Форум на Краснотурьинск.ру
/cgi-bin/yabb2/YaBB.pl
Общий >> Гражданское общество >> Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
/cgi-bin/yabb2/YaBB.pl?num=1281328749

Сообщение написано Mihail в 09.08.2010 :: 09:39:07

Заголовок: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.08.2010 :: 09:39:07
Это к вопросу «Кто такой Походяшин?»


Статья опубликована в «Уральском родоведе». Екатеринбург, 2001. Вып.5. С.3-13.



РОДОСЛОВИЕ ВЕРХОТУРСКОГО КУПЦА И ЗАВОДЧИКА М. М. ПОХОДЯШИНА


Значительную часть северо-западной территории Свердловской области занимают Новолялинский, Краснотурьинский, Карпинский, Североуральский районы. История этих районов и, в какой-то мере, Серовского и Ивдельского неразрывно связана с именем верхотурского купца Максима Михайловича Походяшина. До 1757 г. это был глухой, необжитый край. Река Ляля была естественной северной границей русских поселений в Верхотурском уезде, возникших еще за сто лет до этого. Несколько севернее находилась только деревня Коптякова, да жили семейства ясачных вогул. Казалось, ничто не могло разбудить вековую тайгу. И лишь приход сюда в 1757 г. Походяшина, как сейчас бы сказали, инвестировавшего свои капиталы в развитие этих северных территорий, послужил толчком к развитию края. Буквально в два десятилетия Северный Урал преобразился: были построены заводы, разработаны рудники, шло постепенное заселение.
Биографию Походяшина можно разделить на два этапа: до 1757 г., когда шло, так сказать, «первоначальное накопление капитала», и с 1757 г. время прихода его в уральскую металлургию. В исторической литературе немало написано о роли М. М. Походяшина в развитии Северного Урала. Хотя, на мой взгляд, недостаточно. Личность человека, заводы которого выплавляли большую часть меди на Урале, который к концу своей жизни стал одним из богатейших людей в России, заслуживает не меньшего внимания, чем «хозяйство Демидовых». К сожалению, вот уже на протяжении двух веков образ Походяшина окружают многочисленные мифы и легенды, наверное, больше, чем кого-либо из уральских заводчиков. Как существуют легенды о происхождении богатства Походяшина, так и до сих пор не был известен точный год его рождения, место рождения, происхождение. Как отмечал А. А. Дмитриев: «Достоверные известия о Максиме Походяшине начинаются с 1752 г., когда он был записан верхотурским купцом». В статье дается краткий обзор опубликованным генеалогическим сведениям о роде Походяшиных и вводятся в оборот новые архивные материалы.
Впервые в литературе имя Походяшина упоминает ученый-естествоиспытатель XVIII в. П. С. Паллас, посетивший Северный Урал летом 1770 г. «…Теперь оставалось мне осмотреть токмо прославившиеся недавно в северной горе верхотурского купца Максима Походяшина медные рудники и заводы…». Первая легенда о происхождении богатства М. М. Походяшина была записана А. Т. Болотовым 14 января 1796 г. «…Отец и основатель сего рода был простой ямщик или извощик, возивший, подряжаясь на нескольких подводах, медную руду из рудников на заводы в Сибири». Упоминает Болотов и двух сыновей Максима Михайловича – Николая и Григория. О безграмотности Походяшина говорит историк Сибири П. А. Словцов: «Сын ямщика, безграмотный, основатель огромных и разнообразных заведений».
Последующие биографы заводчика чаще всего цитируют М. Н. Лонгинова, который, кроме пересказа легенды из Болотова, пишет: «Достоверное исследование о Походяшине говорит, что он был казанский уроженец, добровольно пришедший на промысел в Верхотурье, где занимался плотничеством и извозом. С молодости он уже успешно занимался отыскиванием руды и золота. Найдя последнее, Походяшин выгодно сдал находку в частные руки и приступил к деятельности обширнейшей. В 1740 г. он завел уже пять винокуренных заводов, недалеко от Тагильского завода, в Тюмени, Екатеринбурге и Ирбите. Походяшин записан был верхотурским купцом с 1752 г., а в 1777 г. причислился к первой гильдии. С 1752 по 1756 гг. держал он Верхотурский откуп с купцом Власьевским и был откупщиком в Сибири до конца 70-х годов. Еще с 1755 г. стал он отыскивать новые прииски медной и железной руды, и это предприятие увенчалось успехом… Походяшин умер в Верхотурье вдовцом в 1781 г. и оставил 3-х сыновей. Старший Василий остался в купечестве и умер (еще при жизни отца своего). Второй – Николай служил в гвардии, а меньшой – Григорий, родился около 1760 г., в 1774 поступил в лейб-гвардии Преображенский полк, в 1783 был поручиком, в 1786 – капитаном и вскоре премьер-майором в отставке». Ничего пока не могу сказать о сведениях, приведенных Лонгиновым, касающихся сыновей Походяшина. Эти факты требуют проверки. Сведения же о жизни самого заводчика содержат ряд неточностей, и об этом не раз упоминали биографы. Н. К. Чупин в своей статье пишет, что «достоверное известие» «извлечено г. Лонгиновым из записки, которую составил для академика Михаила Петровича Погодина бывший настоятель Верхотурского монастыря архимандрит Гавриил, без сомнения, преимущественно по рассказам старожилов и, отчасти, вероятно, по архивным бумагам Верхотурских присутственных мест». Сам Чупин в своих статьях ничего нового о родословии Походяшина не сообщает, цитируя в основном Лонгинова и Словцова. Ничего нового не находим мы и у известного русского историка, публициста и прозаика Е. П. Карновича, который также пересказывает Лонгинова.
Пермский старожил и летописец Ф. А. Прядильщиков, критикуя Лонгинова, сам, в свою очередь, приводит новое предание о происхождении богатств купца. «До построения помянутых заводов Походяшин был бедняком, никакими другими горными промыслами не владел, равно и винокуренными заводами» и, будучи бедным ямщиком, безрезультатно разыскивал медную руду, пока знакомый вогул не принес ему несколько самородков, обещая показать месторождение за 10 рублей. Походяшину, чтобы купить эти сведения, пришлось заложить единственную ценную вещь в доме – кумачовый сарафан жены. Замечательно то, что Прядильщиков приводит новое имя: «Род Походяшиных угас в 1830-х годах. Последним представителем его был, кажется, советник Пермского горного Правления Семен Михайлович Походяшин». Странно, что позднее никто из биографов это имя не упоминал.
Из сыновей Походяшина более известен Григорий, которому как другу издателя и просветителя Н. И. Новикова уделили внимание «Энциклопедический словарь» Брокгауза и Ефрона и «Русский биографический словарь».
Прошло сто лет после смерти знаменитого заводчика, а его биография в первой половине жизни оставалась белым пятном. Беда всех исследователей заключалась в том, что никто из них не сделал попытки воспользоваться архивными документами. В своих работах они использовали предания или уже опубликованные материалы. Наверное, единственным исключением среди дореволюционных биографов Походяшина был И. Я. Кривощеков. Так, по материалам архива Верхотурской городской управы он впервые сделал вывод, что Походяшин родился в 1729 г. (до этого никто из исследователей год рождения не называл – М. Б.) и происходил из ямщиков г. Верхотурья. Приводит Кривощеков и новые имена, пытаясь увязать их с Максимом Михайловичем: «В конце XVIII столетия в Верхотурье проживали вдова Евдокия Иванова Походяшина с дочерью Агриппиной Михайловной, прихожанки Воскресенской церкви; принадлежали ли эти лица к семье Максима Михайловича не известно, но, судя по одноименности отчеств Агриппины и Максима, можно предположить, что это была мать М. М. Походяшина с дочерью». Правда, дата «1729 г.» была забыта на долгие годы.
Надо признать, что и советские историки не особенно стремились уточнить биографические факты из первого этапа жизни уральского заводчика. А некоторые даже, наоборот, вносили неразбериху. Но кое-какие новые сведения все же появлялись. Так, П. Т. Любомиров сообщает, что два винокуренных завода в Верхотурском уезде, которые позднее перешли в руки П. И. Шувалова, были созданы Походяшиным еще в 1734 г., добавляя, что «винокуренные заводы были у Походяшина с братом (!) ранее металлургических». И в то же время, такой крупный ученый, как Н. И. Павленко, пишет: «Современникам было непонятно сказочно быстрое обогащение Максима Михайловича Походяшина, превращение скромного уроженца Казани в посадского Верхотурья, а затем в миллионера… Появление первоначального капитала у Походяшина предание связывает с получением 25-тысячной ссуды от Берг-Коллегии. Это предание не лишено известной правдоподобности, хотя подтверждение его в документах мы не обнаружили»; «скорее всего, – осторожно заключает автор, – основным источником накопления денежных средств Походяшина следует считать винокурение, винные откупа и подряды».
Сибирский историк М. М. Громыко добавляет: «Уже в начале 50-х годов он (Походяшин – М. Б.) широко занимался винокурением… Важным источником его обогащения на раннем этапе служили также откупа казенных пошлин. С 1744 по 1756 г. сбор конской пошлины по Верхотурскому уезду был на откупе у Петра и Максима Походяшиных». Надо отдать должное сибирскому историку: семья Походяшиных настолько заинтересовала ее, что она, проведя специальное архивное исследование, через 4 года подготовила работу «Верхотурские купцы Походяшины». Правда, и здесь не обошлось без переписывания Лонгинова: «Походяшины перебрались в Верхотурье из Казани, по-видимому, в первой четверти XVIII в. Смолоду Максим плотничал, занимался извозом и увлекался поиском металлических руд и золота». К архивным материалам, найденным Громыко, мы еще вернемся.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.08.2010 :: 09:42:19
В 1981 г. забытая было дата «1729 г.» неожиданно всплывает в биографическом справочнике А. Г. Козлова. Походяшину не только вновь приписывается не принадлежащий ему год рождения, но и меняется отчество на «Максимович». Маловероятно, что ученый, всю жизнь работавший с архивными документами, специально допустил такую ошибку. Скорее всего, произошло досадное недоразумение. Но, «благодаря» справочнику, эти неточности стали тиражироваться и в других публикациях. Такие неточности возможны у краеведов, но странно это видеть у историка. В. А. Чудиновских, еще в 1976 г. поставивший под сомнение дату «1729 г.», вдруг, через 22 года, в «Уральской исторической энциклопедии» сам же употребляет эту дату. И, видимо, настолько был высок авторитет Козлова, что и отчество Походяшина он заменяет на «Максимович». К слову сказать, такие ляпсусы снижают ценность энциклопедии. В отличие от историков, наиболее близкими к определению точного года рождения Походяшина оказались краеведы из г. Североуральска Б. М. Золотарев и Н. Т. Литвинов: «Максим Михайлович Походяшин родился в Казани в семье простого ямщика (точной даты рождения пока не установлено, предположительно около 1710 г.)». На этом закончим обзор литературы и перейдем к архивным источникам.
Первое известное на данный момент упоминание в Верхотурье фамилии «Походяшин» надо отнести к 1670 г. В «Книге переписной и перемерной Верхотурского города дворам 178 г.» есть такая запись: «… от Крестоникольские башни… Двор Никольского церковного дьячка Митки (Дмитрия – М. Б.) Походяшина. Дворовому месту длинику тринатцать сажен, поперег восмь сажен, а в межах тот двор с ямским охотником с Назаром Опаркиным, а владеет он тем двором по закладной записи приказные избы подьячего Ерофея Головина, а з дву сторон проезже улицы». Как видим, Дмитрий Походяшин был дьячком в Никольском монастыре и, по крайней мере, уже несколько лет проживал в Верхотурье, раз успел обзавестись своим двором. И двор был не маленький, если сравнивать его с другими дворами по книге.
Какое отношение Дмитрий Походяшин имеет к Максиму Михайловичу? Для этого нужно взять перепись г. Верхотурья 1710 г.,  где среди верхотурских посадских мы находим «… во дворе Михайло Походяшин, 44 лет, у него мать Федора, 70 лет, жена Марья, 30 лет, дети: Петр, 8 лет, Максим, 2 лет, дочь Матрена, 12 лет; работной человек Егор, 20 лет; у Михайла ж брат Иван Меньшой, 35 лет, у него жена Марья, 35 лет…». Здесь мы впервые встречаемся с Максимом и его семьей, хотя и тут мы не находим, что Михаил Походяшин и его младший брат Иван были Дмитриевичами.
В 1721 г. в Верхотурье была проведена 1-ая ревизия, которая учитывала каждую мужскую душу. Среди служилых людей мы встречаем знакомое имя «…рядовой казак Иван Дмитриев сын Походяшин, 44 лет…». Есть небольшая разница в возрасте, но такие случаи бывали. Мы узнаем, что в период с 1710 по 1721 гг. Иван был поверстан в верхотурские казаки, а самое главное – узнаем имя его отца – Дмитрий. Значит, Михаил и Иван были Дмитриевичами, а дьячок Дмитрий Походяшин является их отцом и дедом Максима. Отсюда можно сделать вывод, что семья Походяшиных, по крайней мере, с 1670 г. живет в Верхотурье и Максим Походяшин является уроженцем г. Верхотурья, а не Казани! Сыном верхотурского посадского (а не ямщика) и внуком священнослужителя.
В документах той же 1-й ревизии 1721 г. среди населения г. Верхотурья была выделена отдельная категория, которая так и называлась: «особливой статьи градские жители». В нее входило всего пять дворов. Чем занимались эти люди, не указано. Только один хозяин назван как «кожевной мастер». Среди этих жителей мы находим и «…двор Петра Михайлова сына Походяшина, 21 года, у него брат Максим, 12 лет, крепостной дворовый человек Осип Иванов, 19 лет, племянник Иван, 1 года… Вместо Петра Походяшина по его велению покровский поп Иван руку приложил…». В записи отсутствует имя Михаила Походяшина, очевидно, к 1721 г. он уже умер. Судя по всему, уже в это время семья Походяшиных являлась одной из зажиточных верхотурских семей. Если в 1710 г. она проходила в общем списке посадских людей, то уже в 1721 г. выделена в особую категорию. Да и не каждый посадский мог позволить себе иметь «работного человека», как Михаил Походяшин, или «крепостного дворового», как Петр. В 1721 г. возраст Максима указан – 12 лет. Значит можно предположить, что он родился в 1709 г. В то же время, по переписи 1710 г. ему – 2 года. Очевидно, в 1721 г. возраст Максима указан не ровно 12 лет, а 12 лет плюс несколько месяцев. Сопоставляя эти две даты, можно сделать вывод, что знаменитый уральский заводчик Максим Михайлович Походяшин родился в 1708 году! Не все ясно в этой записи с «племянником Иваном». То ли это сын Матрены, а значит, племянник братьев Походяшиных, то ли это племянник «дворового человека Осипа Иванова».
Вернемся к переписи 1710 г. Брат Михаила Походяшина – Иван, назван «меньшим». В русских семьях случалось, что два, а то и три ребенка носили одно и то же имя. В таких случаях старшего называли «большой», а младшего – «меньшой». Значит, у Походяшиных должен был быть «Иван Большой». Но в материалах 1-й ревизии во всем Верхотурском уезде фамилия «Походяшин» больше не встречается. Кажется, тупик. Обратим внимание на запись 1721 г., где есть приписка «Вместо Петра Походяшина по его велению покровский поп Иван руку приложил…». Не является ли это зацепкой? К тому же, в 1721 г. есть и перепись священнослужителей г. Верхотурья, где мы находим: «…Покровской церкви поп Иван Дмитриев, 62 лет, его сын пономарь Иван, 23 лет…». Пусть фамилия «Походяшин» в данном случае не указана, что характерно для священников, но, судя по имени отца, по возрасту, можно предположить, что «Иван Дмитриев» и есть тот самый «Иван Большой». Также в окладной книге г. Верхотурья за 1709 г. можно найти: «…Покровского девичьего монастыря… дьячек Иван Дмитриев…», который получил денежный оклад 2 рубля. Из трех братьев Походяшиных только он продолжил дело своего отца – стал священнослужителем. Правда, если проанализировать известные имена верхотурских церковников 1-й четверти XVIII столетия, можно еще несколько человек отнести к Походяшиным, но это только пока предположения, и для проверки нужны дополнительные архивные материалы. Можно только сказать, что позднее среди верхотурских священнослужителей фамилия «Походяшин» не встречается. Вероятно, они сменили фамилию, – возможно, на «Поповы». Для такого предположения есть некоторые основания. Так, в имянной книге г. Верхотурья за 1709 г. «с хлебными и соляными оклады» указаны: «…Покровского девичьего монастыря… дьячек  Иван Попов…», получивший «…4 чети бес полчетверти ржи, 2 чети с полуосминою овса, 2 пуда соли…».
Итак, старший Иван стал священнослужителем, Михаил был зажиточным посадским г. Верхотурья, младший Иван был служилого сословия – верхотурский казак. Кстати, последнее упоминание о младшем представителе этого поколения Походяшиных мы встречаем в окладной книге за 1724 г.: «…служилые люди… рядовым казаком по 4 рубли по 8 алтын по 2 денги… Ивану Походяшину… взял и росписался…». По всей видимости, младший Иван мужского потомства не оставил.
Перейдем к рассмотрению следующего поколения. Чем занимался Петр Походяшин? Скорее всего, торговлей. На это указывает запись в расходной книге Верхотурской земской конторы за 2-ю половину 1723 г.: «…Того же числа (11 августа 1723 г. – М. Б.) по указу Его Императорского Величества из Верхотурской канцелярии за рукою воеводы господина Беклемишева дано из земской канторы ис казны Его Императорского Величества из рентереи из неокладных зборов, которые взяты ис канцелярии, с найму подвод десятой денги, гостиной сотни Петру Походяшину за взятой у него бечевник, которой у него взят на новые медные заводы (Лялинский медеплавильный завод – М. Б.) для розмеру плотины и протчего, мерою тритцать сажен, восмь алтын две денги. Отдал счетчик Степан Коростелев. При сей стате вышеписанные денги восемь алтын две денги Максим Походяшин принял и росписался». Как видим, кроме того, что семья Походяшиных уже в 1-й четверти XVIII в. была довольно состоятельной и выделялась в верхотурской среде, так еще практически все мужчины рода знали грамоту. Это развеивает еще один миф – о неграмотности Максима Походяшина. В дальнейшем, многие доношения и рапорты будут подписаны его рукой. Уже пятнадцатилетним отроком Максим участвует в торговых делах старшего брата. М. М. Громыко в своей статье отмечает: «Наиболее ранний из найденных нами документов относится к 1733 г. и касается брата Максима – «Петра Михайловича сына Походяшина», который был в это время «верхотурским посадским человеком» и получил купчую «крепость» на луговую землю копен на 80. Приобретение участка земли под городом – дело обычное для зажиточных горожан в Сибири. Деятельность знаменитой Верхотурской таможни, провоз через которую, как известно, был обязателен для всех товаров, превращала городок в ворота из Европы в Азию… Тут-то и было раздолье ловким верхотурцам, вроде братьев Походяшиных: и подряды на извоз (с наймом ямщиков, что победнее), и продажа сена и овса коням, да продуктов людям, и перепродажа более тонкого товара. Г. Ф. Миллер, составляя руководство для русского купечества – «Описание торгов сибирских», отметил, что Верхотурье своим купечеством не славится. Очень не многие там в конце 30-х – начале 40-х гг. имели капитал, приближающийся к 1000 рублей. Не случайно дальновидный М. Походяшин, как только нажил заметный капиталец, вложил его в дело вне Верхотурья».

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.08.2010 :: 09:44:11
П. Т. Любомиров отмечает, что уже в 1734 г. Походяшиным были созданы два винокуренных завода в Верхотурском уезде. Действительно, сведения об этом мы находим в документах Пермской казенной палаты, где в 1789 г. со слов одного из сыновей Походяшина записано, что Фоминской «винокуренной завод, как он догадывается, построен на государственной земле, а утвердительно сказать не может, потому что о заведении оного в делах покойного отца ево никаких бумаг не находит, которые столь долгое время конечно и сохраниться не могли, а надлежит о сем иметь справку в архивах бывшаго верхотурского комисарства или Тобольской губернской канцелярии, а ему известно толко, что не один родитель ево, а обще с товарищами ево, верхотурскими посадскими людми Максимом Зиновьевым и Афанасием Серебряниковым, оным владели до 1740 г., а в оном году те товарищи ево Зиновьев и Серебряников принадлежащие свои части уступили ему, по которой уступке родитель ево один и владел, а в 1755 г. продал покойному господину сенатору и кавалеру графу Петру Ивановичу Шувалову, а в 1772 г. от сына ево господина Тайного советника действительного камергера и кавалера графа Андрея Петровича Шувалова опять оной с протчими винокуренными ж заводами обратно к себе перекупил…».
«Но самый надежный доход Походяшин, как и многие его предприимчивые современники, получил в 40-х и первой половине 50-х гг. от откупов. Петр с Максимом держали вместе в течение 13 лет откуп «конских сборов», а Максим еще одновременно получил обильную прибыль с «питейных сборов», которые взял на откуп в компании с купцом А. Власьевским. Поставка вина со своих «заводов» и откупа винного торга заложили прочную основу легендарного состояния Походяшина. В документах 1753 г. власти официально именуют его «верхотурский купец, а винной подрядчик» или «верхотурский купец, а питейных и прочих сборов откупщик». Таким пришел Походяшин в металлургию; пришел, как мы видим, отнюдь не скачком из бедняков в заводчики, через счастливый случай».
Наблюдая за бурным развитием уральской металлургии и, очевидно, скопив к тому времени достаточный капитал, Максим Походяшин, будучи человеком прозорливым, решает вложить эти средства в металлургическое производство. Первую попытку в этом направлении он делает вместе со своим компаньоном, верхотурским же купцом Алексеем Власьевским. В 1753 г. они просят Канцелярию Главного заводов Правления передать на их содержание находящиеся в Красноярском уезде казенные заводы: медеплавильный Луказский и железоделательный Ирбинский, которые к тому времени были остановлены «за пресечением руд». Получив разрешение и осмотрев заводы, они пришли к выводу, что «…от немалого оных бездейства в пустоте стояния, и что они погнили и обветшали, и что ж от повреждения плотин требуют поправления не малую сумму, и за другою их невозможностию взять они не желают». В том же году они получают разрешение на прииск руд в Сибирской и Оренбургской губерниях. Руду они нашли и через два года получили разрешение на строительство собственного завода на речке Язагаш, притоке Енисея, в том же Красноярском уезде. По всей видимости, одновременно, Максим Михайлович проводит поиски руд и в родном Верхотурском уезде, которые в 1757 г. увенчались успехом. Не будем в данной работе пересказывать второй этап жизни М. М. Походяшина, об этом уже немало писалось. Хотя и этот период требует уточнений и дополнений. Но это тема отдельного исследования. Хотелось бы привести только один факт, который оставался до сего времени неизвестным. Факт, показывающий, какой энергией обладал человек, который в середине 70-х гг. XVIII в. являлся владельцем нескольких десятков медных и железных рудников и приисков в Красноярском ведомстве. Эти рудники разрабатывались, и на этих рудах, почти в 70 лет, он собирался строить новый медеплавильный завод на речке Печище. И только смерть помешала осуществить эти планы. Как пишут, Максим Михайлович умер в 1781 г., оставив после себя огромное хозяйство, «Хозяйство Походяшина». Еще раньше, в 1768 г., умер старший брат Максима Петр, который к тому времени был верхотурским купцом 3-й гильдии.
Остановимся на четвертом поколении Походяшиных. Практически ничего не известно о сыне Петра – Василии, кроме того, что он, как и отец, с 17-го марта 1775 г. был зачислен в верхотурские купцы 3-й гильдии. Старшим сыном Максима Походяшина, очевидно, тоже был Василий. Впервые мы встречаемся с ним в октябре 1760 г., когда он подписывает доношение в Канцелярию Главного заводов Правления: «верхотурский купец Василей Походяшин руку приложил». В дальнейшем он активно участвует в хозяйственной деятельности своего отца. Как отмечает М. М. Громыко: «…В конце 60-х гг. он начинает появляться в документах в качестве самостоятельного юридического лица с тем же определением, что и отец, – «верхотурский купец и содержатель медных заводов». Имя Василия Походяшина нашумело в деловых кругах России в 1769 – 1770 гг. в связи с конкурентной борьбой вокруг крупного казенного подряда на поставку вина в Сибири. Одновременно с описанной операцией он организует строительство нового винокуренного завода (Успенского – М. Б.). В этой связи Василий Максимович писал в январе 1770 г. тобольскому епископу Варлааму: «… имею я намерение при вновь строящемся моем тюменского ведомства винокуренном заводе построить вновь деревянную… собственным своим коштом церковь…» Все письмо проникнуто уверенностью в своих возможностях, твердой убежденностью в перспективности затеянного предприятия, уместности подобного обращения к епископу. Это речь человека, ощущающего себя причастным к вершителям судеб края; человека, умело обживающего этот край, с несомненной, впрочем, выгодой для себя. Василий умер 19 августа 1771 г., не успев по-настоящему развернуться…».
Вторым по возрасту был Михаил, и остается только удивляться тому, что исследователи, работавшие с архивными документами, не обратили внимание на это имя, хотя он, как и Василий, принимал участие в строительстве заводов. Так, 23 апреля 1761 г. он подписывает доношение в Канцелярию Главного заводов Правления, в котором просит произвести отвод лесов к Николае-Павдинскому заводу. К сожалению, об этом сыне М. М. Походяшина известно меньше всего.
Будучи по природе не глупым человеком, Максим Михайлович отлично понимал значение образования для будущего своих сыновей. Все они были грамотными, а младшие, Николай и Григорий, через военную службу получили дворянство. О Николае известно, что в 80-х гг. XVIII в. он, будучи обер-провиантмейстером, жил в Москве в таком престижном месте, как Нескучный сад, по соседству с князьями Трубецкими, Голицыными, бывшим прежде заводчиком П. А. Демидовым. Владел крестьянами. В прошении в департамент уделов Николай Походяшин писал: «Имею я в Костромской губернии в Ветлужском уезде недвижимое имение, доставшееся мне от надворного советника Михаила Прокофьева сына Рябова по купчей, совершенной 1791 г. ноября в 9 день, да от полковника князя Николая Ивановича Одоевского в 25 деревнях…». Любопытный факт: в доме на Тверской, где он проживал в начале XIX в., располагался музыкальный магазин Франца Иванова Грандмезона, где продавались ноты, музыкальные инструменты, струны. Младший, Григорий, будучи молодым офицером, был принят в масоны в Петербурге, а в 1785 г., приехав в Москву, познакомился с известным просветителем XVIII в. Н. И. Новиковым, которому неоднократно передавал крупные суммы денег на просветительно-благотворительные предприятия. В 1791 г. деятельность «Типографической компании» Новикова почти прекратилась. Положение ее дел было безвыходно, и члены ее были, наконец, вынуждены в ноябре 1791 г. составить акт об ее уничтожении и передаче всех дел Новикову и Походяшину. Очевидно, финансовая помощь Новикову явилась одной из причин, побудивших Походяшиных продать свои заводы в 1791 г. Вообще, как пишет М. М. Громыко, «вопрос о деятельности Григория Максимовича Походяшина как видного русского просветителя конца XVIII – начала XIX в. должен стать объектом самостоятельной статьи».
Надо сказать, что благотворительность была отличительной чертой семьи Походяшиных. Особенно это проявлялось в отношении к церкви. Вспомним, что ими было построено 6 церквей. 4 из них построены Максимом Михайловичем: 2 – в Верхотурье, в Богословском и Петропавловском заводах; Василием Походяшиным – в Успенском винокуренном заводе и Григорием в 1787 г. в Турьинских Рудниках Максимовская церковь. Наверное, сюда надо отнести и попытку наладить производство колоколов на Богословских заводах.
Стремились братья Походяшины и, по мере возможности, облегчить жизнь населения своих заводов. Тут не прав Н. К. Чупин, утверждавший: «…ни школ грамотности, ни госпиталей, ни аптеки при Походяшиных заведено не было, не было также не только врача, но и лекарского ученика…». Если мы посмотрим ведомость, составленную в 1791 г. при передаче Богословского завода в казну, мы найдем записи: «…гошпиталь и лекарской дом – 1» стоимостью «2758 руб. 61 ¼ коп.», «при лазарете на лицо состоит разных медикаментов и вещей, о коих прилагается при сем особо учиненной по званиям реистр, на 763 руб. 29 коп.». Имеются косвенные данные и о наличии школы на Богословских заводах. Даже если мы возьмем план Успенского винокуренного завода, составленный в 1778 г., на нем мы найдем школу. Не чужды были братьям и различные по тем временам новшества. В той же вышеупоминаемой ведомости мы находим: «…вновь зачаты строится ранжарея и сад – 522 руб. 3 ¼ коп., …часы на колокольне – 600 руб…» Какой завод в то время мог похвастаться часами на колокольне?

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.08.2010 :: 09:45:37
Были ли у Василия, Николая и Григория дети, пока не известно. Но мы теперь знаем, что у Максима Михайловича был и четвертый сын – Михаил. Поэтому можно предположить, что упоминаемые И. Я. Кривощековым Евдокия Ивановна и Агриппина Михайловна Походяшины являются женой и дочерью, а названный Ф. А. Прядильщиковым Семен Михайлович Походяшин – сыном Михаила Максимовича. Известно, что Семен Михайлович в 1799–1801 гг. был горным управителем Турьинских рудников, маркшейдером. Позднее, в 1808 г., будучи советником Пермского горного правления, берг-гауптманом 6-го класса, принимал участие в усмирении мастеровых и непременных работников Сысертских заводов. Оставался он советником до 30-х гг. XIX в.
В изданных в 1998 г. «Очерках истории и культуры города Верхотурья и Верхотурского края» говорится, что верхотурский купец А. В. Зеленцов, живший на рубеже XVIII и XIX вв., был женат на дочери Михаила Походяшина. В 1806 г. коллежский асессор и верхотурский именитый гражданин Алексей Васильевич Зеленцов получил разрешение Сената купить у тайного советника П. Г. Демидова «железоделаемые» заводы, «…состоящие в Пермской губернии, а имянно: в Екатеринбургской округе Ревдинской, в Красноуфимской Бисертской и в Оханской Рождественской и вновь выстроенной Верхнерождественской…».
Интересным источником для изучения родословий являются исповедные росписи. Поэтому не удивительно, что в исповедной росписи Архангельской церкви Ревдинского завода за 1812 г. мы находим такую запись: «…6) Здешняго господина завододержателя коллежского ассесора Алексея Васильева Зеленцова жена Евдокия Михайлова – 55 лет, дети ее: коллежский ассесор Александр Алексеев – 28 лет, губернский секретарь Алексей Алексеев – 26 лет, губернский секретарь Платон Алексеев – 25 лет, губернский секретарь Михайло Алексеев – 23 лет, Аполлон – 16 лет, Аполлинария – 17 лет. Мать ее вдова купеческая жена Евдокия Иванова Походяшина – 82 лет, внучка ее купеческая дочь Августа Алексеева Попова – 13 лет, живущая при ней поповская дочь девица Наталья Васильева – 28 лет. Берггауптмана Семена Михайлова Походяшина дети: Вера – 5 лет, Надежда – 2 лет. Вдова коллежская ассесорша Евдокия Иванова Барбот де Марни – 31 лет, дети ее: Николай Николаев – 5 лет, Раиса – 13 лет, Елисавета – 6 лет, мать ее вдова купеческая жена Параскева Николаева Зеленцова – 58 лет…». Как видим, все вышеперечисленные лица находились в родственных отношениях и поэтому проживали на одном дворе. Здесь мы находим подтверждение того, что Евдокия Ивановна Походяшина является матерью Евдокии Михайловны и Семена Михайловича Походяшиных. Евдокия Ивановна названа «купеческой женой». Отсюда можно предположить, что и Михаил Максимович Походяшин был верхотурским купцом. Судя по записи, сыновья Зеленцовых, а правнуки Максима Михайловича, являлись государственными чиновниками. Надо сказать, что в XIX в. фамилия «Зеленцовы» встречается среди горных инженеров. Очевидно, это потомки М. М. Походяшина по женской линии. Также нам становится известно и то, что Семен Михайлович был женат и в 1812 г. у него было две дочери. Интересна запись о внучке Е. И. Походяшиной «купеческой дочери Августе Алексеевой Поповой». В ревизской сказке купцов и мещан г. Верхотурья за 1816 г. среди мещан мы находим Ивана Иванова сына Попова – 66 лет, который находится в неизвестной отлучке. У него сын Алексей – 38 лет, умерший в 1812 г. Сыновья Алексея: Афинодор, находящийся в неизвестной отлучке, и Петр, которым в 1812 г. было соответственно 14 и 9 лет. Судя по возрасту, можно предположить, что упомянутый Алексей Иванович Попов является отцом Августы и, вероятно, мужем Агриппины Михайловны Походяшиной. Через Зеленцовых Походяшины находились в родстве и с такой известной фамилией, как Барбот де Марни. В ревизской сказке купцов и мещан г. Верхотурья за 1850 г. сказано, что жена Алексея Васильева Зеленцова – Авдотья Михайлова «с 1835 г. находится в неизвестной отлучке».
В метрической книге Максимовской церкви Турьинских Рудников за 1799 г. мы находим запись от 23 октября, что у живущего в Суходойском руднике верхотурского мещанина Павла Филиппова Мелькова родился сын Константин, восприемником которого был маркшейдер Семен Михайлов Походяшин. Казалось бы, какая связь между Мельковым и Походяшиным? В большинстве случаев восприемниками являлись ближайшие родственники. Это подтверждает запись в исповедной росписи Богословского завода за 1801 г.: «Верхотурский купец Григорий Филиппов Мельков – 34 лет, …мать его вдова Устинья Максимова – 60 лет…». Судя по отчеству и возрасту, Устинья являлась дочерью Максима Михайловича Походяшина, сестрой Михаила и теткой Семена Михайловича. Так семья Походяшиных породнилась с другими верхотурскими купеческими семьями: Зеленцовыми и Мельковыми.
В тех же «Очерках истории и культуры города Верхотурья…» опубликован синодик Иоанно-Предтеченской церкви Верхотурья конца XVIII – начала XIX в., в котором есть поминальная запись «рода господ заводчиков Походяшиных». Здесь встречаются уже знакомые нам имена, много новых имен, среди которых имена священников, очевидно, относящихся к ветви, идущей от Ивана Дмитриевича Походяшина. Упоминается иеромонах Иоасаф Походяшин, который в 1736–1738 гг. был наместником Верхотурского Николаевского монастыря. Кто скрывается под монашеским именем Иоасаф, пока не известно. Или это уже известный нам человек, или новое лицо. Какое-то родственное отношение к Походяшиным имела и верхотурская купеческо-мещанская семья Клевцовых. Назван родственником Походяшиных и верхотурский мещанин Петр Каргаполов, работавший штейгером на Турьинских рудниках во 2-й половине XVIII в. Пока не известно, в каких родственных отношениях находился «вольный работник» Евтифий Походяшин, который в 1724 г. работал на строительстве Лялинского медеплавильного завода. О большом значении семьи Походяшиных в истории Верхотурья говорит тот факт, что эту фамилию взяли новокрещеные ясашные вогулы Лялинской волости, наравне с фамилией верхотурского воеводы Траханиотова.
В заключение хотелось бы еще раз процитировать М. М. Громыко: «Незаурядная семья Походяшиных заслуживает внимания историка в силу сложной и многозначной деятельности ее представителей в разных областях общественной жизни России». Действительно, в рассматриваемый период, с 70-х гг. XVII в. и до 30-х гг. XIX, верхотурская семья Походяшиных представлена практически всеми социальными слоями тогдашней России. Здесь духовенство и посадские, казаки и купцы, мещане и дворяне. Были среди них заводчики и монахи, военные и священники, горные и гражданские чиновники, просветители. Чтобы лучше понять значение семьи Походяшиных в истории Урала и России, нужна дальнейшая работа в архивах Екатеринбурга, Тобольска и Перми, Москвы и Петербурга.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.08.2010 :: 13:16:10
Статья опубликована в «Материалах Первой Уральской родоведческой научно-практической конференции. 15-16 ноября 2001 г. Екатеринбург». Екатеринбург, 2003. С.66-69.


О работе над биографическим словарем Уральского Севера


     Занимаясь дореволюцтонной историей северной части Верхотурского уезда (территория современных Ивдельского, Североуральского, Карпинского, Краснотурьинского, Серовского и Новолялинского районов Свердловской области), я обратил внимание на то, что живущие здесь люди в большинстве не знают имен тех, кто жил и работал в крае до 1918 г. На слуху два-три имени, такие, как уроженцы края изобретатель радио Александр Степанович Попов, геолог-академик Александр Петрович Карпинский. К ним можно еще добавить имя горного инженера Александра Андреевича Ауэрбаха. Даже музейные работники, наверное, назовут не более двух десятков имен. Удивительно, что даже имя того, кто фактически начал промышленное освоение здешних мест, - верхотурского купца Максима Михайловича Походяшина, - было напрочь забыто. Доходит до абсурда, когда основателями местных заводов называют Демидовых.
     Забыты десятки, сотни имен: первопроходцев-рудоискателей (кроме, наверное, Григория Никифоровича Посникова), горных инженеров и чиновников, низших чинов и приказных служителей, духовенства. Во второй половине XIX в. в России были проведены земская, судебная и другие реформы, но, наверное, не известно ни одного имени земского врача, фельдшера, учителя, судебного следователя или станового пристава, земского начальника или мирового судьи. Создавались почтовые учреждения, но не помнится ни одного имени почтового работника. Существовала торговля, но кто были эти купцы?
     Создается такое впечатление, что история творилась сама по себе, без людей. Но ведь история общества складывается из истории конкретных людей. Бесспорно, никто не отрицает важности изучения, например, истории какого-либо завода, региона. Но нельзя забывать, что стоит за сухими цифрами. Ведь не сама по себе добывается и плавится руда, растет хлеб. За всем этим стоит труд людей. Поэтому я посчитал несправедливым, что были забыты имена всех тех, кто на протяжении двух веков своим трудом создавал историю края.
     К сожалению, наша историческая наука мало уделяла и уделяет внимания биографиям. В дореволюционный период и в советское время были изданы несколько биографических словарей, не превышавшие каждый 2-3 томов. Исключение составило издание Русским историческим обществом энциклопедии выдающихся русских деятелей – «Русского биографического словаря». Всего с 1896 по 1918 гг. было опубликовано 25 томов. Издание осталось незаконченным. В основном же биографические статьи разбросаны по различным энциклопедиям или изданы отдельными книгами, как например, в серии «Жизнь замечательных людей». Биографических словарей, посвященных отдельным регионам, практически нет. На Урале в дореволюционное время несколько десятков биографий были опубликованы А.А.Дмитриевым в «Биографическом указателе памятных деятелей Пермского края». В советское время первую попытку объединить около 800 биографий деятелей науки и техники, связанных с Уралом, сделал А.Г.Козлов в своем биографическом справочнике «Творцы науки и техники на Урале. XVII-начало XX века», который на протяжении уже 20 лет, несмотря на некоторые недостатки, продолжает пользоваться спросом у краеведов и всех тех, кто интересуется историей Урала. История Урала богата именами тех, кто создавал его славу, и приходится только сожалеть, что в справочник А.Г.Козлова вошла лишь незначительная часть этих имен. Хотел бы надеяться, что когда-нибудь все эти имена войдут в многотомный биографический словарь, посвященный Уралу. Это труд многих людей, требующий больших затрат времени и средств, поэтому свою работу я ограничиваю территорией вышеперечисленных районов.
     Справочник будет иметь как географические границы, так и временные рамки. На конец XVI- начало XVII вв. приходится только небольшое количество имен, связанных с такими событиями, как строительство Лозьвинского городка, проведение Бабиновской дороги, и с соляным промыслом на территории современного Серовского района. Остальная масса имен приходится на период промышленного освоения края, начиная со строительства Лялинского медеплавильного завода, то есть – начала XVIII в. Не совсем ясно с конечной границей: то ли это будут люди, у которых трудовая биография началась до 1918 г., то ли, кто родился до этого года. Скорее всего, придется ограничиться первым вариантом, может быть, за некоторым исключением. К сожалению, в данной работе я не могу упомянуть всех, кто жил и работал на территории края в этот период: мастеровых, крестьян. Это задача программы «Родовая память». Приходится ограничиться именами тех, кто чем-то выделился из общей массы.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.08.2010 :: 13:18:20
          На первом этапе работы над справочником первоочередной задачей является составление картотеки имен и фамилий. Для этого используются как архивные источники, так и опубликованные материалы. Огромную ценность здесь представляют исповедные росписи. Значительную часть картотеки составляют персоналии, взятые из исповедных росписей Максимовской церкви Турьинских рудников (г.Краснотурьинск). Сохранилось 43 дела с 1799 по 1912 гг. с восьмьюдесятью годовыми разделами. Обработка росписей проводилась следующим образом: при первом упоминании какого-либо должностного лица на него заводилась карточка, на которую вносилась информация о нем. Это – фамилия, имя, отчество, год, возраст, чин или должность, семейное положение (холостой, женатый, вдовец) с указанием возраста. Со второй половины XIX в., когда женщины все более активно стали участвовать в общественной жизни, появляются и женские имена. Все изменения в чине, должности, семейном положении, отмеченные в последующих годовых разделах, вносились в карточку. Надо отметить, что, в отличие от метрических книг, исповедные росписи не дают точного года рождения. В разных годовых разделах может быть указан разный возраст. Для определения точной даты рождения требуется работа с метрическими книгами, но закрытие для работы исследователей части описей фонда Екатеринбургского духовного правления в ГАСО делает решение этого вопроса проблематичным. Изменения вносились в карточку вплоть до смерти человека или до выбытия его с Турьинских рудников. На карточки была внесена информация о таких категориях, отмеченных в исповедных росписях Турьинских рудников, как духовенство, горные и военные офицеры, горные и медицинские чиновники, приказные служители (писцы, копиисты, подканцеляристы, канцеляристы), низшие чины (унтер-шихтмейстеры и урядники, штейгеры и унтер-штейгеры), канцелярские служители, маркшейдерские и горные ученики, купцы, почетные граждане, мещане.
     Если до 60-х годов XIX в. в исповедных росписях информация по всем категориям давалась одинаковая, то позднее объем информации сузился. После 1861 г. приказные служители и низшие чины были объединены с мастеровыми в одну категорию – сельские обыватели, и выделить, например, штейгеров в росписях стало практически невозможно. Чиновники с 1880-х гг. выделены без указания чинов. Без изменения с 1799 до 1912 г. осталась только информация о духовенстве.
     На протяжении XIX в. на Турьинских рудниках сложились целые династии из местных приказных служителей и низших чинов, такие как Атманских и Батмановы, Дементьевы и Запольских, Каменных и Конюховы, Короваевы и Рожковы, Сваловы и Утяковы. Одни династии сменяли другие. Некоторые представители становились классными чиновниками и достигали значительных высот, например, начальник Петербургского монетного двора Василий Иванович Рожков. Свои династии сложились и на Богословском заводе – Антоновы и Бакунины, Исаковы и Капишниковы, Коробейниковы и Медведевских, Мурзины. Представители таких династий, как Барышниковы и Бастраковы, Бизяевы и Волковы, Дюльдины и Захаровы, Савиновы работали как на Турьинских рудниках, так и на Богословском заводе. В данный момент по картотеке можно проследить уже более четырех десятков местных династий низших чинов и приказных служителей. По некоторым можно даже составить небольшие поколенные росписи.
     К сожалению, по другим приходам исповедные росписи не сохранились, и для получения информации приходится использовать другие архивные источники. Важную роль в установлении точной даты и места рождения человека играют метрические книги. Но, как я уже отмечал выше, большая часть из них в настоящее время закрыта. Для получения информации используются ревизские сказки, формулярные списки, приказы по Корпусу горных инженеров, клировые ведомости. Любой архивный документ, несущий в себе информацию о человеке, представляет интерес. Вне стен архива работа продолжается в библиотеках, где просматриваются адрес-календари, различные словари и справочники, «Горный журнал», «Списки горных инженеров» и т.п.
     Второй этап работы заключается в расширении объема информации по каждому человеку. Для этого привлекаются любые источники. Зная комплекс фамилий, прослеженных на данной территории, теперь, встречая где-либо одну из них, стараюсь установить, имеет ли носитель ее отношение к зафиксированным мною, не работал ли он здесь, не выходец ли он из здешних краев. Это относится не только к горным инженерам и духовенству, но и к низшим чинам и приказным служителям. Ведь после продажи Походяшиными в 1791 г. Богословских заводов в казну их население стало казенным, а поэтому людей стали переводить на другие казенные заводы не только Урала, но и всей России. Еще более активным стало переселение людей после реформы 1861 г. Объем информации по каждому человеку различен. О ком-то может быть всего одна строчка, о другом материал уже не вмещается на карточку и приходится все записывать в тетрадь.
     Поэтому третий этап – этап обработки материалов, конечным результатом которого будет составление статьи на каждого человека. Но написание статьи осложняется тем, что в ходе обработки возможно поступление новой дополнительной информации, а, значит, статья будет переделываться вновь и вновь.
     Надеюсь, что справочник будет представлять интерес не только для краеведов и людей, интересующихся историей Урала, но и для населения данной местности, так как многие найдут в нем знакомые фамилии, имена своих предков. Узнают, кем были их деды, чем занимались. В этом и состоит задача справочника – пробудить у людей интерес к дальнейшему изучению своих корней. Ведь нам есть кем и чем гордиться.
     В настоящее время в картотеке более 3000 имен и фамилий, и это еще не предел. Работа по поиску новых имен и по сбору материалов продолжается. 

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано ia78 в 09.08.2010 :: 20:46:48
спасибо за инфу.
Лет через 100 и Сысоева заново краеведы откроют и памятник ему поставят. Может сразу капсулу времени потомкам закопать с инфой, облегчить работу?

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 01.10.2010 :: 12:57:50
Статья опубликована в «Материалах Второй Уральской родоведческой научно-практической конференции. 15-16 ноября 2002 г. Екатеринбург». Екатеринбург, 2004. С.73-76.


ФОРМИРОВАНИЕ НАСЕЛЕНИЯ СЕВЕРНОЙ ЧАСТИ

         
    ВЕРХОТУРСКОГО УЕЗДА С КОНЦА XVI ДО СЕРЕДИНЫ XVIII вв.

