Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 5
газеты «Карпинский рабочий». Карпинск, 20 мая 2003.С.5; № 6. 17 июня 2003. С.5 (а также в «Серебряном меридиане»  историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, № 26. 27 июня 2003; в историко-краеведческом выпуске «Вагран» газеты «Наше слово». № 90. Североуральск, 28 июля 2003; Заря Урала. Краснотурьинск, № 76. 18 сентября 2003).

Первый начальник Богословских заводов

     После того, как в 1791 году Походяшины продали Богословские заводы Государственному Ассигнационному Банку, функции управления заводами переходят от поверенных и приказчиков к Богословскому банковскому заводоначальству, во главе которого стоял Начальник. С 1875, когда заводы вновь перешли в частное владение, и по 1917 год заводами руководили Управляющие. Зона управления распространялась на Богословскую, Петропавловскую, Николае-Павдинскую заводские и Турьинскую горные конторы. Огромная территория находилась под управлением этих людей, которые обладали практически всей полнотой власти в Богословском крае. За 126 лет Богословскими заводами руководили около трех десятков Начальников и Управляющих. Но кого из них мы знаем? Естественно, первого, кого мы назовем, - Александра Андреевича Ауэрбах, долгие годы служившего Управляющим Богословским Горным округом и много сделавшего для нашего края. Наверняка, назовем Матвея Ивановича Протасова. Возможно, еще два-три имени. Имена остальных забыты и остаются неизвестны не только для большинства жителей северных городов, но и для специалистов, краеведов. По мере своей возможности хотел бы восполнить этот пробел и в данной статье рассказать о первом Начальнике Богословских заводов – Максиме Никитиче Попове.
     Максим Никитич родился в 1746 году (по другим данным в 1745 г.) в Екатеринбурге, в семье маркшейдерского ученика Канцелярии Главного заводов Правления. Надо сказать, что род Поповых начал свою службу на уральских заводах еще в 1724 году, когда В.И.Геннин назначил на должность учителя первой уральской школы в Уктусском заводе (ныне южная часть г.Екатеринбурга – прим. М.Б.) дьячка Каменского завода Якова Попова. Так что дед Максима Никитича был одним из первых уральских учителей. Отец – Никита Яковлевич – после окончания в 1740 г. Екатеринбургской школы начал свою службу маркшейдерским учеником. В XVIII и XIX вв. с этого невысокого чина начинали свою заводскую карьеру многие будущие горные офицеры и чиновники. Никита Попов был составителем нескольких оригинальных чертежей, в которых применил принципы прямоугольного проектирования: чертеж Пышминского месторождения золота, открытого Ерофеем Марковым близ Екатеринбурга (1745 г.), чертеж исследования грунтов с применением разрезов и проектирующих линий (1749 г.) и др. Но карьера его продолжалась недолго. В 50-х годах он внезапно умирает, оставив вдову с малолетним сыном Максимом. О детских годах Максима, его жизни в это время известно мало. Он, как и отец, учился в Екатеринбургской школе, получая по 4 рубля жалованья в год. 8 января 1760 года из Екатеринбургской полиции в Канцелярию поступило сообщение: «…по полуночи, во втором часу, учинился здесь, в Екатеринбурге, на канцелярской стороне в городе, умершего маркшейдерского ученика Никиты Попова у его вдовы Варвары Ивановой дочери, пожар. Горела горница, в которой по найму жительство имеет города Суздаля села Иванова крестьянин Иван Иванов…». Очевидно, после смерти мужа, испытывая материальные трудности, матери Максима пришлось сдавать комнаты за плату. Скорее всего, тяжелое положение вынудило Максима оставить школу и поступить на службу. 5 июня 1759 года Екатеринбургская золотых производств горная экспедиция обратилась в Канцелярию с просьбой прислать туда школьника Попова. Так закончилось детство Максима и началась его горная служба.
     Как и отец, в службу Максим вступил маркшейдерским учеником. С 1759 по 1765 годы он служил в Екатеринбургской золотых производств горной экспедиции «у описания горных работ и сочинения планов», с жалованьем 12 рублей в год. В марте 1765 года ему присвоен первый унтер-офицерский чин унтер-шихтмейстер 3-го класса и его переводят непосредственно в Канцелярию Главного заводов Правления, где он находится «у описания лесов, покосов и рудников». Именно в этот период у Максима Никитича состоялось первое знакомство с нашим краем. В 1767 году по указу Канцелярии он был отправлен к Походяшину, где в дачах Петропавловского и Богословского заводов им были освидетельствованы, описаны и составлены чертежи 27 рудных приисков. В ноябре 1767 года ему был присвоен очередной чин унтер-шихтмейстер 2-го класса, а в 1768 году его переводят в контору Екатеринбургского завода, где ему поручается присмотр за приходом и расходом припасов и материалов. В июле 1769 года он назначается на должность надзирателя работ в Екатеринбургскую монетную экспедицию. 19 ноября этого же года Максиму Попову дается следующая характеристика: «В штрафах и подозрениях не бывал. Знает арифметику, геометрию, сочинения в плане, профиле и преспекте разному строению чертежей. Горные работы описать и положить на план и профиль, а также для воздуха на конец штольни чрез три маркшейдерские маниры пробить шахту может. Знает небольшую часть механики. В бытность в монетном ведении в исправлении должности оказывает себя исправным и к продолжению службы способен. К произведению в 1-й класс достоин». И 23 июня 1770 года Максиму присваивается чин унтер-шихтмейстера 1-го класса. С 1771 по 1777 годы он в должности бухгалтера монетной экспедиции.
     Только через 17 лет службы Максим Никитич получает первый обер-офицерский чин. 30 января 1777 года указом Берг-коллегии он производится в шихтмейстеры и назначается к смотрению на мастеровыми при денежном переделе в Екатеринбургском Монетном дворе, где и находился по 4 апреля 1778 года. Некоторое время, с 4 апреля по 1 декабря 1778 года был в ведомстве Канцелярии «у строения фабрик». 1 декабря переведен вновь на Монетный двор.