          По исповедным росписям приходов,  располагавшихся на рассматриваемой территории в 1800 – 1801 гг., зафиксировано 8712 жителей. Это приходы церквей Богородицкой села Кошайского (ныне Серовский район), Богоявленской Лялинского погоста (ныне с.Караульское Новолялинского района), Максимовской Турьинских рудников (ныне г.Краснотурьинск), Петропавловской Петропавловского завода (ныне г.Североуральск), Спасской Николае-Павдинского завода (ныне п.Павда Новолялинского района), Введенской Богословского завода (ныне г.Карпинск) и часть территории относилась к приходу Воскресенской церкви г.Верхотурья (1). В 400-летней истории формирования русского населения на данной территории можно выделить несколько периодов. Хронологические границы первого периода укладываются в рамки с конца XVI в. по 1757 г., когда, благодаря усилиям верхотурского купца М.М.Походяшина, начинается промышленное освоение края и второй период формирования населения.
            Следует заметить, что еще задолго до прихода сюда русских рассматриваемая территория была заселена вогулами. В ,,Ясашной книге Верхотурского уезда 1626 г.”ясачное население было поделено на сотни: 1-я и 2-я Лялинские сотни располагались на р.Ляле, юрты Сосьвинской находились на реках Сосьве, Турье, Вагране, Лангуле и Моче, юрты Лозьвинской сотни на р.Лозьве и юрт косьвинских вогулов на р.Косьве. Всего в количестве 124 человек ясачного населения (2). В дальшейшем были созданы специальные ясачные волости: две Лялинские, Косьвинская, Сосьвинская и Лозьвинская. Человек не был закреплен за определенной волостью и мог переходить из одной волости в другую, мигрировать в пределах Верхотурскогог уезда и даже  за пределы его. В ,,Крестоприводной книге Верхотурского уезда 1682 г.”у ясачных людей уже можно отметить появление фамилий, которые в 1800-1801 гг. зафиксированы в исповедных росписях. Это Денешкины, Моросковы, Анисимковы, Антипкины, Есаулковы. Всего по исповедным росписям этих лет выявлены 25 фамилий ясачных вогулов (3).
             Что касается русских поселений, то первым из них следует считать Лозьвинский городок возникший в 1589 г. на речном пути из Чердыни через Вишеру на Лозьву и Тавду.Лозьвинский городок стал перевалочной базой на пути в Сибирь.Гарнизон городка состоял из нескольких десятков стрельцов и казаков, да в зимнее время здесь скапливалось до 3000 человек временного населения. С открытием более удобной Бабиновской дороги Лозьвинский городок в 1598 г. был оставлен, а гарнизон переведен в Верхотурье (4).
               Дальнейшее появление здесь поселений было также связано с транспортными путями. Ведь знаменитая Бабиновская дорога проходила по территории современных Карпинского и Новолялинского района. Уже в 1599 г. на челобитную верхотурских торговых людей в Верхотурье присылается грамота царя Бориса Годунова, в которой говорится:,,…И нам бы их новых верхотурских жилецких людей пожаловати, велеть бы им для зимнего пути и судового ходу на реке на Косве поставить дворы и амбары для их великия пути. И велети бы той по Косве реке от старые от зимние дороги, куды преж тово была вниз и по островам, и по берегам и по мелким речкам, которые в Косву впали, сенными покосы и рыбным и звериными ловлями и всякими угодьи владети…”(5). В 1600 г. верхотурские ямщики подают Борису Годунову челобитную, говоря о том, что дорога от Верхотурья до Соликамска дальняя, а  корм для лошадей с собой не повезешь, просят разрешения косить сено по дороге на реках Кырье, Косьве и Яйве. На что получили ответ,…сено косить не помногу, по десяти копен меньших человеку, для своей нужи, а не на продажу…(6). Сама жизнь говорила о том, что на такой длинной дороге должны жить люди, которые могли бы обеспечивать проезжающих лошадей кормом. Прошло 20 лет и в 1621 г. в ,,Дозорной книге Ф.Тараканова” мы встречаем запись: ,,Да в Верхотурском же уезде на Сибирском волоку на Косве реке двор, а в нем живет Ивашко Зенков. Пашни нет, потому что Камень. А сенных покосов у него подле Косву реку и на лугех, и на Камени шестьсот копен. А оброку он с тех сенных покосов платит на Верхотурье в государеву казну, по рублю на год. А с вогуличи торгует и зверь всякой ловит, а пошлины на Верхотурье не дает, а емлют с него пошлины у Соли Камской, что продает у Соли. На том же Сибирском, на половине, волоку на Ростесе на Кырге реке двор, а в нем живет Тренка да Первушка Усольцы. А сенных покосов косят четыреста копен, а оброку с тех сенных покосов нет”(7). Постепенно население на Усольском волоку растет. К 1652 г. в Ростесе строится церковь, к приходу которой относятся деревни Косьва и Кырья (8). По переписи Льва Поскочина в 1680 г. здесь уже было 39 дворов и проживало 88 оброчных крестьян (9). В начале XVIII в., при делении территории России на губернии, эта часть Верхотурского уезда вошла в состав Соликамского. Пройдет более 200 лет и только в середине XX в. эта территория войдет в состав уже современной Свердловской области.
              После уничтожения в 1598 г. Лозьвинского городка для доставки хлебных и других припасов в Пелым был избран другой путь. Припасы зимним путем доставлялись из Верхотурья на Кошай, находившийся на р.Сосьве, ниже впадения в нее р.Ляли. Для хранения припасов были построены амбары, при которых находился караул из 5-10 верхотурских стрельцов. К весне строились суда на которых по большей воде припасы доставлялись в Пелым (10). Сюда же, на Кошай, в 1600 г. из Тобольска, для заведения соляного промысла, был прислан пушкарь Ворошилка Власьев (11). И хотя промысел просуществовал всего несколько лет, но потомки тобольского пушкаря закрепились на этом месте. В ,,Писцовой книге Верхотурского уезда М.Тюхина 1624 г.”на Кошае записана д.Дорошки (по всей видимости Ворошки), в которой было два двора посадских людей – Васьки Ворошилова и Ивашки Турыты. Здесь же на Кошае находилась и деревня стрельца Тимошки Ворошилова (12).
                Примерно в это же время, наверное, впервые взор был обращен на земли находившиеся севернее Верхотурья. Так 15 апреля 1626 г. верхотурские вогульский толмач Данила Степанов сын Шавков и ямской охотник Юрий Иванов сын Колода продают землю и рыбную ловлю по р.Ляле верхотурскому стрельцу Зиновию Никифорову (13). Климатические условия, неблагоприятные для производства товарного хлеба, не привлекали пашенных крестьян к заселению земель по рекам Ляле и Сосьве. Поэтому эти места заселяют те, для кого сельское хозяйство не являлось основным средством к существованию, а было вспомогательным, т.е. только для себя. Это верхотурские стрельцы и посадские люди. Особенно интенсивно процесс заселения рек Ляли и Сосьвы проходил во второй половине XVII в., когда между ясачными вогулами Лялинских и Сосьвинской волостей, с одной стороны, и стрельцами и посадскими, с другой стороны, составлялись закладные кабалы, которые оформляли выдачу в долг денег под залог земельных угодий, в том числе пашенных земель, сенных покосов, гаревых и дубровных мест, юртовых и дворовых мест вогульских вотчин. В основном деньги не возвращались и новыми хозяевами земель становились стрельцы и посадские. К 1680 г. по переписи Л.Поскочина здесь располагались 17 деревень, в которых было всего 29 дворов. В основном это были деревни однодворки. Только в трех из них жили оброчные крестьяне. И только в одной из них, Молвинской, жили крестьяне платившие хлебный оброк (14). Ко времени проведения первой ревизии, в 1719-1721 гг., количество деревень увеличилось незначительно. Их стало 22. А вот количество дворов увеличилось почти в три раза, до 80. В 16 из них жили оброчные крестьяне, а остальные были казачьи, солдатские и посадских людей (15).
          Непривлекательность края в сельскохозяйственном плане сдерживала миграцию извне. Население увеличивалось, в основном, естественным путем. Казалось бы бурное развитие металлургической промышленности на Урале в первой половине XVIII в. не оставит в стороне и северную территорию. И предпосылки для этого были. На р.Ляле было найдено месторождение медной руды и в с.Караульском в 1723 г. начинается строительство Лялинского медеплавильного завода на строительство которого направлялись крестьяне из различных слобод Верхотурского уезда. Но рудные месторождения истощились и в 1744-1745 гг. завод был закрыт, а заводское население переведено на Гороблагодатские заводы.
             В заключение хотелось бы сказать, если в южной части Верхотурского уезда в XVII в. население формировалось, в основном, пашенными крестьянами, то в северной части уезда население формировалось служилыми и посадскими людьми, и незначительно  оброчными крестьянами. И именно промышленное освоение стало основой второго этапа в формировании населения этого региона. В 1757 г. верхотурский купец Походяшин подает в Канцелярию Главного Заводов Правления доношение, в котором просит разрешения построить завод на р.Колонге. За десять с небольшим лет были построены три завода: Петропавловский, Богословский, Николае-Павдинский (совместно с тульским купцом Ливинцовым), открыты Турьинские рудники. Но это материал уже для следующей статьи.


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 02.10.2010 :: 10:03:19
Статья опубликована в «Вестнике истории Верхотурского уезда». Верхотурье,
2010. Вып.1. С.6-11.

                                             
ВОЗНИКНОВЕНИЕ СЕЛА КОШАЙ

                                    
И СОЛЯНОЙ ПРОМЫСЕЛ НА РЕЧКЕ НЕГЛЕ.


               Известно, что первым русским поселением на Северном Урале был Лозьвинский городок, стоявший при впадении р.Ивдель в Лозьву. Лозьвинский городок был перевалочной базой на пути в Сибирь. Отсюда весной водным путем отправлялись хлеб, соль, боеприпасы в сибирские города, в том числе и в Пелым.
                После того как в 1598 г. Лозьвинский городок был ликвидирован Пелым остался в стороне от транспортного пути. Припасы стали доставлять зимой из Верхотурья, по замерзшей р.Ляле, на Сосьву. Так в грамоте царя Бориса Годунова верхотурскому голове Салманову от 15 декабря 1600 г. говорится: «…И велел бы еси запасы на Верхотурье и на Ляле до весны покласти в анбары ж и укрыти велел гораздо, чтоб их сверху и с ысподу не подмочило, и истери никоторые не было. Да с лялинскими ж запасы послал бы еси для судовово дела плотников человек пяти, или шти, или сколько человек будет пригоже, как мочно, под те наши пелымские хлебные запасы на реке на Ляле. К весне суды поделать и им сконопатить и приготовить совсем. А для бережения к тем хлебным запасом послали б еси из Верхотурских стрельцов человек пяти, или шти, или сколько будет пригож, и велел им у тех запасов жить безотступно». Хлебные и другие припасы перевозили возчики из поморских городов. В царской грамоте от 7 декабря 1600 г. написано: «…в прошлой деи в 107 году…с Верхотурья деи их вы послали вятцких же подвод с нашим же запасом сто дватцать подвод на реку на Сосьву, на Кошайское устье…». 107-й год это зима 1598/ 1599 г. Выходит уже в это время было название «Кошайское устье» (В другом документе фигурирует «Устье – Ляли реки». Возможно, это одно и тоже место – прим. М.Б.). Откуда же взялось это название? В отписке тобольского воеводы Семена Сабурова пелымскому воеводе Тихону Траханиотову, составленной не позже 22 октября 1600 г., сообщается: «…тобольский пушкарь Ворошилко Власьев у сосвинского вагулятина у Кошая на речке на Нагре (Негле – прим. М.Б.) сыскал соляной росол…». Оказывается в этих местах жил вогул Кошай. Поэтому и название такое. Все просто и ясно.
                    А незадолго до этого пелымский стрелец Васька Осетр нашел соляной рассол на речке Покчинке, в 10 верстах от Пелыма. И тобольский воевода Сабуров послал туда Ворошилку Власьева и велел: «…есте им в той речке соляные воды и ключа соляного сыскивать; да будет воду соляную найдут и варница будет поставить мочно…». Почему не стали на Покчинке разрабатывать соляной промысел история пока умалчивает, только Ворошилка оказался на Негле. С ним приехали цренной мастер Васька Петров и «соляной варец» Павлик Аврамов. Исследовав новое место, Ворошилка сообщил: «…что в той речке ключи соляные и росол добр и соли наварить мочно, а где варницам быть, и к тому де месту лесу много и близко, и дубровы де пашенные и луги есть, и людям де жить мочно…». Из Пелыма были посланы стрельцы, пашенные крестьяне, плотники, кузнец и вогулы, которые под руководством пелымского сына боярского Василия Албычева должны были расчистить место и «…варницу, да амбар на соль, да двор, да на дворе две избы да клеть поставить, и дров к соляному варенью приготовить, и уголья ужечь, чтоб ни за чем соляное варенье не стало…». Ворошилка, указав место, где должны находиться постройки, уехал на Чусовую за трубным мастером, подварками и трубными снастями. Для пропитания ему было выделено из «государева запасу 2 чети муки да 3 четверика малых круп, 3 четверика малых толокна, да цренному мастеру, да варцу по 2 чети муки да по полуосьмине круп, по полуосьмине толокна». Кроме того из Тобольска были посланы «на соляной црен 800 полиц железных да цренные снасти: 10 порубней, да 2 каракули, да 4 сторожницы, да 12 бродов, да 46 дуг, да 5 обломков дужных, да 47 ножек, да конопатник, да гвоздей и нагвоздников 20 пуд и 28 гривенок, да 556 криц железа, а весу в порубнях и в каракулях, и в сторожницах, и в бродех, и в дугах, и в ногах, и в конопатнике, и в гвоздье, и в нагвоздниках, и в крицах, опричь полиц, 175 пуд да укладу 7 пуд».
                    Но не все оказалось так просто. Тихон Траханиотов сообщает Сабурову: «…вагуличи в Махтыевых юртах и в иных юртах сына боярского не послушали и его били, и стрельцов хотели перестрелять, а к соляному делу не пошли; а Ворошилко…писал, что варничново леса добыть не мочно, лес поудалел и мерзл…». Для устройства соляного промысла нужны были дополнительные силы, а так как он находился на территории Верхотурского уезда, то в грамоте от 20 декабря 1600 г. царь Борис Годунов велит верхотурскому голове Салманову к «пелымским служивым людем вприбавку» послать верхотурских стрельцов и казаков, или нанять из местных и «гулящих» людей. «А пашенных людей и вогулич к соляному промыслу не посылать, чтоб их тем не ожесточить. А однолично б у тебя соляной промысел затем не стал, и на сей б зиме соли наварити на розход на все сибирские городы». Соль в это время имела огромное государственное значение, так как ее приходилось везти в Сибирь из Европейской части. Это позднее будет найдено соляное озеро Ямыш, куда ежегодно будут посылаться за солью служилые люди из всех сибирских городов. Вот почему такое внимание уделял Борис Годунов развитию соляного промысла на Негле. Он постоянно указывал верхотурской администрации: «А что будет надобеть Ворошилку и трубному и цренному мастеру для соляново промыслу, казаки или лошади, без чево соляному промыслу быти нельзя, и вы б к ним с Верхотурья казаков гулящих посылали, наняв помесячно или годовых, и лошадей, купив, к ним послали, чтоб у них за тем соляной промысел не стал…А однолично бы есте велели Ворошилку соляной росол по речкам сыскивати и проведывати, и вогулич про соляную воду роспрашивати, чтоб росол найти лутче прежнево, и соль завести варити, чтоб однолично вперед в Сибирские городы с Руси соли не посылати…».
               28 марта 1601 г. Ворошилка вернулся с Чусовой и «трубы гнел, и, росолу сыскивал, и садил четыре трубы; и в 110-м (1601/1602 г. – прим. М.Б.) году велено ему соль варити, и он варницу поставил, и црен и ларь, в чем росол держать, и всякий варничный обиход заделал, и уварил он с майя с 27-го числа июля по 3 день 387 пуд (в другом месте сказано, что с 15 апреля по 8 июля было сварено 313 пудов соли – прим. М.Б.)». Всего к осени 1602 г. на развитие промысла было израсходовано 64 рубля 14 алтын 2 деньги, муки 102 чети с осьминою, круп 12 четей с четвериком, толокна 16 четей. Но Ворошилка жалуется, что дров нет, так как нет дровосеков и всего один дрововоз, а на год надо 1200 сажен дров. И царь делает внушение верхотурскому голове Новосильцову: « И ты Угрим делаешь не гораздо, что о нашем о соляном деле не радеешь и досматривати соляного промыслу не ездишь… А как посошные люди с городов на Верхотурье с хлебными запасы придут и к судовому делу лес вывезут, и вы б их послали…на речку на Неглу, а велели им для нашего соляного дела вывезти дров, сколько будет надобе, чтоб во весь год стало дров для соляного дела…».
                   И хотя вогулы по царской грамоте были освобождены от работ на соляном промысле «чтоб их тем не ожесточить», но воинственные соседи все – таки иногда доставляли беспокойство обитателям Кошая. Так осенью 1604 г. сосьвинские вогулы Алпаутко и Тютрюм с товарищами намеривались сжечь промысел, а Ворошилку с «деловыми» людьми побить. Это вынудило верхотурскую администрацию послать на Неглу «для бережения стрельцов 10-ть человек, десятника Матюшу Соловья с товарищи, с вогненным боем…». Но не только это беспокоило соловаров. В том же году «црен в варнице сгорел, и росол из него течет, и в том ставится…государеву соляному промыслу убыточно, и соли садится старого меньше. А поличного железа…на Верхотурье и на Негле нет, црена поделать нечем…». А через год, осенью 1605 г., верхотурским казакам и стрельцам было велено вывезти все с Кошая «и они де великими нужами с Верхотурья на Неглу по соль и по всякую цренную снасть ездили по двожды…».
                   Этим и заканчивается история соляного промысла на речке Негле. Приходится только сожалеть, что историки до сих пор почему – то не уделили должного внимания этому факту. История соляного промысла на Кошае практически не отражена в литературе. А ведь это первый промысел на восточной стороне Урала, предвестник промышленного развития Свердловской области.
                    А что же с Кошаем? Какова судьба Ворошилки Власьева? В документе за 1600 г. написано: «Да поехал Ворошилко из Тобольска на Пелым, а взял с собою детей, и вы б детем его велели дать пожить дворец, покаместа Ворошилко у варницы устроится». Последний раз его имя упоминается в документе за 1609 г. «писал на Верхотурье с Кошая Ворошилко Власьев апреля в 1 день». Сын Ворошилки, Василий, 5 января 1603 г. привез в Верхотурье царскую грамоту. В писцовой книге Верхотурского уезда М.Тюхина 1624 г. на Кошае записана дер. Дорошки (по всей видимости, Ворошки), в которой было два двора посадских людей – Васьки Ворошилова и Ивашки Турыты. Здесь же, на Кошае, находилась и деревня стрельца Тимошки Ворошилова. В 1680 г. по переписи Л.Поскочина на речке Негле было две деревни: Кошайская с двумя стрелецкими дворами и Ворошилова с одним двором посадского человека. Ко времени проведения первой ревизии, в 1719 – 1721 гг., обе деревни объединились в Кошайский погост (т.е. здесь появилась церковь – прим. М.Б.) с 10 дворами казаков, солдат и посадских людей Ворошиловых. Таким образом тобольский пушкарь Ворошилка Власьев, приехавший на Кошай в 1600 г., стал родоначальником многочисленного рода Ворошиловых, проживающих и поныне в Серовском районе, в том числе и в Кошае.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 03.10.2010 :: 10:04:52
     
Статья опубликована: Уральская родословная книга: Крестьянские фамилии. Екатеринбург, 2000. С.27-31. Поколенная роспись С.32-66.


И ДОЛЬШЕ  ВЕКА  ДЛИТСЯ  ЖИЗНЬ…

(РОД  БЕССОНОВЫХ)


     Люди всегда мечтали о бессмертии. А что такое «бессмертие»? О людях, совершивших какой-то подвиг, говорят: «Он шагнул в бессмертие». Значит, все дело не в физическом бессмертии, а в духовном. Когда человека помнят, он остается жить. Жить в памяти потомков. Вот почему важно, чтобы в каждой семье было составлено свое родословие и передавалось из поколения в поколение, все время пополняясь новыми именами, чтобы каждый знал свои корни.
     Как я пришел к составлению своего родословия? Лет 25 назад со слов бабушки, со стороны своей мамы, я записал всех родственников, которых она помнила. Так появилась тонкая школьная тетрадка под названием «Генеалогическое древо со стороны матери». Затем, по рассказам старшей сестры отца, я заполнил такую же тетрадку по линии отца. По ее словам, линия прослеживалась до начала XIX в. А что дальше? Как и когда, вообще, образовалась дер. Бессонова, находящаяся в Новолялинском районе Свердловской области, и откуда был родом мой отец? С таким вопросом я обратился в Свердловский областной краеведческий музей, откуда мне пришел ответ, что по переписи Льва Поскочина, в 1680 г. в деревне проживали верхотурские стрельцы и посадские люди. На этом как бы закончился первый этап поиска.
     Продолжением стал сбор материалов о том времени в библиотеках. Кроме всего прочего, мне было интересно узнать, что же было первично. Фамилия произошла от названия деревни или деревня получила свое название от фамилии? И вот в книге А.А.Дмитриева «Пермская старина. Верхотурский край в 17 веке» в извлечении из древнейшей расходной книги Верхотурья и его уезда за 1624-1625 гг. был упомянут стрелец Безсонка Гаврилов . Чисто подсознательно я выписал это имя, еще не догадываясь, что это мой прямой предок. Лишь позднее, когда в переписной книге Т.Черткова и А.Бернацкого за 1666 г. я увидел запись, что Якунка Безсонов был поверстан в стрельцы вместо своего отца Безсонки Гаврилова , стало понятно, кто дал имя нашему роду.
     Но, чтобы проследить родословие от родоначальника до современности, нужна была работа с архивными материалами. Это было начало третьего этапа поисков. Легче всего было найти материалы XIX в. В Государственном архиве Свердловской области (ГАСО) хранятся метрические книги села Лялинского (Караульского) за 1800-1917 гг., в которых указаны даты рождения, бракосочетания и смерти всех жителей дер. Бессоновой, к сожалению, за вторую половину XIX в. многих книг не хватает. На основании архивных материалов XVII в., переписи 1721 г., полученной из Российского Государственного архива древних актов (РГАДА), ревизской сказки 1781 г., хранящейся в Государственном архиве Пермской области (ГАПО), и метрических книг была составлена родословная роспись в том виде, в каком она публикуется ниже. К сожалению, в данном родословии слабо отражен современный период. Он представлен воспоминаниями, материалами из книг и периодической печати. Это уже четвертый этап поисков.
     Как-то одна из представительниц нашего рода в своем письме ко мне написала, что Бессоновы высоких должностей не занимали, все простые люди, и гордиться вроде бы нечем. Так ли это? Ведь уже через 26 лет после возникновения Верхотурья на Урале упоминается наш предок. И на протяжении последующих столетий его потомки участвовали в освоении Урала, в его становлении. Давайте рассмотрим историю рода. Начнем с фамилии. В книге Б.О.Унбегауна «Русские фамилии» говорится: «Не все внутрисемейные имена указывали на приятные или желаемые качества ребенка. Похоже, что в России, как и везде, существовал суеверный обычай присваивать детям так называемые «охранительные» имена. Кроме термина «охранительное», по отношению к такому имени может также использоваться термин «апотропеическое» (от греческого – отводящий, отвращающий зло). Для того, чтобы не искушать судьбу и отвести зло, детям давали имена со значением прямо противоположным тому, что ожидали или желали родители для детей. От подобного имени могла произойти фамилия «Безсонов» .
     Как я уже упоминал, Безсонка Гаврилов был стрельцом, т.е. относился к военно-служилому сословию. Стрельцы – род пехоты, созданный в Русском государстве около 1550 г.
     В окладной книге по Верхотурью за 1624/25 г. Безсонко Гаврилов значится в списке женатых казаков , хотя по другим документам того же времени он «стрелец» (см. выше). Подобное «смешение» весьма показательно, ибо оно отражает фактическое тождество положения обеих групп на Урале в XVII в. О равном положении стрельцов и казаков прежде всего свидетельствует одинаковый характер их служебных обязанностей, торговых привилегий, абсолютное тождество окладов жалованья и целый ряд других признаков.
     Во второй половине XVII в. на Урале значительно возрастает численность русского населения. Здесь формируется новая социальная группа, представители которой являлись служилыми по происхождению, но не были поверстаны в службу. Это «стрелецкие и казачьи дети». В материалах монастырских книг Верхотурского Николаевского монастыря за 1695 г. есть запись: «Дано стрелецкому сыну Ивану Степанову Безсонову рубль да кабалу в полторе рубле за запись Алешки Литовского срочную пятирублевую…»
     Сохранилась наказная память верхотурского воеводы от 12 сентября 1669 г., по которой верхотурский посадский человек выборный таможенный целовальник Фомка Павлов и стрелец Степка Безсонов были посланы на Лялинскую заставу для сбора таможенных пошлин и для наблюдения за проезжими людьми: «…А которые Усольские и Чердынские извощики учнут с Лялинского караула ворочатца, не доезжая до Верхотурья, назад к Соли Камской, и с тех проводников имать отворотных пошлин по 2 алтына с лошади. Да что с кого с торговых и с промышленных и со всяких с Русских людей и с Вагулич, со всякой купли и с продажи, государевы десятые (т.е. собиралась пошлина – десятая часть со всех провозимых товаров и денег) и всякие отворотные пошлины и мягкие рухляди сберут и ему Фомке те сбору своего деньги класть в ящик» .
     Пешие казаки и стрельцы принадлежали к разряду низкооплачиваемых. Поэтому, поселившись на Урале, многие из них, не надеясь на одно лишь «государево жалованье», стали закреплять за собой сельхозугодья и заводить пашни. Это отвечало и их собственным интересам, и планам правительства, стремившегося уже с конца XVI в. «служилых людей в пашню важивать, чтоб себе пашню пахали и вперед бы с Руси хлебных запасов посылати меньше…» . Земельные владения служилых уже на раннем этапе колонизации нередко находились на значительном расстоянии от городов и друг от друга, так что в одной и той же местности располагались участки представителей различных социальных групп. Так, в 1680 г. в дер. Безсоновой, кроме двух дворов стрельцов Безсоновых, был двор верхотурского посадского Ивашки Иванова сына Медведева .
     Несмотря на то, что земли на Урале считались «государевыми», их купля-продажа, заклад и мена получили довольно широкое распространение. Оформляемые в связи с этими сделками документы наряду с «данными» и «отводными памятями» обычно считались законным основанием для владения. Вместе с тем отвод служилым людям облюбованных или «порозжих» земель был основным способом закрепления угодий и регистрирования уже с самого начала колонизации. К наследникам служилого человека вместе с документами на землю переходило и право на нее. Большое количество пустующих земель было захвачено служилыми самовольно. Это было обычным явлением на окраинах Русского государства, и правительство признавало за служилыми права «первой заимки» и «давности владения».
     Первые поселенцы также имели большие возможности для приобретения земель, покупая их у местного ясачного населения. 19 апреля 1659 г. Федька Тимофеев составил закладную кабалу ясашного вогула Лялинской волости Коры Борискова верхотурскому стрельцу Якову Безсонову сыну Гаврилова с братьями Степаном большим, Михаилом и Степаном меньшим на гаревое (горелое) место с причистями по реке Ляле: «Я, Кора Борисков, занял на Верхотурье у стрельцов Безсоновых 10 рублей денег московских, ходячих прямых до сроку до Николина дня нынешнего 1659 г. А в тех деньгах подписал я, заимщик, им – Якову с братьями – вотчину свою на Ляле, вниз пловучи на правой стороне свое гаревое место с нижнего конца от их же Яковлевы пашни с братьями, межа по овражку до бору…и с причистьми кругом по старым межам. А на срок деньги не станут (т.е. если деньги в срок отданы не будут), и на то мое гаревое место и с причистью им, Якову с братьями, сия кабала и купчая и отводная память. Где ся кабала будет, тут по ней суд и правеж, а кто сею кабалою станет, тот ей истец. К подлинной закладной заимщик Кора Борисков знамя свое приложил…». Так к своим пашенным землям на р.Ляле стрельцы Безсоновы присоединили и часть вотчины Коры Борискова. А в 1663 г. к этим землям Степан Большой и Степан Меньший Безсоновы также по закладной кабале, у ясашного человека Лапки Огнева, заполучили сенной покос, еще более увеличив свои владения .
     В 1680 г. в «деревне Безсоновой над рекою Лялею» Мишка Харлампиев сын Безсонов «…за хлебное жалованье пашни пашет две десятины в поле, а в дву по тому ж. Сенных у него покосов по лугам на триста копен…» .
     Служилые люди принимали заметное участие и в мукомольном производстве, о чем свидетельствует постоянная регистрация мельниц у многих из них. В верхотурском уезде по переписи 1680 г. мельницы были у 15 проживающих в деревнях стрельцов. В том числе и у Мишки Харлампиева сына Безсонова: «…мелница на речке Каменке оброку платит три алтына две денги, и на тое мелницу вновь прибавлено денежного оброку три алтына две денги…» .
     

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 03.10.2010 :: 10:06:50
Довольно часто служилые нанимались на работу, не требовавшую специальных навыков. Так, в 1719-1722 гг. возле дер. Караульской (Лялинская застава) были найдены медные руды, а в 1723 г. было начато строительство Лялинского медеплавильного завода. В это время в дер. Безсоновой, которая находилась в нескольких верстах от Караульской, было 4 двора верхотурских служилых людей Безсоновых и двор верхотурского посадского Федора Савинова . Безсоновы принимали участие в строительстве завода и в дальнейшем подряжались возить дрова на казенные нужды и т.п.
     После стрелецкого восстания 1698 г. в Москве и волнений стрельцов в Азове и в связи с созданием регулярной армии Петр I распорядился расформировать стрелецкое войско . Не так болезненно это происходило в Верхотурье. Здесь просто произошла смена названия. В окладной книге 1709 г. верхотурские служилые люди названы пешими казаками . Так, почти через столетие, Безсоновы «вернулись» к старому названию.
     Вся история существования группы приборных людей была историей ее вытеснения из служилого сословия. Этот процесс протекал с разной степенью интенсивности, он не был завершен при жизни Петра I, но всюду рано или поздно закончился превращением служилых по прибору в разновидность сословия государственных крестьян – «разночинцев». В 1741 г. в Верхотурском уезде насчитывалось 893 ревизские души разночинцев. Они, как правило, не выполняли ни отработочные (работа на десятинной пашне), ни натуральные (плата натурального оброка) повинности .
     Разночинцы отличались от государственных крестьян только генетически – они не были наследственными пашенными и оброчными крестьянами. Большая часть их вела свое происхождение от служилых людей XVII в., осевших на пашню, их детей и родственников, а также бывших церковников, посадских, инородцев, ссыльных и вообще «разных чинов». Разночинцы, т.к. вели свое происхождение от военно-служилого сословия, с самого начала не облагались отработочной и натуральной формой ренты. По мере перевода государственных крестьян на денежный оброк различия между этими группами стираются. К 1780 г. разночинцы уже не фигурируют в официальной документации в качестве самостоятельной группы населения, они влились частично в состав государственных крестьян, частично – в состав мещан. Официально слияние этих групп оформляется во время IV Генеральной ревизии (1781-1782 гг.) .
     Из Безсоновых только Степан Степанов сын и его потомки остались в казачьем сословии. 31 мая 1761 г. верхотурский казак Степан Степанов сын Безсонов «руку приложил» (подписался) под «поступной крепостью», по которой новокрещенные вогулы Лялинской волости уступили в вечное владение заводчикам Ливинцову и Походяшину свои сенные покосы . Именно с именем Походяшина, вернее, с его заводами и рудниками, связана дальнейшая история Безсоновых. В 1757 г. верхотурский купец Максим Михайлович Походяшин вошел в уральскую промышленность, начав освоение до того не обжитой русскими северной части Верхотурского уезда. Началась разработка Турьинских рудников, были построены Петропавловский, Богословский, Николае-Павдинский заводы, получившие название по центральному из них «Богословские». 7 июля 1770 г., проезжая по Бабиновой дороге, дер. Безсонову посетил известный путешественник, естествоиспытатель, профессор Российской Академии наук П.С.Паллас «Едучи по оной, переехал я в Охтай вливающийся ручей Каменку с нежилым зимовьем и под вечер прибыл в стоящую над нею д. Безсонову, 35 верст от Верхотурья отстоящую, где и переночевал» .
     На заводах Походяшина вспомогательную работу выполняли приписные крестьяне Чердынского уезда. В 1791 г. Богословские заводы были куплены казной. Еще раньше закончился срок приписки к заводам крестьян. К тому же труд приписных был малопроизводительным. Назрела необходимость в постоянных кадрах рабочей силы для вспомогательных работ; возрастала также потребность в пополнении квалифицированных кадров, выполнявших основные производственные заводские работы. 9 ноября 1800 г. был издан царский указ об отмене приписки и замене приписных крестьян так называемыми «непременными мастеровыми». Но потребовалось еще более 6 лет для того, чтобы реформа была осуществлена. 15 марта 1807 г. был издан новый указ, подтвердивший указ 1800 г. Согласно этому указу, система приписки крестьян упразднялась, приписные крестьяне заменялись непременными работниками, которые комплектовались из крестьян селений, находившихся близ заводов . Так, к Богословским заводам были отведены дер. Безсонова, Лялинская (Караульская), Мелехина, Коптякова . Население этих деревень придавалось заводам полностью. По закону 1807 г. казенные заводы получали непременных работников «по мере надобности», то есть столько, сколько им было необходимо. Закон предусматривал, чтобы возраст непременных работников не превышал 40 лет. Дети непременных работников приравнивались к детям мастеровых, то есть составляли «принадлежность к заводам» и должны были, как и отцы, «употреб##ться» в заводские работы. Непременные работники так же , как и приписные крестьяне, обязаны были прежде всего выполнять все вспомогательные заводские работы. Пешие непременные работники должны были рубить дрова, выжигать уголь и выполнять разные другие заводские работы – «надворные» и «по мастерствам»; конные непременные работники обязаны были доставлять на заводы уголь из куреней, руду с рудников и другие необходимые для заводского действия припасы. Заводы могли использовать непременных работников не только на вспомогательных, но и на цеховых работах. В то время, как приписные крестьяне выполняли подсобные работы на заводах сезонно, непременные работники приравнивались к мастеровым, то есть обязаны были работать в течение всего года, отдавая заводской работе в общем не менее 10 месяцев в году.
     За свою работу на заводах непременные работники должны были получать по указу 1807 г. жалованье в размере, установленном указом 1800 г. (то есть пешие – 20 руб., конные – 45 руб. в год), и бесплатно хлеб. Указ 1800 г. предусматривал выдачу хлеба по нормам: самому работнику – 2 пуда, жене – 1,5 и детям – мальчикам до 12 лет и девочкам до 15 лет – по 1 пуду в месяц. Как правило, бесплатно хлеб выдавали только тем непременным работникам, которые были заняты заводской работой, и только за время, фактически отработанное на заводах. Заводы должны были отвести непременным работникам покосы и пашенную землю, так как предполагалось, что остающиеся свободными в году 2 месяца сверх десяти месяцев, в течение которых производились заводские вспомогательные работы, непременные работники могли отдать сельскохозяйственным работам. Непременные работники, подобно мастеровым, освобождались от уплаты подушного оклада. Подушный оклад за них должны были платить заводы . По указу 1807 г. непременные работники были обязаны работать на заводах непрерывно в течение 30, а их дети – 40 лет, а затем должны были «освобождаться на волю». Однако они оставались при заводах в положении крепостных вплоть до падения крепостного права и были освобождены от обязательного труда вместе со всем остальным горнозаводским населением. В правовом отношении непременные работники приравнивались на казенных заводах к мастеровым и рабочим людям. Непременные работники – говорилось в указе – «суть точно такие же мастеровые и рабочие люди, как и прочие служащие казенные люди при заводах казенных…Они несут на себе те же повинности, как и сии последние, и пользуются всеми теми правами, какие предоставлены вышеозначенным мастеровым и рабочим людям» .
     По исповедной росписи Богоявленской церкви Лялинского погоста 1800 г. в дер. Безсоновой было 20 дворов, в 19-ти из них проживали Безсоновы, в одном – Хайдуковы. Всего: 124 человека, из них 60 душ мужского пола и 64 женского. Один двор казака Алексея Безсонова был в Лялинском погосте . В последующие годы в деревне поселились семьи Бабиновых, Таскиных и Удинцевых. В 20-е годы XIX в. в метрических книгах впервые упоминается разделение деревни на Нижнюю и Верхнюю Безсонову. Позднее снова было одно название.
     Работая на Богословских заводах, Безсоновы оставили свой след в топонимике Богословского горного округа. В архивных документах конца XVIII в. встречается название «Безсоновское зимовье», в 8 верстах на север от Турьинских рудников находилась речка Безсоновка, впадающая в речку Большую Песочную. Здесь же находился Безсоновский золотоносный промысел и гора Безсонов Камень. Еще в 60-х годах нашего столетия в районе г. Карпинска были Бессоновский кедровник и Бессоновская просека.
     Прошел 1861 г. – год отмены крепостного права. Порядок освобождения от крепостной зависимости и земельное устройство населения заводов, принадлежавших казне, были определены специальным «Положением о горнозаводском населении казенных горных заводов» от 8 марта 1861 г. Вслед за обнародованием «Положения» освобождались все прослужившие на заводах 20 лет, через год – все прослужившие 15 лет, через два – все остальные. Освобождаемые «от обязательной работы заводам» заводские люди получали гражданские права: могли по желанию оставаться на заводах, работать по найму, заниматься торговлей, разными промыслами, заключать разнообразные договоры и сделки и т.п. Мастеровые и сельские работники после выхода из крепостной зависимости становились «сельскими обывателями», причисляясь к сельским обществам, или составляли эти общества .
     Средства к существованию в этот период Безсоновы получали от земледелия, работы на золотых промыслах. Занимались охотой (по воспоминаниям, бывали шубы из 500 белок). В урожайные годы заготавливали кедровые орехи. Еще и в наше время отдельные семьи Бессоновых заготавливают по 80 мешков (2,5 тонны) орехов.
     

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 03.10.2010 :: 10:08:21
В 1883 г. в деревне открылась земская школа , в 1897 г. была построена православная часовня во имя равноапостольных царя Константина и матери его Елены . В 1906-1907 гг., судя по метрическим книгам, происходит вновь разделение деревни на Нижнюю и Верхнюю Безсонову. Последняя называется уже Савиновой. В это же время рядом возникают деревни Опалево, Якушково, Кочнево, Митрофанова, в которых также проживали Безсоновы.
     После революции 1917 г. изменилась орфография написания фамилии. Она стала писаться «Бессоновы». В начале 30-х годов, в период коллективизации, в Савиновой был организован колхоз имени Сталина, а в Нижней Бессоновой – колхоз «Красный Октябрь». Колхозы в основном занимались лесозаготовками. Годы коллективизации тяжело отразились на деревнях: многие семьи были раскулачены, выселены, многие сами уехали в город.
     Еще тяжелее пришлось в войну. По «Книге Памяти» 38 Бессоновых, призванных из Новолялинского района, не вернулись с фронта . Это еще больше подкосило деревни. Нижняя Бессонова практически прекратила свое существование. В Савиновой в настоящее время проживает всего несколько семей Бессоновых. Многие переселились в г. Новая Ляля, остальных время разметало по всему бывшему Советскому Союзу.
     Работа над родословием продолжается. Еще рано ставить точку. Еще много работы предстоит проделать в архивах. Практически отсутствует информация за последние 80 лет.      

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 04.10.2010 :: 09:50:18
Статья опубликована в «Материалах Первой региональной краеведческой
научно-практической конференции Походяшинские чтения. 3-4 июля 2003 г. Верхотурье».
Екатеринбург, 2005. С.16-20.


               НОВЫЕ ФАКТЫ ИЗ БИОГРАФИИ МАКСИМА ПОХОДЯШИНА


               
                   Несколько лет назад в одном из северных городов области, меня поразила фраза одного из участников разговора - «демидовские постройки», якобы находящиеся на территории города. По его глубокому убеждению выходило, что завод и город были основаны Демидовыми. Конечно, это не говорит о том, что все жители Севера придерживались его точки зрения. Но, по моему, каждый житель просто обязан знать имя основателя города, в котором он живет. Ведь никому из жителей Нижнего Тагила не приходит в голову назвать основателем города Походяшина или Яковлева. Я нисколько ни хочу как-то преуменьшить заслуги Демидовых в истории Урала и России, но, на мой взгляд, у нас в области сложился какой-то культ Демидовых, за которым мы порой не видим других имен. А ведь северная граница «хозяйства» Демидовых  в нашей области заканчивается Нижним Тагилом. Севернее располагались казенные Гороблагодатские заводы. Еще севернее, в первой половине XVIII в., казна пыталась начать промышленное освоение (Лялинский медеплавильный завод, Конжаковские рудники), но не совсем удачно. И только приход Походяшина, который действительно, вложив сюда свои капиталы, положил начало фактическому промышленному освоению края. А территория эта огромная: от горы Качканар на юге, до Денежкиного Камня на севере. Как видим, никакого отношения к этой территории Демидовы не имели. Хотелось бы надеяться, что за последние годы в северных городах поубавилось сторонников идеи освоения края Демидовыми. Также хотелось бы, чтоб и областной центр обратил внимание  и на другие имена. Тем более, что Походяшин, наверное, единственный из крупных заводчиков, родившихся на территории области, имеющий местные корни. Так сказать, «где родился, там и пригодился».
                   Вот с местных корней Максима Михайловича я и хотел бы начать. На протяжении двух веков казались незыблемыми такие факты из биографии Походяшина, как то, что он уроженец Казани и происходил из ямщиков. Позднее к этим фактам прибавилась дата рождения «1729 г.», установленная И.Я.Кривощековым. И такие факты просуществовали до последних лет, более того, существуют и ныне. А казалось бы, чего проще заглянуть в переписи населения г.Верхотурья. Уже в 1670 г. здесь упоминается «Никольский церковный дьячек Митка Походяшин», у которого, как в добрых русских сказках, было три сына. Старший пошел по стопам отца – стал священнослужителем. Скорее всего, из этой веточки вышел иеромонах Николаевского монастыря Иоасаф Походяшин. Младший пошел в служилое сословие – стал верхотурским казаком. А средний, Михаил, определился в верхотурские посадские. Вот у него-то, по переписи 1710 г., и был сын Максим, двух лет, т.е. 1708 г. рождения. Скорее всего, родился Максим в зимнее время, так как в январе отмечается день Максима Исповедника.1
                  Если говорить о родословной Походяшина, то еще одним незыблемым фактом, казалось, было утверждение, что у Максима Михайловича было три сына: Василий, Николай и Григорий. Остается только удивляться тому, что исследователи, работавшие с архивными документами, не обратили внимание на имя Михаила Походяшина, подпись которого стоит под некоторыми документами. В частности, 23 апреля 1761 г. он подписывает доношение в Канцелярию Главного заводов Правления, в котором просит произвести  отвод лесов к Николае – Павдинскому заводу.2
                    Также на протяжении столетий о Походяшине сложилось ошибочное мнение, что Максим Михайлович был неграмотным человеком. Но посмотрите на многочисленные архивные документы, в которых стоит подпись: «к сему доношению Максим Походяшин руку приложил». Уже в 1723 г. Максим расписывается в расходной книге Верхотурской земской конторы.3 Так о какой же неграмотности может идти речь?
                   Некоторые исследователи необоснованно утверждают, что Походяшин занимался винокурением всю жизнь, без какого-либо перерыва, за счет чего и получал средства на поддержку металлургического производства. Но вот какие сведения мы находим в документах Пермской казенной палаты, где в 1789 г. со слов одного из сыновей Походяшина записано, что отец его владел Фоминским винокуренным заводом «обще с товарищами ево, верхотурскими посадскими людми Максимом Зиновьевым и Афанасием Серебряниковым…до 1740 г., а в оном году те товарищи ево Зиновьев и Серебреников принадлежащие свои части уступили ему, по которой уступке родитель ево один и владел, а в 1755 г. продал покойному господину сенатору и кавалеру графу Петру Ивановичу Шувалову, а в 1772 г. от сына ево господина Тайного советника действительного камергера и кавалера графа Андрея Петровича Шувалова опять оной с протчими винокуренными ж заводами обратно к себе перекупил…».4 Как видим, перерыв был значительный.
                  Хотелось бы затронуть и проблему датировки городов и поселков, основанных Походяшиным. Любопытный факт. Оказывается, что Петропавловский завод (ныне г.Североуральск) получил свое название еще до начала строительства. 27 ноября 1757 г. в Берг-коллегию обратился поверенный Походяшина Иван Хлепятин с письмом от хозяина, в котором говорилось о желании летом 1758 г. начать строительство на речке Колонге  «железоделаемого и медеплавиленного завода…и именовать те заводы будет во имя Верховных Апостолов Петра и Павла Петропавловскими».5 Если в основном мифы и легенды о Походяшине складывались на протяжении десятилетий и столетий, то в последние годы складываются новые несуразности. Так, неизвестно, по какой причине Походяшина лишили статуса одного из основателей п.Павда Новолялинского района. Оказалось, что поселок берет свое начало не от Николае-Павдинского завода, основанного в 1760 г., а от Павдинской заставы, якобы упоминавшейся уже в 1599 г. Хотя на самом деле Николае-Павдинский завод и Павдинская застава - два разных места.6 Появились новые факты и для уточнения года основания Турьинских рудников (ныне г.Краснотурьинск), датой основания которых считался 1758 г. Но впервые Васильевский и Михайловский рудники упоминаются в доношении походяшинского приказчика Федора Шестакова, датируемого 23-м ноябрем 1760 г. Так что разработка рудников началась не ранее 1761 г.7 Об этом же говорят и ведомости Петропавловского завода. Думаю, что настала пора определиться с датой и г.Карпинску, который упорно цепляется за 1759 г., год выхода указа о разрешении строительства завода, хотя фактически строительство завода началось несколько лет спустя.
Кроме перечисленных городов и поселков на территории  Свердловской области находится еще один поселок основателями которого можно назвать Походяшиных. Среди походяшинских винокуренных заводов упоминается Успенский. Но не многие знают, где он располагался. В 1753 г. верхотурские купцы Максим Походяшин и Алексей Власьевский получили разрешение на поиск руд  в Сибирской и Оренбургской губерниях, результатом которого стало строительство Язагажского завода в Красноярском уезде. Одновременно, походяшинские рудоискатели предпринимают поиски рудных приисков и в других местах; в том числе Тюменском уезде и на севере Оренбургской губернии (ныне север Курганской области). Здесь было найдено три десятка приисков железной руды, и 31 мая 1760 г. от поверенного Походяшина было подано доношение с просьбой разрешить строительство «железовододействуемого» завода. Если мы посмотрим на современную карту Свердловской области, то это будет юго-восточная часть области – территория Тугулымского района. Почему на этом месте не получилось строительство металлургического завода, не известно, но в конце 60-х годов XVIII в. Походяшины строят здесь винокуренный завод, который по названию церкви был назван Успенским. Но, очевидно, что мысль задействовать найденные в свое время, прииски железной руды не покидала Походяшина все эти годы. Подтверждением этому может служить план, составленный в 1778 г., и на котором были указаны: «плотина, вешняшный прорез, сливной мост, ларь для полудомны и других принадлежащих фабрик, костыль для полудомны, меховых колес; обложенное фундаментом и построена без действия фабрика для полудомны». То есть все говорит о том, что Походяшин предполагал наладить здесь выплавку чугуна. Если удастся найти доказательства выплавки чугуна, то окажется, что у Походяшина был еще один завод с металлургическим производством. Кроме того, здесь находились «медная для дела посуды фабрика», «полатка в коей горн для разогревания меди и олова и льют небольшую посуду», «токарная фабрика, при оной горн для обжигания меди». Очевидно, медь доставлялась с Богословских заводов, из которой изготовлялась медная посуда. Примечательно, что на плане отмечена школа. Значит, возможно, здесь обучали детей.8
                

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 04.10.2010 :: 09:51:27
Как я уже упоминал, в 50-х годах XVIII в. Походяшин вместе с купцом Власьевским принимает участие в строительстве завода в Красноярском уезде, но позднее его деятельность перемещается на Северный Урал. Но все же он и эти края не забыл. Очевидно, после того, как он вновь перекупает винокуренные заводы, в Красноярском уезде строится новый – Боготольский. И рудоискатели вновь устремляются на поиски руд. В Государственном архиве Свердловской области хранится с десяток планов, на которых отмечено десятка три медных, железных рудников  и приисков, находящихся в Красноярском и Томском уездах и принадлежавших Максиму Походяшину. Первая группа находилась в районе реки Чулым и его составляющих: Черного и Белого Июсов (это северная часть нынешней Хакассии). Вторая группа находилась севернее, в районе нынешних  городов Красноярского края: Боготол, Ачинск, Назарово, где все тот же Чулым делает петлю. Более того, сохранился план, составленный в октябре 1777 г. «по указу Канцелярии главного заводов правления, по просьбе заводчика Максима Походяшина, назначенному для медеплавильного завода месту». Место это находилось на р.Печище, притоке Черного Июса в Томском уезде. Завод предназначался для проплавки руд с рудников первой группы.9 Для рудников второй группы назначались места под заводы на речках  Караковой и Барабановой, притоках Чулыма. Приступили ли к строительству заводов, не известно. Для этого надо продолжать поиск архивных документов. Но рудники разрабатывались. В архивных документах найдена запись, которую можно приблизительно датировать 1781 г. В ней говорится: «Сверх всего сего отданы  короне сысканные и разработанные собственным имуществом в Барнаульской области золото и серебросодержащие медные рудники: со всеми добытыми рудами коих считается до 500 тыс. пуд. И из  коих по лабораторной Барнаульской пробе выходило от пуда золота 8, серебра 27 золотников и меди 24 фунта. Все ж те прииски и добыча руд с росходами окоштовали около 150 тыс. руб.»10 И, насколько мне известно, факт существования у Походяшина рудников в Сибири и намерение строительства заводов ни у кого из исследователей не отражен.
                  Этот эпизод из биографии говорит об удивительной энергии, жизнедеятельности Максима Михайловича. Будучи в возрасте далеко за 60, почти 70, у него были еще далеко идущие планы. Как будто человек собирался прожить два века. И только смерть смогла остановить его.