     21 декабря 1779 года отправлен был вместе с главным командиром князем Енгалычевым в Петербург для представления «некоторых машин». Из Петербурга по указу Берг-коллегии был командирован в Смоленское наместничество для поиска железных руд и мест под строительство заводов, где и находился год и четыре месяца. 19 марта 1781 года по указу Берг-коллегии за «знание заводских дел и за доказанные им усердные и неусыпные труды» произведен в чин берг-гешворена. А 22 марта 1781 года по представлению генерал-поручика, правящего должность Пемского и Тобольского генерал-губернатора Е.П.Кашкина за «добропорядочную службу» Правительствующим Сенатом произведен в капитаны. С 1 мая того же года генерал-майором, правящим должность губернатора Пермского наместничества И.В.Ламбом определен к прежней должности на Монетный двор. А 20 декабря по указу Пермского наместнического Правления определен в Екатеринбургскую монетную экспедицию в должность второго члена. Кроме того, исполняет должность минцмейстера Монетного двора. В ходе правительственной реформы в 1781 году была ликвидирована Канцелярия Главного заводов Правления и функции управления горной отраслью перешли к Экспедиции Горных Дел Пермской Казенной палаты, находящейся в г.Перми. Отдаленность руководящего органа негативно сказалась на деятельности казенных заводов, в частности Гороблагодатских (с центром в Кушве). Эти заводы выполняли важные государственные заказы по снабжению флота, арсеналов и тульского оружейного завода разными сортами железа, якорями и артиллерийским снарядами, что требовало постоянного наблюдения за деятельностью заводов. Но члены Экспедиции не всегда имели возможность посетить Гороблагодатские заводы. Поэтому Пермская Казенная палата в 1791 году поручает капитану Попову «личное смотрение над Гороблагодатскими заводами, которого знание, способность и усердие в заводских делах Палате довольно известно, и многими случаями испытано, ибо не только Монетный двор поправлением всех машин приведен в выгоднейшее для казны и в исправнейшее состояние, но и Екатеринбургский завод под особым его смотрением приведен в успешнейшее обращение». Ему предлагалось в свободное время выезжать на Гороблагодатские заводы и, «входя во все части оных действия и управление», давать управителям свои устные и письменные замечания и наставления.
     В июле 1791 года Богословские заводы со всеми землями, лесами, приисками были проданы Походяшиными Государственному Ассигнационному Банку. Для управления их учреждена была при банке особая Экспедиция из одного советника и двух членов. Прием заводов и управление ими было поручено капитану Попову. 21 июля Экспедиция Горных дел рассмотрела рапорт, поступивший от Максима Никитича, в котором он просит откомандировать вместе с ним из ведомства Екатеринбургской Монетной Экспедиции и Екатеринбургского завода 23 человека мастеровых, «доброго и испытанного поведения» к содержанию «харчевых и заводских припасов», двух людей для «описания и положения на планы работ и заводов», а также одного пробирщика из Березовской золотых производств экспедиции. 1 сентября Экспедиция Горных Дел рассматривает два первых рапорта Попова уже с Богословских заводов. В первом он объявляет, что пруд Петропавловского завода (ныне г.Североуральск – прим.М.Б.) имеет под водой много расщелин, через которые вода из пруда выходит в трехстах саженях ниже плотины и «тем действию причиняет остановку» и что он надеется эти проходы ликвидировать. Во втором он сообщает, что пожарные заливные и горные коннодействующие машины находятся в крайней неисправности, а плавильные меха, «сделанные против обыкновенных иною фигурою», имеют слабую силу, потому и просит прислать на заводы плотинного мастера, двух слесарей, двух кузнецов, мехового подмастерья и столяра. Известно, что весной 1792 года он был уже «кавалером», т.е. к этому времени был награжден орденом. К весне 1793 г. Попов производится в чин надворного советника. В 1792 году составляются и утверждаются штаты Богословских заводов, которыми, сверх Экспедиции, назначено было при самих заводах Банковое Заводоначальство, открытое с 1793 года, под председательством Начальника М.Н.Попова (который до этого был управляющим заводами) и двух членов, избранных ему помощниками.
     Но казна не получила желаемых выгод от покупки заводов; через два года она увидела их расстройство, и в конце 1793 года статский советник Гурьев был послан для освидетельствования, как сказано в указе, «обращающихся в сих заводах денежных сумм и припасных капиталов, также для обозрения и исследования земель заводских и всей оных прибыльности, с учинением лабораторных проб рудам и выходимым из них нечистым металлам, и наконец, для изыскания причин уменьшения против прежних лет выплавки на сих заводах меди». В течение всего 1794 года Гурьев проводил проверку, по результатам которой Максим Никитич Попов был снят с должности Начальника Богословских заводов. К сожалению, о его дальнейшей судьбе пока ничего не известно. Мало известно и о личной жизни Попова, кроме того, что женат он был на дочери протоиерея Агриппине Петровне. В 1791 году у него было два сына: Василий – 20 лет, который обучался «немецкому, французскому языкам и математическим наукам», и Януарий – 7 лет, обучавшийся русской грамоте. Дочь Таисия в 1809 году проживала в Каменском заводе. Было ей тогда 30 лет. Владела тремя дворовыми людьми. В том же 1809 году была восприемницей (крестной – М.Б.) сына дьякона местной церкви Александра Даниловича Попова, а как говорилось выше, дед М.Н.Попова до назначения на должность учителя служил дьячком на Каменском заводе. Поэтому не исключено, что А.Д.Попов являлся родственником. В 1838 году Таисия Максимовна Попова проживала в Екатеринбурге и зафиксирована в исповедной росписи Кафедрального Богоявленского Собора, где отмечено, что ей было в то время 55 лет, не замужем.
     Вот пожалуй и все, что известно на сегодняшний день о первом Начальнике Богословских заводов.