                              
                                  Примечания.

1.      Бессонов М.С. Родословие верхотурского купца и заводчика М.М.Походяшина// Уральский родовед. Вып.5. Екатеринбург, 2001. С.5, 6.
2.      ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1734. Л.153об.
3.      Там же. Ф.606. Оп.1. Д.464. Л.101об.
4.      Там же. Ф.24. Оп.1. Д.2480. Л.3, 3об.
5.      Там же. Оп.12. Д. 3125. Л.8, 8об.
6.      Бессонов М.С. К вопросу о дате основания поселка Павда // Четвертые Татищевские чтения. Тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург, 2002. С.147 – 149.
7.      ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.259 – 259об.
8.      Бессонов М.С. Походяшин на Айбе // Уральский следопыт. № 6. Екатеринбург, 2003. С.27 – 28.
9.      ГАСО. Ф.59. Оп.3. Д.1762а.
10.      Там же. Ф.24. Оп.2. Д.264. Л.38об.





Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 18.10.2010 :: 08:42:31
Статья опубликована в «Серебряном меридиане». № 34// Алюминщик. № 44. 2 ноября 2001 г.


История открытия Турьинских рудников.


     Как-то сложилось, что датой открытия рудников на р.Турье, а значит, и датой основания селения Турьинские рудники (г.Краснотурьинска) считается 1758 год. Откуда взялась эта дата?
     Наверное, впервые в литературе Турьинские рудники упомянул в своей книге «Путешествие по разным местам Российского Государства…» (1786) ученый-естествоиспытатель П.С.Паллас, который посетил Турьинские рудники 10 июля 1770 года. Он заметил, что «Васильевский рудник более уже 12 лет в действии». Ничего не говорит о годе открытия Васильевского рудника в своей статье «о начале и развитии горного промысла в Богословском Урале» (1873) известный историк Урала XIX столетия Н.К.Чупин. 1758 год указан в книге Г.И.Воронова и Г.М.Каеты «Краснотурьинск»: «В районе нашего города первым рудником, открытым в 1758 году, был Васильевский…Специально посланный из Екатеринбурга унтер-шихтмейстер Л.Яковлев 8 (19) октября этого же года освидетельствовал его. Месторождение оказалось довольно богатым. Как показало лабораторное обследование, в одном центнере руды содержалось 20 фунтов черновой меди. В 1758 же году были открыты Николаевский и Першинский рудники…».
     Так ли все было на самом деле? Давайте рассмотрим ход событий, используя архивные документы.
     В сентябре 1757 года верхотурский купец Максим Михайлович Походяшин подал в Канцелярию Главного заводов правления доношение, в котором просил освидетельствовать рудные места, найденные на речке Колонге и, если прииски окажутся благонадежными, разрешить построить завод. Той же осенью старший пробователь Екатеринбургской лаборатории, унтер-шихтмейстер Леонтий Федорович Яковлев и «мелничный» (плотинный) мастер Екатеринбургского завода, «за уставщика» Иван Савастьянов осмотрели места на Колонге. По результатам их поездки Канцелярия сделала вывод: разрешить строительство на Колонге завода для плавки чугуна, а для перековки его в железо подыскать Походяшину место на другой речке.
     В 1758 году одновременно с поиском такого места продолжались и поиски новых рудных приисков. 19 июля 1758 года Походяшин составил реестр 29 новым медным и железным приискам, который и был подан в Канцелярию 27 июля. Обратим внимание на прииск под № 1: «…1) прииск медной, на высокой горе, в утесе…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.220). 30 июля в Екатеринбургской лаборатории были проведены испытания руд. № 1 показал меди четверть фунта. Для освидетельствования приисков вновь был послан Леонтий Яковлев.
     В рапорте, поданном им в Канцелярию 23 ноября, говорится: «…Октября 2, 3 и 4 числа осматривали место, обысканное сентября 2-го числа посыланными заводчика Походяшина людми, на речке Турье, которая по свидетельству явилась…к построению молотовых фабрик весьма способно, и по водяной силе возможно построить и содержать в действии 8 молотов. 5, 6 и 7 ж октября осматриваны принадлежащие к тому месту леса…Осматриваны приисканные посыланными от заводчика Походяшина людми рудные прииски:
     1) 8 числа октября медной, которой состоит по Турье речке, по течению на левой стороне, в утесе, в западную сторону, от воды вверх в сажене, расстоянием от устья оной речки например (примерно – М.Б.) в 25 верстах, от новостроящегося Петропавловского завода (ныне Североуральск – ред.) в 35, от обысканного ж на речке Турье нижее в 10 верстах, при котором рахработано в гору отвалом на сажень, где оказалась жила медной руды з зеленью и с малой частию купферкису, в сером разборном камне, толщиною в аршин...» (гасо. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.114 об.-115).
     Как видим, действительно, 8 октября Яковлев освидетельствовал медный прииск на р.Турье. Но был ли это Васильевский рудник? Сомнительно. Во-первых, упомянутый прииск находился в сажени от воды, а Васильевский рудник, по архивным документам, располагался в 1,5-2 верстах от реки. Во-вторых, освидетельствованный Яковлевым прииск показал всего четверть фунта меди, а это далеко не 20 фунтов с Васильевского. В-третьих, Яковлев дает заключение «все вышеписанные 4 прииска в благонадежности в рудах не довольно разработаны, и затем ныне оным местам указной дистанции не назначено (т.е. не указаны границы и не сделан чертеж – М.Б.)…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.115 об.). Также надо заметить, что в 1758 году Яковлев освидетельствовал всего один прииск на р.Турье, и никакого упоминания нет о Николаевском и Першинском. Разработка рудников в 1758 году невозможна была еще по одной причине. Не было завода, где можно было бы плавить руду. Петропавловский завод еще только строился, а первая выплавка меди произошла там только в 1761 году.
     Наконец, существует документ, с которого, судя по всему, и началась история Турьинских рудников. Так как документ нигде не публиковался, считаю нужным привести его полностью. Подан он был 27 ноября 1760 года.

В Канцелярию Главного Правления Сибирских, Казанских и Оренбургских заводов
От заводчика и верхотурского купца Максима Походяшина от прикащика ево Федора Шестакова.
Доношение
     Посланы со мной имянованным от реченного хозяина моего для объявления и пробы в оную Главную заводов Правления Канцелярию взятые с обысканных к новостроящемуся Турьинскому ево заводу посланными от него заводчика Походяшина рудоприищики мест, состоящих в урочищах называемые: 1) Васильевской, ри речки Турьи например в 2 верстах, в боровом уклоне, при смятниках (смешанный лес – М.Б.) и при суболотках, по течению оной речки, на левой стороне; Михайловской, от вышеписанного перваго например в верстах в двух, на том же уклоне, при боровом и смятнишном лесу, при суболотке, медной руды которые с перваго прииску в большем, с втораго в маленьком каменьях (здесь, очевидно, описка. Должно быть «мешочках» - прим. М.Б.) и объявляю при сем. Того ради Канцелярию Главного заводов Правления с покорностию прошу дабы повелено было сие доношение принять и показанные каменья апробовав и ежели по пробе надежны окажутся, то в силу Берг-привиллегии и Берг-регламента показанные рудные места к Турьинскому реченного заводчика Походяшина заводу для добычи из них и плавки руд записав за ним Походяшиным, и чрез нарочно посланного от здешней Канцелярии, огранича указными гранми, отвесть. И на сие доношение учинить милостивую резолюцию.
     Ноября 23 дня 1760 г. Прикащик Федор Шестаков подписуюсь.
           Далее следует приписка:
     Объявленные при сем руды для пробы в Екатеринбургскую лаблаторию ундер-шихтмейстер Иван Никонов принял.
     Означенные руды а екатеринбургской лаблатории пробованы, а по пробе от центра содержаны черной меди: 1) 20, 2) 14 фунтов. За оные пробы взято в казну денег з двух центров дватцать копеек.
     Декабря 4 числа 1760 г. ундер-шихтмейстер Иван Никонов.
(ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.259-259 об.)
     Ознакомившись с этим документом, можно сделать вывод, что разработка Васильевского и Михайловского рудников началась не ранее 1761 года. Соответственно, не ранее 1761 года возникло и селение Турьинские рудники. Надеюсь, что исследования архивных документов будут продолжены и новые открытия в истории Северного Урала ждут нас впереди. 

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 19.10.2010 :: 09:30:03
Опубликовано в Материалах региональной научно-практической конференции, посвященной 250-летию Турьинских рудников – Краснотурьинска. 24 апреля 2008. Краснотурьинск, 2008. С.13-17.



ТУРЬИНСКИЕ  РУДНИКИ.  ХРОНИКА  СОБЫТИЙ  ПЕРВЫХ  ЛЕТ
ПО  АРХИВНЫМ  ДОКУМЕНТАМ


     К сожалению, документов по истории рудников и поселения при них (в отличии от Петропавловского и Богословского заводов) первых лет существования не так уж и много. И всё-таки кое-что, к данному моменту, нашлось. О чем же свидетельствуют беспристрастные документы?
1758 г.

     27 июля в Канцелярии Главного Заводов Правления (далее Канцелярия – прим. М.Б.), находившейся в Екатеринбурге, было получено доношение от верхотурского купца Максима Походяшина: «…нынешнего лета 1758 г. чрез нарочно посланных от меня изыскано разных металлов, кои ныне с приобщением при сем реестра для объявления в реченную канцелярию предъявляю…прошу, дабы повелено было объявленные рудные каменья принять и опробовать, и записать их. К преждеобявленным от меня приискам приобщить. И обретающемуся при здешних новостроющихся Петропавловских заводов у отводу под завод места и описания лесов...Яковлева определить и наградить повелительным указом, чтобы ныне объявленные и впредь изысанные прииски за отдаленностию здешнего места...описать и ограничить, и по обстоятельному описанию по горному обыкновению отвесть....Июля 19 дня 1758 г.» (1).
     3 сентября Канцелярия выносит решение: «…вновь приисканные означенным Походяшиным и посланными от него рудные места, сколько оных, в бытность ево Яковлева там со стороны ево Походяшина объявлено будет, освидетельствовать и обстоятельно описать, и учиня чертежи, назначя ко оным указную дистанцию мест, а в отводе и отдаче их без указу не ступать и не утверждать..» (2).
     23 ноября от старшего пробователя Екатеринбургской лаборатории, унтер-шихтмейстера Леонтия Яковлева и мельничного мастера Ивана Савастьянова в Канцелярию поступает рапорт: «…Осматриваны приисканные посыланными от заводчика Походяшина людми рудные прииски: 1) 8 числа октября, медной, которой состоит по Турье речке по течению на левой стороне, в утесе з западную сторону, от воды вверх в сажене, расстоянием от устья оной речки например в 25 верстах, от новостроящагося Петропавловского завода в 35, от обысканного ж на речке Турье ниже в 10 верстах, при котором разработано в гору отвалом на сажень, где оказалась жила медной руды з зеленью и с малою частию купфер кису в сером разборном камне, толщиною в аршин». Запомним эту привязку к местности. Кроме этого был осмотрен: «9 числа железной, которой состоит едучи по дороге с новостроящагося Петропавловского завода в Верхотурье на правой стороне, от дороги в 150 саженях, от речки Турьи в 7, а от новостроящагося Петропавловского завода например в 30 верстах, в бору на ровном месте, при котором по верху руды железной разборным камнем лежит в длину на 15, в ширину на 10 сажень, а в глуб еще нисколко не разработывано..». И было вынесено решение: «…Точие все вышеписанные 4 прииска в благонадежности в рудах не доволно разработаны, и за тем ныне оным местам указной дистанции не назначено…» (3).



1759 г.

     6 марта 1760 г. в Канцелярию поступает рапорт от Екатеринбургского школьного подмастерья Петра Солонинина: «…По указу…канцелярии от 16 числа апреля 1759 года …Осматриваны рудные прииски, обысканные посланными от заводчика Походяшина людми в 1759 году:…24) Октября 21 числа, железной прииск, которой состоит между речками Турьей и Замарайской, разстоянием от Турьи в 7,5 верстах, от Замарайки в трех, а от назначенного под завод места на речке Турье в 16 верстах, на дороге вновь проложенной Коптяками, на ровном месте, в мелком березнике, изредка и сосняге, по течению речки Турьи на правой стороне. При оном руднике видимо руды по поверхности разборной в глине темнокрасноватой, в длину лежит на 160, а в ширину на 120 сажен…26) Декабря 1-го дня, железной рудник, которой состоит между речек Каквы и Турьи, разстоянием например от Турьи в 6, а от Каквы в 12, от назначенного под завод места на Турье в 15 верстах, по течению Турьи на правой стороне, в смятишном березовом и сосновом лесу, на ровном месте. Руды разборной видимо на поверхности в длину на 80, а в ширину на 50 сажен. 27) Декабря 4-го дня, железной рудник, состоит между речек Турьей и Каквой, по течению речки Турьи на правой стороне, от дороги во 150 саженях на левой стороне, едучи с Петропавловского завода в город Верхотурье чрез деревню Коптякову. От назначенного под завод места на речке Турье в 15, а от Каквы в 5 верстах. При оном руднике на поверхности руды железной лежит в длину на 50, в ширину 40 сажен. Токмо как оной 27-й, так и вышеписанные 24, 26 рудники, хотя надлежащим порядком по горному обыкновению и неразработаны, но по видимости надежду оказуют. И дабы в оные кто-либо другие паче чаяния вступаться не могли и от того б канцелярии в спорах напрасно излишнего затруднения не последовало, того ради тем местам указная дистанция назначена и на средине рудников на стоячих деревьях вырезаны литеры таковы: Н.Ж.Р.К.З.Н.Т.З.М.П.Н.Е.Ш.П.П.С., год, месяц и число, которые значат «назначение железному руднику к новостроящемуся заводу на речке Турье заводчика Максима Походяшина назначивал Екатеринбургский школной подмастерье Петр Солонинин»…Вышеписанные рудные прииски, обысканные в 1759 году…принадлежат…24, 26, 27 к новостроящемуся заводу на речке Турье…» (4).

1760 г.

     27 ноября в Канцелярию прикащик Походяшина Федор Шестаков подает доношение: «Посланы со мной…взятые с обысканных к новостроящемуся Турьинскому ево заводу, посланными от него заводчика Походяшина рудоприищики, мест, состоящих в урочищах называемые: 1) Васильевской, от речки Турьи например в 2 верстах, в боровом уклоне, при смятниках и при суболотках, по течению оной речки, на левой стороне. 2) Михайловской, от вышеписанного перваго например в верстах в двух, на том же уклоне, при боровом и смятнишном лесу, при суболотке, медной руды, которые с перваго прииску в большем, с втораго в маленьком, каменья и…прошу, дабы повелено было..показанные каменья апробовав и, ежели по пробе надежны окажутся, то, в силу Берг-привиллегии и Берг-регламента, показанные рудные места к Турьинскому реченного заводчика Походяшина заводу для добычи из них и плавки руд, записав за ним Походяшиным, и чрез нарочно посланного от здешней Канцелярии, огранича указными гранями, отвесть…Ноября 23 дня 1760 г….». Далее следует приписка: «…Означенные руды в Екатеринбургской лаблатории пробованы, а по пробе от центра содержат черной меди: 1) 20. 2) 14 фунтов…» (5).

1762 г.

     Указ Канцелярии унтер-шихтмейстеру Василию Раздеришину от 31 июля: «…обысканные к заводам заводчика Походяшина в разных местах рудные прииски, освидетельствовать тебе Раздеришину в каких оные урочищах состоят, описать и разведать обстоятельно. Также достойны ль к произведению горной работы и не воблизости ль к прежде обысканным казенным и партикулярным рудникам или приискам, и в каких точно лесах. И не в отводных ли, дабы кому к заводам местах состоят. И буде не разработаны, то велеть их по горному порятку разработать и, ежели правильных препятствиев к отдаче и отводу тех приисков показанному заводчику Походяшину не окажется и спору ни от кого не воспоследует, то в силу Берг привилегии и регламента, учинить тем местам в длину и ширину по двести по пятидесяти сажен отвод, с постановлением граней и положением при том нетленных вещей. И сочиняя оным двойственныя соописанием чертежи, прислать в канцелярию при репорте. А ежели воспоследует от кого какой либо спор или окажутся законные сумнительства, то не отводя, но записав все обстоятельства, сюда в канцелярию репортовать…» (6).
     Рапорт в Канцелярию от Василия Раздеришина поступил 9 декабря: «…свидетельство дву железным и четырем медным рудникам учинил, о которых спору и сумнительства ни от кого не оказалось. И по тем обстоятельствам в отводе ограничил с поставлением граней и положением при том нетленных вещей, коим двойственные со описаниями чертежи сочинил…». К рапорту прилагался чертеж Васильевского медного рудника: «…которой состоит в отведенной окружности к тому заводу лесах и расстоянием например от него в 15 верстах, а от проезжей дороги, которая от Петропавловского завода лежит в город Верхотурье, и от состоящего на ней зимовья в трех верстах, по течению реки Турьи на левой стороне в двух с половиною верстах, в боровом уклоне. При котором руднике произведенная горная работа значит в сем чертеже при следующей литере А. Ширф длиною четыре с половиною, шириною три с половиною, глубиною пять аршин. В котором руда оказывается тремя жилами: первая от запада к востоку, вторая между полдни и запада в две с половиною, третья от севера к полудню в три четверти аршина, сероватым камнем, с зеленью. И между теми ординарными мелкими зелеными каменьями, в красноватой глине, також де и в глубь, значит в красноватой же глине разборными рудными каменьями. И по близости первого биты два ширфа длиною и шириною по четыре аршина, которые за не работанием малолюдия наполнились водою. С коего рудника добытой руды например до десяти тысяч пуд. А окружность оного рудника значит под зеленою краскою в равностороннем четвероугольнике, в длину и ширину по 250 сажен, а по углам назначены на стоячих деревьях грани, кои ссечены столбами. А у ширфу також де стоячее дерево ссечено столбом, на котором вырезаны слова таковы О.М.Р.З.М.П.Т.З.О.У.Ш.М.В.Р. сентября 13 дня 1762 г. А около рудника леса стоят сосновые…» (7).

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 19.10.2010 :: 09:34:50
1763 г.

     7 июня в Канцелярию поступило сообщение от генерал-квартирмейстера князя Вяземского: «…Минувшего апреля 26 числа сего 1763 г., города Верхотурья купец и Петропавловского завода содержатель Максим Походяшин, доношением мне представлял об открывшемся металле, которой он признавал по видимости быть свинцовой или серебряной руде…Чего ради помянутая канцелярия благоволит в то место, где оной металл изыскан отправить ныне штейгера и подштейгера. Которым приказать явясь у него Походяшина реченное место разработав, дойти до настоящей жилы руды…Июня 6 дня 1763 г.» (8).
     Во исполнение указа Канцелярии контора Березовских золотых промыслов доносит: «…для вышеписанного штейгер Вилим Келлер и ундер штейгер Василей Юрьев при сем посылаются…». В своем доношении М.М.Походяшин добавляет: «…означенной рудник найден был между прочими рудниками моими в известных урочищах уволенным по просьбе моей с Алапаевских майора Гурьева заводов подштейгером Иваном Закайдаковым, без которого уповательно в разработке и прочему не могло бы быть какой либо ошибки. Того ради КГЗП сим объявя и не соизволит ли оного Закайдакова к тому с прочими употребить. Июня 12 дня 1763 г.» (9).
     18 июля Виллим Келлер подает рапорт в Канцелярию: «…На которой прииск к нам прислан от него Походяшина Турьинского медного рудника служитель его Степан Богомолов и обще с Закайдаковым объявили, что подлинно то рудное, признаваемое Походяшиным свинцовый и серебренной, рудное место, которое мы и разработали. И выбито нами при том месте три ширфа: 1) в три с половиной, 2) от первого в север расстоянием в 11 саженях, при оном выбит в одну сажень и два аршина, 3) от 2-го в 10 саженях, оной в две с половиной сажени. При оных двух ширфах таковых каменьев ничего не оказалось. И с того прииска взято мною той руды худой и доброй до 7 фунтов. Оной прииск состоит от Верхотурья например в 140 верстах, вниз по реке Турье. От Турьинского зимовья в 4 верстах, близ которого состоит в 12 саженях предписанного Походяшина медной, называемый Турьинский рудник…
     …Вышеписанных каменьев в Екатеринбургской лаборатории истолчено и промыто на шлих добрых три с половиною, плохих 6 фунтов. Шлихов вымытых явилось из доброй ¾ , из плохой 1 золотник. И по оной промывке в тех шлихах бленглянцу видимо не было. Також де и по пробе чрез огонь оные шлихи, кроме медного отдуху, ничего не оказали…» (10). Но рапорт Келлера кажется Вяземскому не убедительным и он требует отправить его вторично «и велеть им по прибытии на оное место, разработав, дойти до настоящей жилы руды».
     Вторичное доношение от Келлера поступает 9 октября: «…на вышеозначенное рудное место ездили и…разрабатывали, так порядочно, как горное искусство повелевает. И пробито шахтою от состоящего от оного места его заводчика Походяшина от медного рудника в 12 саженях: 1) пробито шахтою длиною 4 аршина, шириною пять четвертей, углубенность 5 сажен. Из той шахты пройдено на восток штолною две с половиной, да в север одна с половиной сажени, вышиною два с четвертью аршина. Пробито ширфов от преждеупоминаемой шахты в 10 саженях: 1) на восток длиною 4, шириною один с половиной аршина, глубиною две с половиной сажени. 2) в север длиною 4, шириною один с половиной аршина, углубленность две сажени. 3) от реченной же шахты на север же пробито длиною 4, шириною одна с половиною, углубленность 4 аршина. В вышеозначенной шахте и на восток и штольною идено по белому и серому камню и местами попадалось небольшими камешками, в коих оказывался один признак блейнт малым числом. А на север, как в штольне, так и в ширфах идено по красному пустому камню, но только признаков никаких не оказалось и впредь в той штольне и ширфах никакой благонадежности быть неуповаемо» (11).
     20 ноября в Канцелярию поступает доношение от Василия Походяшина: «…родитель мой…просить о даче на заводы ево для надлежащаго разработывания и усмотрения приисканных и отводных, и приискиваемых…рудных мест и каменьев, за неимением знающаго то искуство, яко штейгера или другаго достойного горного служителя…прошу, дабы повелено было для вышеписанной в горном произведении надобности из находящихся в команде оной канцелярии знающаго того дела штейгера, или кого заблаго разсудится на коште помянутого родителя моего определит, дать…Ноября 17 дня 1763 года». 3 января 1764 г. контора Березовских золотых промыслов доносит: «…для надлежащаго разрабатывания и усмотрения приисканных и отводных, и приискиваемых впредь рудных мест и каменьев, послать ундер штейгера Василья Карпова» (12).
1764 г.

     22 июня в Канцелярию поступает доношение из Екатеринбургской золотых производств горной экспедиции: «…По указу…Канцелярии от 5 ч(исла) апреля сего года велено, для порядочного в добыче медных руд, содержащих серебро, и в разборе оных по горному обыкновению, на Петропавловской заводчика Максима Походяшина завод послать ундер штейгера  Максима Платонова…Определено: в Канцелярию Главнаго Заводов Правления представить доношением и просить, чтоб оная соблаговолила, по крайнему при золотых промыслах горных служителей недостаточеству, ундер штейгера Платонова от заводчика Походяшина, взяв, определить на здешние золотые промысла попрежнему, ибо ему Походяшину  и прежде отданным ундер штейгером Карповым исправлятца можно…Июня 21 дня 1764 г.». 7 июля Канцелярия выносит решение: «…означенной ундер штейгер на Петропавловской заводчика Походяшина завод послан для настоящей разработки и познания доброты медной руды, которая содержит в себе серебро, в чем состоит казенной интерес и канцелярии против присланного из государственной берг коллегии указа без действителного узнания содержания серебра оставить было неможно, Определено: для надлежащаго порятка в добыче золото содержащих  руд, посланного отсюда на Петропавловской заводчика Походяшина завод ундер штейгера Карпова прислать суда в самой скорости…А ундер штейгеру ж Платонову до указу впредь остатца на Петропавловском Походяшина заводе…» (13).
     Интересными документами являются полугодовые ведомости (своего рода полугодовые отчеты) составленные Петропавловской заводской конторой, где имелся раздел «При горных делах».
Первой известной, на данный момент, ведомостью Петропавловского завода является ведомость за первую половину 1762 г., в которой говорится про рудники разработанные и отысканные до 1761 г.: «Медной Турьинской, по течению той Турьи реки на левой восточной стороне, от зимовья Турьинского в бору на плоском ровном месте например в 3-х, а от Петропавловского завода в 54-х верстах. Старой разработки по 1762 год пройден в первом ширфе штолною, в полуденную сторону, по руде 4 сажени, шириною на 1 сажен, глубиною 2 ½ аршина. Видом лазорева, с зеленью, ваповая краска и с кварцом. Добротою благонадежна, ширфами один пройден в полден, а другой на западную сторону. По руде и по знанию, також виду и доброты длиною и шириною по 2, глубиною 3 сажени. В первой половине сего 1762 году разработано пройден ширф на полден, в длину 4, в ширину 3, в глубину 4 аршина. От него пройдено штолнами по руде в полден 2 штолны. 1-я в длину 3, в ширину 1 сажен, углублено на 2 ½ аршина. 2-я в длину 2, в ширину 1 сажен, углублено 2 ½ аршина. 3-я на восток в длину 1 ½, в ширину 1 сажен, углублено 2 аршина. 4-я в север в длину, в ширину и углублено ровно по 2 ½ аршина. По руде ж жилою, видом зеленая с лазорью, добротою благонадежна. Руды добыто и в завод перевезено остаточной от второй 1761 года половины добытой, обвалившей с боков в северном ширфе 250. В первой сего 1762 году половине добыто 7200. Итого с прежнею 7450 пуд, которая в завод вывезена без остатку… кроме одного Турьинского медного рудника (которая добыча происходила волнонаемными небольшим числом людьми)» (14). Упоминаются и железные прииски между Турьей и Каквой, описанные еще Петром Солонининым в 1759 г.
Ведомость за вторую половину 1763 г.: «…Турьинской, по течению той Турьи речки на левой восточной стороне. От зимовья Турьинского в бору на плоском ровном месте например в 3 – х, а от Петропавловского завода в 54 – х верстах. 1763 во второй половине…вновь разработано пробито 3 ширфа, между востоком и севером…Во оных трех ширфах и 3 – х штолнах добыто руды 5026, подрутка 500 пудов. Оная руда и подрудок в завод перевезена и при заводе на плавку меди употреблена в той же второй 1763 году половине без остатку. При руднике подрудка добычи первой того ж 1763 году половине осталось 1775…» (15).
Ведомость за первую половину 1764 г. Рудник разрабатывается уже пятью шахтами: «…Всего в вышеписанных 5 шахтах и штолнах в добыче руды в первой половине сего года было и в завод перевезено, и в плавку употреблено 33232, при руднике налицо осталось 17100, подрудка до 30000 пуд» (16).
Ведомость за вторую половину 1764 г.: «Турьинской, называемой Васильевской.…из преднаписанных № 2, 3-го, 4-го, 6-го и 7-го во второй 764 году половине в добыче руды примерным исчислением с 66750 пуд. Подрутков до 170000 пуд. А в 1-м и 5-м № во второй 1764 года половине добычи рудам не было» (17).

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 19.10.2010 :: 09:37:08
1765 г.

Ведомость за первую половину 1765 г.: «Турьинской назыаемой Васильевской в первой половине сего 765 году разработано: № 2) идена штольна в западную сторону… по железоватому камню и впредь простирается железоватая с зеленью крепкая руда. И работа происходит буровая, порохом…№ 6) Идена шахта, а из оных 2 штольны… И попадалась руда гнездами видом зеленая с куриозом… при упоминаемом 7 номере добыто руды генваря с 1 июля по 1 число 21 450 пуд. Из того зеленой и черной руды отпущено в завод 14 450 пуд. Затем отпуском при руднике состоит примерно руды зеленой до 800, красная до 6200 пуд, обоего 7000 пуд. От оных руд подрудков 3000 пуд. Да медной самороди добыто примерно до 500 пуд, подрудку от самородки до 3000 пуд и имеется при руднике. А при номерах 1-м, 3-м и 5-м в первой сего года половине с генваря по июль месяц работы не происходило». В первой половине 1765 г. тремя шахтами начинает разрабатываться Фроловский рудник, из которого было добыто 14 100 пудов руды и 2900 пудов подрудков (18). 
Ведомость за вторую половину 1765 г. В этот период были найдены новые медные прииски: «1) От называемого Турьинского Васильевского рудника в полуденную сторону, расстоянием например с 400 сажен. На ровном месте. Называемой Стефановской. 2) От оного в западную сторону, расстоянием например в ста саженях. При оных приисках руда простираетца между диким белым камнем в зеленом камне. И благонадежность впредь руды оказываетца. Называемой Першинской. 3) От называемого Фроловского рудника в сторону полуденную, за болотом, на ровном же месте, расстоянием от помянутого Фроловского рудника например одна верста и 200 сажен. Руды простираетца зеленым видом в сером крепком камне». При Васильевском руднике для разведки руд пробиваются две новые шахты. Разрабатываются и новые рудники: Стефановский двумя шахтами и Першинский одной. С 1-го июля по 31 декабря на рудниках было добыто: при Васильевском из шахт №№ 1, 2, 5, 7 серебристых руд – 31 200 пудов, самородной из шахты № 7 – 1927 пудов; при Фроловском «мягкой и серебристой» - 69850 пудов; при Стефановском – 14800 пудов; при Першинском – 6650 пудов. Всего из Турьинских рудников было добыто – 124 427 пудов медной руды. Хотелось бы обратить еще на один факт из этого документа. Среди не разработанных медных приисков значится: «…13) По Турье реке, по течению на левой стороне, в утесе с западную сторону, от воды вверх в одной сажене. Расстоянием от устья оной реки например в 25 верстах.» (19). То есть тот прииск, который в 1758 г. осматривал Леонтий Яковлев и который до настоящего времени считался Васильевским рудником, оказывается, на 7 января 1766 г. был еще не разработан.

1. ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.219-219 об.
2. Там же. Л.111 об.
3. Там же. Л.115-115 об.
4. Там же. Л.101-102 об.
5. Там же. Л.259-259 об.
6. Там же. Л.261-261 об.
7. Там же. Л.263, 265-265 об.
8. Там же. Оп.1. Д.1716. Л.1.
9. Там же. Л.4-5 об.
10. Там же. Л.14-14 об.
11. Там же. Л.22 об.
12. Там же. Д.?. Л.446-446 об., 449.
13. Там же. Д.1773. Л.451-451 об., 453-453 об.
14. Там же. Д.1687. Л.31 об.-33.
15. Там же. Д.1746. Л.357 об.-358.
16. Там же. Л.116 об.
17. Там же. Д.?. Л.108.
18. Там же. Д.1788. Л.156-157 об.
19. Там же. Л.498-503 об.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.10.2010 :: 18:07:10
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Вагран» № 50-52
газеты «Наше слово». Североуральск, 30 июля 2000. № 91. (а также в «Серебряном меридиане» № 30. С.1-4. историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, 6 июля 2001. № 27).


Длительная командировка


     Рассказав о дальнейшей судьбе Леонтия Яковлева, я несколько опередил события. Деятельность его на Северном Урале отнюдь не ограничилась освидетельствованием места под будущий Петропавловский завод и отводом к нему лесов. Как вы уже поняли из прошлого выпуска «Серебряного меридиана» № 29 («Походяшин расширяет поиск»), в 1758 году его еще ждали новые приключения. В то время, когда Леонтий заканчивал отвод лесов к заводу и уже подумывал о возвращении в Екатеринбург, Походяшин составлял реестр вновь найденным приискам, тем самым подготавливая новую работу Яковлеву (Реестр был опубликован в «Серебряном меридиане» № 26 («Документы свидетельствуют»).
     Сидя за столом, Максим Михайлович некоторое время задумчиво смотрел в окно, где на берегу Колонги Савастьянов что-то объяснял мужикам, потом вздохнул и закончил свое доношение: «…И обретающемуся при здешних новостроящихся Петропавловских заводов у отводу под завод места и описания лесов и для изыскания удобного другого под завод места ж, унтершихтмейстера Яковлева определить и наградить повелительным указом, чтобы ныне объявленные и впредь изысканные прииски, за отдаленностью здешняго места, а особливо в летнее время за болотистыми и грязевыми непроходимыми местами, дозволить ему ж, Яковлеву, описать и ограничить, и по обстоятельному описании по горному обыкновению отвесть. И на сие мое покорнейшее доношение учинить милостивое определение. Июля 19 дня 1758…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.219 об.). Помедлив, он приписал: «…К сему доношению Максим Походяшин руку приложил». Каменья с вновь найденных приисков были уже давно приготовлены и разложены по мешкам. Походяшин еще раз просмотрел реестр и велел готовить лошадей. Через неделю, 27 июля, доношение и реестр с каменьями были поданы в Канцелярию Главного заводов Правления.
     Если мы внимательно просмотрим список приисков, то заметим упоминание о Терсяцкой слободе. Это территория нынешней Курганской области. Очевидно, Походяшин в поиске руд не довольствовался только границами Северного Урала, но и производил разведку далеко на юге, рассчитывая при благонадежности руд строить заводы и там. Всего были присланы образцы руд с 25 приисков. Почему-то при разборке не оказалось под № 2. Зато под № 9 оказалось два. Испытание руд было поручено провести пробирному ученику Екатеринбургской лаборатории Иоганну Георгию Гофману. Результаты показали, что руды с медных приисков дали невысокое содержание меди, всего до 5 фунтов. А вот железные показали приличное содержание чугуна. Так образцы с прииска «от речки Колонги например со 100 сажен на левой стороне по течению» дали 55 фунтов. «При речке Олхошу» - 50 фунтов. «При речушке Талице в вершине» - 51 фунт. «В Павдинском камне» - 49 фунтов. За каждую пробу с заводчика было взято по 10 копеек, а всего 2 руб. 50 коп. Уже 30 июля о результатах испытаний Гофман сделал соответствующую запись и сообщил в Канцелярию. 7 августа члены Канцелярии, рассмотрев доношение, реестр и заключение об испытании, «…приказали заводчику и верхотурскому купцу Походяшину с прописанием апробованных руд послать указ и велеть ему те рудные места разработать по горному обыкновению, не упуская нынешнего летняго удобного к тому времени, и по разработании, ежели в коих местах совершенная руд надежда окажется, те места означенному пробователю Яковлеву освидетельствовать и обстоятельно описать, и учиняя чертежи, назнача ко оным указную дистанцию мест, а в отводе и отдаче их без указу не вступать…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.221, 222).
     Тем временем ничего не подозревающий Яковлев, закончив отвод лесов и пробыв некоторое время в Петропавловском заводе, отправился в обратный путь. 26 августа, подъезжая к Екатеринбургу, он встретил человека Походяшина, везшего указ Канцелярии, по которому ему следовало освидетельствовать медные и железные прииски. Мы не знаем, что испытал он в этот момент. Наверное, досаду. Но он был горным офицером и привык выполнять приказы. К тому же, как мы знаем, он слыл «человеком трезвым и воздержным». Взглянув вперед, где, казалось, вот-вот должны были показаться крыши города, Леонтий приказал разворачивать подводу обратно на север. На следующий день, прибыв в Верхотурье, он разыскал бывшего там поверенного Походяшина Ивана Хлепятина и потребовал от него «о действительно разработанных до надежды руд, также и неразработанных приисках писмянного известия, в каких оные местах и урочищах состоят…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.238). Ближайшие из них находились в верховьях Лобвы и Ляли, куда в те времена дороги из Петропавловского завода не было. Поэтому вполне вероятно, что, получив роспись приисков и запасшись продуктами в Верхотурье, Леонтий сразу же отправился на место. Путь пролегал через Лялинский караул, деревню Безсонову, по старой рудничной дороге, шедшей от бывшего казенного Лялинского завода к Конжаковскому руднику.
     4 сентября он уже приступил к обследованию железного прииска, значащегося в реестре под № 21, «которой состоит вверх по речке Лобве, на левой стороне, в вершине речки Талицы, которая впала в оную Лобву, в высокой горе, в называемом Сухом Камне (сейчас это Казанский Камень – прим. М.Б.), от высокого хребта в северо-восточную сторону в двух верстах, в краю оной горы, в западной стороне, а от летней дороги, коя лежит с Лялинского завода на Конжаковский рудник, на левой стороне, вверх на гору в трех верстах, от бывшего Лялинского завода в 70, от Конжаковского рудника в 20 верстах, который состоит за речкой Лобвой, а оная гора длины и ширины разстояния, например, по 10 верст…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.238 об.).
     6 сентября он осматривает прииск «…которой состоит во оном же, называемом Сухом Камне, от вышеписанного 21-го рудного прииска в 1 версте 65 саженях, в конце высокого хребта, с северо-восточной стороны, от ровного места вверх на гору в 30 саженях, от вершины речки Черной, разстоянием, например, 1,5 версты, где разрабатывано по оному утесу между отвалом, и по той разробке в утесе между пустым камнем железной руды оказывается довольно…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.239). К этим двум рудникам Яковлев назначает указные дистанции и вырезает на столбах литеры «Н.Ж.Р.З.М.П.П.Л.Я. 1758 г. сентября 6 числа», что означает «назначение железному руднику заводчика Максима Походяшина пробователем Леонтием Яковлевым». На следующий день он осматривает медный прииск, «…который состоит от вышеписанного 21-го железного рудника в трех верстах 400 саженях за речкой Черною, коя течение имеет с высокого хребта Сухова Камня в Лобву речку…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.239). Следующий железный рудник находился несколько южнее «…который состоит вверх по Нясме речке, на левой стороне, едучи по тропке, которая лежит из Верх-Лялинского Спасского села в деревню Палкину, разстоянием от оного села в 25 верстах, от речки Ермаковки вверх на левой стороне, например, в двух верстах, на самой, назначенной к Кушвинским, его высокографского сиятельства Петра Ивановича Шувалова заводам лесам линии, разстоянием от Кушвинского завода, например, в 80, от бывшего Лялинского завода в 30 верстах, на ровном месте в смятишном лесу, при котором разработано тремя ширфами», «…при которых ширфах добытой руды имеетца до 500 пудов…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.239 об.). Обследован рудник был 10 сентября.
     Но события развивались стремительно. Походяшин не был бы Походяшиным, если бы позволил себе или кому-нибудь минуту покоя. 2 сентября он самолично подает в Канцелярию новое доношение «…и за помощию божией на речке Колонге плотина и фабрики строением производятся. Тако же и лесам назначение оканчивается. К построению ж плотины и молотовых фабрик, для перековки чугуна в железо, другие места мною и посланными от меня служителями в Верхотурском же уезде, по впадающим в Лялю реку речкам Нясме и Павде, отысканы…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.109 об.). Здесь же сообщает, что лесов, годных к строению и содержанию завода, а также пашенных и сенокосных мест там немало. Просит, чтобы Канцелярия своим указом повелела Яковлеву и Савастьянову освидетельствовать эти речки и дать свое заключение, которая из них окажется более удобна для построения завода. После этого дать свое позволение на постройку завода и просить об этом же Берг-коллегию. Кроме этого, просит велеть Яковлеву освидетельствовать, описать и «положить на чертеж» рудные места, найденные уже после 19 июля, а также и те, которые будут найдены до его отъезда в Екатеринбург.
     Бедный Леонтий, когда он все это должен успеть сделать? И ведь это еще не конец истории. 3 сентября Канцелярия приказала: «…1) речки Нясму и Павду освидетельствовать, и которая из них к построению заводскому удобнее окажется, оную в каких она точно дачах и урочищах состоит и в каком от казенных и партикулярных заводов и рудников и других знатных мест и урочищ, яко городов и сел, и деревень, и больших рек, по коим бы можно суда с тягостми отправлять, разстояния и…сколько может вододействуемых колес поднять…и ежели объявленного заводчика Походяшина к строению и произведению допустить, то не будет ли другим заводам и селениям какового утеснения и помешательства. 2) вновь приисканные…рудные места…освидетельствовать…и о том к нему Яковлеву с подтверждением того, чтоб он, будучи за оным порученным ему делом, долговременно не медлил, послать указ…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.111, 111 об.). 

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.10.2010 :: 18:14:43
Уже на следующий день этот указ был отправлен с Походяшиным. Как Максиму Михайловичу за 9 дней удалось добраться до завода, собрать Савастьянова и отправить его к Яковлеву, каким образом Савастьянову удалось найти Леонтия в тайге, об этом история умалчивает. Но, видимо, очень торопился заводчик. И на это были причины.
     Наступила осень, приближалась зима, а дел было еще очень много. 13-15 сентября Леонтий и Иван осматривали места на речках Нясьма и Павда, которые находились в Лялинской волости и на Павде, на 95 версте по Большой Московской дороге от Верхотурья к Соликамску (Бабинова дорога – прим. М.Б.). Место на речке Павде находилось «…в 150 саженях в правую сторону от дороги, по течению с левой стороны, в одной версте от устья. От Верх-Лялинского Спасского села (ныне это поселок Юрты Новолялинского района – прим. М.Б.) в 14 верстах, от Петропавловского завода примерно в 110 верстах…где быть плотине прилегли с обоих сторон горы мысами, в правую сторону высотою 11 аршин, с левую отлогая 11 сажен, а выше оной плотины, в прудовом месте (т.е. где быть пруду – прим. М.Б.), по оной Павде и Березовке речкам разлив будет не малой, по водяной силе возможно устроить и в действие содержать 8 молотов…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.114). На Нясьме же измеривать и описывать не стали, хотя и показалось им там место удобным для заводского строительства. Но на Павде место было более лучшим. «…16, 17, 18 сентября были осмотрены прилежащие к тому месте леса…на вышеписанной на речке Павде по положению места и довольству воды и лесов, по свидетельству нашему явилось под строение завода способно…»
     В этом месте хотелось бы сделать некоторое отступление от повествования. Уважаемые мною краеведы Павды утверждают, что в 1999 г. их поселку исполнилось 400 лет. Мы только что рассмотрели описание места под строительство завода на речке Павда, данное Яковлевым и Савастьяновым, в котором нет ни одного намека на существующее в этом месте поселение. И это только один документ. Действительно, на Бабиновой дороге существовала Павдинская застава. Но она находилась на 10 верст дальше по дороге, выше по течению речки Павды. Отождествлять Павдинскую заставу и Николае-Павдинский завод все равно, что соединить Турьинский (Богословский) завод и Турьинские рудники. Это два разных места, а значит две разные истории. И начало истории нынешнего поселка Павда положил Максим Походяшин в 1758 г.
     Теперь продолжим наш рассказ. К 21 сентября Леонтий Яковлев и Иван Савастьянов вернулись на Петропавловский завод. Савастьянов снова приступил к строительству завода, а Яковлев продолжил освидетельствование рудников. Вернувшись немного назад, мы вспомним, что самое высокое содержание чугуна – 55 фунтов – показала руда с прииска № 12. Вот его и осматривал Леонтий 21 сентября «…которой состоит от отведенного нынешним летом его, Походяшина, 2-го железного рудника вверх по речке Колонге, на правой стороне, в мысу, в 1,5 верстах, от речки Колонги в 100 саженях, в мелком сосновом лесу, при котором руды железной значится длины на 20, широты на 10 сажень, и тако по благонадежности оному руднику указная дистанция назначена, с которого рудника взято руды 5 фунтов…». На следующий день осмотрел 3 медных прииска «…№ 3 (едучи по дороге с новостроящегося Петропавловского завода вверх по речке Колонга по правой стороне к назначенному верхнему месту, не доехав до оного с версту, на правой стороне от дороги в 50 саженях, при котором разработано ширфом длины 1,5 сажени, ширины 2,5, глубины 3 с четвертью аршина, в котором ширфу между серым разборным щебнем оказываетца медной руды камышки. № 5 от оного 3 прииска за высокою горою в пол версте…в восточную сторону в сосновом лесу, при котором разработано ширфом длины, ширины и глубины по 3 аршина, в котором ширфу сверху и в глуби, между синим и серым пустым камнем, оказываетца жила медной руды в белом кварце самородною медью, толщиною в вершок. № 6 от 3-го в север, в 200 саженях, в отлогом месте, в сосновом лесу, при коем разработано ширфом длины 1,5 сажени, ширины 2,5, глубины 3 аршина, в котором ширфу между разборным мелким камнем признак медной руды – небольшия камешки имеетца…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.240-240 об.).
     Закончив освидетельствование, Яковлев сделал заключение, что медные прииски № 3, 5, 6 и на речке Черной, железный прииск на речке Нясьме, недостаточно разработаны и поэтому выяснить, богаты ли они рудой, не представляется возможным. Соответственно, указную дистанцию он им не назначил, но литеры на деревьях, при тех «ширфах», все же вырезал «П.М.Р.З.М.П.С.О.П.Л.Я.», которые означают «прииски медной руды заводчика Максима Походяшина свидетельствовал и описал пробователь Леонтий Яковлев». С наступлением же весны прииски следует разработать больше.
     Помните, я говорил, что это еще не конец истории. В конце августа, начале сентября, находясь в Екатеринбурге, Походяшин совершил сделку с бароном А.С.Строгановым. Обменял свои прииски на речках Оленьей и Лямпе на прииски по речке Серебрянке (район Серебрянского Камня). Об этом сообщал Б.М.Золотарев в своей статье «Документы свидетельствуют» в «Серебряном меридиане» № 26 от 9 февраля 2001 г. Только хотелось бы несколько поправить Бориса Михайловича. 1) К тому времени Строгановы уже не являлись владельцами вагранских земель. Эти земли отошли казне, о чем неоднократно упоминает Яковлев, называя их государственными. 2) Никакие прииски на Оленьей Походяшин себе не оставлял, т.е. Строганову отошли все прииски, расположенные западнее границы отвода лесов к Петропавловскому заводу. 3) В документах ничего не говорится о том, что рабочие Походяшина строили Баронское. У Походяшина было еще мало людей, если даже найденные прииски не успевали разрабатывать за «малостию» работников. Ему нужно было успеть свой завод построить, а не помогать другому. Для этого у Строганова достаточно было своих крепостных, а руководил ими, очевидно, приказчик Федор Дмитриевич Ваулин, которого следует считать основателем Баронского. В будущем я расскажу о нем более подробно. 10 сентября Канцелярия своим указом велела Яковлеву и Савастьянову освидетельствовать место под строительство завода на Вагране и рудники, отданные Строганову. Этот указ они получили 21 числа, будучи в Петропавловском заводе. После того, как Яковлев 22 сентября закончил осматривать прииски на Колонге, они вместе с Савастьяновым в тот же день отправились на Вагран, где и пробыли до конца месяца.
     И хотя не было из Канцелярии никакого указания (Максим Михайлович что-то здесь задержался), 2-4 октября Яковлев и Савастьянов осматривали «по случаю попутности» (а вернее – по собственной инициативе и, вероятно, по просьбе Походяшина) «…место, обысканное сентября 2-го числа посыланными заводчика Походяшина людми, на речке Турье, которое по свидетельству явилось, состоит в Верхотурском уезде в Верх-Сосвинской волости, в разстоянии от новостроящагося заводчика Походяшина Петропавловского завода в полдневую сторону в 40, а от обысканного сего лета господина барона Александра Сергиева сына Строганова на речке Вагране места например в 45, от юрт новокрещенного ясашного вогулятина Дмитрея Антипкина вниз по оной речке Турье в 5, а от бывшего Лялинского казенного завода в 100, а от речки Улуса, где признано быть судовой пристане, в 80 верстах. Где плотина имеет быть, с обоих сторон имеются горы, между которыми по поверхности плотины 80 сажен, к построению молотовых фабрик весьма способное, и по водяной силе возможно построить и содержать в действии 8 молотов. 5, 6 и 7 того ж октября осматриваны принадлежащие к тому месту леса…оных на содержание оного завода на 60 лет уповаемо быть з доволством, и таковышеписанное на оной речке Турье место по близости новостроящегося Петропавловского завода и пристани к перевозке чугуна и железа описанных на речках Павде и Нясме мест под строение молотовых фабрик способнее, и ежели на оной речке Турье оным Походяшиным завод построится, то от оного никаким селениям и ни в чем помешательства и утеснения быть не признавается, ибо от того заводского места ближе 40 верст никаких жительств (кроме новокрещенного ясашного вогулятина Дмитрея Антипкина) не имеется, пашенных же и сенных мест, хотя тут во близости и нет, но по Сосьве реке оных имеется довольно, разстоянием около 40 верст…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.114 об.-115).
     Вот так! В 1999 г. Карпинск отметил 240-летие. Чего? Предлагаю вести летоисчисление Карпинска со 2 сентября 1758 г., тогда окажется, что он основан в один год с Североуральском. Это, конечно, шутка. А если серьезно, то несерьезно считать датой основания указ о разрешении строительства завода. Обычно за дату основания берется пуск завода или начало его строительства.
     После осмотра лесов Яковлев продолжил освидетельствование рудных приисков по реестру 19 июля. 8 октября он осмотрел медный прииск под № 1, «…который состоит по Турье речке, по течению на левой стороне, в утесе, а западную сторону от воды вверх в сажене разстоянием от устья оной речки например в 25 верстах, от новостроящегося Петропавловского завода в 35, от обысканного ж на речке Турье ниже в 10 верст, при котором разработано в гору отвалом на сажень, где оказалась жила медной руды з зеленью и с малою частию купфер кису в сером разборном камне, толщиною в аршин…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.115).
     9 числа был осмотрен железный прииск, «которой состоит едучи по дороге с новостроящегося Петропавловского завода в Верхотурье на правой стороне от речки Турьи в 7 верстах…» 13-го «…медной вверх по речке Лате на правой стороне, коя впала в Лобву речку…а от деревни Коптяковой в 5 верстах..» 14 октября был осмотрен еще один медный прииск на этой же речке Лате. После этого Леонтий сделал заключение: «…Только вышеписанные 4 прииски в благонадежности в рудах не довольно разработаны, и затем ныне оным местам указной дистанции не назначено…».

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.10.2010 :: 18:15:57
Здесь уточняется еще одна дата в истории Северного Урала. В книге Г.М.Каеты и Г.И.Воронова «Краснотурьинск» говорится, что первым рудником, открытым в районе города, был Васильевский. Якобы это его освидетельствовал Л.Яковлев 8 октября 1758 года. Поэтому официальной датой основания города Краснотурьинска является 1758 год. Выше я привел описание прииска, данное Яковлевым. Но Васильевский ли рудник был осмотрен 8 октября? Давайте разберемся. Известно, что Васильевский рудник находился от Турьи в 1,5-2 верстах, а описанный Яковлевым прииск в 1 (!) сажени. Руда из Васильевского рудника содержала 20 фунтов меди, а описанный выше только четверть фунта. Похож ли осмотренный 8 октября прииск на Васильевский? Нет. К тому же прииск был плохо разработан, и дистанция к нему не была назначена. По документам Васильевский и Михайловский рудники были открыты в 1760 г. и разработка их началась, очевидно, не раньше второй половины 1761 г., что и следует считать основанием Турьинских рудников. В той же книге написано, что в 1758 же году были открыты Николаевский и Першинский рудники. Но, как мы сами убедились, Яковлев в 1758 г. больше никакие прииски в районе Турьи не осматривал. А к 23 ноября он, наконец-то, возвратился в Екатеринбург. Тем и закончилась его длительная командировка на Северный Урал.      
     

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 05.11.2010 :: 13:15:56
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Вагран» № 46
газеты «Наше слово». Североуральск, 28 февраля 2000. № 25. (а также в «Серебряном меридиане» № 27. С.1-2. историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, 23 марта 2001. № 12).


"Жития трезвого и воздержного"


     Мы познакомились с Леонтием Яковлевым и Иваном Савастьяновым осенью 1757 года, когда они впервые приехали на Северный Урал для освидетельствования места под будущий Петропавловский завод. Прошло полтора года. Вроде бы срок не большой, а сколько ими было сделано: освидетельствованы места под будущие заводы – Петропавловский, Турьинский (Богословский), Павдинский, завод А.С.Строганова на Вагране, произведен отвод лесов к Петропавловскому заводу, освидетельствованы десятки рудных приисков, непосредственно под их руководством начато строительство Петропавловского завода. И до того, видимо, приглянулся Яковлев Походяшину, что когда Берг-коллегия разрешила построить на Турье завод, он стал просить Канцелярию Главного заводов Правления «…для отводу под строение на объявленной речке Турье завода и принадлежащих к тому заводу лесов и рудников…послать оного же пробователя Яковлева…». Доношение было подано 9 марта 1759 года. А уже 11 марта Канцелярия удовлетворила просьбу заводчика. Кроме отвода лесов к заводу на Турье, по просьбе Походяшина, Яковлеву и Савастьянову было приказано освидетельствовать места под строительство заводов на речках Ляле и Мурзинке. А что же Леонтий, где в то время был он?
     19 ноября 1758 года в Канцелярию поступило доношение от берггешворена Княгинина, что мастеровые и работные люди Сусанского завода (находился возле Алапаевского завода) и крестьяне Мурзинской слободы, якобы не были у исповеди и святого причастия. А это не порядок. Для ведения следствия по этому делу депутатом был назначен Яковлев, о чем 15 января Княгинину был послан указ. Сам Леонтий в это время в лаборатории занимался сплавкой золота, поэтому указ ему был вручен 24 февраля, после чего он и выехал в Алапаевский завод. Но к следствию он приступить не успел, так как, как мы знаем, поступило новое указание ехать ему на речку Турью. Как говорится, человек был нарасхват. Делать нечего, пришлось депутатство передать унтер-шихтмейстеру Алапаевского завода Юсупову, а самому возвращаться в Екатеринбург. Но не тут-то было. Здесь его ждала новая напасть.
     В 50-е годы XVIII века, в царствование Елизаветы Петровны происходила раздача казенных заводов в частные руки. При передаче Сенат руководствовался Берг-регламентом 1739 года, где высказывалась мысль, что «казенные заводы для многих околичностей и излишних иждивений не толь прибыточны и государству полезны, как оные, которые на иждивении партикулярных людей содержатся». Считалось, что в частных руках заводы принесут больше пользы. Получателей обязывали: «Чтобы те отданные им заводы содержали во всякой исправности, не токмо против нынешнего их состояния без умаления и без упадка, но и всевозможно б старались те заводы против нынешнего размножить». Однако практика раздачи заводов, как и практика эксплуатации розданных заводов, были далеко от выработанных положений. Сенаторы, непосредственно решавшие судьбы казенных заводов, в понятие «надежные люди», которым надлежало передать заводы, вложили близкое их сердцу содержание. В разряд «надежных людей» были включены не богатые купцы и промышленники, а вельможи и придворные. При передаче казенных заводов в частные руки правительство руководствовалось прежде всего стремлением обеспечить вельмож дополнительными источниками доходов. Условия передачи находились в прямой зависимости от положения при дворе лица, получавшего заводы. Так действительный камергер граф Иван Григорьевич Чернышев получил по указу 10 апреля 1757 года два Юговских завода (находились южнее нынешней Перми). Теперь давайте вернемся к оставленному нами Леонтию.
     Вернувшись из Алапаевского завода в Екатеринбург, он 14 марта получил указ отправляться к Походяшину на речку Турью. «Токмо он Яковлев у показанного Походяшина на заводах не был за нижеписанным», - сообщает Канцелярия. «Того же марта, 27-го дня, во исполнение Ея Императорского Величества указа, из Государственной Берг-коллегии, находящихся при здешних Сибирских, а положенные в подушной оклад при Юговских двора Ея Императорского Величества действительного камергера и кавалера графа Ивана Григорьева сына Чернышева заводах служителей»…в том числе и старшего пробователя Леонтия Яковлева отослать в Юговскую заводскую контору. Леонтий был сыном плавильного уставщика, возможно, известного в то время Федора Яковлева, который служил на Пермских казенных заводах, и с именем которого мы еще встретимся. Очевидно, в Екатеринбург он попал с Юговских заводов, раз там был положен в подушный оклад, и, когда заводы перешли в частные руки, ему пришлось вернуться туда.
     Давайте заглянем в аттестат, который выдала ему Канцелярия 30 апреля 1759 года. Оказывается, в службу он вступил с 24(28) октября 1740 года пробирным учеником с жалованьем от 12 до 36 рублей в год (обычно службу начинали в 14-15 лет). 1 мая 1752 года определен унтер-шихтмейстером второго класса, а 15 марта 1754 года переведен в первый класса. 12 ноября 1757 года назначен старшим пробователем с жалованьем 60 рублей в год. 27 марта 1759 года, после того, как получил указ об отправке на Юговские заводы, был снят с должности старшего пробователя, и остался в чине унтер-шихтмейстера первого класса. Бывшие при Екатеринбургском заводе бергмейстер Райзер и пробирный мастер Рюмин 22 июня 1748 и 24 марта 1753 года дали Леонтию Яковлеву такую характеристику: «…арифметику и геометрию, тригонометрию, сочинение чертежей в плане и профиле, также и пробирному искусству обучен и достаточно знает, и без пробирера всяких руд пробы, промывку золотых щлихов, сплавку серебра и золота сам собою отправлял действительно. Жития трезвого и воздержного. При порученной ему должности обращался рачительно и добропорядочно. В штрафах, наказаниях и подозрениях, и ни в каких худых поступках не бывал, и челобитья на него ни от кого и никакого не бывало…». Далее Канцелярия продолжает: «И за те ево добропорядочные поступки, воздержное житие и обучение подлежасчих до горного и заводского поведения наук, по определению здешней Канцелярии 1754-го года марта 15 числа в шихтмейстеры, в ранге прапорщичьей, удостоен и о произведении ево в тот чин представлено в Государственную Берг-коллегию, токмо на оное резолюции не получено».
     Кто же давал характеристику Яковлеву? В справочнике А.Козлова «Творцы науки и техники на Урале…» находим: «Райзер Евстафий Викентьевич, или Густав-Ульрих – горный деятель, товарищ М.В.Ломоносова по командировке в Германию. С февраля 1745 года был бергмейстером Канцелярии Главного заводов Правления в Екатеринбурге. На Урале работал по 1753 год…Рюмин Ермолай – пробирный мастер в Екатеринбурге, подтвердивший в июне 1747 года промышленное значение месторождения золота, открытого Е.Марковым». Вот с какими людьми работал, обучался пробирному искусству в Екатеринбургской лаборатории Леонтий Яковлев.
     Известно, что 27 июля 1756 года им был освидетельствован железный прииск к Шайтанскому заводу Никиты Демидова. 23 августа 1756 года им же освидетельствованы два железных прииска барона Сергея Строганова по речке Шайтанке, притоку реки Тагил. В том же 1756 году он обучает пробирному искусству Дмитрия Семеновича Хлепятина, служителя М.Походяшина, слесарного и весового дела мастера Бориса Шелехова: «…и я ево по крайнему моему прилежанию и знанию, елико возможность была, обучал бескрытно…». И, наверное, это малая толика тех славных дел, что совершил Яковлев.
     А в 1757 году пришло время Северного Урала. Тем более несправедливым кажется отношение к нему Канцелярии, когда 27 апреля 1759 года он сообщает, что ему велено ехать на Юговские заводы, а жалованье с 1 января не уплатили. А что же Канцелярия? Она рассуждала так: если считать с 1 января по 27 марта, когда Яковлев был отдан в партикулярное содержание, ему надо заплатить 14 рублей 16 копеек, а если по 23 апреля, когда ему был дан указ о его отдаче, то 18 рублей 66 копеек. В конце-концов решено было выдать ему 14 рублей 16 копеек, не забыв при этом вычесть расходы на госпиталь.
     К сожалению, о службе Леонтия Яковлева на Юговских заводах пока известно мало. На Юговские, как и на другие заводы Пермского горного начальства, когда ими владела казна, русские, татарские и башкирские рудопромышленники поставляли медную руду, получая за это из казны «надлежащую плату без всякого задержания и обиды». Из-за рудников между рудопромышленниками и графом вышел спор. Началось следствие, продолжавшееся в течение восьми лет. Известно, что в 1762-1763 годах «…при том следствии рудников со стороны его сиятельства имеет быть поверенным коллежский асессор Федор Санников, который тогда за болезнею у оного быть не мог, а при выправках приказал быть унтер-шихтмейстеру Леонтию Яковлеву…А в наставлении данном от него Санникова ему Яковлеву написано, чтоб имеющиеся при тех рудниках старые копии с отводными чертежами освидетельствовать…быть при тех выправках яко же и при следствии, со знающими тех копей людьми доказывать…». Высокие прибыли, получаемые от эксплуатации заводов Чернышевым, не спасли его от банкротства. В 1770 году он продает свои заводы казне. И только в 1771 году мы вновь встречаемся с Леонтием Яковлевым.
     

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 05.11.2010 :: 13:17:17
Оказывается, в 1755 и 1767 годах «…за прилежные и добропорядочные поступки и науки, и обучение учеников..» Канцелярия вновь аттестовала его в чин шихтмейстера, но Берг-коллегия снова никак на это не отреагировала. В то время, когда другие продвигались по службе, Яковлев 16 долгих лет оставался в чине унтер-шихтмейстера первого класса. Возможно, повлияло то, что он эти годы находился на службе у частного лица. Причины пока не ясны. В 1769 году Канцелярия вновь аттестовывает его в шихтмейстеры: «…Золотые, серебряные, оловянные, медные, свинцовые и железные руды, и монетные пробы, роштейн с пурштейн на черную медь, и принадлежашие к пробирному делу гончарные припасы и капелины делать достаточно умеет…из шлихов выплавлять золото и опробовать, в чистоте отделить от серебра и в чистоту привесть чрез антимонию, также и чрез крепкую водку (очевидно «царская» водка – прим.М.Б.), и серебро опробовать на золото, медь, железо, олово, на серебро, черную медь на чистую, також серебро из антимония и ис крепкой водки преципитацией достать, и к вышеписанным золотым пробам крепкую водку, аквафорт и акварейс делать и расчистить совершенно знает…».
     И справедливость восторжествовала. Указом Берг-коллегии от 5 октября 1770 года Леонтий Яковлев был произведен в шихтмейстеры с жалованием «по восьмидесят по четыре рубли, да на деньщика по одиннатцати Рублев по две копейки с половиною, а всего по девяносту по пяти Рублев по две копейки с половиною на год…».
     21 апреля 1771 года в церкви Рождества Христова при Юговских заводах Леонтий Яковлев был приведен к присяге. Как сложилась дальнейшая судьба Леонтия, пока не известно. Возможно, в будущем краеведам удастся узнать еще что-нибудь об этом замечательном, скромном горном офицере. Также надеюсь, что имя одного из основателей Североуральска не будет забыто».   

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 22.11.2010 :: 14:00:06
Статья опубликована в «Серебряном меридиане» № 74 – историко-краеведческом
приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, 25 февраля 2005. № 9. С.1-3.


Под названием «Гибель Леонтия Яковлева» опубликована в «Вагране» - историко-краеведческом выпуске газеты «Наше слово». Североуральск, 24 января 2005. № 8.

 

ОДНАЖДЫ  ПРИСЯГНУВ



                  Старший пробователь Екатеринбургской лаборатории унтер-шихтмейстер Леонтий Федорович Яковлев оставил значительный след в истории Северного Урала. Именно он вместе с мельничным мастером Иваном Савастьяновым в 1757 г. освидетельствовал место на речке Колонге под  Петропавловский завод, со строительства которого и началось промышленное освоение Северного Урала М.Походяшиным. Кроме этого за 1757-58 годы им были освидетельствованы места под строительство Николае-Павдинского и Турьинского (Богословского) заводов, произведен отвод лесов к будущему Петропавловскому заводу, осмотрены десятки рудных приисков.
Последующие годы его жизни были связаны с Юговскими заводами, находившимися южнее нынешней Перми. 5 октября 1770 года он был произведен в шихтмейстеры, а 21 апреля 1771 года приведен к присяге в церкви Рождества Христова при Юговских заводах.
                  Проходит несколько лет и в 1773-74 годах на Урале, в т. ч. и в Прикамье, разгорается крестьянская война под предводительством Е.Пугачева. Организатором сопротивления восставшим здесь являлся член Канцелярии Главного заводов Правления, асессор М.Башмаков. Одним из активных участников и руководителей этого сопротивления был и шихтмейстер Леонтий Яковлев.
                  Повстанческий отряд полковника Абдулова 28 декабря 1773 года вступил в д.Култаеву, находившуюся в 27 верстах от Юговских заводов, и стремился овладеть селом Верхние Муллы, Ягошихинским и Юговскими казенными заводами, после чего двинуться в Соликамский край. В такой обстановке Башмаков собирает совет, на котором присутствовали горные офицеры: берг-гешворены Берглин, Никонов, шихтмейстеры Яковлев и Солнопеков.
Было решено выделить из собранных на казенных Юговских заводах людей конную команду «самых проворных» в 120 человек. Во главе отряда были поставлены Берглин и Яковлев. Задачей отряда было: идя по Казанской дороге навстречу повстанцам, наступавшим на Юговские заводы, при встрече «поступать вооруженною воинскою рукою».
Этот отряд с двумя пушками встретил в полуверсте от Верхних Мулл 50 человек повстанцев. Абдулов, даже не применив пушек, отступил в Осу. 2 февраля 1774 года отряд под командой Яковлева в 325 человек при одной пушке, воспользовавшись затруднениями повстанцев под Кунгуром и уходом туда отряда Ситникова (атаман повстанцев Юговского завода Осокина), внезапно напал на Юговский завод и овладел им. Заводские люди не смогли оказать сопротивление и многие на лыжах ушли в лес, но затем постепенно возвратились домой. Оставшиеся на заводе и возвращавшиеся приводились к присяге. 42 наиболее активных повстанца были отправлены на казенные Юговские заводы.
1 апреля отряд во главе с Яковлевым численностью в 400 человек выступил с Юговских заводов к селу Белявскому, а «оттоль, куда обстоятельства и путь дозволят». В селе Белявском к нему присоединились силы управителей заводов Голицына и Шаховского в количестве 862 человек. По планам Башмакова отряд подполковника Папова в 1000 человек должен был, участвуя в экспедиции на Осу, пройти через Атерский волок на реку Тулву или через Юговский завод Осокина, Бымовский завод Демидова, на Аннинский казенный завод для соединения с отрядом Яковлева. В этом случае отряд управителей Голицына и Шаховского должен был ударить на Осу со стороны Беляевки, а Яковлев и Папов – со стороны Аннинского завода, где прежде всего ждали наступления пугачевцев.
Однако этот план сорвался. Дело в том, что Папов решительно отказался идти под Осу и повернул в сторону Красноуфимска и Ачита. На Осу же двинулся Яковлев с отрядом в 1237 человек. Он имел «роспись главных возмутителей», которых следовало схватить и в кандалах отправить на Юговские казенные заводы. С крестьянами, признавшими свою вину, было рекомендовано поступать «по усмотрению»: «для поощрения…чтоб и другие лучше возвращались в повиновение», «отпускать без штрафу» «в домы» или «в страх другим к воздержности наказывать плетми и батоги».
Помимо отряда Яковлева на Тулву следовала экспедиция, возглавляемая управителем Аннинского казенного завода Берглиным. 6 апреля Берглин без боя вступил в Осу. Повстанцы ушли на реку Тулву. Берглин повернул свой отряд, и  к 12 апреля им были «действительно обращены в пепел» деревни Барды, Мостовая, Бичурка, Коянова и др. Сопротивление, оказываемое восставшими, вынудило Яковлева сконцентрировать все силы в Осе и избегать вылазок небольшими отрядами. Было приказано прекратить поджоги деревень и открывать огонь по повстанцам только в случае явного превосходства сил, когда правительственным силам не грозило бы истребление. К этому времени в его отряде было 300 человек и 7 пушек.
Опасаясь в создавшихся условиях открытого вооруженного столкновения, Яковлев решил попытаться мирным путем склонить восставших на свою сторону. Восставшие же готовились к захвату Осы, ожидая помощи Салавата Юлаева, а возможно, и самого «Петра Федоровича».
Весь май и первую половину июня находившиеся в Осе отбивали атаки на пригородок местных восставших. Башмаков, извещенный о приближении больших отрядов повстанцев, требовал в Казани помощи. И Казанский губернатор направляет в Осу команду майора Скрипицына, которая прибывает в город 18 июня.
В это время Пугачев, армия которого возрастает до 9 тысяч человек, направляется через Шермяитский завод к Осе. Двигаясь к Каме, Пугачев подошел к Осе также 18 июня. Сюда же прибыл со своим отрядом и Салават Юлаев. Мастеровые и работные люди Рождественского завода Демидова перебежали на сторону пугачевцев. Им удалось прихватить с собой и небольшую пушку со снарядами. Это была первая пушка, которую получил Пугачев, подошедший к Осе совершенно без орудий. Ободренные успехом пугачевцы ринулись вперед и захватили еще две пушки.
Яковлев и Скрипицын выстроили своих людей «фронтом перед Осой» и открыли «жестокий огонь». Пугачевцы усилили натиск. При отступлении к Осе Яковлев был ранен в руку. Четыре раза пугачевцы штурмовали город, но безрезультатно.
Только утром 21 июня, так и не дождавшись помощи, ожидаемой от подполковника Папова, Скрипицын, спрятав под «городскую стену» остававшиеся у него пушечные заряды, построил команду и прекратил сопротивление.
По свидетельству очевидцев, после того «как казаки, так и осинские жители ис крепости» вышли, пугачевцы крепость и церковь, «выбрав образа, книги и сняв с колоколны колокола, зажгли, которые и згорели».
Вслед за тем пугачевцы отошли в свои лагеря, где Пугачев вершил суд и расправу. Все офицеры и даже осинский воевода Пироговский были помилованы, а Скрипицын назначен командиром вновь образованного под Осой Казанского повстанческого полка. Затем состоялся суд над Яковлевым, который за «напрасное кровопролитие», варварскую расправу на Тулве, под Осой и в Кунгурском уезде был предан пугачевцами смертной казни. Его помощника Манакова за отказ отвечать на допросе о количестве артиллерии и пороха и за его непризнание Пугачева государем «бросили в огонь». Все «писмяные дела» экспедиции Яковлева были сожжены. Отряд Яковлева, плененный в Осе, был разоружен и приведен к присяге. Именно здесь, под Осой, окончательно стала ясной цель дальнейшего движения Пугачева – Казань.
                          Так 230 лет назад, 21 июня 1774 года, под Осой трагически оборвалась жизнь горного офицера Леонтия Федоровича Яковлева. Однажды приняв присягу, он остался верным ей до конца. За свою сравнительно короткую жизнь он не получил больших чинов, каких-то особых почестей, но в тех местах, которые он когда-то освидетельствовал, были построены заводы, выросшие в современные города Североуральск, Краснотурьинск, Карпинск, поселок Павда. Тем самым он внес огромный вклад в первоначальную историю промышленного развития региона. Одно только это дает право, чтобы его имя осталось в памяти потомков. 

                                                                   
ДОКУМЕНТЫ


Письмо башкир-повстанцев



             Гайнинской волости Осинской дороги Уфимского уезда командиру карательной команды унтер-шихтмейстеру Л.Ф.Яковлеву с требованием оставить город Осу и отойти на Юго-Камские заводы.
№ 268                                                      2 июня 1774 г.
«Гайнинской волости и от прочих башкирцов его благородию господину ундер- шихтмейстеру Леонтью Федоровичу Яковлеву.
Сим письмом во известие объявляем: сего 1774-го года июня 2-го дня присоветовали мы все, вышеименованные, и к лутчему разсудили для государственной и народной пользы, чтоб вам, господину ундер-шихтмейстеру, и со всею командою из города Оса выти в свои жительства, и жить по старому. А ест ли жа сего числа из города Осы не изволите выступить, то мы, все башкирцы, со всею командою чинить будем противо вас сопротивление неотменное же, понеже как мы, так и вы привели государственному интересу немалой ущерб, также и промежду собою не малые ссоры. И естли жа вы из города Осы со своею командою выступите, то мы как Осинской волости крестьяном, так и вашим обывателям обид и раззорениев никаких причинять не будем впредь до указу. А сверх того, желаем мы обращаться во всяком благополучии, понеже мы у вас увещательных присланных ис команд не видали, и для чего вы наши жительства, не объявя манифестов жгли».
Письмо было вручено делегатами повстанцев унтер-шихтмейстеру Л.Ф.Яковлеву в селе Гамицы под Осой, а впоследствии прислано Пермской провинциальной канцелярией Казанскому губернатору Я.Л.Бранту 13 июня 1774 года.

«Документы ставки Е.И.Пугачева, повстанческих властей и учреждений», 1975 г.

                              



Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 08.12.2010 :: 11:51:25
Статья опубликована в «Богословском роднике» № 9, историко-краеведческом приложении к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 20 сентября 2002. № 76. 


НАЧАЛО

     60 лет назад, 31 марта 1941 года, указом Президиума Верховного Совета РСФСР поселки Угольный и Богословск были преобразованы в г.Карпинск. Если п.Угольный был сравнительно молодым поселением, то Богословск имел уже более чем полуторавековую историю. Официальной датой основания Богословска – Карпинска, как поселения, считается 1759 г., хотя строительство Богословского завода началось несколько позднее. Также в городе существует мнение, что Богословский завод был демидовский, в то время как Демидовых здесь никогда не было. Чтобы разобраться во всем этом, давайте обратимся к архивным документам того времени. Так сказать, вернемся в истокам истории города.
     1 сентября 1757 года в Канцелярию Главного Правления Сибирских, Казанских и Оренбургских заводов, которая находилась в Екатеринбурге, от верхотурского купца Максима Михайловича Походяшина было подано доношение, в котором он сообщает: «…обыскано вверх по Сосьве-реке, по впадающим в оную речкам Ваграну и Колонге медные и железные руды…» и просит «…будущего 1758 году летом на пристойном из помянутых речек или на других, которые способнее к заведению заводов изобрящутся, месте вододействуемый завод строить допустить…». Канцелярия, откликаясь на просьбу купца, для освидетельствования и описания рудных приисков, и места под строение завода, направляет старшего пробователя Екатеринбургской лаборатории, унтер-шихтмейстера Леонтия Федоровича Яковлева и мельничного мастера, за уставщика, Екатеринбургского завода Ивана Савастьянова. По результатам поездки Яковлева и Савастьянова Канцелярия разрешает Походяшину строительство чугуноплавильного завода на речке Колонге, а для перековки выплавляемого чугуна в железо, для неопустошения лесов, летом 1758 г. подыскать место на другой речке, где и построить молотовые фабрики. В мае 1758 г. началось строительство Петропавловского завода (ныне г.Североуральск – прим. М.Б.). В то же время Походяшин посылает служителей для поиска места под второй завод, как рекомендовала Канцелярия.
     И вот 2 сентября 1758 г. он подает новое доношение: «…и за помощию божией на речке Колонге плотина и фабрики строением производятся. Тако же и лесам назначение оканчивается. К построению ж плотины и молотовых фабрик, для перековки чугуна в железо, другие места мною и посланными от меня служителями в Верхотурском же уезде, по впадающим в Лялю-реку речкам Нясьме и Павде, отысканы…Того ради…покорнейше прошу, дабы повелено было, объявленные речки к построению на них молотовых фабрик, о благонадежности их, означенным старшему пробователю Яковлеву и мельничному мастеру Савастьянову освидетельствовать и положить на чертеж…». И уже на следующий день, 3 сентября, Канцелярия дает указание Яковлеву и Савастьянову осмотреть названные речки.
     23 ноября Яковлев и Савастьянов подают в Канцелярию рапорт: «…и в силу оного указа, на те, упоминаемые заводчиком Походяшиным, под строение завода на речках Павде и Нясьме, так и третие, по случаю попутности, на речке Турье места мы осматривали и свидетельствовали. И потому нашему осмотру и свидетельству оказалось, хотя на обоих вышеписанных местах, на речках Павде и Нясьме, к построению вододействуемых заводов оказались способны, и лесов довольно, но ныне к построению тех заводов за дальностию расстояния в перевозке с новостроящегося оного Походяшина Петропавловского завода чугуна признать на речке Турье, ибо до назначенных по речке Павде с лишним 100, а до Нясьминского со 135 верст…третие ж, на речке Турье, от того Петропавловского новостроящегося завода состоит во близости и расстоянием прямолинейно не далее 40 верст, при коем лесов, прилежащих на строение и содержание оного, будет з довольством. И по многим, против вышеписанных Павды и Нясьмы речек, способностям, как нами Яковлевым и Савастьяновым, так и заводчиком Походяшиным, признать к построению ныне тут завода весьма за лутчее. И оные три места состоят на порозжих государственных землях, и во близости их никаких заводов не имеется, и ежели к построению тут заводов допущено будет, то от построения их никому и ни в чем утеснения и обид быть не может. Тут же во близости того на речке Турье заводского места и не далее расстоянием 80 верст, на речке Улусе, коя впала в Вишеру-реку по течению с левую сторону, возможно построить и судовую пристань…». Далее Яковлев и Савастьянов дают описание места на р.Турье и лесов вокруг этого места: «…октября 2, 3 и 4 числа осматривали место, обысканное сентября 2-го числа посыланными заводчика Походяшина людьми, на речке Турье, которое по свидетельству явилось: состоит в Верхотурском уезде в Верх-Сосьвинской волости, в расстоянии от новостроящегося заводчика Походяшина Петропавловского завода в полдневую сторону в 40, а от обысканного сего лета господина барона Александра Сергиева сына Строганова на речке Вагране места например (примерно – прим. М.Б.) в 45, от юрт новокрещенного ясашного вогулетина Дмитрея Антипкина вниз по оной речке Турье в пяти, а от бывшего Лялинского казенного завода (находился на реке Ляле в селе Караульском – прим. М.Б.) в 100, а от речки Улуса, где признано быть судовой пристани в 80 верстах. Где плотина имеет быть, с обеих сторон имеются горы, между которыми по поверхности плотины 80 сажень, к построению молотовых фабрик весьма способное, и по водяной силе возможно построить и содержать в действии 8 молотов. 5, 6 и 7 того же октября осматриваны принадлежащие к тому месту леса, которых состоит по левой стороне речки Турьи в расстоянии вверх по оной на 20, в бок к речке Волчанке против заводского места на 15, вниз между Турьей и Волчанкой до реки Сосьвы на 35 верст сосновые, березовые и еловые, в том числе между оными речками в разных местах гаревых, безлесных и болотных мест, також мелких лесов, кои выросли на гаревых местах имеется на половину; а по правую сторону оной речки Турьи в бок до речки Каквы на 15, вниз к Сосьве по Турье на 35, по Какве на 40 по большей части гаревые места. А лесов в разных местах по край оных речек и между гаревыми местами имеется сосновых, березовых и еловых обширностию по 2, по 3 и по 4 версты, которых лесов между Турьей и Волчанкой и Каквою речками и по устье оных на содержание оного завода на 60 лет уповаемо быть з довольством,…пашенных же и сенных мест хотя тут во близости и нет, но по Сосьве-реке оных имеется довольно, расстоянием около 40 верст» .
     Рапорт и описание в Екатеринбург были доставлены Леонтием Яковлевым. Одновременно в Екатеринбург отправляется служитель заводчика Дмитрий Хлепятин, ведь нужно успеть закрепить найденные места за Походяшиным. 27-го ноября он подает очередное доношение, в котором заводчик просит: «…Того ради Канцелярию Главного заводов Правления с покорностию прошу дабы повелено было на объявленной речке Турье, для перековки выплавляемого при Петропавловском моем заводе чугуна в железо, завод строить дозволить и о том меня наградить указом…» .
     8 декабря Канцелярия выносит свое мнение: «…Повелено будет показанного верхотурского купца и заводчика Походяшина, на приисканном им на речке Турье удобном месте, к построению железоделаемых молотовых фабрик допустить…» . Но требуется еще и разрешение Берг-Коллегии. Поэтому 15 декабря Дмитрий Хлепятин, получив в Канцелярии доношение для Берг-Коллегии, а также копии с описания и чертежа, отправляется в Петербург. А уже 5 февраля 1759 г. Государственная Берг-Коллегия выносит свое определение: «…вышепоказанному верхотурскому купцу и заводчику Походяшину на приисканном им на речке Турье удобном месте, для перековки выплавляемого при Петропавловском ево Походяшина заводе из домен чугуна в железо, молотовый завод, сколько оная речка Турья водяною силою молотов поднять сможет, построить дозволить. И под строение того молотового завода отвесть место, смотря по пространству, ситуации, свободности и по величине заводской плотины, фабрик и всякого заводского и хоромного строения, и ежели те земли явятся владельческия, то в платеже за те земли, по силе берг-регламента 6 пункта договаритца ему Походяшину добровольно, а ежели явятся государственные, то за оные платить ему Походяшину по 2 процента…» . В Екатеринбурге этот указ был получен 8 марта.
     Пройдет еще несколько лет, прежде чем Максим Михайлович приступит к строительству завода на р.Турье. За это время будут отведены леса к будущему заводу, произойдет приписка крестьян Чердынского уезда и другие события. Но это уже другой рассказ. 
     


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 29.01.2011 :: 20:05:35

Опубликовано в материалах «Четвертые Татищевские чтения. Тезисы докладов и сообщений». Екатеринбург, 18-19 апреля 2002 г. Екатеринбург, 2002. С.147-149 (а также под названием «Так сколько же лет Павде?» в «Серебряном меридиане» № 53. С.8. историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, 30 мая 2003. № 22).



К  ВОПРОСУ  О  ДАТЕ  ОСНОВАНИЯ  ПОСЕЛКА  ПАВДА


     В своем сообщении хотел бы затронуть проблему датировки основания небольших населенных пунктов Свердловской области: деревень, поселков, малых и средних городов. Если такие города, как Екатеринбург, Верхотурье, Туринск, в этом вопросе могут рассчитывать на помощь историков, то установление даты основания менее значительных поселений является , в основном, прерогативой местных краеведов, что без привлечения архивных документов не всегда бывает обоснованным.
     В 1999 г. в газете «Уральский рабочий» были опубликованы несколько сообщений о том, что поселок Павда Новолялинского района отметил 400-летие со дня основания (1599 г.). Выходит, Павда третий по возрасту, из ныне существующих, населенный пункт на территории Свердловской области после Пелыма и Верхотурья? Так ли это? Географически поселок находится на территории бывшего Верхотурского уезда, на знаменитой Бабиновской дороге, проходившей из Соликамска в Верхотурье по территории современных Карпинского и Новолялинского районов. Откуда взялась дата – 1599 г.? В «Пермской летописи» В.Н.Шишонкр говорится, что «село Павдинское» было основано в 1598 г. У А.А.Дмитриева в «Пермской старине» дата – 1600 г. Третья появляется у И.Я.Кривощекова в «Словаре Верхотурского уезда» - 1599 г. К сожалению, ни один из трех не подтвердил этот факт документально. Все трое утверждают, что селение возникло как таможенный «караул». Но речь идет не о дате возникновения «караула», а об основании поселения с постоянными жителями.
     Если допустить, что село Павдинское существовало в 1599 г., то сведения о его жителях должны были обязательно отразиться в переписях населения XVII-XVIII вв. Но ни в первой, сохранившейся и дошедшей до нас переписи Верхотурского уезда – «Дозорной книге Ф.Тараканова 1621 г.», ни в крестоприводной книге 1646 г., ни в переписях А.Бернатцкого (1666 г.) и Л.Поскочина (1680 г.), ни в ревизских сказках 1719 и 1721 гг. нет никакого упоминания о селении Павдинском и его жителях. В 1759 г. из Сибирской губернской канцелярии во все воеводские и управительские канцелярии были посланы указы, по которым требовалось прислать ведомости о состоянии мостов и гатей на больших проезжих дорогах. Такая ведомость была прислана и из Верхотурской воеводской канцелярии: «…З десятой версты к селу Спасскому (село, где жили местные вогулы, ныне поселок Юрты Новолялинского района – прим. М.Б.) на семи верстах мосты и дороги не поправлены жителствующими по той дороге завоцкими крестьяны, за тем что, де, они находятся в завоцкой работе. С восемьдесят первой по девяносто пятую версту, по речку Павду, мосты и дороги не исправлены за тем, что, де жителства никакого по той дороге не имеетца. З девяносто пятой по сто шестую на десять (по 116 версту – прим. М.Б.) мосты не поправлены и дорога не росчищена за неимением по той жителствующих…» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1729. Л.208-208 об.). И наконец, рапорт Верхотурской воеводской канцелярии от 29 июля 1759 г.: «…При Павдинской заставе, кроме учрежденных от верхотурской пограничной таможни для караула караульных и состоящих на почтовом станце почтовых ямщиков, не имеетца…» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1526. Л.424), т.е. постоянные жители на заставе не проживали. Итак, становится ясно, что вплоть до конца 50-х гг. XVIII в. на расстоянии от Спасского села до села Ростеса никаких поселений не было.
     Могу услышать возражение, что пусть не было поселения, но существовала Павдинская застава, от которой и ведет свою историю поселок. Но, во-первых, нет документальных подтверждений о существовании заставы в XVII в. Во-вторых, можно ли отождествлять заставу с заводским поселком? В рапорте Верхотурской воеводской канцелярии от 29 мая 1758 г. говорится: «…Павдинская застава по Большой Московской дороге к Соли Камской от Верхотурья в 104 верстах (запомним это число – прим. М.Б.). К той заставе поблизости имеются кабаки: 1) откупа Дягилева, недоезжая той заставы 22 версты, в вагульцах (Спасское село – прим. М.Б.). 2) Проехав заставу к Соли Камской 40  верст, ведомства того города Соли Камской в селе Ростеском…» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1526. Л.415 об., 416). Конец 50-х гг. XVIII в. ознаменовался началом промышленного освоения Северного Урала верхотурским купцом М.М.Походяшиным. С 1758 г. на речке Колонге строится Петропавловский завод, а для постройки молотовых фабрик по перековке выплавляемого чугуна в железо заводчику было рекомендовано подыскать другое место. Такое место было найдено на речке Павде. Для освидетельствования места под строительство будущего завода были посланы старший пробователь Екатеринбургской лаборатории Леонтий Яковлев и мельничный мастер Екатеринбургского завода Иван Савастьянов. 23 ноября 1758 г. от них поступил рапорт: «…осматриваны под строение заводов на речках Павде и Нясме места, которые состоят в Верхотурском ведомстве в Лялинской волости, и на Павде, едучи из Верхотурья к Соли Камской по Большой дороге на 95 версте,…от Верх-Лялинского Спаского села на 14 версте…на вышеписанной на речке Павде по положению места и доволству воды и лесов по свидетелству нашему явилось под строение завода способно…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.114, 114 об.). Из предыдущих документов мы знаем, что расстояние от Верхотурья до Павдинской заставы было 104 версты. Место же под завод было выбрано на 95 версте. Произведя несложные арифметические подсчеты, мы получим расстояние в 9 верст между заставой и местом под строительство будущего завода. В 1759 г. Берг-Коллегия закрепляет за Походяшиным найденное место. А 15 июня 1761 г. приказчик Николае-Павдинской заводской конторы Василий Кирильцов сообщает: «упомянутый завод строением начат в прошлом 1760 г., которое строение и поныне производитца» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1734. Л.178).
     Приходится только сожалеть о том, что историки объединили два разных места с одним названием: Павдинская застава и поселок, возникший при Николае-Павдинском заводе.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 30.01.2011 :: 16:39:08
Опубликовано в материалах «Седьмые Татищевские чтения.  Доклады и сообщения». Екатеринбург, 17-18 апреля 2008 г. Екатеринбург, 2008. С.375-384.



Казенные мастеровые и Петропавловский завод. К 250-летию Североуральска.