Статья опубликована: Материалы Первой региональной краеведческой научно-практической конференции «Походяшинские чтения». 3 – 4 июля 2003 г. Верхотурье. Екатеринбург, 2005. С. 21 – 25.

                                     ПОХОДЯШИН – ВНУК ПОХОДЯШИНА.


                 Находки последних лет свидетельствуют о том, что у М.М.Походяшина был четвертый сын – Михаил. Сейчас можно с уверенностью сказать, что у Михаила было, по крайней мере, трое детей: Евдокия – жена верхотурского купца, коллежского асессора Алексея Васильевича Зеленцова, Агриппина и Семен. Вот о Семене Михайловиче и пойдет речь. Наверное, единственным, кто связал это имя с родом Максима Михайловича, был пермский краевед второй половины XIX в. Ф.А.Прядильщиков, который в 1878 г. писал «…Род Походяшиных угас в 1830-х гг. Последним представителем его был, кажется, советник Пермского горного правления Семен Михайлович Походяшин».1
                 Родился Семен Михайлович в 1765 (1767) г., вероятнее всего в Верхотурье, в купеческой семье. В 1782 г. по своему желанию поступает на службу лейб-гвардии Семеновский полк вахмистром. В 1786 г. переводится  лейб-гвардии конный полк. Из-за болезни 1-го января 1787 г. вышел в отставку с чином  капитана армии. Для излечения болезни выехал за границу. После выздоровления, имея склонность к горной науке, обучался в Саксонии и Гарце около шести лет, как теории, так и практике на собственном своем иждивении. Возвратившись в Россию, был проэкзаменован Берг-коллегией на предмет знания горных наук и 28 февраля 1799 г. определен в должность бергмейстера Турьинских рудников банковских Богословских заводов, с переименованием из чина капитана в маркшейдеры. 11 апреля 1801 г. по указу Берг-коллегии прикомандирован в члены Богословского заводоначальства. В 1802 г. открывается Пермское горное начальство, начальником которого был назначен Андрей Федорович Дерябин, и по указу Сената от 8 января 1802 г. Семен Михайлович переводится младшим членом этого начальства. 28 февраля этого же года «за отличное усердие к службе, знание и способности, также и особенно оказанные заслуги по Высочайшему именному повелению» пожалован чином бергмейстера. 31 декабря 1804 г. «во уважение усердной и ревностной службы и отличных трудов» пожалован в чин обер-бергмейстера, а 25 июля 1806 г. произведен в берггауптманы 6-го класса.2
                   В 1806 г. система управления Уральскими горными заводами была реорганизована. Согласно доклада министра финансов, утвержденного 13 июля 1806 г. и проекта горного положения того же года, были ликвидированы горные начальства – Екатеринбургское, Пермское и Гороблагодатское, а вместо них образовано Пермское Горное Правление, соединившее власть и большую часть обязанностей Берг-коллегии и горных начальств. Горное правление находилось в Перми и состояло из двух департаментов. Первый ведал административными, в том числе полицейскими делами; второй контролировал судопроизводство. По проекту горного положения 1806 г. местное управление горными заводами принадлежало Пермскому и Вятскому генерал-губернатору и его помощнику по горной части Пермскому берг-инспектору, который председательствовал в 1-м департаменте на правах гражданского губернатора, и во 2-м в качестве председателя Палаты гражданского суда. По существу Пермский берг-инспектор руководил всей деятельностью горных заводов. В 1811-1827 гг. место генерал-губернатора Перми и Вятки никем занято не было, и все руководство горными делами осуществлял непосредственно берг-инспектор.3
23 августа 1806 г. указом Сената Семен Михайлович был определен младшим советником в 1-й департамент Пермского горного правления, где и прослужил почти 30 лет. За эти годы им были рассмотрены и исполнены многочисленные дела, каждое из которых - это тема для отдельной статьи. По указу Берг-коллегии от 15 ноября 1806 г. он находился при описании имущества Пермских казенных заводов и при сдаче их обер- берггауптману Дерябину, 29 января 1808 г. Горным правлением был направлен в Сысертские заводы для «приведения в надлежащий порядок и должное повиновение мастеровых тех заводов, и для внушения им Высочайшего узаконения, в какие дни они должны находится в работах и в какие им дарована от работ свобода». Одновременно был командирован для описи, оценки и приема в казенное управление Шайтанских железоделательных заводов Ширяева. На исполнение двух этих поручений у него ушло до пяти месяцев. В том же году был посредником при передаче Пермских казенных заводов от обер-берггауптмана Дерябина поступившему на его место Медеру. В 1809 г. три месяца находился на Юговском, Бизярском, Курашимском, Иргинском, Нижнеиргинском и Саранинском заводах московского купца Кнауфа при осмотре и оценке строений, припасов, людей, рудников и лесов. 31 марта 1810 г. был отправлен для осмотра действия и управления заводов наследников Турчанинова, а также для приведения непременных работников Полдневского участка, принадлежащих к этим заводам, в послушание и повиновение, После этого проехал на Березовские золотые промыслы, где осмотрел места для новой плотины и вассер-штольни «для действия водоотливных машин». Одновременно осмотрел и другие фабричные строения по Екатеринбургским заводам. 10 апреля 1811 г. был определен членом в Ижевскую следственную комиссию, учрежденную над Камсковоткинским оружейным начальством. 28 августа 1813 г. по указу Сената переведен в старшие советники 1-го же департамента. 14 июля 1816 г., состоя в сословии дворян Пермской губернии, получил от Пермского гражданского губернатора установленную в память 1812 г. бронзовую медаль на владимирской ленте. В 1817 г. был посредником при передаче Богословских заводов от горного начальника Качки сменившему его Клейнеру, кроме того, осмотрел рудники, устройства фабрик, машин и проч., а также находился при установлении цены марганцу, добываемому на Богословских заводах. В 1819 г. был командирован на Воткинский завод для установления повторных опытов над укладом и  для исследования поступков чиновника Тульского оружейного завода Ставровского. В 1822 г. вновь командируется на Воткинский завод для производства следствия по доносам заводских чиновников о разных злоупотреблениях и по жалобам непременных работников «на отягощении их работами». В 1823 и 1824 гг. находился при выборе и приеме ссыльных в мастеровые для определения в Богословские заводы.4
Осенью 1824 г. Пермь посещает император Александр I, которому 1-го октября были представлены чиновники Пермского горного правления. Советник Горного правления В.Д.Прянишников в своем письме к сенатору В.Ю.Соймонову так описывает эту сцену: «Входит Государь во всей форме и со шляпой, все по низкому поклону. Андрей Терентьевич (Пермский берг-инспектор Булгаков – прим. М.Б.) с листом в руках (хотя нас было 15 человек, которых всех он знает), стал однако-же представлять по регистру весьма твердо. Начал с Семена Михайловича, спрашивал, давно ли служит и подобное тому от прочих…».5 31 декабря 1825 г. Походяшин награждается орденом Св.Владимира 4-й степени, а 3-го апреля 1828 г. пожалован в чин обер-берггауптмана 5-го класса.6
                  В 1826 г. произошли изменения в местном управлении горными заводами Урала. 22 ноября была учреждена должность Главного начальника горных заводов хребта Уральского, который являлся директором Пермского горного правления, а берг-инспектор оставался вице-директором и первым заместителем Главного начальника. Одновременно берг-инспектор являлся командиром горных батальонов, рот и жандармов. С введением должности Главного начальника, подчиненного непосредственно министру финансов, управление горными заводами было отделено от местных гражданских властей.7 Главным начальником был назначен генерал-майор Богуславский. 5-го июня 1828 г. он доносил министру финансов: «…при первоначальных заседаниях моих в Пермском горном правлении я заметил крайний недостаток в членах сведущих и опытных по делам, до горной службы относящихся: кроме господина берг-инспектора и старшего советника Походяшина, я не могу назвать ни одного. По частовременным отлучкам господина берг-инспектора, советник Походяшин заступает место председателя во 2-м департаменте горного правления, а потому не всякий раз может заседать в 1-м, и в это время не остается в сем департаменте ни одного сведущего в делах, до технической, горной и заводской части относящихся…».8 Поэтому не удивительно, что спустя три года, 1-го июня 1831 г., будучи тяжело больным (надо сказать, что должность берг-инспектора в это время была вакантной), он дает Походяшину такое указание «По крайне болезненному состоянию моего здоровья, чувствуя себя не в силах заниматься делами, я вынужденным нахожу, во избежание остановки в делах, поручить Вам исполнение моей должности впредь до выздоровления моего».9 Но выздоровления не наступило. В полночь на 4 июня Богуславский скончался.10
Так Семен Михайлович оказался во главе всего горного хозяйства Урала. Почти три месяца исполнял он должность Главного начальника горных заводов хребта Уральского. 25 августа в должность берг-инспектора, с исполнением должности Главного начальника, вступил обер-берггауптман 5-го класса Адольф Андреевич Агте. В сентябре 1831 г., согласно указа Сената от 11 августа 1830 г., Пермское горное правление переводится в Екатеринбург, а с 20 октября переименовывается в Уральское Горное Правление.11 27 ноября Агте, отправляясь в командировку на Златоустовские заводы, возлагает на Семена Михайловича исполнение обязанностей Уральского берг-инспектора.12 Весной 1832 г. Походяшин еще раз посетил Богословские заводы «для удостоверения в справедливости действий Горного начальника Гавеловского по управлению сими заводами».13 А через два года в метрической книге Екатерининской соборной церкви г. Екатеринбурга была сделана запись, что статский советник Семен Михайлович Походяшин умер 21 марта от чахотки, в возрасте 68 лет, исповедан и приобщен священником Александром Левитским и погребен на общем кладбище.14 О личной жизни Семена Михайловича известно немного. Он был женат. В 1812 г. у него было две дочери: Вера – 5-ти лет и Надежда – 2-х лет. К 1827 г. он овдовел. В исповедной росписи Екатерининской соборной церкви г. Екатеринбурга за 1838 г. зафиксированы «умершего берггауптмана Семена Походяшина дочери девицы Вера – 32 и Надежда – 28 лет».15 Вот, пожалуй, и все, что известно на сегодняшний день о внуке Максима  Михайловича Походяшина.


                                          Примечания.

   1.Памятная книжка и адрес-календарь Пермской губернии на 1891г. Пермь, 1890. С.65.
   2. ГАСО. Ф.24. Оп.25. Д.713. Л.31об.-42.
   3. Там же. Оп.33. Предисловие.
   4. Там же. Оп.25. Д.713. Л.31об.-42.
   5. Владимир Юрьевич Соймонов // Горный журнал. Т.1. №2, 1894. С.301.
   6. ГАСО. Ф.24. Оп.25. Д.713. Л.31об.-42.
   7. Там же. Оп.33. Предисловие.
   8. Там же. Оп.25. Д.690. Л.4-4об.
   9. Там же. Ф.43. Оп.2. Д.1229. Л.24.
   10. Там же. Ф.24. Оп.25. Д.683. Л.292.
   11. Там же. Д.713. Л.508.
   12. Там же. Ф.43. Оп.2. Д.1229. Л.78.
   13. Там же. Ф.24. Оп.32. Д.3074. Л.269об.-272.
   14. Там же. Ф.6. Оп.1. Д.65. Л.257об.
   15. Там же. Оп.2. Д.479. Л.56.                      

Mihail, очень бы хотел с вами познакомиться (а может быть, мы знакомы?). Дело в том, что я тоже занимаюсь краеведением и опубликовал одну книжку о нашем крае. Сейчас веду отдел в "Заре Урала". Думаю, что ваши материалы очень даже пригодятся для этого отдела. Что вы скажете на этот счёт?

Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 11
к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 23 ноября 2010. № 92.С.7.

Корпуса горных инженеров генерал

     В 2011 г. мы будем отмечать 310-летие уральской металлургии. И как тут не вспомнить Александра Андреевича Иоссу, человека, так много сделавшего для развития в нашем крае этой отрасли промышленности. К сожалению, на родине его имя полностью забыто. А он ведь наш земляк, и в этом году исполняется 200 лет со дня его рождения.
     Родился Александр Андреевич в Богословском заводе 19 декабря 1810 г. в семье управителя Богословского медеплавильного завода. Будучи еще мальчиком, он мечтал поступить на военную службу, но отец его, Андрей Григорьевич, любя горное дело, постоянно внушал Александру свое желание видеть его горным офицером. Получив домашнее воспитание под непосредственным руководством таких умных, образованных женщин, как его бабушка Елена Самойловна Дрейер и матушка Дарья Федоровна, Александр в 12 лет поступает в горный кадетский корпус, который и заканчивает в 1829 г. с большой серебряной медалью и чином шихтмейстера 13-го класса.
     Пробыв некоторое время практикантом, познакомившись с производством, молодой горный инженер был назначен 30 мая 1830 г. смотрителем Кушвинского завода, где занялся изучением доменной плавки. В сентябре 1833 г. по поручению Главного начальника Уральских заводов он объехал горные заводы Урала для изучения их в техническом отношении. Результатом стала статья в Горном журнале «Описание выделки листового железа в Режевском заводе». В апреле 1834 г. он назначается помощником управителя Кушвинского завода, а с 20 июня переводится в Корпус горных инженеров поручиком. В 1835 г. Александр Андреевич уже управитель Кушвинского завода.
     Во время объезда уральских заводов начальник Штаба Корпуса горных инженеров К.В.Чевкин обратил внимание на столь молодого управителя, сумел по достоинству оценить его знания и способности и тут же выразил желание перевести его в Златоустовский горный округ, что и было сделано в 1836 г. Произведенный в августе 1837 г. в звание штабс-капитана, он в ноябре того же года назначается управителем Артинского завода. С этого момента начинается вполне самостоятельная деятельность А.А.Иосса. В Златоустовском округе А.А.Иосса пробыл до 1847 г., получив за это время последовательно чины капитана, майора и ордена св.Станислава и св.Анны.
     По Высочайшему повелению от 16 мая 1847 г. Александр Андреевич был отправлен за границу для изучения железного дела на лучших заводах Германии, Бельгии, Англии. По возвращении в 1849 г. на Урал он получил чин подполковника и был назначен управителем Воткинского завода, самого большого на Урале, с многопрофильным производством, занимающегося всем – от выделки сортового и фигурного железа до выделки корабельных цепей и якорей. В 1850 г. им была построена здесь первая на Урале газопудлинговая печь. Но главная заслуга А.А.Иосса во время управления его Воткинским заводом – это усовершенствование процесса выделки якорей.
     В 1851 г. А.А.Иосса был назначен горным начальником Златоустовских заводов. Награжденный за отличную службу орденом св.Анны 2-й степени, А.А.Иосса перешел в 1855 г. горным начальником на Воткинский завод. Новый начальник умел находить заказы, и производство завода при нем значительно возросло, а средства механической фабрики и судостроительного заведения увеличились. В 1858 г. завод получил заказ на изготовление углового железа на остов шпица колокольни Петропавловского собора в Петербурге. Работа была выполнена за 3 месяца и обошлась вдвое дешевле, чем за нее просили петербургские заводы. За эту работу он был пожалован бриллиантовым перстнем.
     В 1861 г. А.А.Иосса отправился в отпуск за границу, где на заводе Брауна в Шеффильде впервые и познакомился с бессемеровским процессом – в металлургии революционным новшеством тех лет. Он сразу же оценил всю важность его и предлагал ввести этот метод для отливки брони и орудий, но устремления его тогда сочувствия не встретили. 30 августа 1861 г. Александр Андреевич был произведен в генерал-майоры, а 23 сентября его вызвали в Петербург для работы в комиссии под председательством адмирала графа Путятина. Комиссия занималась выполнением заказов Военного и Морского ведомств.
     К маю 1862 г. А.А.Иосса приступил к постройке Камского броневого завода, а к октябрю 1863 г. он был назначен Главным начальником Уральских заводов. При нем стали больше внимания уделять золотым промыслам. Была проведена детальная разведка горы Благодать, построены Пермские пушечные заводы, проведено преобразование Горного Правления. Осознавая вредные последствия разобщенности Уральских заводов с Европейской Россией, Александр Андреевич одним из первых откликнулся на возникшую в конце 60-х гг. XIX в. мысль о соединении русской железнодорожной сети с сибирскими реками.
     Более 40 лет прослужил выходец с Богословского завода Александр Андреевич Иосса на Урале. Умный, высокообразованный, начитанный, он любил горное дело, был ему предан. Постоянно вращаясь среди людей, он многих рабочих знал лично и усердных к труду охотно поощрял. К товарищам своим по службе, к однокашникам из Горного кадетского корпуса относился самым дружеским образом, особенно тесная дружба связывала его с Петром Михайловичем Карпинским.
     С грустью покидал Александр Андреевич Урал, когда в июне 1870 г. был назначен членом Горного Совета и Горного Ученого Комитета с поручением заступить на место председателя Горного Совета. И на новом месте он, получивший чин тайного советника, продолжает активную деятельность.
     В бурной деятельности, в труде на благо России прошли и все последующие годы А.А.Иоссы. Он награждается орденами св.Владимира 2-й степени, Белого орла и золотой табакеркой с вензелем государя. 1 января 1889 г. в шестидесятилетний юбилей своей службы, ему был присвоен чин действительного тайного советника (2-й чин в Табели о рангах). Чин, которым никто из горных инженеров до него удостоен не был. В феврале 1891 г. он в связи с ухудшением здоровья подает прошение об отставке, а 2 января 1894 г. не стало «одного из популярнейших и наиболее уважаемых русских горных инженеров», как было сказано в некрологе. Похоронен Александр Андреевич был в Петербурге на Смоленском православном кладбище.
     