     Строительство любого завода не обходится без специалистов в строительном деле, без тех, кто помогает налаживать производственный процесс. В XVIII в. частному лицу на строительство металлургического завода отводился трехлетний срок. Государство, заинтересованное в увеличении производства, на период строительства выделяло заводчику с казенных заводов своих мастеров. Так было и при строительстве Петропавловского завода верхотурского купца Максима Михайловича Походяшина.
     Уже в первом своем доношении, поданном в Канцелярию Главного заводов Правления (далее «Канцелярия» - прим. М.Б.) 1 сентября 1757 г., М.М.Походяшин просит: «…и для предписанного заводского строения мастеровыми людьми, хотя б неполным штатом, коликое число принадлежит быть при заводском произведении мастеровых людей, ныне, на первой случай, для наилучшего порядка и обучения меня снабдить. А имянно: плотинным, доменным, меховым, молотовым и угольным, коих имею я содержать на своем коште…». Канцелярия удовлетворила просьбу Походяшина. О том, кто был выделен заводчику в эти три года, мы можем узнать из ведомости за 1760 г., составленной Василием Походяшиным и поданной в Канцелярию 31 октября 1761 г.: «Для построения Петропавловского завода и обучения учеников, на первой случай, дано от Канцелярии Главного заводов Правления, в силе берг-привилегии, регламента и указов: доменной подмастерье – 1, фурмовой ученик – 1, дощатых подмастерьев – 2, молотовых подмастерьев – 3, меховой ученик – 1, плавиленной и гармах#рской мастер – 1, итого – 9. Оные мастеровые люди подушные денги платят сами за себя в Екатеринбург, в казначейскую кантору, а от заводчика Походяшина платежа за них не бывало, ибо они на завод ево Походяшина даны на время, а не вовсе» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1674. Л.35). Почему-то Василий забыл упомянуть плотинного мастера. А ведь в XVIII в., когда заводы были вододействуемые, т.е. работали за счет силы воды, плотина являлась едва ли не главным заводским строением, «сердцем» завода. Соответственно и плотинный мастер был Первым строителем.
     В указе Берг-Коллегии от 4 декабря 1757 г. сказано: «и по отводе тех рудников, под завод места, помянутому Савастьянову быть при строении означенного новостроящегося купцом Походяшиным завода, плотин и протчаго» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.11). По формулярным спискам Екатеринбургской заводской конторы за 1745 г. мы узнаем, что пильной мельницы мельничному мастеру Ивану Савстьянову 37 лет, что он сын мастерового, в службу вступил в 1725 г. учеником, в данном чине с 1 января 1743 г. К 1757 г. он уже мельничный мастер над всеми заводами, за уставщика. О том, каким высоким авторитетом пользовался Савастьянов, мы можем судить по архивным документам. В марте 1757 г. в Канцелярию поступил указ из Берг-Коллегии о присылке плотинного мастера «самого лутчаго» для оценки плотин  на Липецких, Брянских и Козминских заводах. На что Канцелярия отвечает: «мельнишной мастер Иван Савастьянов, хотя ныне здесь и на лицо, и к тому послать способен, но он нередко бывает в посылках для разных заводских исправлениев на казенные заводы. К тому ж, сего года весною и летом, имеет быть употреблен к строению, повеленной указами реченной Государственной Берг-Коллегии и Экспедиции о Нерчинских заводах, при Шиловоисетском золотосодержащем и медном рудниках плотины, к чему состоит почти токмо один. И по той необходимости отлучить ево Савастьянова отсюда ни по которой мере невозможно» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1525. Л.541).
     А осенью 1757 г. пришло время Северного Урала. В Государственном архиве Свердловской области хранится «План, учиненной в силу указа ис Канцелярии Главного заводов Правления от 30 числа марта 1758 г., отведенному под строение завода заводчику и верхотурскому купцу Максиму Походяшину на речке Колонге, от устья оной в полуверсте, под плотину, под фабричное и домовое строение месту». План составлен унтер-шихтмейстером Леонтием Яковлевым и Иваном Савастьяновым. Можно с уверенностью сказать, что это первый план Петропавловского (Североуральска), по которому велось строительство завода (ГАСО. Ф.59. Оп.7. Д.297).
     Совместно с Леонтием Яковлевым Иван Савастьянов принимает участие в освидетельствовании мест под строительство Петропавловского, Турьинского (Богословского), Павдинского заводов, завода Строганова на Вагране, строит Петропавловский завод. Можно, наверное, сказать, что Северный Урал явился своеобразным «звездным часом» Ивана Савастьянова. Почти два года были отданы Северному Уралу. Последние два года жизни. 15 июня 1759 г. Екатеринбургский школьный подмастерье Петр Феофанович Солонинин, посланный для отвода лесов к Турьинскому (Богословскому) заводу, сообщает в Канцелярию: «находящейся при Петропавловском заводе Савастьянов, до прибытия и во время бытия моего, был одержим болезнию, которой сего июня 2-го числа волею божию умре» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.172).
     Но строительство завода нужно продолжать. И в вышеписанном доношении П.Солонинин спрашивает: «кто имеет быть определен на место умершего Савастьянова…к достройке упоминаемого Петропавловского и предь вновь назначенного к заведению на речке Турье заводов». 6 июля 1759 г. Канцелярия приказывает: «вместо умершего мельнишного мастера Савастьянова, ис плотинных подмастерьев, или из лутчих здешних плотников, знающего производство в строении плотин и протчаго, на коште купца и заводчика Походяшина, послать при указе немедленно» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.173 об.). 9 июля Екатеринбургская заводская контора сообщала: «от здешней заводской канторы знающий производство в строении плотин и протчаго, дела водяных колес мастер Анисим Ломаев выбран» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.87). И уже 10 июля А.Ломаев отправился к Походяшину, продолжив строительство Петропавловского завода, которое, в основном, было завершено к весне 1761 г., так как 1 марта этого года Максим Походяшин дал Ломаеву лестную характеристику: «находящейся, за плотинного, при новостроящихся Петропавловских заводах Анисим Ломаев, которого по должности ево исправление происходило весьма добропорядочное, и впредь к таковым производствам надежным признается, и отпущен, по прежнему явиться к команде своей в немедленном времени» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1630. Л.283). 2 апреля 1761 г. Ломаев был отослан Канцелярией в Екатеринбургскую заводскую контору.
Уже в феврале 1758 года к Походяшину для строительства домны были отправлены доменный подмастерье Сысертского завода Тарас Швейкин и меховой ученик с Екатеринбургского завода Василий Кострыгин (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1556. Л.49). Тогда же он сообщил, что других мастеровых он попросит, когда они понадобятся. И это разумно. Зачем просить мастеров «для дела железа», если еще даже домна не построена. Прошел год. До выплавки первого чугуна оставался год с небольшим. Но, чтобы обучить людей Походяшина «ковке железа», построить молотовые фабрики, тоже требуется время. Поэтому 9 марта 1759 года Максим Михайлович подает в Канцелярию доношение, в котором просит: «для действительного произведения и содержания вновь строящегося Петропавловского моего завода мастеровых людей – молотовых мастеров трех, дощатого одного, фурмового одного – дать с казенных заводов, ибо у меня собственных людей, к тому искусных, не имеется и волных никого сыскать не можно» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.130-130 об.).
     Еще в ноябре 1758 года Походяшин хотел отправить на казенные Екатеринбургский и Верх-Исетский заводы семь «волных охотников» для обучения ковке железа, которые позднее отказались ехать на учебу. Но готовить кадры надо, пусть и на месте. И 11 марта Канцелярия выносит решение: «Хотя, за раздачею ныне казенных заводов в партикулярное содержание, при оставшихся в казенном содержании заводах в мастеровых людях невесьма  достаточно», но государство своими указами велит заводчикам «к размножению промыслов советом и делом вспомогать». Поэтому было решено дать Походяшину 3 молотовых, 1 дощатого мастеров с Екатеринбургского завода, а фурмового «хотя из учеников, знающего то дело» с Каменского завода. Это были молотовые мастера Антон Герасимов, Тимофей Чуркин, Никула Федоров и дощатый мастер Егор Питерский. С Каменского завода был определен фурмовой ученик Яков Холкин, знающий «как фурмовое, так и песошное дело» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.83, 138 об., 164). Были они определены на Петропавловский завод на три года и отправились туда в конце марта – начале апреля 1759 года.
     12 ноября 1759 года Максим Михайлович доносит Канцелярии «при вновь строющемся Петропавловском моем заводе домна и молотовые фабрики за помощию божией строением ко окончанию приходят». В тот же день заводчик передает в Канцелярию и доношение от работающих на Петропавловском заводе казенных мастеровых, в котором они сообщают, что посланы к Походяшину «для обучения к доменному, к молотовому и дощатому делу», но при Петропавловском заводе доменных, молотовых и дощатых подмастерьев и работников «знающих те мастерства, не имеется и с ними никого не определено. А ныне время наступет, чтоб завод в действие произвесть, бес которых при первом случае, по новости того завода, без настоящих к тому делу подмастерьев и работников, преминовать никак невозможно, ибо де с незнающими людми на первой случай в назначенные мастерства вступить, то не точие их обучить, но и настоящего своего порученного дела не исправить» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1631. Л.174). То есть обучать людей они обучали, но без помощников, практически знающих выплавку чугуна и ковку железа, когда войдут в действие домна и молотовые фабрики, они обойтись не смогут. Поэтому «за таковые, якобы от нерачения их, неисправности от здешней канцелярии не понесть не повинного штрафа, а заводчику остановки и от того б не последовало немалого убытка». И просят, чтоб определить к ним «пристойное» число подмастерьев и работников с казенных заводов. По справке из Екатеринбургской заводской конторы оказалось, что отставных и назначенных к отставке подмастерьев и работников нет, а из работающих кто отдан на партикулярные заводы, кто находится при денежном деле, кто под караулом. Но так как незадолго до этого на Екатеринбургском заводе произошел пожар и часть фабрик сгорела, то решено было отправить на Петропавловский завод молотовых и дощатых «находящихся ныне здесь за згорением фабрик праздно, а доменных с Каменского завода». Это решение было принято только 28 декабря, а 19 января 1760 года были посланы указы в Екатеринбургскую и Каменскую заводскую конторы. И только в середине февраля для отсылки были определены с Каменского завода доменный подмастерье Семен Тупикин, с Екатеринбургского дощатые подмастерья Никула Комаров, Евдоким Селянин, дощатый работник Филат Комаров, молотовые подмастерья Дмитрий Степанов, Игнатий Ялунин, Иван Спиридонов, молотовые работники Павел Парамонов, Яков Порошин, Егор Крохалев.(ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1631. Л.176-177).
     В ведомости Петропавловской заводской конторы за 1760 год, подписанной Василием Походяшиным 14 октября 1761 года, говорится «Построен и в действие пущен доменной горн июня с 26-го числа 1760 года» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1674. Л.34, 34 об.). Но одно дело просто выковать железо, совсем другое – наладить производство железа разных сортов. Для этого требовался более опытный мастер-уставщик. Поэтому М.М.Походяшин отправляет в Канцелярию частное письмо: «на Петропавловском заводе ковка полосового железа производить уже начата, токмо за неимением того дела уставщика, в настоящей порядок не приведена» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1644. Л.3) и просит прислать уставщика. 2 сентября 1760 года Канцелярия принимает решение отправить к нему бывшего молотового уставщика, а ныне мастера Павла Иванова, «коему тамо и с проездом, как вперед, так и обратно, пробыть не более двадцати дней"

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 30.01.2011 :: 16:42:33
Выплавка чугуна налажена, ковка железа тоже и, хотя трехлетний срок пребывания на заводе мастеровых еще не закончился, Походяшин отправляет в Екатеринбург Антона Герасимова и Никулу Федорова, которые «за старостми и от продолжителных их трудов крайнюю слабость имеют, и впредь чаемой от них надежды ко исправлению их должности, предвидетца, исправлять не в состоянии». С ними был отправлен и Егор Питерский с четырьмя работниками. (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1630. Л.280). В архиве хранится доношение третьего молотового мастера – Тимофея Чуркина, которое он подал в Канцелярию 8 марта 1762 года. В доношении сообщает, что в марте 1759 года был послан к Походяшину «для дела кричного железа», а 10 марта 1761 года «от оного заводчика по недостаточеству при том ево заводе к ковке железа чюгуна, з данным за рукою ево писмом, для свидания з домашними моими сюда в Екатеринбург и отпущен». Отпущен он был до 15 апреля, но по прибытии в Екатеринбург сильно заболел и только сейчас оправился от болезни (когда закончился срок пребывания у Походяшина – прим. М.Б.). Чуркин просит «определить при здешнем Екатеринбургском заводе к кричной работе по прежнему». Что Канцелярия и сделала, а Походяшину сообщила об этом указом(ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1708. Л.491-491 об.).
     22 декабря 1763 г. доменный подмастерье Семен Тупикин аттестует работников Петропавловского завода Степана Котельникова и Осипа Анисимова в мастера «понеже оные...доменное искуство знают и новую домну сами собою и в спуск, в действо спустят, и все доменное вождение добропорядочно знают», а Кузьму Подковыркина Малого и Федора Власова в подмастерья, которые «кроме доменного строения, толко вождение доменное знают и фурмы змазывать умеют и те свои должности снесть могут». После этого он был отправлен обратно в Екатеринбург с доношением от Петропавловской заводской конторы, в которой говорилось «в ево в производстве была надежность и ревносное старание, коего по ведомости впред того не предвиделось» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1742. Л.959-960). В марте 1764 г. в Екатеринбург «по неимению в них тамо надобности» были отправлены молотовые подмастерья Игнатий Елунин и Дмитрий Степанов (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1773. Л.107).
Кроме того, что Петропавловский завод был железоделательным он еще являлся и медеплавильным. Прошло уже почти два года со времени подписания указа о разрешении строительства завода, когда в очередном доношении в Канцелярию, поданном 12-го ноября 1759 г., Походяшин сообщает: «...при вновь строющемся Петропавловском моем заводе домна и молотовые фабрики, за помощию божиею, строением ко окончанию приходят. При котором, в силе тех же указов, дозволено производство медиплавиленное произвесть. Которое хотя строить уже и начаты, токмо по новости тех заводов, за неимением знающих людей, таковое медиплавиленное дело производить и содержать никово не имею...». И просит прислать плавильного уставщика Федора Яковлева, чтобы «...за неимением плавиленного уставщика, в строении и производстве медиплавиленных печей, и в порядочном произведении и установлении плавки меди, и в порядочном произведении и установлении плавки меди, в тамошнем пустом и отдаленном от жилых мест, по новости моей, не последовало остановки, или напрасного убытка приключитца не могло...» (ГАСО. Ф. 24. Оп.12. Д.3125. Л.152, 152 об.). Ведь надо было не просто построить печи, а построить со знанием дела, не просто заложить руду в печи, а рассчитать весь процесс плавки, с учетом всех особенностей местных руд. Таким высококлассным специалистом по выплавке меди на казенных заводах в то время являлся Федор Яковлев. И Максим Михайлович об этом прекрасно знал. Канцелярия удовлетворила просьбу заводчика. Уже 17 ноября она дает указание Пермскому горному начальству послать Яковлева на Петропавловский завод сроком на один месяц, не считая проезда. Естественно, за счет просителя «...Куда ему Яковлеву прибыв, каким медиплавиленным печам быть надлежит, также и каким порятком, по качеству тамошних руд, плавить оную, и обо всех к тому принадлежностях, разсмотря обстоятельно, дать писмянное наставление, а чему потребно будет, то и модели...» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.153).
1 мая 1761 г. на Петропавловском заводе выплавили первую медь. Но одно дело выплавить черную медь из руды, и другое дело очистить ее на гармах#рском горне. Для этого нужен мастер более высокого класса – гармах#рский. 10 марта 1760 г. в Канцелярию служитель Походяшина Иван Карташев подает прошение, «для плавки меди и установу того плавиленного дела, знающего оное, мастера или плавильщика нет, отчего показанной заводчик претерпевает всекрайную нужду» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.3329. Л.218) и просит для «установу того плавиленного дела надобности, знающаго оное, мастера или плавилщика дать на такое время, в которое б можно было своих людей к тому плавиленному делу их обучить». В тот же день Канцелярия выносит решение послать на Петропавловский завод со здешнего Екатеринбургского завода плавильного мастера Ивана Евсевьева «на такое время пока здесь в нем нужда будет, ибо по згорении здешняго завода и до построения новаго, по ево должности, здесь ныне нужды в нем не состоит». 15 марта из Екатеринбургской конторы денежного дела в Канцелярию поступило ответное доношение, в котором она сообщает, что гармах#р Евсевьев «при денежном деле находится не празден, но при своей должности, ибо при денежном деле та плавилная фабрика ныне действием неменше, как и до пожара была», однако, исполняя канцелярский указ, отправляет Евсевьева на Петропавловский завод, который к маю 1764 г. обучил выплавке и очистке меди трех человек. После чего был отпущен в Екатеринбург (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1773 Л.331). 
На 1-е января 1765 г. при Петропавловском заводе еще оставались дощатый подмастерье, меховой и фурмовой ученики (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1789. Л.99 об.). 
     Наверное, можно подвести итог первого этапа существования Петропавловского завода – этапа строительства. Конечно, строительство будет продолжаться и дальше, но это будет уже этап развития, расширения производства. А тогда, в период с 1757 г. по 1761 г., были освидетельствованы место под завод, десятки рудных приисков, построены плотина и фабрики, добыты первые пуды руды и выплавлены первые чугун и медь, выковано первое железо. Мы видим, как на протяжении всего этого периода государство оказывало большую помощь М.М.Походяшину в строительстве завода, посылая сюда горных офицеров, строителей, мастеровых для налаживания производства и обучения кадров. Государство понимало, что помогая развитию частного предпринимательства, оно тем самым в дальнейшем получит выгоду и для себя.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 31.01.2011 :: 18:42:21
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Вагран» № 60
газеты «Наше слово». Североуральск, 24 сентября 2001. № 114.



ПЕРВАЯ  МЕДЬ  ПЕТРОПАВЛОВСКОГО


     2001 год является юбилейным для уральской металлургии. А для Североуральска этот год вдвойне юбилейный. 240 лет назад, в мае 1761 года, на Петропавловском заводе были выплавлены первые пуды меди, положившие начало медному производству на Северном Урале. Какие события предшествовали этому?
     1 сентября 1757 г. верхотурский купец Максим Михайлович Походяшин подал в Канцелярию Главного заводов Правления доношение, в котором просил разрешения на строительство чугуноплавильного и железоделательного заводов на Колонге, «и для переплавки медных руд с двумя или тремя плавильными печами и одним гармах#рским и штыковым горнами» (В гармах#рском и штыковом горнах происходила очистка черновой меди. – Прим. М.Б.). Для освидетельствования места под завод Канцелярией были посланы старший пробователь Екатеринбургской лаборатории, унтершихтмейстер, Леонтий Федорович Яковлев и мельничный мастер Екатеринбургского завода, за уставщика, Иван Савастьянов. Осмотрев место, они дали свое заключение: «…А в медных рудах ныне благонадежности никакой еще не видно, а как по разработании впредь благонадежность окажется, тогда…скласть плавиленные три печки, или, смотря по доволству руды, также гармах#рской и щтыковой горны…». Канцелярия к данному заключению добавила свое мнение, что, если Походяшиным будут найдены прииски с достойным содержанием медной руды, то количество медеплавильных печей можно будет увеличить. Мнение Канцелярии, своим указом от 4 декабря 1757 г., подтвердила и Берг-коллегия, добавив: «…И как им Походяшиным тот доменной и молотовой заводы и медиплавиленные печки строитца начнутся и ко окончанию приведены будут, и плавка чугуна, и ковка железа, и плавка меди действительно происходить будет, о том ему Походяшину в Берг-коллегию и Канцелярию Главного заводов Правления репортовать…». Завод надо было построить в три года со дня подписания указа.
     Прошел год. Строительство Петропавловского завода шло полным ходом. Но для «ковки полосового железа и плавки меди» нужны были знающие это дело люди. Таковых у Походяшина не было. Поэтому в своем доношении, поданном 27 ноября 1758 г., он просит Канцелярию принять на казенные заводы «из обысканных мною, за неимением крепостных крестьян, волных охотников семь человек», которых бы и определить «к ковке железа» на Екатеринбургский или Верхисетский, а «к плавке меди» на Пермские заводы. При этом он просит, чтобы здешние молотовые мастера, а на Пермских заводах плавильный уставщик Федор Яковлев (отец Леонтия Яковлева – Прим. М.Б.), обучали «безскрытно, чтоб впредь к содержанию объявленного Петропавловского моего завода достойными мастерами, без потеряний времени, быть могли». А деньги на пропитание давать им из казны «понеже они работать будут заменяя других работников в пользу тех заводов» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.116 об., 117). 8-го декабря Канцелярия выносит решение определить пятерых из «волных охотников» в Екатеринбургскую заводскую контору для обучения ковке железа, а двоих отослать в Пермское горное начальство для обучения плавки меди. От Походяшина же был потребован «имянной реэстр» пожелавшим обучаться, который и был подан уже 10 марта 1759 г.: «…Соли Камской посадские Дмитрей Семенов сын Хлепятин, Степан Герасимов сын Котелников, да верхотурской посадской же Егор Васильев сын Абушкин…» и просит «…отослать на Пермские казенные заводы. А для обучения ковке железа объявить ныне некого, ибо которые прежде хотя и пожелали, но после отказались…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Л.3125. Л.170). Посылаемые были хорошо известны Походяшину, так как Степан Котелников был сыном походяшинского рудоискателя, а Дмитрей Хлепятин племянником поверенного заводчика, Ивана Хлепятина. Года за три до этого Дмитрий уже обучался пробирному искусству у Леонтия Яковлева, а спустя несколько лет станет известным Екатеринбургским купцом. Очевидно, в Екатеринбург они приехали вместе с Максимом Михайловичем, так как уже на следующий день, 11 марта, тот получил от Канцелярии указ для Пермского горного начальства с повелением принять людей для обучения.
     Прошло уже почти два года со времени подписания указа о разрешении строительства завода, когда в очередном доношении в Канцелярию, поданном 12-го ноября 1759 г., Походяшин сообщает: «…при вновь строющемся Петропавловском моем заводе домна и молотовые фабрики, за помощию божиею, строением ко окончанию приходят. При котором, в силе тех же указов, дозволено производство медиплавиленное произвесть. Которое хотя строить уже и начаты, токмо по новости тех заводов, за неимением знающих людей, таковое медиплавиленное дело производить и содержать никово не имею…». И просит прислать плавильного уставщика Федора Яковлева, чтобы «…за неимением плавиленного уставщика, в строении и производстве медиплавиленных печей, и в порядочном произведении и установлении плавки меди, в тамошнем пустом и отдаленном от жилых мест, по новости моей, не последовало остановки приключитца не могло…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.152-152 об.). Ведь надо было не просто построить печи, а построить со знанием дела, не просто заложить руду в печи, а рассчитать весь процесс плавки, с учетом всех особенностей местных руд. Таким высококлассным специалистом по выплавке меди на казенных заводах, в то время, являлся Федор Яковлев. И Максим Михайлович об этом прекрасно знал. Канцелярия удовлетворила просьбу заводчика. Уже 17 ноября она дает указание Пермскому горному начальству послать Яковлева на Петропавловский завод сроком на один месяц, не считая проезда. Естественно, за счет просителя «…Куда ему Яковлеву прибыв, каким мелеплавильным печам быть надлежит, также и каким порятком, по качеству тамошних руд, плавить оную, и обо всех к тому принадлежностях, разсмотря обстоятельно, дать писмянное наставление, а чему потребно будет, то и модели…» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.153). Как видим, семья Яковлевых приняла большое участие в становлении Петропавловского завода.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 31.01.2011 :: 18:44:53
Итак, люди для обучения плавки меди отправлены. Строительство медеплавильных печей идет. Но как же с рудой? Ведь два года назад «в медных рудах ныне благонадежности никакой еще не видно». Неужели что-то изменилось к лучшему? Да. И можно с большей долей уверенности сказать, что это была руда не с Турьинских рудников, а местная. Подтверждение этому мы находим в рапорте Екатеринбургского школьного подмастерья Петра Феофановича Солонинина, который в 1759 г. отводил леса к Турьинскому (Богословскому) заводу и освидетельствовал вновь найденные рудные прииски: «…Декабря 7-го числа осматривал медной рудник, состоящей выше Петропавловского завода, подле речку Колонгу, по течению оной на правой стороне. От речки во 145 саженях, на отведенной в 1757 году пробователем Яковлевым, для добычи железной руды, дистанции. На которой в минувшем 1759 году, во время добычи железной руды, под оною оказалось в глубь медная мяхкая разборная руда, которой и добыто например до 35000 пуд…И просил меня помянутой заводчик Походяшин, чтоб для добычи медной руды к прежней дистанции назначить еще другую такую же дистанцию, точие я другой дистанции, без особливого указа, назначить не смел» (ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.3125. Л.102, 102 об.). Судя по всему, это был Покровский рудник. Число медных приисков и количество в них руды, видимо, заставило задуматься Походяшина о переориентации с чугуноплавильного производства на медеплавильное уже в 1759-60 гг., еще в ходе строительства Петропавловского завода и до открытия Турьинских рудников.
     22 февраля 1760 г. Берг-коллегия вынесла определение: взять у Походяшина «скаску» о количестве уже построенных домен, молотов и мелеплавиленных печек. По всей видимости, Максим Михайлович в это время сам находился в Санкт-Петербурге, так как в указе Берг-коллегии о приписке к Петропавловскому и Турьинскому (Богословскому) заводам чердынских крестьян, от 29 февраля 1760 г. уже говорится, что верхотурский купец Максим Походяшин «скаскою» показал: «…на речке Колонге построен называемой Петропавловской завод. При котором имеется для плавки чугуна вододействуемая домна одна, да для ковки того чюгуна в полосы вододействуемых молотов пять, которые к действительному произвождению готовятся, да для переплавки медных руд в медь строятся ныне плавиленные четыре печки и оные печки строением приходят ко окончанию. Да к тому еще пред будущим сего летом построит он при том заводе медиплавиленных четыре ж печки. И к построению оных материал в готовности…» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1649. Л.11). К сожалению, «скаски» этой в Свердловском областном архиве нет. Ее следует искать в Москве, в фонде Берг-коллегии. Как видим, Походяшин увеличивает количество медеплавильных с 2-3 до 8, т.е. в 2,5-3 раза. Во исполнение указа Берг-коллегии, Канцелярия 13 апреля 1760 г. приказала послать к Походяшину указ и велеть «…чтоб он вышеписанный на речке Колонге завод и при нем домну, и для ковки железа пять молотов, и медиплавиленных восемь печек всеконечно построил и в действо оные пустил на определенное берг коллегией время, то есть сего году к декабрю месяцу не отменно, не принося ни каких отговорок…» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1649. Л.15, 15 об.). И уже 26 июня Петропавловский завод выплавил первые пуды чугуна. Всего же в 1760 г. было выплавлено чугуна в штыках и крохах – 7000 пудов. Приходится только сожалеть, что пока не найдены в архиве документы о выплавке первого чугуна. Но рассказ сейчас не о чугуне, а о меди.
     Мы знаем, что Походяшину было велено подать в Канцелярию и Берг-коллегию рапорт, когда начнется выплавка меди. И вот 14 мая 1761 г. сын Максима Михайловича, Михаил, подает в Канцелярию рапорт: «Во исполнение Ея Императорского Величества указов из государственной берг коллегии и из объявленной главного заводов правления канцелярии, на отводном, именованному отцу моему заводчику Походяшину, на речке Колонге месте, божиею помощию, чрез прилежное, оного отца моего Походяшина, старание, с немалым употреблением капитала ево, железовододействуемой и медиплавиленной, именуемой Петропавловской, завод построен. И сего 1761 года майя 1 дня при оном заводе, по одну сторону ларя, пущено в действие в одной фабрике шесть печей медиплавиленных…» (ГАСО. Ф.24. Оп.1. Д.1677. Л.323). Так было сообщено о выплавке первой меди. Почему-то Канцелярия на это сообщение отреагировала с опозданием. Только 5 декабря, выслушав рапорт, она приказала послать на Петропавловский завод унтершихтмейстера Ивана Колокольникова, чтобы тот, проведя пробную плавку, мог определить сколько чистой штыковой меди завод сможет выплавить в год. В помощь ему придавался от Екатеринбургской заводской конторы «знающий плавиленное дело один человек ремесленник». Но 10 января 1762 г. в Канцелярию от Колокольникова поступило доношение, в котором он сообщает: «…не без известно мне учинилось, что те вододействуемые медиплавиленные печки ныне состоят, за маловодием, во остановке. К тому же и заводчик Походяшин отбыл в Санкт-Петербург…» и просит его не посылать на завод до прибытия заводчика из Петербурга, так как «…хотя б те печки и в действии обращались, но без самого заводчика Походяшина учинить в выплавке меди пробы никак не возможно, дабы от него впредь не могло учинится каких либо препятствиев, а мне б от того не понесть напрасного ответу…». 28 января в Канцелярию поступает доношение от Василия Походяшина, из которого мы узнаем, что в 1761 и 1762 гг. завод выплавил чистой штыковой меди, «на денежное дело годной», 422 штыка, весом 425 пудов 31 фунт. Медь отправлена в Екатеринбург с гармах#ром Иваном Евсеевым. Василий Походяшин просит выдать деньги за выплавленную медь находящемуся в Екатеринбурге поверенному при питейных сборах Василию Замятину.
     Кто же перевозил в Екатеринбург первую Петропавловскую медь? Это были работники служителя Петропавловского завода Федота Галафтина: Ефтифей Васев, Петр Глазунов с товарищами. Далее Канцелярия решает по какой цене заплатить за медь – по 6 рублей за пуд, или по 5. 7-го февраля она приказывает послать указ в Екатеринбургскую контору денежного дела и велеть «…присланную при вышеприобщенном доношении медь, 425 пуд 31 фунт, или сколко при приеме по весу явитца, со свидетелством мяхкости ее и годности, ко употреблению в дело монеты, принять верным весом…», а оплату произвести по 6 рублей за пуд, т.е. 2554 рубля 65 копеек.
     В заключении, наверное, можно сделать вывод, что первая медь Петропавловского, а значит и Северного Урала, была выплавлена из руды местного Покровского рудника, открытого Степаном Богомоловым. Так мы перевернули еще одну страницу из истории Петропавловского (Североуральска). Надеюсь, что не последнюю.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 09.02.2011 :: 12:32:07
Статья опубликована в журнале «Веси». 2003, Тавда. № 4(7). С.12-13.


Походяшины – основатели поселка Заводоуспенского.



         В 2008 году исполнится 300 лет со дня рождения одного из выдающихся уроженцев Верхотурья - М.М. Походяшина. Широко известно, что благодаря деятельности Походяшина была освоена значительная территория северной части бывшего Верхотурского уезда. Были построены заводы, рудники, из которых впоследствии выросли города: Североуральск, Краснотурьинск, Карпинск и ряд других населенных пунктов. Однако, мало кому известно, что деятельность Максима Михайловича протекала и в других местах, в частности, на юге современной Свердловской области. Об этом я сейчас и хотел бы рассказать.
          В 1753 году верхотурские купцы Максим Походяшин и Алексей Власьевский получили разрешение «всякие руды и минералы в Сибирской и Оренбургской губерниях приискивать свободно». Уже в 1754-1755 годах, найдя железную руду в «Красноярском ведомстве» они получают разрешение на строительство завода на р.Язагаш (левый приток Енисея). Одновременно походяшинские рудоискатели предпринимают поиски рудных приисков и в других местах, в том числе и в родном Верхотурском уезде. Так, с открытием месторождений на р.Колонге, в 1758 году начинается строительство Петропавловского завода. 27 июля того же 1758 года Походяшин подает в Канцелярию Главного Заводов Правления доношение, с приложенным к нему реестром 29-ти вновь отысканных рудных приисков. Примечательно, что 4 из них никакого отношения не имели к Верхотурскому уезду и находились в районе Терсюкской слободы на р.Исеть, т.е. в северной части Оренбургской губернии. В июле 1759 года сын Походяшина Василий присылает в Канцелярию дополнительный список из 18 рудных приисков, находящихся в том же районе. А 31 мая 1760 года поверенный Походяшина Иван Хлепятин подает в Канцелярию доношение: «…в силу данных вышеписанному хозяину моему из государственной Берг коллегии и из оной Главного Заводов Правления Канцелярии указов, для государственной и всенародной пользы, обысканы коштом ево в Тюменском уезде на речке Айбе, впадшей в речку Балду, а оная Балда впала с правой стороны в реку Пышму, от устья оной Айбы примером в пятнадцати верстах, поблизости деревни Земляной, где разстояния не более трех верст, к построению железовододействуемого завода удобное место. И неподалеку оного места железной руды прииски. При котором для строения, произведения и содержания того завода лесов и прочего оказывается довольно...» И просит Хлепятин прислать нарочного, чтоб тот освидетельствовал «вновь приисканные рудные места и под строение завода место и речку и, ежели по свидетельству явится к построению доменного и молотового завода удобно и руды окажутся по пробе благонадежны, то на том месте завод строить и руды добывать именованному хозяину моему заводчику Походяшину дозволить». К доношению был приложен реестр 12 рудным приискам. 12 июня для освидетельствования был послан пробирщик Екатеринбургской лаборатории Иван Никонов, который 15 марта 1761 года подал рапорт и сообщал: «на обысканное на речке Айбе под завод место ездил и осматривал. Которое по осмотру явилось состоит Сибирской губернии Тюменского ведомства в государственном порозжем месте, едучи по летнему тракту из города Тюмени, чрез деревни Червишеву и Земляных в деревню ж Спаскую, по левую сторону, от города Тюмени на пятьдесят шестой версте. Речка Айба водяною силою действием содержать может только одну домну и один молот с меховыми колесами». Всего за июль-сентябрь Никоновым были осмотрены 30 приисков железной руды. Только несколько из них оказались «благонадежными», т.е. количество руды в них было достаточно для дальнейшей разработки. По проведенным пробам количество чугуна в них колебалось от 20 до 48 фунтов. Все прииски располагались от предполагаемого под завод места в радиусе от 40 до 115 верст. Если мы посмотрим на современную карту Свердловской области, то это будет юго-восточная часть области - территория Тугулымского района, с захватыванием незначительной частью запада Тюменской и севера Курганской областей. Самый стык границ трех областей. Хочу заметить, что уже в 1762 году в работе члена-корреспондента Российской академии Петра Ивановича Рычкова «Топография оренбургская», наверное, впервые в литературе мы встречаем упоминание о Походяшине «Да от Исетска в 31 версте, вверх по речке Юрюме, по течению ее с левой стороны, при деревне Ильиной, в болотном месте найдена земля лазоревая наподобие кубовой краски, которую также маляры употребляют. Она отыскана верхотурским купцом и заводчиком Максимом Походяшиным, по данному ему из канцелярии главного правления Сибирских и Казанских заводов о прииске руд указу, который, называя ее медной рудой, посторонних без позволения от себя и брать не допускает». Удалось ли Походяшину получить разрешение на строительство «железовододействуемого» завода на р. Айбе или нет, данных об этом пока найти не удалось.
У некоторых исследователей, занимавшихся изучением деятельности Походяшина, утверждается, что винокурением он занимался всю жизнь, без какого-либо перерыва. Но это не так. В 1755 году он продал свои винокуренные заводы графу Петру Ивановичу Шувалову, перешедшие затем к его сыну Андрею Петровичу. В 1772 году у Шувалова заканчивался контракт на поставку вина в Сибирь, в связи с этим вокруг крупного казенного подряда на поставку вина развернулась ожесточенная конкурентная борьба, в которую был втянут и сын Походяшина - Василий Максимович. Он отправляет своего поверенного в Петербург к графу Шувалову, чтобы скупить у него все винокуренные заводы, и на «торгах» 5 августа 1770 года в Тобольске, где состоялся аукцион на этот крупный казенный подряд - поставку вина по всей Тобольской губернии, оказался победителем.
        Одновременно с описанной операцией он организует строительство нового винокуренного завода. В этой связи Василий Максимович писал в январе 1770 года тобольскому епископу Варлааму: «Имею я намерение при вновь строящемся моем тюменского ведомства винокуренном заводе построить вновь деревянную собственным своим коштом церковь. Которой завод расстоянием от города Тюмени в 55 или в 60 верстах жителей же заводских ныне на первый случай уже состоит до ста душ, а впредь еще несравненно умножатся и населяться домами будут, при коей вновь имеемой строиться церкви для исправления мирских треб желаю быть Кармацкого села из трех одному священнику Герасиму Бурдюкову да и сыну его Егору пономарем; коим сверх мирского содержания определена будет дачею достойная плата. Того ради Вашего Преосвященства покорнейше прошу об сложении оной вновь церкви дать благословенную грамоту и показанного священника и сына. его перевесть». По названию церкви завод был назван Успенским. Прошло восемь лет и в 1778 году, по указу Канцелярии Главного Заводов Правления, был составлен план «…как в бывшем винокуренном господина заводчика Максима Походяшина заводе по горному установлению плотина построена и какое где при оном заводе строение». Если мы сравним этот план и план составленный пробирщиком Никоновым в 1760 году, то окажется, что Успенский винокуренный завод был построен как раз на том месте, где Походяшин предполагал строить "железовододействуемый" завод на речке Айбе. Почему на этом месте был построен винокуренный завод, пока не ясно. Но, очевидно, мысль задействовать найденные, в свое время, прииски железной руды не покидала Походяшина все эти годы. Подтверждение этому мы находим на плане. Кроме «бывой винокурни с принадлежащими при оной строением и посудой» здесь располагались: плотина, «обложенная фундаментом и построенная без действия фабрика для полудомны и прочих, медная для дела посуды фабрика, полатка в коей горн для разогревания меди и олова и льют небольшую посуду, токарная фабрика, при оной горн для обжигания меди». Очевидно, медь доставлялась с Богословских заводов, из которой изготовлялась медная посуда. Но вот выплавлялся ли в полудомне чугун? На этот вопрос еще предстоит найти ответ. Если удастся найти данные о выплавке чугуна на Успенском заводе, значит будет доказательство, что в хозяйстве Походяшина был еще один металлургический завод. Любопытно, что на плане также отмечены церковь Успения Пресвятой Богородицы и Иоанна Златоуста, мучная мельница, кузница, салотопня и, что интересно, школа.
          После того как в 1791 году завод был продан казне, здесь возникла каторга (о нравах и положении каторжан Мамин-Сибиряк написал рассказ «Варнаки»), в Х1Х веке на месте винного завода была построена бумажная фабрика, которая действовала и в советские годы. В настоящее время Успенский завод - это рабочий поселок Заводоуспенский в Тугулымском районе.



Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 19.02.2011 :: 21:15:00
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 5
газеты «Карпинский рабочий». Карпинск, 20 мая 2003.С.5; № 6. 17 июня 2003. С.5 (а также в «Серебряном меридиане»  историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, № 26. 27 июня 2003; в историко-краеведческом выпуске «Вагран» газеты «Наше слово». № 90. Североуральск, 28 июля 2003; Заря Урала. Краснотурьинск, № 76. 18 сентября 2003).


Первый начальник Богословских заводов


     После того, как в 1791 году Походяшины продали Богословские заводы Государственному Ассигнационному Банку, функции управления заводами переходят от поверенных и приказчиков к Богословскому банковскому заводоначальству, во главе которого стоял Начальник. С 1875, когда заводы вновь перешли в частное владение, и по 1917 год заводами руководили Управляющие. Зона управления распространялась на Богословскую, Петропавловскую, Николае-Павдинскую заводские и Турьинскую горные конторы. Огромная территория находилась под управлением этих людей, которые обладали практически всей полнотой власти в Богословском крае. За 126 лет Богословскими заводами руководили около трех десятков Начальников и Управляющих. Но кого из них мы знаем? Естественно, первого, кого мы назовем, - Александра Андреевича Ауэрбах, долгие годы служившего Управляющим Богословским Горным округом и много сделавшего для нашего края. Наверняка, назовем Матвея Ивановича Протасова. Возможно, еще два-три имени. Имена остальных забыты и остаются неизвестны не только для большинства жителей северных городов, но и для специалистов, краеведов. По мере своей возможности хотел бы восполнить этот пробел и в данной статье рассказать о первом Начальнике Богословских заводов – Максиме Никитиче Попове.
     Максим Никитич родился в 1746 году (по другим данным в 1745 г.) в Екатеринбурге, в семье маркшейдерского ученика Канцелярии Главного заводов Правления. Надо сказать, что род Поповых начал свою службу на уральских заводах еще в 1724 году, когда В.И.Геннин назначил на должность учителя первой уральской школы в Уктусском заводе (ныне южная часть г.Екатеринбурга – прим. М.Б.) дьячка Каменского завода Якова Попова. Так что дед Максима Никитича был одним из первых уральских учителей. Отец – Никита Яковлевич – после окончания в 1740 г. Екатеринбургской школы начал свою службу маркшейдерским учеником. В XVIII и XIX вв. с этого невысокого чина начинали свою заводскую карьеру многие будущие горные офицеры и чиновники. Никита Попов был составителем нескольких оригинальных чертежей, в которых применил принципы прямоугольного проектирования: чертеж Пышминского месторождения золота, открытого Ерофеем Марковым близ Екатеринбурга (1745 г.), чертеж исследования грунтов с применением разрезов и проектирующих линий (1749 г.) и др. Но карьера его продолжалась недолго. В 50-х годах он внезапно умирает, оставив вдову с малолетним сыном Максимом. О детских годах Максима, его жизни в это время известно мало. Он, как и отец, учился в Екатеринбургской школе, получая по 4 рубля жалованья в год. 8 января 1760 года из Екатеринбургской полиции в Канцелярию поступило сообщение: «…по полуночи, во втором часу, учинился здесь, в Екатеринбурге, на канцелярской стороне в городе, умершего маркшейдерского ученика Никиты Попова у его вдовы Варвары Ивановой дочери, пожар. Горела горница, в которой по найму жительство имеет города Суздаля села Иванова крестьянин Иван Иванов…». Очевидно, после смерти мужа, испытывая материальные трудности, матери Максима пришлось сдавать комнаты за плату. Скорее всего, тяжелое положение вынудило Максима оставить школу и поступить на службу. 5 июня 1759 года Екатеринбургская золотых производств горная экспедиция обратилась в Канцелярию с просьбой прислать туда школьника Попова. Так закончилось детство Максима и началась его горная служба.
     Как и отец, в службу Максим вступил маркшейдерским учеником. С 1759 по 1765 годы он служил в Екатеринбургской золотых производств горной экспедиции «у описания горных работ и сочинения планов», с жалованьем 12 рублей в год. В марте 1765 года ему присвоен первый унтер-офицерский чин унтер-шихтмейстер 3-го класса и его переводят непосредственно в Канцелярию Главного заводов Правления, где он находится «у описания лесов, покосов и рудников». Именно в этот период у Максима Никитича состоялось первое знакомство с нашим краем. В 1767 году по указу Канцелярии он был отправлен к Походяшину, где в дачах Петропавловского и Богословского заводов им были освидетельствованы, описаны и составлены чертежи 27 рудных приисков. В ноябре 1767 года ему был присвоен очередной чин унтер-шихтмейстер 2-го класса, а в 1768 году его переводят в контору Екатеринбургского завода, где ему поручается присмотр за приходом и расходом припасов и материалов. В июле 1769 года он назначается на должность надзирателя работ в Екатеринбургскую монетную экспедицию. 19 ноября этого же года Максиму Попову дается следующая характеристика: «В штрафах и подозрениях не бывал. Знает арифметику, геометрию, сочинения в плане, профиле и преспекте разному строению чертежей. Горные работы описать и положить на план и профиль, а также для воздуха на конец штольни чрез три маркшейдерские маниры пробить шахту может. Знает небольшую часть механики. В бытность в монетном ведении в исправлении должности оказывает себя исправным и к продолжению службы способен. К произведению в 1-й класс достоин». И 23 июня 1770 года Максиму присваивается чин унтер-шихтмейстера 1-го класса. С 1771 по 1777 годы он в должности бухгалтера монетной экспедиции.
     Только через 17 лет службы Максим Никитич получает первый обер-офицерский чин. 30 января 1777 года указом Берг-коллегии он производится в шихтмейстеры и назначается к смотрению на мастеровыми при денежном переделе в Екатеринбургском Монетном дворе, где и находился по 4 апреля 1778 года. Некоторое время, с 4 апреля по 1 декабря 1778 года был в ведомстве Канцелярии «у строения фабрик». 1 декабря переведен вновь на Монетный двор.
     21 декабря 1779 года отправлен был вместе с главным командиром князем Енгалычевым в Петербург для представления «некоторых машин». Из Петербурга по указу Берг-коллегии был командирован в Смоленское наместничество для поиска железных руд и мест под строительство заводов, где и находился год и четыре месяца. 19 марта 1781 года по указу Берг-коллегии за «знание заводских дел и за доказанные им усердные и неусыпные труды» произведен в чин берг-гешворена. А 22 марта 1781 года по представлению генерал-поручика, правящего должность Пемского и Тобольского генерал-губернатора Е.П.Кашкина за «добропорядочную службу» Правительствующим Сенатом произведен в капитаны. С 1 мая того же года генерал-майором, правящим должность губернатора Пермского наместничества И.В.Ламбом определен к прежней должности на Монетный двор. А 20 декабря по указу Пермского наместнического Правления определен в Екатеринбургскую монетную экспедицию в должность второго члена. Кроме того, исполняет должность минцмейстера Монетного двора. В ходе правительственной реформы в 1781 году была ликвидирована Канцелярия Главного заводов Правления и функции управления горной отраслью перешли к Экспедиции Горных Дел Пермской Казенной палаты, находящейся в г.Перми. Отдаленность руководящего органа негативно сказалась на деятельности казенных заводов, в частности Гороблагодатских (с центром в Кушве). Эти заводы выполняли важные государственные заказы по снабжению флота, арсеналов и тульского оружейного завода разными сортами железа, якорями и артиллерийским снарядами, что требовало постоянного наблюдения за деятельностью заводов. Но члены Экспедиции не всегда имели возможность посетить Гороблагодатские заводы. Поэтому Пермская Казенная палата в 1791 году поручает капитану Попову «личное смотрение над Гороблагодатскими заводами, которого знание, способность и усердие в заводских делах Палате довольно известно, и многими случаями испытано, ибо не только Монетный двор поправлением всех машин приведен в выгоднейшее для казны и в исправнейшее состояние, но и Екатеринбургский завод под особым его смотрением приведен в успешнейшее обращение». Ему предлагалось в свободное время выезжать на Гороблагодатские заводы и, «входя во все части оных действия и управление», давать управителям свои устные и письменные замечания и наставления.
     В июле 1791 года Богословские заводы со всеми землями, лесами, приисками были проданы Походяшиными Государственному Ассигнационному Банку. Для управления их учреждена была при банке особая Экспедиция из одного советника и двух членов. Прием заводов и управление ими было поручено капитану Попову. 21 июля Экспедиция Горных дел рассмотрела рапорт, поступивший от Максима Никитича, в котором он просит откомандировать вместе с ним из ведомства Екатеринбургской Монетной Экспедиции и Екатеринбургского завода 23 человека мастеровых, «доброго и испытанного поведения» к содержанию «харчевых и заводских припасов», двух людей для «описания и положения на планы работ и заводов», а также одного пробирщика из Березовской золотых производств экспедиции. 1 сентября Экспедиция Горных Дел рассматривает два первых рапорта Попова уже с Богословских заводов. В первом он объявляет, что пруд Петропавловского завода (ныне г.Североуральск – прим.М.Б.) имеет под водой много расщелин, через которые вода из пруда выходит в трехстах саженях ниже плотины и «тем действию причиняет остановку» и что он надеется эти проходы ликвидировать. Во втором он сообщает, что пожарные заливные и горные коннодействующие машины находятся в крайней неисправности, а плавильные меха, «сделанные против обыкновенных иною фигурою», имеют слабую силу, потому и просит прислать на заводы плотинного мастера, двух слесарей, двух кузнецов, мехового подмастерья и столяра. Известно, что весной 1792 года он был уже «кавалером», т.е. к этому времени был награжден орденом. К весне 1793 г. Попов производится в чин надворного советника. В 1792 году составляются и утверждаются штаты Богословских заводов, которыми, сверх Экспедиции, назначено было при самих заводах Банковое Заводоначальство, открытое с 1793 года, под председательством Начальника М.Н.Попова (который до этого был управляющим заводами) и двух членов, избранных ему помощниками.
     Но казна не получила желаемых выгод от покупки заводов; через два года она увидела их расстройство, и в конце 1793 года статский советник Гурьев был послан для освидетельствования, как сказано в указе, «обращающихся в сих заводах денежных сумм и припасных капиталов, также для обозрения и исследования земель заводских и всей оных прибыльности, с учинением лабораторных проб рудам и выходимым из них нечистым металлам, и наконец, для изыскания причин уменьшения против прежних лет выплавки на сих заводах меди». В течение всего 1794 года Гурьев проводил проверку, по результатам которой Максим Никитич Попов был снят с должности Начальника Богословских заводов. К сожалению, о его дальнейшей судьбе пока ничего не известно. Мало известно и о личной жизни Попова, кроме того, что женат он был на дочери протоиерея Агриппине Петровне. В 1791 году у него было два сына: Василий – 20 лет, который обучался «немецкому, французскому языкам и математическим наукам», и Януарий – 7 лет, обучавшийся русской грамоте. Дочь Таисия в 1809 году проживала в Каменском заводе. Было ей тогда 30 лет. Владела тремя дворовыми людьми. В том же 1809 году была восприемницей (крестной – М.Б.) сына дьякона местной церкви Александра Даниловича Попова, а как говорилось выше, дед М.Н.Попова до назначения на должность учителя служил дьячком на Каменском заводе. Поэтому не исключено, что А.Д.Попов являлся родственником. В 1838 году Таисия Максимовна Попова проживала в Екатеринбурге и зафиксирована в исповедной росписи Кафедрального Богоявленского Собора, где отмечено, что ей было в то время 55 лет, не замужем.
     Вот пожалуй и все, что известно на сегодняшний день о первом Начальнике Богословских заводов.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано радек в 20.02.2011 :: 23:35:08
Хотелось бы узнать о своих предках-румбах и как они оказались в этих краях.
С уважением, Сергей.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.02.2011 :: 11:03:42
Статья опубликована: Материалы Первой региональной краеведческой научно-практической конференции «Походяшинские чтения». 3 – 4 июля 2003 г. Верхотурье. Екатеринбург, 2005. С. 21 – 25.

                                    
ПОХОДЯШИН – ВНУК ПОХОДЯШИНА.



                 Находки последних лет свидетельствуют о том, что у М.М.Походяшина был четвертый сын – Михаил. Сейчас можно с уверенностью сказать, что у Михаила было, по крайней мере, трое детей: Евдокия – жена верхотурского купца, коллежского асессора Алексея Васильевича Зеленцова, Агриппина и Семен. Вот о Семене Михайловиче и пойдет речь. Наверное, единственным, кто связал это имя с родом Максима Михайловича, был пермский краевед второй половины XIX в. Ф.А.Прядильщиков, который в 1878 г. писал «…Род Походяшиных угас в 1830-х гг. Последним представителем его был, кажется, советник Пермского горного правления Семен Михайлович Походяшин».1
                 Родился Семен Михайлович в 1765 (1767) г., вероятнее всего в Верхотурье, в купеческой семье. В 1782 г. по своему желанию поступает на службу лейб-гвардии Семеновский полк вахмистром. В 1786 г. переводится  лейб-гвардии конный полк. Из-за болезни 1-го января 1787 г. вышел в отставку с чином  капитана армии. Для излечения болезни выехал за границу. После выздоровления, имея склонность к горной науке, обучался в Саксонии и Гарце около шести лет, как теории, так и практике на собственном своем иждивении. Возвратившись в Россию, был проэкзаменован Берг-коллегией на предмет знания горных наук и 28 февраля 1799 г. определен в должность бергмейстера Турьинских рудников банковских Богословских заводов, с переименованием из чина капитана в маркшейдеры. 11 апреля 1801 г. по указу Берг-коллегии прикомандирован в члены Богословского заводоначальства. В 1802 г. открывается Пермское горное начальство, начальником которого был назначен Андрей Федорович Дерябин, и по указу Сената от 8 января 1802 г. Семен Михайлович переводится младшим членом этого начальства. 28 февраля этого же года «за отличное усердие к службе, знание и способности, также и особенно оказанные заслуги по Высочайшему именному повелению» пожалован чином бергмейстера. 31 декабря 1804 г. «во уважение усердной и ревностной службы и отличных трудов» пожалован в чин обер-бергмейстера, а 25 июля 1806 г. произведен в берггауптманы 6-го класса.2
                   В 1806 г. система управления Уральскими горными заводами была реорганизована. Согласно доклада министра финансов, утвержденного 13 июля 1806 г. и проекта горного положения того же года, были ликвидированы горные начальства – Екатеринбургское, Пермское и Гороблагодатское, а вместо них образовано Пермское Горное Правление, соединившее власть и большую часть обязанностей Берг-коллегии и горных начальств. Горное правление находилось в Перми и состояло из двух департаментов. Первый ведал административными, в том числе полицейскими делами; второй контролировал судопроизводство. По проекту горного положения 1806 г. местное управление горными заводами принадлежало Пермскому и Вятскому генерал-губернатору и его помощнику по горной части Пермскому берг-инспектору, который председательствовал в 1-м департаменте на правах гражданского губернатора, и во 2-м в качестве председателя Палаты гражданского суда. По существу Пермский берг-инспектор руководил всей деятельностью горных заводов. В 1811-1827 гг. место генерал-губернатора Перми и Вятки никем занято не было, и все руководство горными делами осуществлял непосредственно берг-инспектор.3
23 августа 1806 г. указом Сената Семен Михайлович был определен младшим советником в 1-й департамент Пермского горного правления, где и прослужил почти 30 лет. За эти годы им были рассмотрены и исполнены многочисленные дела, каждое из которых - это тема для отдельной статьи. По указу Берг-коллегии от 15 ноября 1806 г. он находился при описании имущества Пермских казенных заводов и при сдаче их обер- берггауптману Дерябину, 29 января 1808 г. Горным правлением был направлен в Сысертские заводы для «приведения в надлежащий порядок и должное повиновение мастеровых тех заводов, и для внушения им Высочайшего узаконения, в какие дни они должны находится в работах и в какие им дарована от работ свобода». Одновременно был командирован для описи, оценки и приема в казенное управление Шайтанских железоделательных заводов Ширяева. На исполнение двух этих поручений у него ушло до пяти месяцев. В том же году был посредником при передаче Пермских казенных заводов от обер-берггауптмана Дерябина поступившему на его место Медеру. В 1809 г. три месяца находился на Юговском, Бизярском, Курашимском, Иргинском, Нижнеиргинском и Саранинском заводах московского купца Кнауфа при осмотре и оценке строений, припасов, людей, рудников и лесов. 31 марта 1810 г. был отправлен для осмотра действия и управления заводов наследников Турчанинова, а также для приведения непременных работников Полдневского участка, принадлежащих к этим заводам, в послушание и повиновение, После этого проехал на Березовские золотые промыслы, где осмотрел места для новой плотины и вассер-штольни «для действия водоотливных машин». Одновременно осмотрел и другие фабричные строения по Екатеринбургским заводам. 10 апреля 1811 г. был определен членом в Ижевскую следственную комиссию, учрежденную над Камсковоткинским оружейным начальством. 28 августа 1813 г. по указу Сената переведен в старшие советники 1-го же департамента. 14 июля 1816 г., состоя в сословии дворян Пермской губернии, получил от Пермского гражданского губернатора установленную в память 1812 г. бронзовую медаль на владимирской ленте. В 1817 г. был посредником при передаче Богословских заводов от горного начальника Качки сменившему его Клейнеру, кроме того, осмотрел рудники, устройства фабрик, машин и проч., а также находился при установлении цены марганцу, добываемому на Богословских заводах. В 1819 г. был командирован на Воткинский завод для установления повторных опытов над укладом и  для исследования поступков чиновника Тульского оружейного завода Ставровского. В 1822 г. вновь командируется на Воткинский завод для производства следствия по доносам заводских чиновников о разных злоупотреблениях и по жалобам непременных работников «на отягощении их работами». В 1823 и 1824 гг. находился при выборе и приеме ссыльных в мастеровые для определения в Богословские заводы.4
Осенью 1824 г. Пермь посещает император Александр I, которому 1-го октября были представлены чиновники Пермского горного правления. Советник Горного правления В.Д.Прянишников в своем письме к сенатору В.Ю.Соймонову так описывает эту сцену: «Входит Государь во всей форме и со шляпой, все по низкому поклону. Андрей Терентьевич (Пермский берг-инспектор Булгаков – прим. М.Б.) с листом в руках (хотя нас было 15 человек, которых всех он знает), стал однако-же представлять по регистру весьма твердо. Начал с Семена Михайловича, спрашивал, давно ли служит и подобное тому от прочих…».5 31 декабря 1825 г. Походяшин награждается орденом Св.Владимира 4-й степени, а 3-го апреля 1828 г. пожалован в чин обер-берггауптмана 5-го класса.6
                  В 1826 г. произошли изменения в местном управлении горными заводами Урала. 22 ноября была учреждена должность Главного начальника горных заводов хребта Уральского, который являлся директором Пермского горного правления, а берг-инспектор оставался вице-директором и первым заместителем Главного начальника. Одновременно берг-инспектор являлся командиром горных батальонов, рот и жандармов. С введением должности Главного начальника, подчиненного непосредственно министру финансов, управление горными заводами было отделено от местных гражданских властей.7 Главным начальником был назначен генерал-майор Богуславский. 5-го июня 1828 г. он доносил министру финансов: «…при первоначальных заседаниях моих в Пермском горном правлении я заметил крайний недостаток в членах сведущих и опытных по делам, до горной службы относящихся: кроме господина берг-инспектора и старшего советника Походяшина, я не могу назвать ни одного. По частовременным отлучкам господина берг-инспектора, советник Походяшин заступает место председателя во 2-м департаменте горного правления, а потому не всякий раз может заседать в 1-м, и в это время не остается в сем департаменте ни одного сведущего в делах, до технической, горной и заводской части относящихся…».8 Поэтому не удивительно, что спустя три года, 1-го июня 1831 г., будучи тяжело больным (надо сказать, что должность берг-инспектора в это время была вакантной), он дает Походяшину такое указание «По крайне болезненному состоянию моего здоровья, чувствуя себя не в силах заниматься делами, я вынужденным нахожу, во избежание остановки в делах, поручить Вам исполнение моей должности впредь до выздоровления моего».9 Но выздоровления не наступило. В полночь на 4 июня Богуславский скончался.10
Так Семен Михайлович оказался во главе всего горного хозяйства Урала. Почти три месяца исполнял он должность Главного начальника горных заводов хребта Уральского. 25 августа в должность берг-инспектора, с исполнением должности Главного начальника, вступил обер-берггауптман 5-го класса Адольф Андреевич Агте. В сентябре 1831 г., согласно указа Сената от 11 августа 1830 г., Пермское горное правление переводится в Екатеринбург, а с 20 октября переименовывается в Уральское Горное Правление.11 27 ноября Агте, отправляясь в командировку на Златоустовские заводы, возлагает на Семена Михайловича исполнение обязанностей Уральского берг-инспектора.12 Весной 1832 г. Походяшин еще раз посетил Богословские заводы «для удостоверения в справедливости действий Горного начальника Гавеловского по управлению сими заводами».13 А через два года в метрической книге Екатерининской соборной церкви г. Екатеринбурга была сделана запись, что статский советник Семен Михайлович Походяшин умер 21 марта от чахотки, в возрасте 68 лет, исповедан и приобщен священником Александром Левитским и погребен на общем кладбище.14 О личной жизни Семена Михайловича известно немного. Он был женат. В 1812 г. у него было две дочери: Вера – 5-ти лет и Надежда – 2-х лет. К 1827 г. он овдовел. В исповедной росписи Екатерининской соборной церкви г. Екатеринбурга за 1838 г. зафиксированы «умершего берггауптмана Семена Походяшина дочери девицы Вера – 32 и Надежда – 28 лет».15 Вот, пожалуй, и все, что известно на сегодняшний день о внуке Максима  Михайловича Походяшина.


                                          Примечания.

   1.Памятная книжка и адрес-календарь Пермской губернии на 1891г. Пермь, 1890. С.65.
   2. ГАСО. Ф.24. Оп.25. Д.713. Л.31об.-42.
   3. Там же. Оп.33. Предисловие.
   4. Там же. Оп.25. Д.713. Л.31об.-42.
   5. Владимир Юрьевич Соймонов // Горный журнал. Т.1. №2, 1894. С.301.
   6. ГАСО. Ф.24. Оп.25. Д.713. Л.31об.-42.
   7. Там же. Оп.33. Предисловие.
   8. Там же. Оп.25. Д.690. Л.4-4об.
   9. Там же. Ф.43. Оп.2. Д.1229. Л.24.
   10. Там же. Ф.24. Оп.25. Д.683. Л.292.
   11. Там же. Д.713. Л.508.
   12. Там же. Ф.43. Оп.2. Д.1229. Л.78.
   13. Там же. Ф.24. Оп.32. Д.3074. Л.269об.-272.
   14. Там же. Ф.6. Оп.1. Д.65. Л.257об.
   15. Там же. Оп.2. Д.479. Л.56.                      

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 06.03.2011 :: 15:03:01
Статья опубликована в  историко-краеведческом приложении «Серебряный меридиан» № 78 газеты «Алюминщик». Краснотурьинск, № 26. 24 июня 2005. С.1-2.


               
  ОТКРЫТИЕ РОССЫПНОГО ЗОЛОТА В БОГОСЛОВСКОМ

                                       
ГОРНОМ ОКРУГЕ. ПЕРВЫЕ ГОДЫ.



          Годы, в которые Богословские заводы находились в казенном содержании, были не лучшими в истории Богословского горного округа. Истощение рудных запасов, вследствие чего значительно уменьшилась выплавка металлов, ветхость строений, несовершенство механизмов были одними из причин, приведших к остановке Петропавловского и Николае – Павдинского заводов. Значительно сократилась выплавка меди и на Богословском заводе. Производство приходило в упадок. Открытие месторождений россыпного золота дало вторую жизнь округу. Золотое производство на долгие годы стало второй составной частью, после выплавки меди, в деятельности Богословского горного округа.
              Поиски золота на Северном Урале велись еще во второй половине XVIII века, во времена Походяшина. Об этом уже писали кандидат исторических наук В.А.Чудиновских, краеведы В.Я.Ищенко и Е.П.Мылов. Но это были поиски рудного, жильного золота, а история открытия россыпного золота в округе все время как-то оставалась в тени. Порой случаются досадные ошибки, к примеру, что честь открытия золота на Северном Урале принадлежит А.Н.Чеклецову, хотя год открытия известен – 1823-й. В Государственном архиве Свердловской области сохранилось несколько документов, позволяющих проследить события этого года.
                   19 октября 1823 года горный начальник Богословских заводов обер-гиттен-фервальтер М.А.Фереферов известил Пермское горное правление об открытых летом в округе золотосодержащих песках. Он писал, что «к открытию сему подали повод глинистые пески с кварцовыми валунами, - замеченные в береге реки Турьи, вверх от Богословскаго завода, верстах в 15, и на Воскресенском руднике, к северу от Петропавловскаго завода, в 35 верстах, в береге реки Сосвы, - обратив внимание узнать, не содержится ли в них золота. На сей конец было взято по небольшей части сих песков, - промыто при Богословском заводе, и они оказались золотосодержащими».(1)
                     В начале сентября из Екатеринбурга для поиска золотосодержащих руд и песков, по распоряжению учрежденной там Временной горной комиссии, в округ прибыла партия из 4 человек, «коим велено производить поиск от Николаепавдинскаго завода к Западу и Северу по Уральскому Хребту».(2) Прибывшие произвели промывку песков около Сухой речки, в 2-х верстах от Богословского завода вниз по реке Турье. Песок был признан золотосодержащим. Предыдущие поиски и опытная промывка приводили к выводу, что по рекам Сосьве, Турье и по речкам, впадающим в них, должны были находиться наносные золотосодержащие пески.
                    Тем временем 15 сентября в Богословск из Департамента горных и соляных дел поступило предписание: приступить к полномасштабной разведке золота в округе и о результатах поиска доносить еженедельно. Вследствие этого было сделано «подтвердительное разпоряжение к отысканию золотосодержащих песков в округах Богословскаго завода и Турьинских рудников, между тем как упомянутой выше, присланной с Екатеринбургских заводов партии, - представлено делать розыскания в округе Николаепавдинскаго завода, а затем предписано прозводить поиски песков и в окрестностях Петропавловскаго завода, кои в нынешнем году и продолжатся до глубокой осени».(3)
К сообщению Фереферова прилагалась ведомость, в которой перечислялись отысканные к 10 октября места с золотосодержащими песками. Всего таких мест было найдено 38. В том числе: в округе Богословского завода – 12, Петропавловского – 5, Николаепавдинского – 2, Турьинских рудников – 19. Назову только некоторые из них: в правом береге Богословского пруда; около Каквинского зимовья; на Веселой речке; на речке Лапче; в самом Богословском Заводе, около колокольной фабрики; вблизи Лобвинского зимовья и деревни Бессоновой; около Воскресенского рудника; выше моста через реку Вагран, от Петропавловского завода в 3-х верстах, на так называемой «прорве»; по речкам Илимке и Устее; в самих Турьинских рудниках – по речке Суходойке, около церкви и вблизи кладбища, возле горного госпиталя. В конце своего сообщения Фереферов добавил, что «во всех сих местах находится золото весьма мелкими листочками и зернами, но содержание его в известном количестве песков, за неудобностию ныне промывки, по наступившему холодному времени, - определено будет валовою работою в последствии».(4)
                     Из всех найденных 38 мест в 1823-1825 г.г. разрабатывалась только россыпь по речке Суходойке. Небогатая по содержанию, она в течении трех лет дала только 11 фунтов 56 золотников 36 долей золота. После того, как берг-гешворен А.Н.Чеклецов в 1826 году провел разведку на золото в округе Петропавловского завода, были открыты прииски Пуинский и Логовой. В том же 1826 году в районе Николае-Павдинского завода был открыт прииск Банной. Но в то время, с открытием этих приисков, добыча золота увеличилась незначительно. За 5 лет, с 1823 по 1827 год, было намыто только 25 фунтов 68 золотников 60 долей золота. И только с открытием в 1828 году Александровской, Полутовской, Питателевской и Величкинской россыпей добыча золота увеличилась до 3 пудов 6 фунтов 37 золотников 86 долей.(5) Кстати, Александровский и Питателевский прииски осмотрел немецкий ученый Александр Гумбольдт, посетивший в июне 1829 года Богословские заводы.(6) Знаменательным в плане открытий стал 1829 год. Партиями под руководством практиканта Александра Матвеевича Прохорова и шихтмейстера Бабушкина были найдены золотоносные россыпи по речке Песчанке. Прииск, открытый на этой речке, получил название Петропавловский и был богатейшим, по тем временам, в округе. Царский прииск, такое название получила россыпь по речке Степановке, найденая унтер-шихтмейстером Дмитрием Атманским и унтер-штейгером Ефимом Васильевичем Быковым. Унтер-шихтмейстером Степаном Ивановичем Савиновым был найден прииск по речке Федотовке. В округе Петропавловского завода - по речке Луковке, впадающей в речку Мостовую, унтер-шихтмейстером Василием Петровичем Атманским был найден прииск, названный Луковским. Кроме этого, не столь богатые по содержанию золота прииски были открыты маркшейдером Матвеем Ивановичем Протасовым по речке Николаевской, шихтмейстером Фрезе по речке Ужеговке, унтер-шихтмейстером Петуховым по речке Логовой.(7) Открытия 1829 года позволили уже в 1830 году добыть около 57,5 пудов золота. А всего за 22 года со времени основания в округе золотого промысла (1823-1845) было намыто 673 пуда 23 фунта 84 золотника 8 долей золота.(8)
                      В 2003 году исполнилось 180 лет со времени открытия россыпного золота на Северном Урале. К сожаления, событие это осталось не замеченным. На протяжении всех 180 лет продолжается добыча золота. Преемником Турьинских золотых промыслов и Южно-Заозерского прииска считает себя производственная артель старателей «Южно-Заозерский прииск», и приходится очень сожалеть, что обращение к руководству артели с просьбой открыть на речке Суходойке в честь этого события небольшой памятный знак, поддержки не нашло.


                                  Примечания:

1.      ГАСО. Ф.24. Оп.2. Д.1096. Л.1-1 об
2.      Там же. Л.1 об.
3.      Там же. Л.3-3 об.
4.      Там же. Л.3 об.-4.
5.      Там же. Ф.24. Оп.23. Д.4675. Л.375-375 об.
6.      О путешествии г.ф. Гумбольдта по Росcии // Горный журнал. 1830. № 5. С.242-243.
7.      Об открытых в Богословских заводах золотоносных россыпях // Горный журнал. 1829. № 10. С.124-127.
8.      ГАСО. Ф.24. Оп.23. Д.4675. Л.375 об.-376.
                                                                                                                        

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Тренер в 09.03.2011 :: 11:26:49
Mihail, очень бы хотел с вами познакомиться (а может быть, мы знакомы?). Дело в том, что я тоже занимаюсь краеведением и опубликовал одну книжку о нашем крае. Сейчас веду отдел в "Заре Урала". Думаю, что ваши материалы очень даже пригодятся для этого отдела. Что вы скажете на этот счёт?

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Тренер в 09.03.2011 :: 11:35:31
Mihail, мы с вами знакомы? Я тоже занимаюсь краеведением (опубликовал книжку о нашем крае, а сейчас закончил её продолжение). Как вы смотрите на то, чтобы ваш материал был фрагментарно использован в моём краеведческом отделе, который я веду в газете "Заря Урала"?
Борис Углицких

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 18.03.2011 :: 17:38:00
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 11
к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 23 ноября 2010. № 92.С.7.


Корпуса горных инженеров генерал


     В 2011 г. мы будем отмечать 310-летие уральской металлургии. И как тут не вспомнить Александра Андреевича Иоссу, человека, так много сделавшего для развития в нашем крае этой отрасли промышленности. К сожалению, на родине его имя полностью забыто. А он ведь наш земляк, и в этом году исполняется 200 лет со дня его рождения.
     Родился Александр Андреевич в Богословском заводе 19 декабря 1810 г. в семье управителя Богословского медеплавильного завода. Будучи еще мальчиком, он мечтал поступить на военную службу, но отец его, Андрей Григорьевич, любя горное дело, постоянно внушал Александру свое желание видеть его горным офицером. Получив домашнее воспитание под непосредственным руководством таких умных, образованных женщин, как его бабушка Елена Самойловна Дрейер и матушка Дарья Федоровна, Александр в 12 лет поступает в горный кадетский корпус, который и заканчивает в 1829 г. с большой серебряной медалью и чином шихтмейстера 13-го класса.
     Пробыв некоторое время практикантом, познакомившись с производством, молодой горный инженер был назначен 30 мая 1830 г. смотрителем Кушвинского завода, где занялся изучением доменной плавки. В сентябре 1833 г. по поручению Главного начальника Уральских заводов он объехал горные заводы Урала для изучения их в техническом отношении. Результатом стала статья в Горном журнале «Описание выделки листового железа в Режевском заводе». В апреле 1834 г. он назначается помощником управителя Кушвинского завода, а с 20 июня переводится в Корпус горных инженеров поручиком. В 1835 г. Александр Андреевич уже управитель Кушвинского завода.
     Во время объезда уральских заводов начальник Штаба Корпуса горных инженеров К.В.Чевкин обратил внимание на столь молодого управителя, сумел по достоинству оценить его знания и способности и тут же выразил желание перевести его в Златоустовский горный округ, что и было сделано в 1836 г. Произведенный в августе 1837 г. в звание штабс-капитана, он в ноябре того же года назначается управителем Артинского завода. С этого момента начинается вполне самостоятельная деятельность А.А.Иосса. В Златоустовском округе А.А.Иосса пробыл до 1847 г., получив за это время последовательно чины капитана, майора и ордена св.Станислава и св.Анны.
     По Высочайшему повелению от 16 мая 1847 г. Александр Андреевич был отправлен за границу для изучения железного дела на лучших заводах Германии, Бельгии, Англии. По возвращении в 1849 г. на Урал он получил чин подполковника и был назначен управителем Воткинского завода, самого большого на Урале, с многопрофильным производством, занимающегося всем – от выделки сортового и фигурного железа до выделки корабельных цепей и якорей. В 1850 г. им была построена здесь первая на Урале газопудлинговая печь. Но главная заслуга А.А.Иосса во время управления его Воткинским заводом – это усовершенствование процесса выделки якорей.
     В 1851 г. А.А.Иосса был назначен горным начальником Златоустовских заводов. Награжденный за отличную службу орденом св.Анны 2-й степени, А.А.Иосса перешел в 1855 г. горным начальником на Воткинский завод. Новый начальник умел находить заказы, и производство завода при нем значительно возросло, а средства механической фабрики и судостроительного заведения увеличились. В 1858 г. завод получил заказ на изготовление углового железа на остов шпица колокольни Петропавловского собора в Петербурге. Работа была выполнена за 3 месяца и обошлась вдвое дешевле, чем за нее просили петербургские заводы. За эту работу он был пожалован бриллиантовым перстнем.
     В 1861 г. А.А.Иосса отправился в отпуск за границу, где на заводе Брауна в Шеффильде впервые и познакомился с бессемеровским процессом – в металлургии революционным новшеством тех лет. Он сразу же оценил всю важность его и предлагал ввести этот метод для отливки брони и орудий, но устремления его тогда сочувствия не встретили. 30 августа 1861 г. Александр Андреевич был произведен в генерал-майоры, а 23 сентября его вызвали в Петербург для работы в комиссии под председательством адмирала графа Путятина. Комиссия занималась выполнением заказов Военного и Морского ведомств.
     К маю 1862 г. А.А.Иосса приступил к постройке Камского броневого завода, а к октябрю 1863 г. он был назначен Главным начальником Уральских заводов. При нем стали больше внимания уделять золотым промыслам. Была проведена детальная разведка горы Благодать, построены Пермские пушечные заводы, проведено преобразование Горного Правления. Осознавая вредные последствия разобщенности Уральских заводов с Европейской Россией, Александр Андреевич одним из первых откликнулся на возникшую в конце 60-х гг. XIX в. мысль о соединении русской железнодорожной сети с сибирскими реками.
     Более 40 лет прослужил выходец с Богословского завода Александр Андреевич Иосса на Урале. Умный, высокообразованный, начитанный, он любил горное дело, был ему предан. Постоянно вращаясь среди людей, он многих рабочих знал лично и усердных к труду охотно поощрял. К товарищам своим по службе, к однокашникам из Горного кадетского корпуса относился самым дружеским образом, особенно тесная дружба связывала его с Петром Михайловичем Карпинским.
     С грустью покидал Александр Андреевич Урал, когда в июне 1870 г. был назначен членом Горного Совета и Горного Ученого Комитета с поручением заступить на место председателя Горного Совета. И на новом месте он, получивший чин тайного советника, продолжает активную деятельность.
     В бурной деятельности, в труде на благо России прошли и все последующие годы А.А.Иоссы. Он награждается орденами св.Владимира 2-й степени, Белого орла и золотой табакеркой с вензелем государя. 1 января 1889 г. в шестидесятилетний юбилей своей службы, ему был присвоен чин действительного тайного советника (2-й чин в Табели о рангах). Чин, которым никто из горных инженеров до него удостоен не был. В феврале 1891 г. он в связи с ухудшением здоровья подает прошение об отставке, а 2 января 1894 г. не стало «одного из популярнейших и наиболее уважаемых русских горных инженеров», как было сказано в некрологе. Похоронен Александр Андреевич был в Петербурге на Смоленском православном кладбище.
     


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 27.03.2011 :: 14:28:50
Статья опубликована: Восьмые Татищевские чтения. Материалы региональной
научной конференции. Екатеринбург. 27-28 мая 2010 г. Екатеринбург, 2010. С.61-66,
под названием «Книги Богословского горного округа, или Что читали в Богословских заводах в середине XIX века» (с небольшими изменениями) в «Богословском роднике» № 9 историко-краеведческом выпуске к газете «Карпинский рабочий», 21 сентября 2010 г.



КНИЖНЫЙ  ГОД (1851) БОГОСЛОВСКОГО ГОРНОГО ОКРУГА


     
     Изучение духовной культуры дореволюционного Урала невозможно представить без изучения истории библиотек. В последние годы изучаются частные, дворянские, монастырские библиотеки. Но в данной работе хотелось бы обратить внимание на практически совершенно не исследованную тему: «История заводских библиотек и их реконструкция». На Урале существовало несколько казенных горных округов: Богословских, Гороблагодатских, Екатеринбургских, Златоустовских, Пермских и Камско-Воткинских заводов. И при каждом округе находилась библиотека. Имелись библиотеки и при некоторых частных заводах. Даты основания этих библиотек различны. Так, например, по документам Богословская поступила в казенное ведомство вместе с купленными в 1791 г. от заводовладельцев Походяшиных заводами. При поступлении в ней было названий книг 786 и томов 1034 (1).
Этот факт ставит Богословскую библиотеку не только в ряд старейших, богатейших заводских библиотек, но и всего Урала. Дело осложняется тем, что архивный фонд Богословских заводов до 1880 г. очень незначительный (всего три десятка дел). В 1875 г. Богословский горный округ был продан в частные руки, а заводской архив после продажи был перевезен на Гороблагодатские заводы (2). В архивном фонде Гороблагодатских заводов документы Богословского горного округа пока тоже не выявлены. Проблема реконструкции библиотеки заставила обратить внимание на казалось бы совершенно далекие от библиотечного дела документы – бухгалтерскую документацию. При написании данной работы были использованы материалы двух годовых отчетов: «Годовой финансовый отчет по Главной конторе Богословских заводов с мая 1851 г. по май 1852 г.» и «Годовой финансовый отчет по золотым приискам округа с января 1851 г. по январь 1852 г.». 
     Литературу, упомянутую в годовых отчетах можно разделить на две группы: периодику и книги. В свою очередь периодику можно подразделить на официальные издания, те издания, которые требовались при работе заводов и другие.
     Так к официальным изданиям относились «Сенатские ведомости», выписанные для заводской библиотеки в газетной экспедиции Санкт-Петербургского почтамта, в количестве пяти экземпляров на 40 рублей (3). С 1808 г. новые узаконения печатались в «Сенатских ведомостях» еженедельно по мере их издания, а с 1838 г. «Ведомости» выходили по два раза в неделю (4). Богословские заводы находились в Верхотурском уезде Пермской губернии и не могли обойтись без официального издания Пермского губернского правления, куда были отосланы 3 рубля за один экземпляр годового издания «Пермских губернских ведомостей» на 1851 г. (5) Газета «Пермские губернские ведомости» издавалась еженедельно с 1838 г. согласно Положению о порядке производства дел в губернских правлениях, Высочайше утвержденному 3 июня 1837 г. Газета состояла из официальной и неофициальной частей. В официальной части публиковались постановления, предписания и объявления государственных органов; в неофициальной помещались сведения о местных происшествиях, торговле, сельском хозяйстве, промышленности, учебных заведениях, явлениях природы, материалы по истории, этнографии, археологии и географии губернии. Здесь же печатались частные объявления (6). Наверное, к официальным изданиям можно отнести и газету «Московские ведомости», которые издавались Московским университетом с 26 апреля 1756 г. «Московские ведомости» до середины XIX в. были самой крупной газетой в России. В ней публиковались Высочайшие и сенатские указы, рескрипты, реляции. Издавалась она три раза в неделю. В 40-х гг. XIX в. газета приобрела литературно-общественное значение. В 1850-1855 гг. редактором был известный русский публицист Михаил Никифорович Катков (7). 10 рублей за годовой экземпляр этой газеты на 1852 г. и было выслано заводом в газетную экспедицию Московского почтамта. Газета предназначалась для чиновников Богословского завода (8).
     С июля 1825 г. по инициативе русских ученых Д.И.Соколова, П.П.Аносова, В.В.Любарского, И.Г.Гавеловского и др. стал издаваться ежемесячный научно-технический и производственный «Горный журнал или собрание сведений о горном и соляном деле, с присовокуплением новых открытий по наукам, к сему предмету относящимся» («Горный журнал»), который освещал вопросы развития горнодобывающей промышленности не только России, но и зарубежных стран (9). Естественно, чтобы быть в курсе всех новостей происходящих в горнозаводской деятельности Богословскими заводами в Ученом Комитете Корпуса горных инженеров были выписаны «Горные журналы» на 1852 г.: три экземпляра для чиновников Богословского завода, пять для Турьинских медных рудников и золотых промыслов, два для заводской библиотеки. Всего десять экземпляров на 60 рублей (10). В структуре Богословского горного округа находилось свое лесное хозяйство, поэтому по предложению Департамента Горных и Соляных дел для лесничего округа капитана Орлова был выписан «Лесной журнал». Журнал в это время являлся периодическим изданием Вольного экономического общества, которому и были перечислены 3 рубля за годовой экземпляр на 1851 г. (11) Не была забыта и заводская медицина. В газетной экспедиции Санкт-Петербургского почтамта были выписаны для библиотеки по одному экземпляру «Военно-медицинского журнала» и журнала «Друг здравия». Еще один экземпляр «Друг здравия» был выписан лекарем госпиталя Турьинских рудников Тетюевым (12) непосредственно у редактора журнала Евгения Венцеславовича Пеликана, профессора Петербургской медико-хирургической академии (13). В Петербурге при Департаменте мануфактур и торговли издавался ежемесячный «Журнал мануфактур и торговли», при котором в 1839-1857 гг. выходили еженедельные «Горнозаводские и мануфактурные известия» (14). Очевидно, «Известия» представляли какой-то интерес для Богословских заводов, если для здешней библиотеки были выписаны на 1852 г. два годовых экземпляра. Еще два экземпляра были выписаны для чиновников Турьинских рудников (15).
В 1818 г. чиновником Коллегии иностранных дел П.П.Свиньиным был основан журнал «Отечественные записки», издание которого он в 1839 г. уступил А.А.Краевскому. Журнал в руках Краевского совершенно преобразился и был с одобрением встречен читателями. «Отечественные записки» не замедлят занять первое место в современной русской журналистике», – писал В.Г.Белинский, высоко оценивая художественную прозу и стихотворения в первых номерах издания. Среди сотрудников были и литераторы пушкинского круга (Жуковский, Вяземский, В.Ф. Одоевский, Д.В. Давыдов), и будущие активные участники «Москвитянина» (Погодин, Шевырев, М.А. Дмитриев, И.И. Давыдов), и будущие славянофилы (Хомяков, С.Т. Аксаков), и перешедшие из «Литературных прибавлений» молодые писатели (Лермонтов, Соллогуб, И.И. Панаев). Преобразованные «Отечественные записки» стали объемистым (до 40 печатных листов) ежемесячником. Каждая книжка журнала была разбита на восемь отделов: «Современная хроника России», «Науки», «Словесность», «Художества», «Домоводство, сельское хозяйство и промышленность вообще», «Критика», «Современная библиографическая хроника», «Смесь». Особенно выдвинули журнал отделы критики и библиографии, в которых со второй половины 1839 г. стал работать Белинский. В «Отечественных записках» появились лучшие произведения русской литературы, созданные в 1840-х годах (16). Годовой экземпляр «Отечественных записок» на 1852 г. и был выписан для чиновников Богословских заводов в газетной экспедиции Санкт-Петербургского почтамта (17).
Определенную загадку пока представляет выписанный в той же газетной экспедиции на 1852 г. – «Репертуар» (18). Возможно, это театральный, музыкальный и литературно-художественный журнал «Репертуар русского и пантеон всех европейских театров». Выходил в Петербурге в 1842-1856 гг., с 1843 г. – ежемесячно. Образовался из слияния «Репертуара русского театра» с «Пантеоном русского и всех европейских театров». В журнале печатались русские и переводные пьесы, романы, театральные мемуары, статьи по теории и истории театра и музыки. В 1844-1852 гг. на последних страницах журнала давалась «Театральная летопись» (обозрение текущего репертуара). В 1852-1856 гг. журнал выпускал приложение «Репертуар русской сцены». В 1847-1856 гг. издателем и редактором журнала был известный водевилист Федор Алексеевич Кони (19). До 1841 г. на Богословских заводах существовал заводской оркестр. Может быть оркестр был еще и в 1851 г. и журнал был выписан для него, а может быть кто-то из заводских чиновников был театральным любителем.  Для кого предназначался этот журнал, пока, выяснить не удалось.
Среди книг, упомянутых в отчетах, также можно выделить официальные издания. Это XIV Продолжение Свода законов (издания 1842 г.), пять экземпляров которых были присланы Департаментом Горных и Соляных дел для присутственных мест Богословских заводов (20). В Богословском горном округе располагались три роты 9-го Оренбургского линейного батальона. Многие военнослужащие имели семьи. По всей видимости, поэтому и был выписан для библиотеки из типографии Департамента военных поселений «Свод постановлений о солдатских детях» (21). 
Из Уральского горного правления был получен один экземпляр сочинения надворного советника Перцева «Расчисления о металлах» (22). От Департамента Горных и Соляных дел поступили четыре экземпляра сочинения «Naturlistor isole Bemerkunyen als Beitragzur verg ceilenden geodnosie» (23). К сожалению, данное сочинение пока не удалось идентифицировать, поэтому при написании названия книги возможны ошибки. Но находящееся в названии слово «geognosie» указывает на принадлежность книги к горному делу.
Из штаба Корпуса горных инженеров были присланы четыре экземпляра «Палеонтологии России» с литографическими таблицами (24). Автором данного сочинения был действительный статский советник, профессор зоологии, сравнительной анатомии и минералогии Петербургской медико-хирургической академии Эдуард Иванович Эйхвальд. Особенно крупное научное значение имеют его труды в области палеонтологии России, выразившиеся как в целом ряде научных статей и заметок, так в особенности и в первой грандиозной попытке дать полное описание всего палеонтологического материала, собранного в России (25). В 1851 г. в заводскую библиотеку поступила книга отставного берггауптмана, известного историка Сибири Григория Ивановича Спасского, который последние годы жизни жил в Одессе и, занимаясь изучением древностей Черноморского края, опубликовал в 1850 г. в Москве «Археолого-нумизматический сборник, содержащий в себе сочинения и переводы относительно Тавриды вообще и Босфора Киммерийского в частности» (26). Вот этот сборник и поступил в библиотеку.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 27.03.2011 :: 14:30:07
В том же году из газетной экспедиции Санкт-Петербургского почтамта поступил один экземпляр только что изданного «Альбома балагура» (27). Составителем «Альбома» был Гавриил Петрович Кругликов, известный своими шутливо-остроумными альманахами, издатель «Невского зрителя» (1820-1821 гг.), сотрудник «Литературных прибавлений к Русскому инвалиду» (30-е годы XIX в.). В первых числах 1837 г. в почтамте Санкт-Петербурга, где он служил начальником газетной экспедиции, состоялась его встреча с А.С.Пушкиным (28). Следует отметить, что в словаре Брокгауза и Ефрона неточно указан год издания «Альбома» - 1861 г. (29) Та же ошибка и в книге известного советского пушкиниста М.А.Цявловского. Кроме уже упомянутой литературы для чиновников Богословского завода были выписаны два экземпляра «Месяцеслова на 1851», издаваемого при типографии штаба отдельного Оренбургского корпуса. Для чиновников Турьинских рудников этот же «Месяцеслов» был выписан в количестве 31 экземпляра (30). Штабом Корпуса горных инженеров были присланы четыре экземпляра «Календаря на 1852 год» (31).
Не были забыты и горнозаводские школы округа. Для них были получены 20 экземпляров «Азбук», 20 экземпляров «Сборников» и 8 экземпляров «Грамматик». Также для школ Богословских заводов штабом Корпуса горных инженеров были присланы 30 экземпляров 1-й и 2-й книг под названием «Сельское чтение» (32). В 1843 г. государственный деятель и писатель Андрей Парфенович Заблоцкий-Десятовский, вместе с другом своим князем, русским писателем и общественным деятелем Владимиром Федоровичем Одоевским, предприняли издание этого сборника для крестьян, в первые два года разошедшегося в количестве до 30 000 экземпляров. Этот колоссальный успех Белинский объяснял как глубоким знанием быта, потребностей и самой натуры русского крестьянина, так и талантом, с каким издатели сумели воспользоваться этим знанием (33).
Всего в двух годовых отчетах упоминаются 10 названий периодических изданий в количестве 27 экземпляров и 13 названий книг в количестве 124 экземпляров. А в общей сложности 23 названия печатных изданий в количестве 151 экземпляра. Издания предназначались для заводской библиотеки, присутственных мест округа, школ, а некоторые, видимо, для личного пользования заводских чиновников. В заключение хотелось бы заметить, что бухгалтерскую документацию вполне можно использовать для реконструкции заводской библиотеки. 

Примечания:


1. ГАСО. Ф.24. Оп.23. Д.7318. Т.1. Л.77.
2. Там же. Ф.43. Оп.1. Д.929. Л.527 об.
3. Там же. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.42 об.
4. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1900. Т.XXXА (Слюз - София Палеолог). С.650.
5. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.12. Л.17 об.
6. Большая Российская энциклопедия. М., 2007. Т.8 (Григорьев-Динамика). С.120; Большая Советская энциклопедия. М., 1972. Т.7 (Гоголь-Дебит). С.429; Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1898. Т.XXIII (Патенты на изобретения - Петропавловский). С.339.
7. Большая Советская энциклопедия. М., 1974. Т.17 (Моршин – Никиш). С.31; Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1897. Т.XX (Московский университет – Наказания исправительные). С.4.
8. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.67 об.
9. Большая Советская энциклопедия. М., 1972. Т.7 (Гоголь-Дебит). С.108.
10. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.42 об., 67 об., 85 об.
11. Там же. Л.13.
12. Там же. Л.22, 42 об.
13. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1898. Т.XXIII (Патенты на изобретения - Петропавловский). С.112.
14. Там же. 1894. Т.XII (Жилы-Земпах). С.71.
15. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.23, 41 об.
16. История русской журналистики XVIII-XIX веков. М., 1973. С.240-242.
17. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.16.
18. Там же. Л.16.
19. Галкина С.А. Репертуар русского и пантеон всех европейских театров // Театральная энциклопедия. М., 1965. Т.IV (Нежин-Сярев). С.598.
20. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.98.
21. Там же. Л.41 об.
22. Там же. Л.16.
23. Там же. Л.43 об.
24. Там же.
25. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1904. Т.XL. (Шуйское - Электровозбудимость). С.209-210.
26. Там же. 1900. Т.XXXI (София-Статика). С.149.
27. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.15.
28. Цявловский М.А. Книга воспоминаний о Пушкине (1837-1899). М., 1931. С.336, 338.
29. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1896. Т.XVIIА. (Ледье -Лопарев). С.795.
30. ГАСО. Ф.45. Оп.1. Д.11. Л.65 об., 81 об.
31. Там же. Л.43 об.
32. Там же. Л.73 об.
33. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. СПб., 1894. Т.XII. (Жилы -Земпах). С.86-87.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 03.04.2011 :: 16:12:40
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 10 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 26 октября 2010.С.4-5; под названием «Библиотекари Богословского горного округа в первой половине XIX в.» (с небольшими изменениями) в «Истории библиотек. Исследования, материалы, документы». СПб., 2008. Вып.7. С.10-14.



ОТ  ПЕТРА  И  МАТВЕЯ
БИБЛИОТЕКАРИ  БОГОСЛОВСКИХ  ЗАВОДОВ.  ИМЕНА  И  СУДЬБЫ.