В том же году из газетной экспедиции Санкт-Петербургского почтамта поступил один экземпляр только что изданного «Альбома балагура» (27). Составителем «Альбома» был Гавриил Петрович Кругликов, известный своими шутливо-остроумными альманахами, издатель «Невского зрителя» (1820-1821 гг.), сотрудник «Литературных прибавлений к Русскому инвалиду» (30-е годы XIX в.). В первых числах 1837 г. в почтамте Санкт-Петербурга, где он служил начальником газетной экспедиции, состоялась его встреча с А.С.Пушкиным (28). Следует отметить, что в словаре Брокгауза и Ефрона неточно указан год издания «Альбома» - 1861 г. (29) Та же ошибка и в книге известного советского пушкиниста М.А.Цявловского. Кроме уже упомянутой литературы для чиновников Богословского завода были выписаны два экземпляра «Месяцеслова на 1851», издаваемого при типографии штаба отдельного Оренбургского корпуса. Для чиновников Турьинских рудников этот же «Месяцеслов» был выписан в количестве 31 экземпляра (30). Штабом Корпуса горных инженеров были присланы четыре экземпляра «Календаря на 1852 год» (31).
Не были забыты и горнозаводские школы округа. Для них были получены 20 экземпляров «Азбук», 20 экземпляров «Сборников» и 8 экземпляров «Грамматик». Также для школ Богословских заводов штабом Корпуса горных инженеров были присланы 30 экземпляров 1-й и 2-й книг под названием «Сельское чтение» (32). В 1843 г. государственный деятель и писатель Андрей Парфенович Заблоцкий-Десятовский, вместе с другом своим князем, русским писателем и общественным деятелем Владимиром Федоровичем Одоевским, предприняли издание этого сборника для крестьян, в первые два года разошедшегося в количестве до 30 000 экземпляров. Этот колоссальный успех Белинский объяснял как глубоким знанием быта, потребностей и самой натуры русского крестьянина, так и талантом, с каким издатели сумели воспользоваться этим знанием (33).
Всего в двух годовых отчетах упоминаются 10 названий периодических изданий в количестве 27 экземпляров и 13 названий книг в количестве 124 экземпляров. А в общей сложности 23 названия печатных изданий в количестве 151 экземпляра. Издания предназначались для заводской библиотеки, присутственных мест округа, школ, а некоторые, видимо, для личного пользования заводских чиновников. В заключение хотелось бы заметить, что бухгалтерскую документацию вполне можно использовать для реконструкции заводской библиотеки. 

Примечания:

1. ГАСО. Ф.24. Оп.23. Д.7318. Т.1. Л.77.
2. Там же. Ф.43. Оп.1. Д.929. Л.527 об.
3. Там же. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.42 об.
4. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1900. Т.XXXА (Слюз - София Палеолог). С.650.
5. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.12. Л.17 об.
6. Большая Российская энциклопедия. М., 2007. Т.8 (Григорьев-Динамика). С.120; Большая Советская энциклопедия. М., 1972. Т.7 (Гоголь-Дебит). С.429; Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1898. Т.XXIII (Патенты на изобретения - Петропавловский). С.339.
7. Большая Советская энциклопедия. М., 1974. Т.17 (Моршин – Никиш). С.31; Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1897. Т.XX (Московский университет – Наказания исправительные). С.4.
8. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.67 об.
9. Большая Советская энциклопедия. М., 1972. Т.7 (Гоголь-Дебит). С.108.
10. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.42 об., 67 об., 85 об.
11. Там же. Л.13.
12. Там же. Л.22, 42 об.
13. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1898. Т.XXIII (Патенты на изобретения - Петропавловский). С.112.
14. Там же. 1894. Т.XII (Жилы-Земпах). С.71.
15. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.23, 41 об.
16. История русской журналистики XVIII-XIX веков. М., 1973. С.240-242.
17. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.16.
18. Там же. Л.16.
19. Галкина С.А. Репертуар русского и пантеон всех европейских театров // Театральная энциклопедия. М., 1965. Т.IV (Нежин-Сярев). С.598.
20. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.98.
21. Там же. Л.41 об.
22. Там же. Л.16.
23. Там же. Л.43 об.
24. Там же.
25. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1904. Т.XL. (Шуйское - Электровозбудимость). С.209-210.
26. Там же. 1900. Т.XXXI (София-Статика). С.149.
27. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.15.
28. Цявловский М.А. Книга воспоминаний о Пушкине (1837-1899). М., 1931. С.336, 338.
29. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1896. Т.XVIIА. (Ледье -Лопарев). С.795.
30. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.65 об., 81 об.
31. Там же. Л.43 об.
32. Там же. Л.73 об.
33. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1894. Т.XII. (Жилы -Земпах). С.86-87.

Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2011. Вып.2. С.3-10.

ФОРМИРОВАНИЕ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ СЕВЕРНОЙ ЧАСТИ

ВЕРХОТУРСКОГО УЕЗДА С КОНЦА XVI ДО СЕРЕДИНЫ XVIII вв.

(ДОПОЛНЕННАЯ)

          По исповедным росписям приходов,  располагавшихся на рассматриваемой территории в 1800-1801 гг., зафиксировано 8712 жителей. Это приходы церквей Богородицкой села Кошайского (ныне Сосьвинский городской округ), Богоявленской Лялинского погоста (ныне с. Караульское Новолялинского городского округа), Максимовской Турьинских рудников (ныне г. Краснотурьинск), Петропавловской Петропавловского завода (ныне г. Североуральск), Спасской Николае-Павдинского завода (ныне п. Павда Новолялинского городского округа), Введенской Богословского завода (ныне г. Карпинск) и часть территории относилась к приходу Воскресенской церкви г. Верхотурья (1). В 400-летней истории формирования русского населения на данной территории можно выделить несколько периодов. Хронологические границы первого периода укладываются в рамки с конца XVI в. по 1757 г., когда благодаря усилиям верхотурского купца М.М. Походяшина начинается промышленное освоение края и второй период формирования населения.
            Следует заметить, что еще задолго до прихода сюда русских рассматриваемая территория была заселена вогулами. В «Ясашной книге Верхотурского уезда 1626 г.» ясачное население было поделено на сотни: 1-я и 2-я Лялинские сотни располагались на р. Ляле, юрты Сосьвинской находились на реках Сосьве, Турье, Вагране, Лангуле и Моче, юрты Лозьвинской сотни на р. Лозьве и юрт косьвинских вогулов на р. Косьве. Всего в количестве 124 человек ясачного населения (2). В дальнейшем были созданы специальные ясачные волости: две Лялинские, Косьвинская, Сосьвинская и Лозьвинская. Человек не был закреплен за определенной волостью и мог переходить из одной волости в другую, мигрировать в пределах Верхотурского уезда и даже  за пределы его. В «Крестоприводной книге Верхотурского уезда 1682 г.» у ясачных людей уже можно отметить появление фамилий, которые в 1800-1801 гг. зафиксированы в исповедных росписях. Это Денешкины, Моросковы, Анисимковы, Антипкины, Есаулковы. Всего по исповедным росписям этих лет выявлены 25 фамилий ясачных вогулов (3).
             Что касается русских поселений, то первым из них следует считать Лозьвинский городок возникший в 1589 г. на речном пути из Чердыни через Вишеру на Лозьву и Тавду. Лозьвинский городок стал перевалочной базой на пути в Сибирь. Гарнизон городка состоял из нескольких десятков стрельцов и казаков, да в зимнее время здесь скапливалось до 3000 человек временного населения. С открытием более удобной Бабиновской дороги Лозьвинский городок в 1598 г. был оставлен, а гарнизон переведен в Верхотурье (4).
               Дальнейшее появление здесь поселений было также связано с транспортными путями. Ведь знаменитая Бабиновская дорога проходила по территории современных Карпинского и Новолялинского городских округов. Уже в 1599 г. на челобитную верхотурских торговых людей в Верхотурье присылается грамота царя Бориса Годунова, в которой говорится: «…И нам бы их новых верхотурских жилецких людей пожаловати, велеть бы им для зимнего пути и судового ходу на реке на Косве поставить дворы и амбары для их великия пути. И велети бы той по Косве реке от старые от зимние дороги, куды преж тово была вниз и по островам, и по берегам и по мелким речкам, которые в Косву впали, сенными покосы и рыбным и звериными ловлями и всякими угодьи владети…» (5). В 1600 г. верхотурские ямщики подают Борису Годунову челобитную, говоря о том, что дорога от Верхотурья до Соликамска дальняя, а  корм для лошадей с собой не повезешь, просят разрешения косить сено по дороге на реках Кырье, Косьве и Яйве. На что получили ответ, «сено косить не помногу, по десяти копен меньших человеку, для своей нужи, а не на продажу» (6). Сама жизнь говорила о том, что на такой длинной дороге должны жить люди, которые могли бы обеспечивать лошадей кормом. Прошло 20 лет и в 1621 г. в «Дозорной книге Ф.Тараканова» мы встречаем запись: «Да в Верхотурском же уезде на Сибирском волоку на Косве реке двор, а в нем живет Ивашко Зенков. Пашни нет, потому что Камень. А сенных покосов у него подле Косву реку и на лугех, и на Камени шестьсот копен. А оброку он с тех сенных покосов платит на Верхотурье в государеву казну, по рублю на год. А с вогуличи торгует и зверь всякой ловит, а пошлины на Верхотурье не дает, а емлют с него пошлины у Соли Камской, что продает у Соли. На том же Сибирском, на половине, волоку на Ростесе на Кырге реке двор, а в нем живет Тренка да Первушка Усольцы. А сенных покосов косят четыреста копен, а оброку с тех сенных покосов нет» (7). Постепенно население на Усольском волоку растет. К 1652 г. в Ростесе строится церковь, к приходу которой относятся деревни Косьва и Кырья (8). По переписи Льва Поскочина в 1680 г. здесь уже было 39 дворов и проживало 88 оброчных крестьян (9). В начале XVIII в., при делении территории России на губернии, эта часть Верхотурского уезда вошла в состав Соликамского. Пройдет более 200 лет и только в середине XX в. эта территория войдет в состав уже современной Свердловской области.
              После уничтожения в 1598 г. Лозьвинского городка для доставки хлебных и других припасов в Пелым был избран другой путь. Припасы зимним путем доставлялись из Верхотурья на Кошай, находившийся на р. Сосьве, ниже впадения в нее р. Ляли. Для хранения припасов были построены амбары, при которых находился караул из 5-10 верхотурских стрельцов. К весне строились суда, на которых по большей воде припасы доставлялись в Пелым (10). Сюда же, на Кошай, в 1600 г. из Тобольска, для заведения соляного промысла, был прислан пушкарь Ворошилка Власьев (11). И хотя промысел просуществовал всего несколько лет, но потомки тобольского пушкаря закрепились на этом месте. В «Писцовой книге Верхотурского уезда М.Тюхина 1624 г.» на Кошае записана д.Дорошки (по всей видимости Ворошки), в которой было два двора посадских людей – Васьки Ворошилова и Ивашки Турыты. Здесь же на Кошае находилась и деревня стрельца Тимошки Ворошилова (12).