Наверное, трудно представить нашу жизнь без образования, медицины. Каждый из нас учился в школе, хоть раз в жизни обращался в больницу, пользовался услугами аптеки, почты, библиотеки, кинотеатра. В жизни бывает все, и кому-то довелось столкнуться с милицией, судом, пожарными. Все эти учреждения воспринимаются нами как само собой разумеющееся, стали обыденными атрибутами нашей жизни. Возможно, некоторые считают, что история этих учреждений началась после октября 1917 года, при советской власти. Хотя на самом деле история их начинается в XIX, а то и вовсе в XVIII в.  Школы, госпитали, больницы, аптеки, почта, полиция, суд, пожарные, лесничества, обсерватория, архив и библиотека, а также кинематограф появились на Северном Урале задолго до октября 1917 г.. Был даже свой санаторий. Располагалась воинская часть – 9-й Оренбургский линейный батальон. К сожалению, мало мы знаем как про историю этих учреждений, так и про тех, кто работал в них, в частности библиотекарей Богословского горного округа. 
История библиотечного дела на Урале до 1917 года, безусловно, изучается, но в поле зрения исследователей в основном попадают  библиотеки, основанные земствами и частными лицами. Это работы по истории библиотек Татищева, Демидовых, Строгановых. Между тем работы, посвященные библиотекам казенных заводов, практически отсутствуют – и это несмотря на то, что Урал известен как промышленный край уже 300 лет. В начале XIX в. казенные заводы были объединены в горные округа: Богословский, Гороблагодатский, Екатеринбургский, Златоустовский, Камсковоткинский и Пермский. Первые три находились на территории современной Свердловской области. Возможно, отсутствие сведений по библиотекам казенных заводов объясняется, к примеру, тем, что архивные фонды Богословского и Гороблагодатских округов очень бедны документами. Тем не менее если о самих библиотеках сведений нет практически никаких, то материал о библиотекарях можно найти в заводских формулярных списках. Так автору данной статьи удалось выявить шесть человек, служивших библиотекарями в Богословском горном округе в XIX в.
Сначала немного предыстории. Богословский и Петропавловский заводы, Турьинские рудники были основаны во второй половине XVIII в. верхотурским купцом М.М.Походяшиным, Николае-Павдинский завод - совместно с тульским купцом В.Ливинцовым. Возможно, что уже в походяшинский период на заводах стала складываться библиотека. Так, в 60-е годы XVIII в. была издана книга президента Берг-коллегии И.А.Шлаттера «О рудном, плавиленном, заводском и пробирном искусствах», которая распространялась среди горных офицеров и заводчиков. В 1767 г. Походяшину и Ливинцову были отправлены два тома по шесть книг, на общую сумму 41 руб. 50 ½ коп. В 1768 г. был отослан третий том, по три книги, на сумму 9 руб. 61 ½ коп. В 1791 г. походяшинские заводы были проданы в казну и при продаже составлены передаточные ведомости. К сожалению, в них ни одной книги обнаружить не удалось.
Но давайте вернемся к XIX веку. Первыми, из известных на данный момент, библиотекарями Богословских заводов были братья Петр и Матвей Ивановичи Протасовы, сыновья известного уральского медика, штаб-лекаря Ивана Васильевича Протасова, который в начале 1805 г. был назначен профессором патологии и терапии Казанского университета, но в должность вcтупить не успел, так как 10 апреля 1805 г. умер в Перми. Петр родился 25 ноября 1799 г. в Красноуфимске, где отец служил уездным врачом. Учился в Горном кадетском корпусе, где за успехи в учебе был награжден книгами, большой и малой золотыми медалями. По окончании учебы был отправлен на Богословские заводы, где в апреле 1819 г. определен смотрителем чертежной и лаборатории Богословского завода.
19 августа того же года был назначен помощником управителя Богословского завода и смотрителем библиотеки (19 августа 1819 г. – это пока самая ранняя дата упоминания о существовании Богословской библиотеки). В этих должностях Петр Протасов прослужил до 1 апреля 1820 г. Служил же он на Богословских заводах до октября 1833 г. Десять лет, с 1820 по 1830 г. был управителем Богословского завода. За это время три раза направлялся на Нижегородскую ярмарку за покупкой для заводов разных припасов и вещей. По поручению Департамента Горных и Соляных Дел занимался составлением штатов для Богословских заводов, за что был награжден 2000 рублей.
В 1830 г. Департаментом Горных и Соляных Дел предполагалось послать его в Париж «для взаимных сообщений с иностранными учеными относительно успехов естественных наук по теоретической и практической части». Но министром финансов, «по удостоверению лично в приобретенных им сведениях и знании дел заводских», вместо отправки в Париж, был определен помощником горного начальника Богословских заводов (11 июня 1830 г.).
15 мая 1830 г. за открытие и разработку богатых золотоносных россыпей в округе Богословских заводов был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени. В 1830 г. опубликовал в Горном журнале статью «Геогностическое обозрение округа Богословских заводов с описанием разведок, произведенных в медных месторождениях сего края».
5 октября 1833 г. назначен старшим советником 1-го Департамента Уральского горного правления. С ноября 1833 по январь 1834 года «исполнял должность» Уральского берг-инспектора.
17 августа 1834 г. определен горным начальником Екатеринбургских заводов. 20 ноября 1836 г., по домашним обстоятельствам, был уволен от службы в чине полковника.
В 1838 г. проживал в Екатеринбурге. Позднее он уехал в Петербург, где и умер 31 октября 1844 г. Два его сына тоже стали горными инженерами. Анатолий служил начальником Екатеринбургских заводов и исполнял обязанности Уральского берг-инспектора. Владимир - начальником Златоустовских заводов.
Матвей Протасов после окончания Горного кадетского корпуса также определен на службу на Богословские заводы, где и прослужил всю жизнь. По прибытии на заводы он 23 января 1825 г. был назначен лаборантом и помощником плавильного смотрителя Богословского завода, а сверх этого - библиотекарем. В этих должностях прослужил до 17 октября 1828 г. За годы службы на Богословских заводах занимал должности главного смотрителя золотых промыслов округа, управителя Турьинских медных рудников и золотых промыслов, помощника горного начальника заводов. 17 февраля 1839 г. определен начальником Богословских заводов.
В 1830–1832 гг. был командующим Северной горной экспедиции, созданной по распоряжению министра финансов «для геогностического исследования, для отыскания месторождений металлов, драгоценных камней и других полезных ископаемых, и вообще для приведения в известность Северного Урала гор, лежащих за пределами населения». За открытия золотосодержащих россыпей неоднократно награждался денежными премиями, а 15 мая 1830 г. награжден орденом Св. Владимира 4-й степени. Полковник Матвей Иванович умер от чахотки 2 января 1846 г. и похоронен на приходском кладбище Богословского завода.
Деятельность Матвея Ивановича Протасова нашла свое отражение не только в промышленной деятельности, но и в социальной сфере края. При его содействии в 1841 г. в Богословском заводе была построена кладбищенская церковь Казанской иконы Божией Матери. В том же году в округе был открыт Еловский источник минеральных вод, где была построена больница, в которой лечились чиновники и мастеровые не только Богословских заводов, но и из других округов Урала.
В 1842 г. М.Протасов подает рапорт главному начальнику Уральских заводов В.А.Глинке и ходатайствует о строительстве церкви в Турьинских рудниках. К строительству Максимовской церкви приступили в 1844 г. В 1843 г. был отправлен отряд для отыскания вершины р.Печоры, результатом поиска стало открытие истока реки, исследование прилегающей местности и положение ее на план, а также строительство там Покровского зимовья.
23 сентября 1829 г. на должности библиотекаря, смотрителя лаборатории и минералогического кабинета Богословского завода был принят унтер-шихтмейстер Карл Осипович Меджер, сын уральского механика, изобретателя, строителя паровых машин Осипа Яковлевича Меджера. Карл Осипович свою службу начал в 1822 г. маркшейдерским учеником на Златоустовских заводах. Служил помощником механика Пермского горного правления. Библиотекарем Богословских заводов он прослужил до 1 августа 1837 г., когда был назначен архивариусом Богословской заводской конторы. Позднее был переведен в Екатеринбург в Управу благочиния, где 1 июня 1841 г. был определен младшим квартальным надзирателем во вторую часть города.
После того как Карл Меджер был назначен архивариусом лаборантом, библиотекарем и смотрителем минералогического кабинета был определен подпоручик Александр Филиппович Гринвальд, который был сыном Свияжского уездного лекаря и после окончания горного института в 1835 г. отправился на службу в Богословские заводы.
По окончании практики, 1 августа 1837 г., назначен на вышеупомянутые должности. Сверх того ему было поручено наблюдение по недавно открывшейся Богословской обсерватории.
Осенью 1839 г. он стал смотрителем золотых промыслов Волчанской дистанции, а через год - механиком округа.
В 1848 г. его перевели на Златоустовские заводы, а 18 февраля 1849 г. «умерший смотритель Миасских золотых промыслов, штабс-капитан Гринвальд», был исключен из списков горных инженеров. Был женат на вдове титулярного советника Марии Федоровне Банниковой. По всей видимости, после его смерти семья вернулась на Богословские заводы, где в 1860 г. его дочь Юлия вышла замуж за провизора Богословской аптеки Павла Густавовича Гельма, одного из будущих учредителей Уральского общества любителей естествознания (УОЛЕ).
Осенью 1839 г. лаборантом при Богословском заводе, а сверх того смотрителем обсерватории, минерального музеума и библиотеки был назначен подпоручик Павел Павлович Куроедов. Надо сказать, что династия горных офицеров и чиновников Куроедовых на Урале была известна давно. Еще в 1764 г. присутствующим Казанского горного начальства был Иван Куроедов. Одновременно с Павлом Куроедовым на Богословских заводах служили и два его старших брата. Все они являлись сыновьями коллежского советника. Свою службу в Богословском округе Павел, после окончания горного института, начал в 1836 г. практикантом, в 1838 г. смотрителем Суходойского медного рудника. Осенью 1845 г. определен медеплавильным офицером, а в январе - 1846 г. смотрителем главной чертежной.
В 1862 г. библиотекарем и хранителем музеума Богословского горного округа был межевщик округа, коллежский регистратор Александр Петрович Сивков. Родился он в 1837 г. на Гороблагодатских заводах. Его отец, подполковник Корпуса горных инженеров Сивков Петр Александрович, служил в 1862 г. помощником Горного начальника Богословского округа и одновременно управляющим чертежной и инспектором школ округа.
Возможно, что книги окружной библиотеки не исчезли бесследно. Вполне вероятно, что часть из них осела в фондах библиотек северных городов: Карпинска, Краснотурьинска, Серова, Североуральска. Хотел бы обратиться к сотрудникам этих библиотек с просьбой: сообщите, есть ли в фондах ваших библиотек книги из библиотеки Богословского горного округа. Это открыло бы нам новые страницы истории библиотечного развития на Северном Урале. Хотелось бы надеяться, что исследования по истории заводских библиотек Урала и биографий библиотекарей, не только Богословского горного округа, будут продолжены. Их имена не должны быть забыты.   



Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 10.04.2011 :: 13:14:42
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2011. Вып.2. С.3-10.


ФОРМИРОВАНИЕ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ СЕВЕРНОЙ ЧАСТИ

ВЕРХОТУРСКОГО УЕЗДА С КОНЦА XVI ДО СЕРЕДИНЫ XVIII вв.


(ДОПОЛНЕННАЯ)


          По исповедным росписям приходов,  располагавшихся на рассматриваемой территории в 1800-1801 гг., зафиксировано 8712 жителей. Это приходы церквей Богородицкой села Кошайского (ныне Сосьвинский городской округ), Богоявленской Лялинского погоста (ныне с. Караульское Новолялинского городского округа), Максимовской Турьинских рудников (ныне г. Краснотурьинск), Петропавловской Петропавловского завода (ныне г. Североуральск), Спасской Николае-Павдинского завода (ныне п. Павда Новолялинского городского округа), Введенской Богословского завода (ныне г. Карпинск) и часть территории относилась к приходу Воскресенской церкви г. Верхотурья (1). В 400-летней истории формирования русского населения на данной территории можно выделить несколько периодов. Хронологические границы первого периода укладываются в рамки с конца XVI в. по 1757 г., когда благодаря усилиям верхотурского купца М.М. Походяшина начинается промышленное освоение края и второй период формирования населения.
            Следует заметить, что еще задолго до прихода сюда русских рассматриваемая территория была заселена вогулами. В «Ясашной книге Верхотурского уезда 1626 г.» ясачное население было поделено на сотни: 1-я и 2-я Лялинские сотни располагались на р. Ляле, юрты Сосьвинской находились на реках Сосьве, Турье, Вагране, Лангуле и Моче, юрты Лозьвинской сотни на р. Лозьве и юрт косьвинских вогулов на р. Косьве. Всего в количестве 124 человек ясачного населения (2). В дальнейшем были созданы специальные ясачные волости: две Лялинские, Косьвинская, Сосьвинская и Лозьвинская. Человек не был закреплен за определенной волостью и мог переходить из одной волости в другую, мигрировать в пределах Верхотурского уезда и даже  за пределы его. В «Крестоприводной книге Верхотурского уезда 1682 г.» у ясачных людей уже можно отметить появление фамилий, которые в 1800-1801 гг. зафиксированы в исповедных росписях. Это Денешкины, Моросковы, Анисимковы, Антипкины, Есаулковы. Всего по исповедным росписям этих лет выявлены 25 фамилий ясачных вогулов (3).
             Что касается русских поселений, то первым из них следует считать Лозьвинский городок возникший в 1589 г. на речном пути из Чердыни через Вишеру на Лозьву и Тавду. Лозьвинский городок стал перевалочной базой на пути в Сибирь. Гарнизон городка состоял из нескольких десятков стрельцов и казаков, да в зимнее время здесь скапливалось до 3000 человек временного населения. С открытием более удобной Бабиновской дороги Лозьвинский городок в 1598 г. был оставлен, а гарнизон переведен в Верхотурье (4).
               Дальнейшее появление здесь поселений было также связано с транспортными путями. Ведь знаменитая Бабиновская дорога проходила по территории современных Карпинского и Новолялинского городских округов. Уже в 1599 г. на челобитную верхотурских торговых людей в Верхотурье присылается грамота царя Бориса Годунова, в которой говорится: «…И нам бы их новых верхотурских жилецких людей пожаловати, велеть бы им для зимнего пути и судового ходу на реке на Косве поставить дворы и амбары для их великия пути. И велети бы той по Косве реке от старые от зимние дороги, куды преж тово была вниз и по островам, и по берегам и по мелким речкам, которые в Косву впали, сенными покосы и рыбным и звериными ловлями и всякими угодьи владети…» (5). В 1600 г. верхотурские ямщики подают Борису Годунову челобитную, говоря о том, что дорога от Верхотурья до Соликамска дальняя, а  корм для лошадей с собой не повезешь, просят разрешения косить сено по дороге на реках Кырье, Косьве и Яйве. На что получили ответ, «сено косить не помногу, по десяти копен меньших человеку, для своей нужи, а не на продажу» (6). Сама жизнь говорила о том, что на такой длинной дороге должны жить люди, которые могли бы обеспечивать лошадей кормом. Прошло 20 лет и в 1621 г. в «Дозорной книге Ф.Тараканова» мы встречаем запись: «Да в Верхотурском же уезде на Сибирском волоку на Косве реке двор, а в нем живет Ивашко Зенков. Пашни нет, потому что Камень. А сенных покосов у него подле Косву реку и на лугех, и на Камени шестьсот копен. А оброку он с тех сенных покосов платит на Верхотурье в государеву казну, по рублю на год. А с вогуличи торгует и зверь всякой ловит, а пошлины на Верхотурье не дает, а емлют с него пошлины у Соли Камской, что продает у Соли. На том же Сибирском, на половине, волоку на Ростесе на Кырге реке двор, а в нем живет Тренка да Первушка Усольцы. А сенных покосов косят четыреста копен, а оброку с тех сенных покосов нет» (7). Постепенно население на Усольском волоку растет. К 1652 г. в Ростесе строится церковь, к приходу которой относятся деревни Косьва и Кырья (8). По переписи Льва Поскочина в 1680 г. здесь уже было 39 дворов и проживало 88 оброчных крестьян (9). В начале XVIII в., при делении территории России на губернии, эта часть Верхотурского уезда вошла в состав Соликамского. Пройдет более 200 лет и только в середине XX в. эта территория войдет в состав уже современной Свердловской области.
              После уничтожения в 1598 г. Лозьвинского городка для доставки хлебных и других припасов в Пелым был избран другой путь. Припасы зимним путем доставлялись из Верхотурья на Кошай, находившийся на р. Сосьве, ниже впадения в нее р. Ляли. Для хранения припасов были построены амбары, при которых находился караул из 5-10 верхотурских стрельцов. К весне строились суда, на которых по большей воде припасы доставлялись в Пелым (10). Сюда же, на Кошай, в 1600 г. из Тобольска, для заведения соляного промысла, был прислан пушкарь Ворошилка Власьев (11). И хотя промысел просуществовал всего несколько лет, но потомки тобольского пушкаря закрепились на этом месте. В «Писцовой книге Верхотурского уезда М.Тюхина 1624 г.» на Кошае записана д.Дорошки (по всей видимости Ворошки), в которой было два двора посадских людей – Васьки Ворошилова и Ивашки Турыты. Здесь же на Кошае находилась и деревня стрельца Тимошки Ворошилова (12).
                Примерно в это же время, наверное, впервые взор был обращен на земли, находившиеся севернее Верхотурья. Так 15 апреля 1623 г. верхотурские вогульский толмач Данила Степанов сын Шавков и ямской охотник Юрий Иванов сын Колода продают землю и рыбную ловлю по р. Ляле верхотурскому стрельцу Зиновию Никифорову (13). Климатические условия, неблагоприятные для производства товарного хлеба, не привлекали пашенных крестьян к заселению земель по рекам Ляле и Сосьве. Поэтому эти места заселяют те, для кого сельское хозяйство не являлось основным средством к существованию, а было вспомогательным, т.е. только для себя. Это верхотурские стрельцы и посадские люди. Особенно интенсивно процесс заселения рек Ляли и Сосьвы проходил во второй половине XVII в., когда между ясачными вогулами Лялинских и Сосьвинской волостей, с одной стороны, и стрельцами и посадскими, с другой стороны, составлялись закладные кабалы, которые оформляли выдачу в долг денег под залог земельных угодий, в том числе пашенных земель, сенных покосов, гаревых и дубровных мест, юртовых и дворовых мест вогульских вотчин. В основном деньги не возвращались и новыми хозяевами земель становились стрельцы и посадские. Так 20 сентября 1653 г. была оформлена закладная кабала Осипа Иевлева Мелентею на часть деревни. Часть документа не сохранилась, но можно предположить, что сделка состоялась между верхотурским посадским и верхотурским стрелецким десятником Мелешкой Фоминым, основателем рода Мелентьевых (Мелехиных), живших в д. Мелехиной на реке Ляле. В том же году была оформлена еще одна закладная – между ясачным вогулом Лялинской волости Иваном Калмановым и верхотурским стрельцом Макаром Ивановым сыном Котельниковым на пашенную землю и сенной покос на Лялинском карауле (ныне село Караульское) (14). Все новые и новые фамилии появляются на реке Ляле, в районе Лялинского караула. В 1659 г. были оформлены закладные между ясачным вогулом Лялинской волости Корой Борисковым и верхотурским стрельцом Василием Сергеевым сыном Таскиным на сенные покосы на р. Ляле и Яковом Безсоновым сыном Гавриловым с братьями на гаревое место с причистями на р. Ляле (15). Хотел бы заметить, что упоминаемые даты не являются основанием для утверждения, что это даты основания  деревень в районе, так как косвенные данные в документах говорят о том, что получавшие кабалы уже имели в этих местах дворы и пашни. В одной из закладной за 1671 г. на реке Ляле упоминается пахотная земля Митрофана Сидорова (16), которого, на мой взгляд, следует отождествлять с оброчным крестьянином Митрошкой Сидоровым, по переписи А.Бернатцкого (1666 г.) жившего на «Ростесе и на Кырье и на Косве» (17). Таким же образом были приобретены земли на Ляле верхотурскими посадскими Белкиным, Бедриным, оброчным крестьянином Жернаковым (18).
     Заселялось и нижнее течение реки Ляли. Так 5 апреля 1661 г. верхотурский стрелецкий сын Роман Степанов сын Ивакин продает свою деревню верхотурскому посадскому Денису Павлову «вниз пловучи, на левой стороне, где бывали юрты Васки Ондрюшкина Кумычова, с верхнево конца по волочку, а вниз до Кропивной речки, с ызбою, и с пашенными и с заложными землями, а в сенных покосах и в рыбных ловлях, в ыстоках и в озерах, половину» (19). А уже 15-го октября Денис Павлов оформляет закладную кабалу с ясачным вогулом Сосьвинской волости Василием Андреевым сыном Кумычевым и на вторую половину его вотчины (20). Позднее деревня получает его имя – Денисова, а сам он становится родоначальником Денисовых.
     Тождественный процесс проходил и на реке Сосьве. 18 января 1656 г. была оформлена закладная кабала между верхотурским вогульским толмачом Яковом Даниловым сыном Шавковым (сын уже упомянутого Данилы Шавкова) и верхотурским стрельцом Яковом Якимовым сыном Олферьевым на деревню по реке Сосьве. Очевидно, по должности Шавкова деревня и была названа Толмачевской. В свою очередь Яков Олферьев стал основателем деревни Якимовой, а его дети носили уже фамилию Якимовы. Проходит несколько лет и в 1670 г. уже Яков Олферьев оформляет закладную на треть деревни Толмачевской с верхотурским стрелецким сыном Романом Степановым сыном Вагиным (21). С тем самым, который в 1661 г. продал свою деревню на реке Ляле Денису Павлову. Только тогда он был зафиксирован с фамилией Ивакин. Роман Степанов Ивакин (Вагин) стал основателем деревни Романовой и родоначальником Романовых. 8 июня 1686 г. была оформлена закладная кабала между бывшим сотником ясачных вогул Сосьвинской волости Яковом Палкиным и верхотурским посадским Игнатием Титовым сыном Поповым на пашенные земли, сенные покосы, поскотины и рыбные ловли по реке Сосьве (22). К этому времени у Игнатия уже была деревня на Сосьве – Титова. Когда во второй половине XIX в. здесь была открыта церковь, то село стало называться Семеновским. Не остался в стороне от приобретения земель на Сосьве и Верхотурский Николаевский монастырь. По двум закладным 1687 г. монастырь получил от ясачных вогул Сосьвинской волости Козмера Катышкова и Карпа Морозкова пашенные земли, сенные покосы и рыбные ловли по реке Сосьве (23). На монастырских землях и появилась деревня Монастырская. 12 декабря 1689 г. была оформлена закладная между новокрещенным оброчным крестьянином Василием Козминым и косьвинским оброчным крестьянином Петром Федоровым сыном Коптяковым с братом на часть вотчины по реке Лобве (24), которые и основали здесь деревню Коптякову.

   

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 10.04.2011 :: 13:16:08
К 1680 г. по переписи Л.Поскочина здесь располагались 17 деревень, в которых было всего 29 дворов. В основном это были деревни однодворки. Только в трех из них жили оброчные крестьяне. И только в одной из них, Молвинской, жили крестьяне платившие хлебный оброк (25). Ко времени проведения первой ревизии, в 1719-1721 гг., количество деревень увеличилось незначительно. Их стало 22. А вот количество дворов увеличилось почти в три раза, до 80. В 16 из них жили оброчные крестьяне, а остальные были казачьи, солдатские и посадских людей (26).
          Непривлекательность края в сельскохозяйственном плане сдерживала миграцию извне. Население увеличивалось, в основном, естественным путем. Казалось бы бурное развитие металлургической промышленности на Урале в первой половине XVIII в. не оставит в стороне и северную территорию. И предпосылки для этого были. На р. Ляле было найдено месторождение медной руды и в с. Караульском в 1723 г. начинается строительство Лялинского медеплавильного завода на строительство которого направлялись крестьяне из различных слобод Верхотурского уезда. Но рудные месторождения истощились и в 1744-1745 гг. завод был закрыт, а заводское население переведено на Гороблагодатские заводы.
             В заключение хотелось бы сказать, если в южной части Верхотурского уезда в XVII в. население формировалось, в основном, пашенными крестьянами, то в северной части уезда население формировалось служилыми и посадскими людьми, и незначительно  оброчными крестьянами. И именно промышленное освоение стало основой второго этапа в формировании населения этого региона. В 1757 г. верхотурский купец Походяшин подает в Канцелярию Главного Заводов Правления доношение, в котором просит разрешения построить завод на р. Колонге. За десять с небольшим лет были построены три завода: Петропавловский, Богословский, Николае-Павдинский (совместно с тульским купцом Ливенцовым), открыты Турьинские рудники. Но это материал уже для следующей статьи.
ПРИМЕЧАНИЯ:

1. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.1, 3.
2. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.10. Л.2-22.
3. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.1, 3.
4. Шашков А.Т. К истории возникновения в конце XVI в. первых русских городов и острогов на восточных склонах Урала // Уральский сборник. История, культура, религия. Екатеринбург, 1997. С.177.
5. Верхотурские грамоты конца XVI – начала XVII. Составитель Ошанина Е.Н. М., 1982. Вып.1. С.48.
6. Там же. С.77.
7. РГАДА. Ф.1111. Оп.4. Д.1. Л.97.
8. Иванова В.И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР (закладные кабалы) // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С.9.
9. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.697. Л.109-116 об.
10. Верхотурские грамоты…С.74.
11. Там же. С.77.
12. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Кн.5. Л.204 об.-205.
13. Иванова В.И. Западносибирские поземельные частные акты в архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые) // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С.173.
14. Иванова В.И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы) // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С.11-12.
15. Там же. С.15.
16. Там же. С.27.
17. ТГИАМЗ. КП. 12692. Л.81.
18. Иванова В.И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы)…С.18, 28.
19. Иванова В.И. Западносибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (купчие, поступные, вкладные, меновые) // Исследования по истории общественного сознания эпохи феодализма в России. Новосибирск, 1984. С.177.
20. Иванова В.И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы)…С.17.
21. Иванова В.И. Западно-сибирские поземельные частные акты XVII в. в Архиве ЛОИИ СССР АН СССР (закладные кабалы) // Новые материалы по истории Сибири досоветского периода. Новосибирск, 1986. С.13, 25.
22. Там же. С.37, 41.
23. Там же. С.39-40.
24. Там же. С.42.
25. РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.697. Л.22 об.-31 об., 92, 99-100.
26. Там же. Д.1508. Л.115-131 об.; Д.1615. Л.57 об.-59.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 18.05.2011 :: 16:30:59
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2011. Вып.2. С.113-117.


Строительство Максимовской церкви в Турьинских рудниках



Селение Турьинских рудников (ныне г.Краснотурьинск), как и Богословский, Петропавловский, Николаепавдинский заводы, возникшие во второй половине XVIII в, своим основанием обязаны верхотурскому купцу и заводчику М.М.Походяшину. Население Турьинских рудников первоначально входило в состав прихода Введенского собора Богословского завода. После смерти основателя, Максима Михайловича, его сын, Григорий Походяшин, испросил у тобольского епископа Варлаама благословения на постройку деревянного кладбищенского храма при рудниках, который и был заложен в 1782 г., а в 1787 г. он был освящен во имя преподобного Максима Исповедника, в память основателя рудников Максима Походяшина, и приписан к Введенскому собору Богословского завода. В 1795 г. кладбищенская церковь была обращена в приходскую с определением к ней особого штата священноцерковнослужителей. В 1829 г. церковь сгорела. С этого времени богослужения проводились в небольшом старом здании, обращенном, по необходимости, в молитвенной дом, а для совершения брака жители вынуждены были ездить в Богословский завод. В 1834 г. на правом берегу реки Турьи на средства прихожан была построена новая деревянная кладбищенская церковь во имя архангела Михаила, которая была приписана к приходской Максимовской церкви (1).
К 1842 г. в Турьинских рудниках находилось 1437 казенных, мастерских и частных домов, и 9874 души жителей обоего пола. И в конце 1842 г. горный начальник Богословских заводов полковник М.И.Протасов обращается с рапортом к главному начальнику Уральских заводов В.А.Глинке, в котором просит дать разрешение на возведение церкви в Турьинских рудниках. Свою просьбу он мотивировал не только малой вместимостью кладбищенской церкви, которая вмещала всего 400 человек, но и ослаблением нравственности населения, на которую весьма неблаготворно влияла постоянная ссылка на Богословские заводы «преступных и порочных людей с других Горных заводов и мест». При этом он приводит неутешительную сравнительную статистику преступлений, совершенных до времени, когда церковь сгорела и после. Протасов сообщает, что мастеровые и служащие рудников изъявили единодушное общее желании иметь приходскую церковь и «народными приговорами положили пожертвовать по 5-ти процентов с рубля из жалованья для сего в течении 5 лет». Церковь предлагалось возвести на следующих условиях: 1) Построить на месте сгоревшей, за счет казны, каменную, однопрестольную, на 800 человек. 2) Иконостас, престол, образа, колокола, утварь, посуду, книги и необходимые церковные украшения принимаются мастеровыми, служащими и жителями на «вышеозначенную ими жертвуемую сумму». 3) За счет казны возвести только одно здание церкви с колокольнею, а сумму на возведение церкви «исчисленную по смете 21 920 руб. 68 5/7 коп. серебром, - отнести в счет цены металлов, которые имеют оставаться ежегодно в сбережении по цене металлов против предшествовавших годов». План, чертежи и смета были составлены архитектором Богословских и Гороблагодатских заводов А.Ф.Делюсто по образцу утвержденных церквей в византийском стиле (2). Предполагалось строительство вести в летнее время вольнонаемными людьми и закончить через четыре года.
В 1843 г. проект строительства церкви был утвержден Пермским архиепископом Аркадием и Пермской губернской строительной комиссией, а 4-го января 1844 г. министром финансов, генералом от инфантерии графом Канкриным была утверждена окончательная смета в 21 744 руб. 50 коп. серебром (3). После этого 27-го июня в Турьинских рудниках приступили к строительству (4). За год была сделана только забутка для фундамента и посетивший 24-го сентября 1845 г. Богословские заводы герцог Максимилиан Лейхтенбергский обратил внимание на медленное строительство. Генерал-лейтенант Глинка потребовал от руководства заводов объяснения, что препятствует строительству церкви (5). Помощник горного начальника Богословских заводов Г.Г.Москвин в своем рапорте объяснял, что через губернское Правление три раза была делана «публика» о вызове желающих к этой работе. Но каждый раз являлись на заводы до двух и не более трех человек и то «из помещичьих крестьян Ярославской и Владимирской Губернии…которые хотя и охотно брались за эту работу, но не имея требующихся по закону в обезпечение казны ни залогов, ни заручательств от своих помещиков, кроме увольнительных паспортов, не могли быть допущены в означенную весьма ценную и важную работу». Поэтому и была сделана только забутка фундамента и «сомнительно ожидать прибытия в здешний отдаленный край таких людей, которые и по искусству и по состоянию своему, могли бы принять на себя постройку Церкви» (6).
Вследствие этого при содействии исправляющего должность главного начальника Уральских заводов полковника Злобина 2-го августа 1846 г. в Екатеринбурге состоялись торги к принятию работ по постройке церкви в селении Турьинских рудников Богословского округа. На эти торги явился один только екатеринбургский купец Сергей Яковлев, который и согласился взять за эти работы 18 000 руб. ассигнациями (окончательная же сумма была 20 000 руб. ассигнациями). В свою очередь Яковлев подрядил для работ Нижегородской губернии Балахнинского уезда села Вершилова графов Блудовых крепостного крестьянина Н.С.Трухина (7). На сооружение иконостаса, иконы и другие церковные принадлежности жителями было пожертвовано 15 575 рублей серебром. Свои услуги по написанию икон предлагал известный нижегородский художник П.П.Веденецкий, внесший заметный вклад в развитие иконописи на Урале (8). Но В.А.Глинка, будучи в Петербурге, заключил 12 декабря 1846 г. контракт с свободным художником Академии художеств А.М.Максимовым и архитектором ведомства путей сообщения Г.П.Пономаревым, по которому те обязывались исполнить иконы и иконостас к 1 декабрю 1847 г. По условию «образа должны быть написаны на холсте масляными красками в духе нашей Православной церкви, в изображениях, допускаемых правилами церкви и употреблением». За свою работу исполнители должны были получить 5000 руб. серебром, а после окончания работы иконы и иконостас подлежали осмотру и приему архитектором И.И.Свиязевым, ректором Академии художеств В.К.Шебуевым и чиновником горного ведомства статским советником А.М.Крыловским (9).
Но с изготовлением иконостаса произошла задержка и только в декабре 1850 г. главный смотритель казенных металлических караванов титулярный советник Степанов принял от художника Максимова и мастера позолотного цеха И.Владимирова иконы и иконостас. В том же декабре Максимов дал подписку на написание для Максимовской церкви Турьинских рудников запрестольного образа распятия Иисуса Христа, по утвержденному В.А.Глинкой эскизу, которую взялся выполнить за 150 руб. серебром. Уже 29 марта 1851 г. иконы и иконостас были доставлены в Богословские заводы, а, заказанный Максимову, запрестольный образ был отправлен на заводы в 1854 г (10).
26 июля 1852 г. храм во имя преподобного Максима Исповедника был торжественно освящен (11).

Примечания:


1. Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 1902. С.316, 317.
2. ГАСО. Ф.43. Оп.1. Д.68. Л.3, 4, 4 об., 7, 7 об., 10 об.
3. Там же. Л.79 об., 85.
4. Там же. Л.89.
5. Там же. Л.96-96 об.
6. Там же. Л.97-97 об.
7. Там же. Л.107-107 об., 129, 170 об.
8. Там же. Л.94, 121 об.
9. Там же. Л.112-113.
10. Там же. Л.158, 161, 166, 181.
11. Лавринов В. Екатеринбургская епархия. События. Люди. Храмы. Екатеринбург, 2001. С.256.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 22.05.2011 :: 13:21:15
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 3 газеты «Карпинский рабочий». Карпинск, 29 марта 2011. С.6-7.


УЧЕНЫЙ-МЕТАЛЛУРГ  ГРИГОРИЙ  АНДРЕЕВИЧ  ИОССА –

УРОЖЕНЕЦ  БОГОСЛОВСКОГО  ЗАВОДА.


     Значительный вклад в развитие горного дела в дореволюционной России внесла семья Иосса. Родоначальником этой ветви рода следует считать Андрея Григорьевича Иосса, который в 1798 г., после окончания горного училища в Петербурге, начал свою службу на Богословских заводах, где и прослужил более двадцати лет. Сначала в Турьинских рудниках, а потом управителем Богословского завода. Семья у Андрея Иосса была большая, одиннадцать человек, шесть из которых родились в Богословском заводе. Три его сына, родившихся здесь, пошли по стопам отца и стали горными инженерами, дослужившихся до чинов, равных генеральскому званию. Об одном из них, Александре Андреевиче, уже рассказывалось ранее, а сегодня хотелось бы вспомнить о старшем сыне А.Г. Иосса – Григории.
     Григорий (или Генрих) родился 24 января 1804 г. в Богословском Заводе, где и прошло его детство. Род деятельности отца и горнозаводская обстановка, окружавшая его с детства, не могли не сказаться на его дальнейшей судьбе. В те времена сыновья горных чиновников чаще всего повторяли судьбу своих отцов. И Григорий не стал исключением.
     В 1815 г. тогдашний горный начальник Богословских заводов Яков Симонович Качка отвез Гришу в Петербург, где он и был определен в Горный кадетский корпус. Незаурядные способности мальчика выдвинули его в число первых учеников, а сердечная доброта, готовность всегда прийти на помощь товарищам, природные юмор и остроумие сделали его общим любимцем.
     Быстро пролетели годы учебы, и 1 января 1823 г. Григорий Андреевич был выпущен из Горного кадетского корпуса. За отличные успехи он был награжден большой золотой медалью и его имя, как первого из учеников, было занесено на Золотую доску (своего рода Доска почета) в конференц-зале учебного заведения. Как правило, воспитанников данного учебного заведения определяли на службу в те места, где в данное время работали их родные.
В это время Андрей Григорьевич служил в Гороблагодатском горном округе. Сюда и был направлен молодой Иосса, где начал свою службу смотрителем Ильинского золотого прииска. Уже в эти годы проявляется его интерес к металлургии как к науке. В это время на Урале, в том числе и на Гороблагодатских заводах, была открыта платина. И молодой ученый, одним из первых в России, занимается исследованием способов обработки сырой платины. В Ученый комитет Горного кадетского корпуса поступает отчет научного горного общества Гороблагодатских заводов, в котором говорится:
«…Опыт обработки платины был повторен берггешвореном Иоссою, и сделаны из самой чистой, ковкой платины два кольца, две проволоки и один гвоздь, весом в 3 ½ золотника. Вещи сии приготовлены таким образом: сплавленная с белым мышьяком, выжженная и в некоторой степени ковкая платина растворена в царской водке, из которой осаждена нашатырем в виде тройной соли высокого желтого цвета. Из сей соли, чрез накаливание, получена металлическая платина в виде серого порошка, которая сплавлена с белым мышьяком и вылита в тонкий четверогранный брусок. Из него, чрез отделение мышьяка, продолжительным накаливанием и чрез безпрестанное кование, получена та платина, из коей сделаны вещи…».
В 1825 г. эти вещи были приобретены музеем Горного кадетского корпуса. Совместно с обер-бергмейстером Архиповым проводит опыты по соединению платины со сталью.
     Усердие и старательность Григория Андреевича в горных делах не остались без внимания высшего начальства. Уставом Горного кадетского корпуса определялось «…из числа воспитанников оного Корпуса, выпущенных практикантами и отличивших себя пред прочими отменными способностями, хорошими познаниями, похвальным поведением и усердием к службе, по произведении уже в офицеры, отправлять четырех человек на 3 года в чужие края, для вящшаго усовершенствования в горных науках».
В 1829 г. маркшейдер Иосса был вызван в Петербург и с горными офицерами Леманом и Бутеневым должен был отправиться на три года за границу. Перед отправкой они были представлены знаменитому Александру Гумбольдту, который в это время находился в российской столице. Немецкий ученый снабдил их рекомендательными письмами к разным ученым Франции и Германии, так как молодые горные офицеры направлялись в Германию, где во Фрейбергской горной академии должны были прослушать курсы: минералогии, геогнозии, маркшейдерского искусства, горной механики, химии и металлургии. После этого осмотреть рудный кряж в Саксонии. Второй год пребывания за границей должен был посвящен осмотру владений Австрии, преимущественно Богемии, Венгрии и Трансильвании. На третий год Иосса и Бутеневу предстояло обозреть горы Гарца в Германии.
               В 1832 г. в Горном журнале была опубликована выписка из письма Григория Андреевича, в котором он описывает свое путешествие по Австрии, где знакомился с горным производством страны, и Италии. Из этого письма можно узнать об интересах Григория Иоссы. Так, он пишет, что в Вене «по вечерам посещал на обсерватории профессора Литрова,…который показывал мне, сквозь превосходные Фрауенгоферовые телескопы, все, что делается на небе. В Вене я купил себе у одного отставного чиновника, страстного минералога, целое минеральное собрание из 2600 кусков состоящее, за которое заплатил 600 гульденов серебром или по нашему 1500 рублей ассигнациями: формат не велик, куски же, сказать, отборные. Я считаю для себя необходимым иметь такое собрание, ибо пословица говорит: век живи, век учись», «Венеция превосходит всякое ожидание. Каждый дворец, каждая церковь есть собрание изящнейших произведений живописи и ваяния. Но церковь и площадь св.Марка, дворец Дожей и Арсенал, суть лучшие доказательства величия, силы и богатства Венеции», «Вообще Штирийские, Тирольские, Зальцбургские и Баварские Альпы…представляют столько прелестных видов, что на каждом шагу можно останавливаться и рисовать, что я иногда и делал, особливо около горных городков, и таким образом накопил более тридцати видов рудников и заводов Австрийской империи», «в Мюнхене замечательны собрания монет, древностей, библиотека, музеум, превосходный механизм в театре, где вода поднимается до самой кровли, так что в случае пожара может облить разом весь театр».
Результатом исследования добычи олова в Саксонии стала статья «Описание оловянного производства в Альтенберге и Циннвальде», опубликованная в Горном журнале в 1831 г. и получившая высокую оценку управляющего Департаментом Горных и Соляных Дел Егора Васильевича Карнеева, а также отмечена Французским Геологическим Обществом.
По возвращении в Россию он в июле 1832 г. занял кафедру металлургии в Горном кадетском корпусе и стал читать лекции по металлургии, галлургии и пробирному искусству, кроме этого, с 1845 г. Григорий Андреевич читал лекции и горному искусству.
С 1832 г. и до 1857 г. Иосса не покидал профессорской деятельности при институте. Впоследствии его ученики так вспоминали о своем учителе: «Двадцатипятилетняя профессорская деятельность Григория Андреевича воспитала целое поколение горных людей, а его горячая любовь к избранным им предметам, его простые, безыскусственные лекции, привлекавшие к нему воспитанников, заставляли и этих последних проникаться тою же любовью к горным наукам, которая одушевляла и самого профессора. Григорий Андреевич сумел подчинить своему влиянию не только ум, но и сердце своих воспитанников. Обладая громадным запасом знаний, следя неусыпно за всем, совершающимся в горном деле, он был живою энциклопедиею горных наук, и, в то же время, всегда готовый всем помочь, всех поддержать, всех ободрить, - он был искренним другом всех вступающих на горное поприще».
В 1834 г. в Горном ведомстве был образован Корпус горных инженеров, в который входил Горный ученый комитет, занимавшийся как теоретическими, так и практическими вопросами развития горного дела. В Ученом комитете полагалось иметь ученого секретаря, для заведывания всеми делами, архивом, библиотекою, перепискою Комитета и подпискою на «Горные журналы». Постановлением Комитета секретарем был избран обер-гиттенфервальтер Г.А.Иосса.
В августе 1834 г. он посетил Финляндию, где осмотрел разведку и начальную разработку месторождения оловянных и медных руд. После этой поездки в «Горном журнале» была опубликована его статья «Известие о нахождении олова и меди в Питкаранде, в Финляндии». Приказом по Корпусу от 6 декабря 1849 г. он был назначен членом Горного Совета и Ученого комитета Корпуса.
С 1852 г. он генерал-майор Корпуса горных инженеров.
     В 1857 г. Григорий Андреевич был определен директором Горного Департамента Царства Польского. Здесь он занимался устранением формальностей, стеснявших свободную торговлю металлами казенных заводов. И ему удалось не только погасить долг заводов польскому банку, но еще и оставить в их кассе до 300000 рублей.
В 1859 г. разработал проект осушения Олькушских копей, имеющих важное значение для цинковой промышленности. Проект был утвержден высшим правительством, но дальнейшего развития дело не получило, так как проект был значительно изменен, хотя во всяком случае инициатива в этом деле принадлежит Иоссе.
     В 1860 г. он вернулся в Петербург и продолжает принимать участие в делах горного ведомства, в качестве члена горного Совета, горного Ученого комитета и Совета горного института.
В 1861 г. ему было присвоено звание генерал-лейтенанта, а в 1866 г. некоторое время преподавал горное искусство в горном институте. С 1831 по 1867 гг. Григорий Андреевич опубликовал 35 статей в «Горном журнале», кроме того им обработаны некоторые отделы в «Сборнике статистических сведений по горной части» на 1865 г.
Несмотря на занятость преподавательской и научной деятельностью, находил еще время писать юмористические стихи, заниматься живописью, следить за драматическим искусством; до самой смерти он не прекращал начавшихся во Фрейберге дружеских отношений и переписки с некоторыми выдающимися немецкими учеными той эпохи – Платнером, Шерером, Брейтгауптом и Котта.
     Заслуги Г.А. Иоссы не остались не замеченными. Он был награжден орденами: Св.Анны, Св.Станислава, Белого Орла.
В честь 50-летия его службы, 22 декабря 1872 г. императором Александром II ему была пожалована золотая табакерка, украшенная бриллиантами.
1-го января 1873 г. горная общественность Петербурга широко отмечала этот юбилей. В адрес юбиляра было сказано немало теплых слов, вручены поздравительные адреса от Петербургского горного института, от профессоров Фрейбергской горной академии.
3 января был устроен обед в ресторане Дюссо, во время которого горный инженер, генерал-лейтенант Соколовский, от имени товарищей и учеников Григория Андреевича, поднес последнему, роскошный серебряный альбом с фотографиями. Посредине заглавного листа альбома был нарисован портрет юбиляра, а по сторонам: Богословский завод (место рождения), Кушвинский завод, аудитория Горного института, дом Лихонина на Васильевском острове, где в то время жил Григорий Андреевич. В конце обеда поступило предложение: также отпраздновать и 60-летний юбилей Григория Андреевича.
Но, увы. Этому пожеланию не суждено было сбыться. 27 июля 1874 г., в 10 часов 15 минут утра, Григорий Андреевич Иосса скончался. 30 июля он был похоронен на лютеранском Смоленском кладбище Петербурга.
Ушел из жизни наш земляк, человек, девизом которого, как выразился один из его учеников, были слова: «Всем добро, и никому зло!».

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 29.05.2011 :: 12:59:59
Статья опубликована в газете «Уральский рабочий». Екатеринбург, 2 сентября 1999. № 167.


АНДЕРСЕН ИЗ БОГОСЛОВСКА



              В 1922 году, когда отмечалось 50-летие первого издания сказок Н.Вагнера, известный литературовед Н.Бахтин в статье, опубликованной в журнале «Педагогическая мысль», писал об авторе: «Пора воздать ему должное. Пора признать его классиком русской детской литературы со всеми вытекающими отсюда последствиями».
К этому времени самого автора, Николая Петровича Вагнера, уже лет пятнадцать не было в живых. А вскоре было и забыто его имя, когда-то широко известное не только научной общественности, но и всей читающей публике. При жизни его называли русским Андерсеном. А родился этот сказочник на уральской земле за полста лет до П.Бажова, между прочим.

В ученой среде


29 июля 1829 г. в метрической книге Введенского собора Богословского завода (ныне г.Карпинск) была сделана запись: «19 июля у лекаря Петра Иванова Вагнера от второзаконной жены его Ольги Андреевой родился сын Николай». Отец младенца Петр Иванович учился в Дерптском и Виленском университетах. В 1826 г. окончил курс лекарем первого разряда и отправился на Урал, в Богословский завод, куда был определен врачом. Прослужив здесь три года, перешел на службу в Верх-Исетский завод. Минеральные богатства Урала, очевидно, заинтересовали Петра Ивановича настолько, что занятие минералогией стало его любимым делом. В 1840 г. он получил кафедру минералогии и геогнозии в Казанском университете и был утвержден профессором минералогии, геологии и сравнительной анатомии.
     Таким образом, детство Коли прошло на Урале. Первоначальное образование его было домашним. «Если бы теперь кто-нибудь мне предложил вопрос: какая книга произвела на меня наибольшее впечатление и развила мое дарование, то я принужден был бы сказать: «Никакая, - писал он позднее. – Живые люди, живая речь действовали гораздо сильнее, чем всякая книга». От няни Н.Аксеновой, воспитавшей всех детей в семье Вагнеров, будущий писатель услышал множество народных сказок, стихов, баллад и чувствительных романсов.
     К ученой среде мальчик привык с детства, бывал в доме Н.Лобаческого (ректора Казанского университета). Семнадцатилетним юношей познакомился с А.Бутлеровым. Дружба с ним продолжалась до конца жизни великого химика. Любовь к энтомологии, пробудившаяся в последнем классе гимназии, приводит Николая на отделение естественных наук Казанского университета, которое он заканчивает в 1849 г. с золотой медалью и званием кандидата. Теперь он преподает естественную историю и сельское хозяйство в Нижегородском дворянском институте. Став адъюнктом при физико-математическом факультете Казанского университета, Николай Петрович начинает здесь читать лекции. В Московском университете держит экзамен на степень доктора естественных наук. В 1860 г. был избран экстраординарным профессором зоологии Казанского университета, а через два года и ординарным.
     Наиболее ценный научный труд Вагнера – «Самопроизвольное размножение гусениц у насекомых». В этой работе он впервые установил факт педогенезиса; открыл, что личинки одного двукрылого насекомого размножаются, развивая внутри тела новые такие же личинки. Открытие это было первоначально встречено с большим недоверием как в России, так и за границей. Российские академики К.Бэр и Ф.Бранд решились представить работу ученого на конкурс Академии наук лишь после того, как лично убедились в том, что он действительно сделал открытие. За это Вагнеру была присуждена половинная Демидовская премия. В 1869 г. Н.Вагнер избирается президентом Общества естествоиспытателей при Казанском университете. Тогда же он пишет письма Н.Чупину и О.Клеру, в которых предлагает объединить усилия по изучению Восточной России: «Для естественно-исторического исследования восточной полосы России Сибири вообще и Урала в частности необходимо одно большое общество, действующее общими силами по заранее определенной программе». В этом же году он получает от Парижской академии наук премию Бордена и избирается почетным членом Петербургского университета.
     
Сказки – ложь?


               Уже будучи маститым ученым, Николай Петрович вступает на литературный путь. Известность на этом поприще ему принесли «Сказки Кота-Мурлыки». К их созданию его побудили сказки Андерсена, полное собрание которых дважды издавалось в середине 60-х годов прошлого века в России. «Сказки Андерсена нашли во мне уже готовую почву», - вспоминал Вагнер. За три года им написано 15 сказок, составивших первый сборник (1872 г.), неоднократно пополнявшийся и переиздававшийся. Кот Мурлыка стал литературным псевдонимом писателя, под которым выходили не только сказки, но и произведения других жанров – рассказы, повести и романы, составившие собрание сочинений.
     Критика высоко оценила «Сказки Кота-Мурлыки», которые делятся на собственно сказки («Чудный мальчик», «Майор и сверчок», «Дядя Пуд», «Курилка», «Папа-пряник») и вполне реальные жизненные истории («Макс и Волчок», «Без света», «Телепень»). В некоторых сказках заметно сюжетное сходство с произведениями Андерсена. Однако персонажи Вагнера отличает оригинальность. В одном из отзывов отмечалось, что по глубине мысли и художественности изложения сказки Вагнера не уступают произведениям датчанина. «Из всех до сих пор существующих сказок – и русских, и переводных – для русских детей наиболее полезны сказки Вагнера», писал критик И.Феоктистов. Он же отметил их социальную направленность и современность звучания.
     Еще в авторском предисловии к первому изданию писатель отмечал, что Кот-Мурлыка рассказывает «детским языком недетские сказки». Развивая эту мысль, литературовед А.Горнфельд, сам испытавший в детстве их воздействие, писал в 1908 г. «Сказка забавляла, сказка трогала, сказка увлекала. Но при этом она неизменно ставила вопросы: она хотела, чтобы ребенок думал…Сказка пробуждает в душах детей добрые чувства. Этим она и красна, и сильна – ведет к добру, сеет отвращение к злу».
В 1887 г. газета «Екатеринбургская неделя» отмечала: «Неисчерпаемое богатство фантазии, чарующая прелесть языка, вымысел, под которым кроется глубокая мысль, - все это производит на читателя неотразимое впечатление и в то же время делает эти сказки интересными и для детей, и для взрослых». «Сказки Кота-Мурлыки» занимали совершенно особое и видное место в нашей русской литературе, одинаково увлекая и детей и взрослых. Стремление «пробуждать добрые чувства в людях», ярко выражавшиеся в сказках, было основной идеей всех беллетристических повестей и рассказов Вагнера.