                Примерно в это же время, наверное, впервые взор был обращен на земли, находившиеся севернее Верхотурья. Так 15 апреля 1623 г. верхотурские вогульский толмач Данила Степанов сын Шавков и ямской охотник Юрий Иванов сын Колода продают землю и рыбную ловлю по р. Ляле верхотурскому стрельцу Зиновию Никифорову (13). Климатические условия, неблагоприятные для производства товарного хлеба, не привлекали пашенных крестьян к заселению земель по рекам Ляле и Сосьве. Поэтому эти места заселяют те, для кого сельское хозяйство не являлось основным средством к существованию, а было вспомогательным, т.е. только для себя. Это верхотурские стрельцы и посадские люди. Особенно интенсивно процесс заселения рек Ляли и Сосьвы проходил во второй половине XVII в., когда между ясачными вогулами Лялинских и Сосьвинской волостей, с одной стороны, и стрельцами и посадскими, с другой стороны, составлялись закладные кабалы, которые оформляли выдачу в долг денег под залог земельных угодий, в том числе пашенных земель, сенных покосов, гаревых и дубровных мест, юртовых и дворовых мест вогульских вотчин. В основном деньги не возвращались и новыми хозяевами земель становились стрельцы и посадские. Так 20 сентября 1653 г. была оформлена закладная кабала Осипа Иевлева Мелентею на часть деревни. Часть документа не сохранилась, но можно предположить, что сделка состоялась между верхотурским посадским и верхотурским стрелецким десятником Мелешкой Фоминым, основателем рода Мелентьевых (Мелехиных), живших в д. Мелехиной на реке Ляле. В том же году была оформлена еще одна закладная – между ясачным вогулом Лялинской волости Иваном Калмановым и верхотурским стрельцом Макаром Ивановым сыном Котельниковым на пашенную землю и сенной покос на Лялинском карауле (ныне село Караульское) (14). Все новые и новые фамилии появляются на реке Ляле, в районе Лялинского караула. В 1659 г. были оформлены закладные между ясачным вогулом Лялинской волости Корой Борисковым и верхотурским стрельцом Василием Сергеевым сыном Таскиным на сенные покосы на р. Ляле и Яковом Безсоновым сыном Гавриловым с братьями на гаревое место с причистями на р. Ляле (15). Хотел бы заметить, что упоминаемые даты не являются основанием для утверждения, что это даты основания  деревень в районе, так как косвенные данные в документах говорят о том, что получавшие кабалы уже имели в этих местах дворы и пашни. В одной из закладной за 1671 г. на реке Ляле упоминается пахотная земля Митрофана Сидорова (16), которого, на мой взгляд, следует отождествлять с оброчным крестьянином Митрошкой Сидоровым, по переписи А.Бернатцкого (1666 г.) жившего на «Ростесе и на Кырье и на Косве» (17). Таким же образом были приобретены земли на Ляле верхотурскими посадскими Белкиным, Бедриным, оброчным крестьянином Жернаковым (18).
     Заселялось и нижнее течение реки Ляли. Так 5 апреля 1661 г. верхотурский стрелецкий сын Роман Степанов сын Ивакин продает свою деревню верхотурскому посадскому Денису Павлову «вниз пловучи, на левой стороне, где бывали юрты Васки Ондрюшкина Кумычова, с верхнево конца по волочку, а вниз до Кропивной речки, с ызбою, и с пашенными и с заложными землями, а в сенных покосах и в рыбных ловлях, в ыстоках и в озерах, половину» (19). А уже 15-го октября Денис Павлов оформляет закладную кабалу с ясачным вогулом Сосьвинской волости Василием Андреевым сыном Кумычевым и на вторую половину его вотчины (20). Позднее деревня получает его имя – Денисова, а сам он становится родоначальником Денисовых.
     Тождественный процесс проходил и на реке Сосьве. 18 января 1656 г. была оформлена закладная кабала между верхотурским вогульским толмачом Яковом Даниловым сыном Шавковым (сын уже упомянутого Данилы Шавкова) и верхотурским стрельцом Яковом Якимовым сыном Олферьевым на деревню по реке Сосьве. Очевидно, по должности Шавкова деревня и была названа Толмачевской. В свою очередь Яков Олферьев стал основателем деревни Якимовой, а его дети носили уже фамилию Якимовы. Проходит несколько лет и в 1670 г. уже Яков Олферьев оформляет закладную на треть деревни Толмачевской с верхотурским стрелецким сыном Романом Степановым сыном Вагиным (21). С тем самым, который в 1661 г. продал свою деревню на реке Ляле Денису Павлову. Только тогда он был зафиксирован с фамилией Ивакин. Роман Степанов Ивакин (Вагин) стал основателем деревни Романовой и родоначальником Романовых. 8 июня 1686 г. была оформлена закладная кабала между бывшим сотником ясачных вогул Сосьвинской волости Яковом Палкиным и верхотурским посадским Игнатием Титовым сыном Поповым на пашенные земли, сенные покосы, поскотины и рыбные ловли по реке Сосьве (22). К этому времени у Игнатия уже была деревня на Сосьве – Титова. Когда во второй половине XIX в. здесь была открыта церковь, то село стало называться Семеновским. Не остался в стороне от приобретения земель на Сосьве и Верхотурский Николаевский монастырь. По двум закладным 1687 г. монастырь получил от ясачных вогул Сосьвинской волости Козмера Катышкова и Карпа Морозкова пашенные земли, сенные покосы и рыбные ловли по реке Сосьве (23). На монастырских землях и появилась деревня Монастырская. 12 декабря 1689 г. была оформлена закладная между новокрещенным оброчным крестьянином Василием Козминым и косьвинским оброчным крестьянином Петром Федоровым сыном Коптяковым с братом на часть вотчины по реке Лобве (24), которые и основали здесь деревню Коптякову.

   

Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2011. Вып.2. С.113-117.

Строительство Максимовской церкви в Турьинских рудниках


Селение Турьинских рудников (ныне г.Краснотурьинск), как и Богословский, Петропавловский, Николаепавдинский заводы, возникшие во второй половине XVIII в, своим основанием обязаны верхотурскому купцу и заводчику М.М.Походяшину. Население Турьинских рудников первоначально входило в состав прихода Введенского собора Богословского завода. После смерти основателя, Максима Михайловича, его сын, Григорий Походяшин, испросил у тобольского епископа Варлаама благословения на постройку деревянного кладбищенского храма при рудниках, который и был заложен в 1782 г., а в 1787 г. он был освящен во имя преподобного Максима Исповедника, в память основателя рудников Максима Походяшина, и приписан к Введенскому собору Богословского завода. В 1795 г. кладбищенская церковь была обращена в приходскую с определением к ней особого штата священноцерковнослужителей. В 1829 г. церковь сгорела. С этого времени богослужения проводились в небольшом старом здании, обращенном, по необходимости, в молитвенной дом, а для совершения брака жители вынуждены были ездить в Богословский завод. В 1834 г. на правом берегу реки Турьи на средства прихожан была построена новая деревянная кладбищенская церковь во имя архангела Михаила, которая была приписана к приходской Максимовской церкви (1).
К 1842 г. в Турьинских рудниках находилось 1437 казенных, мастерских и частных домов, и 9874 души жителей обоего пола. И в конце 1842 г. горный начальник Богословских заводов полковник М.И.Протасов обращается с рапортом к главному начальнику Уральских заводов В.А.Глинке, в котором просит дать разрешение на возведение церкви в Турьинских рудниках. Свою просьбу он мотивировал не только малой вместимостью кладбищенской церкви, которая вмещала всего 400 человек, но и ослаблением нравственности населения, на которую весьма неблаготворно влияла постоянная ссылка на Богословские заводы «преступных и порочных людей с других Горных заводов и мест». При этом он приводит неутешительную сравнительную статистику преступлений, совершенных до времени, когда церковь сгорела и после. Протасов сообщает, что мастеровые и служащие рудников изъявили единодушное общее желании иметь приходскую церковь и «народными приговорами положили пожертвовать по 5-ти процентов с рубля из жалованья для сего в течении 5 лет». Церковь предлагалось возвести на следующих условиях: 1) Построить на месте сгоревшей, за счет казны, каменную, однопрестольную, на 800 человек. 2) Иконостас, престол, образа, колокола, утварь, посуду, книги и необходимые церковные украшения принимаются мастеровыми, служащими и жителями на «вышеозначенную ими жертвуемую сумму». 3) За счет казны возвести только одно здание церкви с колокольнею, а сумму на возведение церкви «исчисленную по смете 21 920 руб. 68 5/7 коп. серебром, - отнести в счет цены металлов, которые имеют оставаться ежегодно в сбережении по цене металлов против предшествовавших годов». План, чертежи и смета были составлены архитектором Богословских и Гороблагодатских заводов А.Ф.Делюсто по образцу утвержденных церквей в византийском стиле (2). Предполагалось строительство вести в летнее время вольнонаемными людьми и закончить через четыре года.
В 1843 г. проект строительства церкви был утвержден Пермским архиепископом Аркадием и Пермской губернской строительной комиссией, а 4-го января 1844 г. министром финансов, генералом от инфантерии графом Канкриным была утверждена окончательная смета в 21 744 руб. 50 коп. серебром (3). После этого 27-го июня в Турьинских рудниках приступили к строительству (4). За год была сделана только забутка для фундамента и посетивший 24-го сентября 1845 г. Богословские заводы герцог Максимилиан Лейхтенбергский обратил внимание на медленное строительство. Генерал-лейтенант Глинка потребовал от руководства заводов объяснения, что препятствует строительству церкви (5). Помощник горного начальника Богословских заводов Г.Г.Москвин в своем рапорте объяснял, что через губернское Правление три раза была делана «публика» о вызове желающих к этой работе. Но каждый раз являлись на заводы до двух и не более трех человек и то «из помещичьих крестьян Ярославской и Владимирской Губернии…которые хотя и охотно брались за эту работу, но не имея требующихся по закону в обезпечение казны ни залогов, ни заручательств от своих помещиков, кроме увольнительных паспортов, не могли быть допущены в означенную весьма ценную и важную работу». Поэтому и была сделана только забутка фундамента и «сомнительно ожидать прибытия в здешний отдаленный край таких людей, которые и по искусству и по состоянию своему, могли бы принять на себя постройку Церкви» (6).
Вследствие этого при содействии исправляющего должность главного начальника Уральских заводов полковника Злобина 2-го августа 1846 г. в Екатеринбурге состоялись торги к принятию работ по постройке церкви в селении Турьинских рудников Богословского округа. На эти торги явился один только екатеринбургский купец Сергей Яковлев, который и согласился взять за эти работы 18 000 руб. ассигнациями (окончательная же сумма была 20 000 руб. ассигнациями). В свою очередь Яковлев подрядил для работ Нижегородской губернии Балахнинского уезда села Вершилова графов Блудовых крепостного крестьянина Н.С.Трухина (7). На сооружение иконостаса, иконы и другие церковные принадлежности жителями было пожертвовано 15 575 рублей серебром. Свои услуги по написанию икон предлагал известный нижегородский художник П.П.Веденецкий, внесший заметный вклад в развитие иконописи на Урале (8). Но В.А.Глинка, будучи в Петербурге, заключил 12 декабря 1846 г. контракт с свободным художником Академии художеств А.М.Максимовым и архитектором ведомства путей сообщения Г.П.Пономаревым, по которому те обязывались исполнить иконы и иконостас к 1 декабрю 1847 г. По условию «образа должны быть написаны на холсте масляными красками в духе нашей Православной церкви, в изображениях, допускаемых правилами церкви и употреблением». За свою работу исполнители должны были получить 5000 руб. серебром, а после окончания работы иконы и иконостас подлежали осмотру и приему архитектором И.И.Свиязевым, ректором Академии художеств В.К.Шебуевым и чиновником горного ведомства статским советником А.М.Крыловским (9).
Но с изготовлением иконостаса произошла задержка и только в декабре 1850 г. главный смотритель казенных металлических караванов титулярный советник Степанов принял от художника Максимова и мастера позолотного цеха И.Владимирова иконы и иконостас. В том же декабре Максимов дал подписку на написание для Максимовской церкви Турьинских рудников запрестольного образа распятия Иисуса Христа, по утвержденному В.А.Глинкой эскизу, которую взялся выполнить за 150 руб. серебром. Уже 29 марта 1851 г. иконы и иконостас были доставлены в Богословские заводы, а, заказанный Максимову, запрестольный образ был отправлен на заводы в 1854 г (10).
26 июля 1852 г. храм во имя преподобного Максима Исповедника был торжественно освящен (11).

Примечания:

1. Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 1902. С.316, 317.
2. ГАСО. Ф.43. Оп.1. Д.68. Л.3, 4, 4 об., 7, 7 об., 10 об.
3. Там же. Л.79 об., 85.
4. Там же. Л.89.
5. Там же. Л.96-96 об.
6. Там же. Л.97-97 об.
7. Там же. Л.107-107 об., 129, 170 об.
8. Там же. Л.94, 121 об.
9. Там же. Л.112-113.
10. Там же. Л.158, 161, 166, 181.
11. Лавринов В. Екатеринбургская епархия. События. Люди. Храмы. Екатеринбург, 2001. С.256.