Тяга к «свету»


В 1877-1879 годах он редактировал литературный и научно-популярный журнал «Свет», придавая большое значение этому изданию как просветительскому, возникшему по замыслу Ф.Достоевского («Вы первый заронили в меня мысль о его создании», - писал Вагнер ему 3 октября 1877 г.). «По способу постановки вопросов, по искренности чувства и задушевности изложения – это небывалое у нас периодическое издание, - отзывался о журнале И.Феоктистов. В поэтическом отделе журнала печатались стихи Я.Полонского, И.Сурикова, дебютировал первыми стихами С.Надсон, в научно-популярном – статьи А.Бутлерова, Д.Менделеева.
Творческую работу Николай Петрович успешно совмещал с научной деятельностью: в 1871-1885 годах он – профессор Петербургского университета. Один из первых исследователей фауны Белого моря. С этой целью совершил пять научных экспедиций на Соловецкие острова. Работая на Соловках, профессор Вагнер хорошо понял, насколько важны для изучения морской фауны стационарные условия, наличие постоянной базы. Весной 1882 г. по инициативе Вагнера была создана одна из первых в России Соловецкая биологическая станция. В 1898 г. он избирается членом-корреспондентом Петербургской Академии наук.
Увлекшись модным в те годы спиритизмом, Вагнер немало времени и труда посвятил изучению бессознательной психической деятельности человека, и в особенности медиумических явлений. Результатом этого явился ряд статей в различных изданиях. Убежденный спирит, Вагнер активно полемизировал с Д.Менделеевым и другими критиками спиритизма. Ф.Достоевский, познакомившись с Вагнером летом 1875 г. и находившийся с ним в переписке, принял участие в этой полемике. Многолетняя дружба Николая Петровича с Бутлеровым, также увлекавшимся спиритизмом, объясняет письмо Вагнера к Л.Толстому по поводу его комедии «Плоды просвещения». В ней он увидел насмешку над собою и покойным другом. В ответном письме Толстой, выразив Вагнеру свое уважение, заверял его: «О вас и о Бутлерове я никогда не думал, пиша комедию». Активно участвуя в работах Русского общества экспериментальной психологии, Вагнер был избран его президентом. Умер Николай Петрович в ночь с 21 на 22 марта 1907 г. в Петербурге.
Наиболее ценное в обширном и неравнозначном литературном наследстве Н.Вагнера – «Сказки Кота-Мурлыки». Они были изданы в Москве лишь в 1991 году. Хотелось бы надеяться, что и Екатеринбург, где прошли детские годы сказочника, откликнется изданием этих нестареющих сказок. Да и в Карпинске, на родине Николая Петровича, в краеведческом музее наконец-то будет отведено заслуженное место этому замечательному земляку.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 05.06.2011 :: 13:56:07
Статья опубликована в Материалах третьей Уральской родоведческой научно-практической конференции. 15-16 ноября 2003 г. Екатеринбург. Екатеринбург, 2007. С.10-12; под названием «Как Волька Соловей стал Вениамином Шадриным» в «Серебряном меридиане» № 61 историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, 6 февраля 2004. № 6. С.6.


             
  ПЕРЕХОД  ФАМИЛИИ  ОДНОГО  РОДА  К  ДРУГОМУ 

ПРИ ПРАВОСЛАВНОМ  КРЕЩЕНИИ

(на примере военнослужащих Турьинских рудников)


               Наверное, каждый родовед, работая над составлением родословной, сталкивался с примерами перехода фамилии одного рода к другому. Одним из самых распространенных является переход фамилии при усыновлении, когда фамилия приемных родителей переходит к усыновленному ребенку. Другим примером можно назвать принятие мужем фамилии жены при бракосочетании. Оба примера существуют и в наши дни. Приходилось сталкиваться и с таким случаем, когда фамилия одного рода переходила к другому по созвучию фамилий. В данном же случае будет рассмотрен переход фамилии при принятии православного крещения.
                Работая с исповедными росписями Максимовской церкви селения Турьинских рудников (ныне г. Краснотурьинск) за 40-е годы XIX в., среди рядовых 9-го линейного Оренбургского батальона, располагавшегося на Богословских заводах, автор встретил имя – Комаровский Даниил Карпович (1). В это же время здесь проживал бывший командир батальона – подполковник Комаровский Карп Иванович. Естественно, напрашивался вывод, что Даниил был сыном Карпа Ивановича. Непонятным было только, каким образом сын подполковника оказался в рядовых. Более того, среди военнослужащих батальона встретились рядовые Василий Петрович и Михаил Петрович Карпинские, которые по возрасту никак не могли быть сыновьями служившего в то время управителем Турьинскими рудниками горного инженера майора Карпинского Петра Михайловича. Зафиксированные факты до поры до времени оставались загадкой, так как объяснения им не находилось.
                   По счастливой случайности, метрические книги Максимовской церкви за три года 40-х годов XIX в. (1845 – 1847) оказались доступными. При просмотре метрической книги за 1846 г. была встречена такая запись: «31 марта рядовой 3-й роты 9-го линейного Оренбургского батальона, из евреев, Волька Соловей был наречен во святом крещении Вениамином и прозван по фамилии восприемника» (2). Восприемником (крестным – прим. М.Б.) был верхотурский мещанин Прокопий Матвеевич Шадрин. Так Волька Соловей стал Вениамином Прокопьевичем Шадриным. Было выписано 11 таких записей: за 1845 г. – 6 и за 1846 г. – 5. Следует при этом заметить, что за 1846 г. записи о крещении сохранились только за первое полугодие. Православие за этот период приняли 10 рядовых из евреев и один - из мусульман. Среди восприемников больше всего оказалось низших горных чинов, унтер-шихтмейстеров - 7 человек и по одному горному чиновнику, военному офицеру, мещанину, отставному мастеровому. По списку чиновников, служивших в 40-50-е гг. в Турьинских рудниках, был проведен сравнительный анализ фамилий военнослужащих по исповедным росписям Максимовского прихода и была выявлена группа военнослужащих, восприемниками которых вполне могли оказаться местные чиновники. Для примера приведу несколько пар: рядовой Горшков Алексей Александрович – коллежский асессор, штаб-лекарь Турьинского госпиталя Горшков Александр Борисович; рядовой Пестерев Николай Васильевич – титулярный советник, смотритель золотых промыслов Пестерев Василий Гаврилович; рядовой Стражевский Дмитрий Никифорович – майор, бергмейстер Турьинских рудников Стражевский Никифор Ильич; рядовой Третьяков Максимилиан Петрович – поручик 9-го батальона Третьяков Петр Степанович. Восприемники были не только с русскими фамилиями, но и с немецкими: механик Богословских заводов, штабс-капитан Гринвальд Александр Филиппович и унтер-шихтмейстер Нейберг Александр Федорович. Таким образом разрешилась загадка «родственников» чиновников Турьинских рудников среди военнослужащих 9-го батальона.
                  Линейные Оренбургские батальоны были сформированы на уральских заводах в конце 20-х - начале 30-х гг. XIX в. 7-й батальон располагался на Златоустовских заводах, 8-й - на Екатеринбургских, 9-й - на Богословских и Гороблагодатских заводах. В это время и появляются на заводах военнослужащие других вероисповеданий в довольно значительном количестве. Так в рапорте командира 8-го батальона от 26 апреля 1851 г. говорится: «В вверенном мне батальоне состоит нижних чинов из евреев 81 человек» (3). Но, по всей видимости, такого массового принятия православия военнослужащими-иноверцами, как на Богословских заводах, в Екатеринбурге не происходило. В метрических книгах Екатеринбургских церквей за 40-е гг. XIX в., которые удалось просмотреть, была найдена только одна запись о крещении рядового в православие. Почему? Ответ на этот вопрос, наверное, можно найти в том же рапорте, где говорится, что в своде военных постановлений «о богослужении военнослужащих евреев сказано: где нет ни синагоги, ни раввина, там начальство дозволяет им собираться для молитвы в указанном месте, под наблюдением одного надежного товарища избранного ими для исправления должности раввина; место для сих собраний назначается начальством» (4). Рапорт заканчивается просьбой о предоставлении удобной квартиры для богослужения. В ответ на просьбу генерал-лейтенант Глинка предложил Горному начальнику Екатеринбургских заводов подыскать такую квартиру (5). Скорее всего, невозможность военнослужащим-иноверцам 9-го батальона исправлять свои религиозные надобности и служила поводом для принятия ими православия. Кроме того, принятие православия поощрялось денежным вознаграждением. В том же 1851 г. рядовые 9-го батальона, происходившие из евреев, Михаил Баташев, Павел Белов, Петр Крапивин, Абрам Рябов, Илья Белов, Петр Серебряков «по случаю принятия ими православной веры» были награждены «по семи рублев пятнадцати копеек серебром» каждый (6). Хотел бы обратить внимание на одну любопытную закономерность. Все военнослужащие 9-го батальона при принятии православия полностью меняли фамилию, имя и отчество, в то время как в других батальонах менялось только имя, а фамилия оставалась прежней. Так рядовые 7-го батальона, находившегося на Златоустовских заводах, Симон Ольха, Мовша Борухин и Мовша Плавник стали соответственно Павлом Ольхой, Василием Борухиным и Александром Плавником (7).
                   Как же сложилась судьба новокрещенных и их потомков? Специального исследования по составлению родословий не проводилось. Да и задачи такой не ставилось. И все-таки некоторые сведения имеются. Петр Крапивин дослужился до фельдфебеля, «братья» Василий и Михаил Карпинские, Максимилиан Третьяков и Вениамин Шадрин стали унтер-офицерами 9-го батальона. Все женились, обзавелись семьями. После того, как в 60-х гг. XIX в. батальон расформировали, остались на жительство в Турьинских рудниках. В конце XIX – начале XX вв. имена их детей встречаются среди сельских обывателей и мещан различных северных приходов Верхотурского уезда. В исповедной росписи Максимовской церкви за 1912 г. мы найдем имена внуков и правнуков Крапивина, Пестерева, Карпинского, носящих те же фамилии, которые когда-то получили их деды.

Примечания:


1. ГАСО. Ф.767. Оп.1. Исповедные росписи Максимовской церкви Турьинских рудников.
2. Там же. Ф.6. Оп.19. Д.293. Л.24 об. – 25.
3. Там же. Ф.43. Оп.2. Д.1366. Л.1 об.
4. Там же. Л.1-1 об.
5. Там же. Л.3 об.
6. Там же. Д.1386. Л.1-1 об.
7. Там же. Д.1518. Л.2, 3 об.


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 12.06.2011 :: 11:24:15
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2011. Вып.2. С.184-193.


ШАДРИНЫ – ВЕРХОТУРСКИЕ КУПЦЫ НА
БОГОСЛОВСКИХ ЗАВОДАХ


     История Богословских заводов началась в 1757 г., с приходом на север Верхотурского уезда верхотурского купца Максима Михайловича Походяшина. Буквально за одно десятилетие здесь были построены Петропавловский, Богословский медеплавильные заводы, Николае-Павдинский чугуноплавильный и железоделательный завод, началась разработка Турьинских медных рудников. Сейчас это города: Североуральск, Краснотурьинск, Карпинск и поселок Павда в Новолялинском районе. Сами заводы строились на средства купцов: верхотурского Походяшина и тульского Ливенцова (Николае-Павдинский завод). Но вот об участии подрядчиков-купцов в поставках на заводы харчевых припасов и товарных вещей в так называемый «походяшинский» период, т.е. с 1757 по 1791, когда заводы были проданы в казну, к сожалению, известно пока не много.
После продажи заводов в конце XVIII в., когда ярмарочная торговля существенно преобладала над лавочной, обеспечить заводское население продуктами питания и предметами первой необходимости, а заводское производство материалами, можно было лишь централизовано: либо путем оптовых закупок товаров заводскими конторами, либо заключая договора и контракты с поставщиками и подрядчиками. Хотя лавки, торжки и базары имелись почти в каждом крупном горнозаводском поселке, они были не в состоянии, в силу неразвитости денежных отношений и локальной изолированности селений, снабдить заводы всем необходимым, и потому конторы повсеместно брали на себя обязанность по закупке хлеба, фуража, рабочих лошадей, одежды, обуви и прочих товаров для заводских мастеровых. Ассортимент потребительских товаров был весьма широк и включал в себя практически все необходимое для существование семьи.
Интересен такой факт, что среди поставщиков процент купцов был весьма незначителен. Одна из причин этого, видимо, заключалась в том, что конторы действовали через своих комиссионеров, выходивших непосредственно на производителя, минуя скупщиков вообще и купцов в частности. Подобная практика позволяла приобретать товары по ценам ниже рыночных, что было особенно важно при закупках хлеба и фуража. И заводские комиссионеры в течение всего года разъезжали по окрестным волостям, раздавая задатки и скупая хлеб небольшими партиями. Они также выезжали на Ирбитскую и Макарьевскую ярмарки.
С торговцами-подрядчиками Канцелярия Главного заводов правления  заключала договора на поставку в заводы и рудники для продажи мастеровым и работным людям на праве маркитанском харчевые припасы и товарные вещи (1). В документах конца XVIII-начала XIX вв. мы встречаем фамилии купцов: екатеринбургского Казанцева, верхотурских Титова, братьев Мельковых; соликамских Смышляева (очевидно, это дед пермского общественного деятеля и историка-краеведа Дмитрия Дмитриевича Смышляева), Рябцовских, Зырянова; туринского Маркова; саратовских Протопопова и Шапошникова; слободского Герасимова, сарапульского Зайцова (2). Подрядчики не только занимались поставкой на заводы, но и перевозкой заводской продукции: меди на пристань в Новое Усолье, железа в Петербург (3). Многие из них проживали на заводах. В первой половине XIX в. на Богословских заводах проживали купцы: верхотурские Корчемкин, Могильников; кунгурский Мартемьянов (4).
В середине 40-х гг. XIX в. на Богословских заводах впервые появляются Шадрины, как верхотурские мещане, как купеческие сыновья. Это были – Прокопий, Капитон и Иван Матвеевичи Шадрины (5). Позднее они стали верхотурскими купцами уже в третьем поколении. Их дед – Дмитрий Гаврилович в исповедной росписи за 1800 г. по Верхотурью записан купцом (6). Позднее он зафиксирован посадским, мещанином.
Фамилия «Шадрин» среди посадских Верхотурья по документам XVII-XVIII вв. не прослеживается. Да и, вообще, по Верхотурскому уезду того времени довольно редкая. Вставал вопрос – откуда Шадрины появились в Верхотурье. Помог случай. Просматривая, составленный в 1755 г. Верхотурской воеводской канцелярией, именной список приписанных к  «новозаводимым при Кушвинском заводе дву домнах и на речке Серебрянке десяти молотам», среди крестьян Подгородной слободы были учтены умершие братья Афанасий и Гаврила Андреевы Шадрины. В свою очередь у Гаврилы был сын Дмитрий, который и оказался уже упомянутым верхотурским купцом Дмитрием Гавриловичем Шадриным (7). Выходило, что дальнейшие поиски корней Шадриных следовало вести среди верхотурских подгородных крестьян.
В материалах первой ревизии Верхотурского уезда за 1719 г., среди «крестьян живущих в городе и имеющих свою пашню» учтен двор Андрея Федотова сына Шадрина с детьми Афанасием и Гаврилой (8). В переписи Верхотурского уезда за 1680 г., составленной Поскочиным, зафиксирована деревня Шадринская над Турою рекой. В этой деревне находился двор пашенного крестьянина Подгородной волости Федотки Микифорова сына Шадрина, с которым проживали сыновья Дейка и Ондрюшка. Про Федота Шадрина было сказано, что происходил он из государственных крестьян и родился в деревне Осередкине Топецкой волости Важского уезда. Село Топса сейчас находится в Архангельской области. В Сибири Федот оказался в 1631 г. (9). Его двор записан в Верхотурье в 1666 г. в переписи Черткова и Бернацкого, среди подгородных пашенных крестьян (10). К сожалению, в более ранних документах (крестоприводная книга 1646 г.) его идентифицировать не удалось.
Но давайте вернемся к Дмитрию Гавриловичу – первому купцу в роду. У него было четыре сына. Старший за какие-то преступления был отдан в «военнорабочие». Два средних остались в верхотурских мещанах (11). А вот младший, Матвей, пошел по стопам отца и в конце жизни был купцом 3-й гильдии (12). Одно время он исполнял обязанности церковного старосты Свято-Троицкого собора Верхотурья (13). Его старший сын, Дмитрий, в 1852 г. указом Пермской Казенной Палаты был причислен к купцам 3-й гильдии Верхотурья (14) и, вероятно, всю жизнь прожил в Верхотурье.
А вот другие сыновья, Прокопий, Капитон и Иван, поселились на Богословских заводах. Интересно то, что они как бы сразу разделили между собой сферу влияния. Прокопий и Иван обосновались в Турьинских рудниках, а Капитон стал проживать в Богословском заводе (15).  Соответственно мы не видим, чтобы Капитон торговал в Турьинских рудниках, а Иван в Богословском заводе. Зона их торгового интереса распространялась на весь Богословский горный округ: Богословский, Николае-Павдинский и Надеждинский заводы (сейчас это город Серов), Турьинские рудники, в деревнях Филькиной и Марсятах Турьинской волости. Северной границей было село Никито-Ивдельское – уже вне пределов округа. Торговали мануфактурой, бакалейными, галантерейными товарами, колониальными (чай, сахар), мукой и хлебом, вином (16).
Среди братьев особенно выделялся Прокопий Матвеевич. В начале 60-х годов XIX в. избирался бургомистром Верхотурского городового магистрата, т.е. исполнял функции судьи (17). Долго оставался в положении так называемого «купеческого сына». И только в 1873 г., в 48 лет, в документах он вместе с братьями упоминается как «верхотурский купец» (18). Позднее он купец 1-й гильдии, потомственный почетный гражданин (19). В 1872 г. он соглашается на предложение Верхотурской уездной земской управы стать попечителем открываемого в Турьинских рудниках земского начального мужского училища и исполнял эти обязанности в течении трех лет (20). На его средства на Екатерининском золотом прииске была построена часовня, которая была обращена в Екатерининскую церковь, приписанную к Всеволодовской церкви села Всеволодо-Благодатского (21). Как и его отец исполнял обязанности церковного старосты Максимовской церкви в Турьинских рудниках. Определен к заведыванию церквей Максимовской и кладбищенской Михайло-Архангельской с жалованьем от казны по 44 руб. в год, которое он жертвует на добавку жалованья церковным сторожам в течении «сей своей службы» (22). В 90-е годы XIX в. он член Богословского отделения Екатеринбургского епархиального училищного совета (23), попечитель Турьинской церковно-приходской школы.
В округе Богословских горных заводов, недалеко от Турьинских рудников, в 1841 г. был открыт источник минеральных вод, где было построено «больничное заведение» на 50 коек. Первыми пациентами были горные офицеры с семьями и «заводские люди» (24). Удар по благополучию деятельности курорта нанесла отмена крепостного права. С отъездом из Богословского завода и Турьинских рудников большого числа жителей и остро вставшей проблемой рабочих рук Богословскому округу было не до курорта. Со времени освобождения горное начальство не стало поддерживать ни зданий водолечебницы, ни дороги, ведущей туда. С течением времени все возведенные здания пришли в ветхость и были проданы Прокопию Шадрину. Врач Богословского округа Рунин посоветовал нескольким человекам, страдавшим болезнями, отправиться на Еловский источник, и, убедившись в весьма целебном действии его вод, даже без всяких приспособлений для удобств лечения, предложил Шадрину исправить постройки при источнике, для помещения больных. Шадрин охотно на то согласился: расчистил родник, сделал в нем новый сруб, выстроил вновь здание для больных, с ваннами, с мебелью и даже кухонной и столовой посудой, и особое здание для служителей, устроил все приспособления для накачивания и нагревания воды, нанял постоянного служителя, заявивши, что всеми этими удобствами больные могут пользоваться бесплатно. Летом 1872 г. на водах этих лечилось уже 20 человек (25). По неизвестным причинам Шадрин свернул свою деятельность на источнике.
Брат Прокопия, Капитон Матвеевич, в начале 90-х годов XIX в. тоже несколько лет был  членом Богословского отделения Екатеринбургского епархиального училищного совета (26), но в 1894 г. умер в Богословске. В Карпинске в ограде кладбищенской церкви до сих пор сохранилась его могила. После смерти мужа всю торговлю взяла в свои руки его вдова купчиха 2-й гильдии Александра Евдокимовна (27), дочь верхотурского купца Выборова.   
Четвертым поколением купцов Шадриных стали сыновья Прокопия, Капитона и Ивана. Николай Прокопьевич в начале XX в. стал одним из учредителей Товарищества «Николай Шадрин и Кº» (28).  Александр Капитонович был членом Богословского отделения Екатеринбургского епархиального училищного совета, Верхотурского уездного раскладочного присутствия (29), а Иван Капитонович членом Турьинского отделения общества попечения о народном образовании в Верхотурском уезде (30). Оба явились учредителями Товарищества «Братья Шадрины», сфера влияния которого распространяется уже южнее Богословского горного округа: это село Коптяковское Караульской волости, прииск Георгиевский Нижне-Туринской волости и Лайский завод.  Даже торгуют зерном и хлебом в Тюмени, где они владели крупчаточными мельницами (31). Кстати, третий брат, Федор Капитонович, был в Тюмени агентом Товарищества (32). Сын Ивана Матвеевича, Александр, вел торговлю в Надеждинском заводе. Известно, что распорядителем Товарищества «Николай Шадрин и Кº» был сын Николая Прокопьевича (33). А это уже пятое торговое поколение Шадриных.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 12.06.2011 :: 11:25:43
Неизвестно как бы развивалась дальше торговая империя Шадриных, как бы сложились судьбы представителей торгового рода, если бы не трагические события 1917 г. Декретом Совнаркома от 7 декабря 1917 г. Богословский горный округ был национализирован. По воспоминаниям участника событий того времени Совет рабочих депутатов наложил контрибуцию на турьинских купцов, в том числе только на одного Шадрина – 10 000 рублей золотом с выплатой к определенному сроку. В противном случае специально избранная комиссия «должна была приступить к изъятию всего движимого и недвижимого имущества этих купцов и передать его в собственность государства». Отказавшийся платить контрибуцию Шадрин («дескать, он власть не признает») был арестован и отправлен в Надеждинский завод (34). Наверное, на этом и можно поставить точку в истории торгового рода Шадриных.
Хотел бы еще немного сказать о родственных связях Шадриных. Дочь Капитона Матвеевича, Лидия, была замужем за инженер-технологом, помощником управителя золотыми приисками Богословских заводов, сыном соликамского купца 1-й гильдии Иваном Ивановичем Широких (35). Их сын тоже служил на Богословских заводах инженер-технологом, помощником главноуправляющего округом (36). Иван Капитонович был женат на дочери священника Максимовской церкви Турьинских рудников Василия Петровича Словцова, который был позднее протоиереем Введенского собора в Богословском заводе. Кстати, В.П.Словцов был женат на сестре Александра Степановича Попова, изобретателя радио. Ольга Капитоновна была замужем за отставным канцелярским служителем Богословских заводов Александром Егоровичем Опокиным. Они жили в Верхотурье, где Александр Егорович в разные годы был членом Верхотурской уездной земской управы, заступающим место председателя Верхотурской уездной земской управы, директором общественного Верхотурского городского Попова банка. Сама Ольга Капитоновна была агентом страховой Петербургской компании «Надежда», банкирского дома Вавельберг и Петербургского Торгового Банка в Верхотурье (37). Их сын, Александр Александрович Опокин, уроженец Верхотурья, доктор медицинских наук, профессор Томского медицинского института, пионер торакальной и онкологической хирургии в Сибири, крупный специалист в области военно-полевой хирургии и травматологии, основоположник лёгочной хирургии в России.
Еще один интересный факт, относящийся к роду Шадриных. В первой половине XIX в. на Богословских заводах располагался 9-й линейный Оренбургский батальон. В метрической книге Максимовской церкви Турьинских рудников за 1846 г. есть такая запись: «31 марта рядовой 3-й роты…из евреев, Волька Соловей был наречен во святом крещении Вениамином и прозван по фамилии восприемника». Восприемником был верхотурский мещанин Прокопий Матвеевич Шадрин. Так Волька Соловей стал Вениамином Прокопьевичем Шадриным, который позднее стал унтер-офицером. Женился, обзавелся семьей и после расформирования батальона остался на жительство в Турьинских рудниках. В начале XX в. имена его детей можно было встретить среди сельских обывателей с фамилией Шадрины (38).
К сожалению, история предпринимательства на Богословских заводах никогда и никем не изучалась. И данный рассказ, на примере купцов Шадриных, – это только небольшая попытка как-то прикоснуться к этой истории, слегка приоткрыть, осветить ее.

ПРИМЕЧАНИЯ:


1) ГАСО. Ф.24. Оп.9. Д.438. Л.4.
2) ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.5. Л.103; Д.6. Л.120 об.; Д.8. Л.365 об.; Д.9. Л.419; Д.10. Л.415; Ф.24. Оп.9. Д.427. Л.1 об.; Д.438. Л.1, 11; Д.446. Л.5; Д.454. Л.2 об.; Ф.767. Оп.1. Д.1.
3) Там же. Ф.24. Оп.9. Д.429. Л.14; Д.438. Л.2 об.
4) Там же. Ф.6. Оп.19. Д.294. Л.118 об.; Ф.603. Оп.1. Д.282. Л.9 об.; Ф.767. Оп.1. Д.12.
5) Там же. Ф.6. Оп.19. Д.292а. Л.49 об.; Д.294. Л.118 об.
6) Там же. Оп.3. Д.1. Л.14 об.
7) Там же. Ф.24. Оп.1. Д.1462. Л.2-2 об.
8) РГАДА. Ф.214. Оп.1. Д.1615. Л.3 об.
9) Там же. Д.697. Л.38-38 об.
10) ТГИАМЗ КП 12692. Л.102 об.
11) ГАСО. Ф.603. Оп.1. Д.69. Л.81 об.-82; Д.195. Л.113 об.-115; Д.282. Л.102 об.-105.
12) Там же. Ф.6. Оп.3. Д.116. Л.149 об.
13) Верхотурская старина. Верхотурье, 2005. № 4. С.38.
14) ГАСО. Ф.603. Оп.1. Д.378. Л.25 об.-27.
15) Там же. Ф.6. Оп.3. Д.116. Л.149 об.
16) Уральский торгово-промышленный Адрес-календарь на 1899 г. Пермь, 1899. С.128, 132; -/- на 1900 г. С.66-69; -/- на 1901 г. С.270-273; -/- на 1902 г. С.84-87; -/- на 1903 г. С.84-87; -/- на 1904 г. С.86-89; -/- на 1905 г. С.359-361; -/- на 1906 г. С.286-289; -/- на 1907 г. С.261-265; -/- на 1909 г. С.312-314, 316, 317; -/- на 1910 г. С.263-265; -/- на 1911 г. С.288, 290; -/- на 1913 г. С.321-324, 326; -/- на 1914 г. С.226, 229, 230, 232; -/- на 1915 г. С.374, 382.
17) Памятная книжка Пермской губернии на 1863 год. Пермь, 1862. С.49.
18) ГАСО. Ф.6. Оп.19. Д.297. Л.211 об.
19) Адрес-календарь Екатеринбургской епархии на 1900 г. Екатеринбург, 1900. С.306-307.
20) ГАСО. Ф.435. Оп.1. Д.114. Л.6.
21) Приходы и церкви Екатеринбургской епархии. Екатеринбург, 1902. С.303.
22) ГАСО. Ф.767. Оп.1. Д.31. Л.136-137 об., 161 об.
23) Памятная книжка и адрес-календарь Пермской губернии на 1892 год. Пермь, 1891. С.42.
24) ГАСО. Ф.43. Оп.2. Д.1760. Л.1, 91, 114.
25) Шишонко В.Н. Пермская летопись. Пермь, 1885. 5-й период. Ч.1 (1682-1694). С.391.
26) Памятная книжка и адрес-календарь Пермской губернии на 1892 год. Пермь, 1891. С.42.
27) Адрес-календарь и памятная книжка Пермской губернии на 1898 год. Пермь, 1898. С.147.
28) Уральский торгово-промышленный Адрес-Календарь на 1915 год. Пермь, 1915. С.374.
29) Адрес-календарь и памятная книжка Пермской губернии на 1895 год. Пермь, 1895. С.172; Адрес-календарь -/-на 1907 год. Пермь, 1907. С.189.
30) Адрес-календарь и памятная книжка Пермской губернии на 1904 год. Пермь, 1904. С.127.
31) Уральский торгово-промышленный Адрес-Календарь на 1910 год. Пермь, 1910. С.260; -/- на 1914 г. С.197; -/- на 1915 г. С.375, 384.
32) Памятная книжка Тобольской губернии на 1914 г. Тобольск, 1914. С.72.
33) Уральский торгово-промышленный Адрес-Календарь на 1915 год. Пермь, 1915. С.374, 377.
34) Гунгер Ю. Турьинские рудники. Исторические очерки. Челябинск, 2007. С.221.
35) ГАСО. Ф.6. Оп.6. Д.7. Т.3. Л.23 об.
36) Там же. Ф.45. Оп.1. Д.875. Л.18.
37) Адрес-календарь и памятная книжка Пермской губернии на 1897 год. Пермь, 1897. С.129, 131; -/- на 1898 год. С.60; Адрес-календарь и памятная книжка Пермской губернии на 1905 год. Пермь, 1905. С.357, 360; Адрес-календарь и справочная книжка Пермской губернии. 1913 г. Пермь, 1912. С.324.
38) Бессонов М.С. Переход фамилии одного рода к другому при православном крещении (на примере военнослужащих Турьинских рудников) // Материалы Третьей Уральской родоведческой научно-практической конференции. 15-16 ноября 2003 г. Екатеринбург. Екатеринбург, 2007. С.10-12.

         
      

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 19.06.2011 :: 13:06:50
Статья опубликована в «Серебряном меридиане» № 44. С. 4.  историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, № 34. 23 августа 2002


СОРЕВНОВАНИЕ  В  ТУРЬИНСКИХ  РУДНИКАХ


     Развитие горного дела в России в качестве важнейшей отрасли экономики приобрело систематический характер с начала XVIII века, когда по Указу царя Петра I был создан Приказ рудокопных дел. К созданию горной отрасли, включавшей весь комплекс производств, связанных с добычей и переработкой полезных ископаемых, Петр I привлек иностранных специалистов, прежде всего из Саксонии. Много немецких специалистов работало на Урале во 2-й половине XVIII века штейгерами. А были ли попытки привлечь иностранных специалистов в качестве штейгеров в XIX веке?
     22 ноября 1867 года от главного начальника Горных заводов Уральского хребта генерал-майора А.А.Иоссы было послано предписание исправляющему должность горного начальника Богословских заводов, коллежскому советнику В.А.Семенникову. Иосса сообщает, что к нему обратился прусский подданный, штейгер Фрезен Фридрих Вильгельм, который просит «дать ему занятия собственно по рудничному производству, с которым он хорошо знаком теоретически и практически». О себе Фрезен сообщил, что родился в Лимбурге, обучался в горной школе в Бохуме, служил на серебряных и медных рудниках, каменноугольных копях в Германии. В Россию прибыл в 1860 году и работал на частных золотых промыслах. Знает работы «собственно на добыче руд, также крепление выработок, установ насосов и других устройств». Иосса, полагая, что Фрезен может быть полезен своим опытом работ на Турьинских медных рудниках, где мог бы ознакомить рабочих с лучшими приемами, инструментами и способом работ, а значит, облегчить и ускорить работы, предложил ему отправиться в Турьинские рудники (ныне г.Краснотурьинск). Александр Андреевич просит Семеникова принять штейгера на службу, дать ему возможность ознакомиться с рудничными работами и потом поручить ему некоторые отдельные работы, «где бы он мог показать свои познания и опытность».
     Прибыв на рудники 4 декабря, Фрезен оставшийся декабрь знакомился с горными выработками и приемами работы местных бурщиков. В январе ему был отведен в Богословском руднике забой «по самому твердому диориту, проникнутому медным колчеданом», приданы 4 лучших рабочих-бурщиков для того, чтобы он показал им свое знание при «порохострельной работе», т.е. как надо закладывать шпуры и из взрывать, чтобы получить наибольшую выработку. Параллельно забою, данному Фрезену, был дан забой бурщику Гаврилову с тремя товарищами, для того, чтобы по прошествии месяца было удобнее сравнивать выработку, исполненную 4-мя рабочими, действующими по указаниям Фрезена, с забоем данным Гаврилову с товарищами. Было устроено своего рода соревнование.
     Для буровой работы иностранный мастер сделал несколько предложений, которые оказались на практике или не применимы «к делу бурения» , или удорожали стоимость работ, или были отвергнуты, так как могли привести к несчастному случаю. 5 марта 1868 года главному начальнику Уральских заводов поступил рапорт от начальника Богословских заводов, к которому были приложены сравнительные сведения о результатах работы Фрезена и Гаврилова.
     По этим данным, выработанная бурщиками, под руководством Фрезена, кубическая сажень горной массы обошлась дороже выработанной Гавриловым с товарищами на 24 руб. 35 коп., т.е. пуд руды у Фрезена стоил 6 7/8 коп., а у Гаврилова – 4 5/8 коп. В рапорте бы дан отзыв о работе иностранного штейгера: «из исполненной им работы и его приемов, он далеко не знаком с горными работами и особенной пользы от него ожидать нельзя». 
     Ознакомившись с рапортом и сведениями, Иосса дал свою резолюцию: «Усматривая…что определенный в Турьинские медные рудники иностранный мастер Фрезен не приносит ожидаемой пользы заводам, я вследствие сего прошу Вас уволить Фрезена от настоящей должности, удовлетворив его содержанием по день увольнения…»
     Действительно, на дворе был уже не XVIII век и за столетнюю историю Турьинских рудников опыт работы и знание местных горных пород, передававшиеся из поколения в поколение, позволили турьинским горщикам не только сравняться с иностранными специалистами, но и превзойти их в практической работе. Очевидно, такую же картину можно было наблюдать и на других рудниках Урала.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 26.06.2011 :: 14:13:42
Статья опубликована в «Богословском Урале» № 13, краеведческой вкладке
газеты «Вечерний город-регион». Североуральск, 28.12.2006. № 52.


ОТКРЫТИЕ  ШКОЛЫ  В  СЕЛЕ  НИКИТО – ИВДЕЛЬСКОМ



           Во второй половине XIX в. России, переходившей на капиталистический путь развития, требовались перемены в общественно-политической и экономической жизни. В 60 – 70-е годы в стране проводятся буржуазные реформы. Одной из таких реформ была земская, начало которой положил указ Александра II от 1 января 1864 г. и «Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Реформа проводилась в течение нескольких лет. В Пермской губернии земские учреждения стали создаваться с 1870 г. Не исключением был и Верхотурский уезд. Весьма важным препятствием капиталистическому развитию страны была неграмотность широких масс населения. Поэтому одной из важнейших задач земства было распространение грамотности путем открытия земских народных школ (училищ).
        В Никито-Ивдельском селе начальное народное училище (церковно-приходское) было открыто по инициативе верхотурского купца Ивана Сергеевича Шаньгина и местного священника Афанасия Марковича Позднякова в октябре 1871 г. Помещалось училище в квартире священника.  Отопление и освещение осуществлялось за счет Шаньгина. За период с 10-го октября по 1-е января 1872 г.  было принято 19 мальчиков и 3 девочки (1).
              В январе 1872 г.  Шаньгин обращается в Верхотурскую уездную земскую управу с просьбой: 1) выдать для училища учебные пособия и 2) назначить от земства жалованье учителю и законоучителю священнику Позднякову в размере десяти рублей в месяц, т.е. просит принять училище во введение земства, а попечительство над училищем он берет на себя (2). Фактически училище становится земским с 1-го января 1872 г., а попечителем и учителем его Верхотурский уездный училищный совет утверждает Шаньгина и Позднякова. Сразу же земством училищу было выделено денежное пособие и передано 73 экземпляра разных учебных книг. Между тем число учащихся к апрелю возросло до 50, и Шаньгин снова обращается в уездную управу с просьбой: «1) увеличить денежное пособие для вознаграждения трудов священника Позднякова. 2) произвести ему с 1-го января жалованье за преподавание закона Божия. 3) определить вознаграждение его помощнику по училищу псаломщику Попову. 4) ассигновать сумму – на устройство ученических столов, скамеек, классных досок, шкафа для хранения книг и протчаго, учительскаго стола и других, непредвидимых по училищу предметов «так как желающих поступить в училище предвидится довольно, а принимать же более по малому помещению и недостатку средств невозможно». 5) ...прислать учебныя пособия, сообразно учеников, и для учителя журнал «Народная школа». 6) за переплет книг, «полученных в папках», за купленныя мною: часы стенныя, 15 досок аспидных, ½ дюжины счетов, грифеля, карандаши, перья, ножи перочинныя, мел, бумагу и другия канцелярские припасы отпустить деньги 30 рублей. 7) принять и уплатить деньги учителю Позднякову за выписанныя им ранее, на церковную сумму, для школы 5 экземпляров разрезных букв... и  12 таблиц издания Золотова...и журнал «Мирской вестник». 8) прислать: а) Книгу для записки прихода и расхода полученных сумм. б) Каталог на книги Министерства народнаго просвещения и в) Книгу учителю для вписыания на приход учебных пособий и имущества принадлежащаго Земской управе. 9) ...выслать 20 экземпляров «Родного слова» (Ушинского) год 1-й и 10 экземпляров год 2-й». Просит, по возможности, ускорить выполнение его ходатайства до 20-го апреля, так как позднее, из-за весенней распутицы, добраться до селения будет трудно даже верхом (3).
               Учителем в уездную управу представлялись ежемесячные ведомости об учащихся в училище, которые состояли из таких граф: количество оставшихся от предыдущего месяца, сколько в течение месяца поступило и выбыло, сколько осталось к следующему месяцу, сколько явилось в училище в течение месяца; наибольшее, среднее и наименьшее число учащихся за каждый учебный день. В примечаниях отмечалось, что в январе и феврале наименьшее число было по причине холодов и за неимением теплой одежды и обуви; в мае «по случаю разлития реки»; в июне «многие родители, не имея средств, не увольняли детей своих в училище, отзываясь тем, что дети им нужны для работ, а также по другим домашним обстоятельствам». К июлю в училище числилось 35 мальчиков и 19 девочек, всего 54 человека (4).
         В 1872 г. в Верхотурском уезде предполагалось провести учительский съезд и вопросы, которые предполагалось обсудить на съезде, были разосланы по земским училищам, для того, чтобы учителя ответили на эти вопросы. От Афанасия Марковича Позднякова в уездную управу поступило 18 ответов. Вот некоторые из предложений учителя: «возраст к принятию детей должен быть от 7 и до 12-ти лет», «срок приема детей в школы должен быть более принят один, а именно Сентябрь и Октябрь», «наибольшее число учеников в школе на одного учителя может быть допущено без помощника не более 30 или 35 человек», «нужно иметь в школе особое расписание о том, в какой именно день и в какие именно часы должны быть преподаваемы предметы в школе, имея после каждого урока 10 минут отдохновения, но в день не более должно быть два урока», «продолжительность учебного года... должна быть с Сентября или Октября», «срок для нахождения в каждом отделении школы должен быть годичный; если же некоторыми учениками оказана будет в течение года малоуспешность по лености, а не по другим причинам, как то: безнравственности, шалости и грубости... то могут быть оставляемы ученики в том же еще отделении и на следующий год, а безнравственные ученики, шалуны и грубияны вовсе исключаемы из школы», «книги для чтения ученикам в домах родителей должны быть более духовного содержания; также могут быть читаемы ими книги, относящиеся до хозяйственной части и земледельчества», «сообразно быту жизни учеников и образованию их, должен быть соображен и состав библиотеки для них», «пение для, имеющих только способный голос, учеников может быть введено в школе, а гимнастика для всех учеников», «иметь ремесленные классы при школе для детей было бы весьма полезное», «екзамены, в пройденных предметах, в школе должны быть делаемы учениками по истечении каждого учебного года при посредстве местного духовенства, родителей учеников и прочих лиц, которые пожелают быть при екзаменах, и затем выдавать, окончившим курс, ученикам свидетельства... с обозначением в свидетельствах успехов учеников и поведение», «открытие воскресных школ было бы полезно в селении, но средств для открытия от жителей совершенно нельзя ожидать по их бедности, если к тому не будет содействовать само земство» (5). 
                  Какие сведения имеются, на сегодняшний день, о жизни первого учителя села Никито – Ивдельского?  Родился Афанасий Маркович в 1840 г. в семье пономаря. Учился в высшем отделении Пермского духовного училища. 14 апреля 1855 г., указом Пермской духовной консистории, был определен для исправления пономарской должности к Предтеченской церкви г. Кунгура. 31 января 1858 г. Высокопреосвященным Неофитом, Архиереем Пермским и Верхотурским, посвящен в стихарь. 5 июля того же года переведен к Успенской церкви г. Кунгура. 15 февраля 1862 г. рукоположен в дьяконы на пономарской вакансии. 22 февраля 1863 г. переведен к Максимовской церкви Турьинских рудников. По клировой ведомости церкви за 1866 г. он числился 1-м дьяконом. Семья состояла из жены Таисии Ивановны, 23 лет; сыновей: Андрея, 5 лет, Константина, 7 месяцев, и дочери Павлы, 1,5 лет (6). В начале 1871 г. он был назначен священником Никитинской церкви в село Никито – Ивдельское (7). 
     В 1873 г. Пермский Комитет православного миссионерского общества предложил Афанасию Марковичу «принять на себя труд обращать в христианскую веру некрещенных инородцев и утверждать в православии крещенных, а также располагать как крещенных, так и некрещенных вогул к отдаче детей своих в училище Никито-Ивдельское». Комитетом были выделены деньги для поездок. В феврале и марте 1874 г. Поздняков совершал поездки в юрты вогулов и остяков. Дальность поездок доходила до 200 верст от селения. Он беседовал с вогулами о христианской вере, познакомился с их домашним бытом и религиозно-нравственным состоянием. Собранные им материалы были опубликованы в 1874 г. в Пермских епархиальных ведомостях. Священник Поздняков нашел вогульского мальчика сироту, который мог говорить по-русски и мог бы учиться в школе. На медикаменты и на содержание этого мальчика в Никито-Ивдельском училище Комитетом 11 сентября 1874 г. были высланы священнику 100 рублей (8).
     Сын Константин окончил Екатеринбургское духовное училище и в 1898 г. служил дьяконом Николаевской церкви села Купросского Соликамского уезда. Еще один сын Афанасия Позднякова, Неофит, родился в 1885 г. В 1899 г. окончил курсы псаломщичьей школы и в 1900 г. служил 1-м псаломщиком в Турьинских рудниках (9). В 1909 г. окончил 3 класса Соликамского духовного училища и в 1915 г. служил дьяконом Князе – Владимирской церкви г. Шадринска (10). В 30-е годы был священником в селе Щербаково Каменского района Свердловской области. Был репрессирован. 15 февраля 1937 г. приговорен к пяти годам лагерей.
     В октябре 2006 г. исполнилось 135 лет со дня открытия школы в селе Никито-Ивдельском. В данной статье было рассказано только о первом годе ее существования. Сообщены биографические материалы, известные на данный момент, о ее первом учителе. Надеюсь, что исследования по истории образования на Северном Урале будут продолжены.

ПРИМЕЧАНИЯ:


1) ГАСО. Ф.435. Оп.1. Д.109. Л.7 об.
2) Там же. Л.1 об.
3) Там же. Л.6, 7 об. – 8.
4) Там же. Л.14 – 19 об.
5) Там же. Л.103 – 105.
6) Там же. Ф.767. Оп.1. Д.31. Л.7 об., 12 об., 25 об.
7) Пермские епархиальные ведомости. Отдел официальный. № 8. Пермь, 24 февраля 1871. С.102.
8) Там же. № 29. Пермь, 23 июля 1875. С.301.
9) Адрес – календарь Екатеринбургской епархии на 1900 г. Екатеринбург, 1900. С.199.
10) Храмы Шадринского уезда. Шадринск, 1994. С.90.





Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 03.07.2011 :: 15:13:58
Статья опубликована в журнале «Уральский следопыт». Екатеринбург, 2004. № 2. С.34; под названием «Открытие женской школы в Турьинских рудниках» в газете «Заря Урала». Краснотурьинск, № 63. 19 июня 2003.


ПЕРВАЯ  ЖЕНСКАЯ  ШКОЛА


     После отмены крепостного права последовал ряд реформ, затронувших и народное образование. Не обошли реформы и Верхотурский уезд.
     8-го октября 1872 года 3-е уездное земское собрание решает открыть в селении Турьинские рудники (ныне г. Краснотурьинск) женскую школу. Нельзя утверждать, что женского образования в поселке не было совсем. Но это была капля в море. Так по ведомости за февраль 1873 года в Турьинском начальном училище обучалось 58 мальчиков и только 1 девочка. Поэтому решение открыть женскую школу было своевременным.
     29 декабря 1872 года заведующий хозяйственной частью народных школ Верхотурского уезда Касаткин рекомендует в попечительницы школы Елену Тимофеевну Космач, муж которой, Епофродит Сергеевич, служил мировым посредником в Турьинских рудниках Касаткин также сообщил, что исполнять обязанности учительницы изъявила желание Александра Александровна Горшкова.
     В тот же день Управа направляет Е.Т.Космач и А.А.Горшковой письмо с просьбой сообщить о своем согласии.
     Получив таковое, верхотурская уездная управа отпускает на содержание школы 430 рублей в год и на первоначальную обстановку еще 100 рублей. Уже 22 марта 1873 года Елена Тимофеевна сообщает в уездную управу: «Женская земская школа в с. Турьинских рудников открыта 18 числа настоящего марта месяца; на другой день открытия начат прием учениц, и в течение двух последующих дней заявили желание поступить в училище 25 девочек».
     В апреле к ним добавилось еще 22 девочки. Правда, в мае две выбыли, и на конец июня общее число учениц составило 45 человек.
     Таким образом 130 лет назад в Краснотурьинске было положено начало женскому образованию. Первой учительницей стала Александра Александровна Горшкова. Она родилась в Турьинских рудниках, в семье штаб-лекаря, коллежского асессора Александра Борисовича Горшкова. Окончила курс в Казанском Родионовском институте. В 25 лет стала учительницей у себя на родине. Молодой была и попечительница училища – Елена Тимофеевна Космач. В 1873 году ей было 27 лет.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 10.07.2011 :: 12:13:01
Статья опубликована в Материалах научно-практической конференции, посвященной 150-летию Евграфа Степановича Федорова. Краснотурьинск, 2004. С.21-22; «Серебряном меридиане» № 59 историко-краеведческом приложении к газете «Алюминщик». Краснотурьинск, 28 ноября 2003. № 48. С.3; историко-краеведческом выпуске «Вагран» № 89 газеты «Наше слово». Североуральск, 31 мая 2004. № 64. С.5; под названием «Х.Я.Таль и Лозьвинский завод» в материалах Шестые Татищевские чтения. Тезисы докладов и сообщений. Екатеринбург, 20-21 апреля 2006 г. Екатеринбург, 2006. Т.2. С.117-120.


                                     
    НЕСОСТОЯВШИЙСЯ  ЛОЗЬВИНСКИЙ  ЗАВОД


            Известно, что самым северным заводом в дореволюционной истории Северного Урала и Свердловской области был Петропавловский завод (ныне г.Североуральск). В первой половине XIX в. Всеволожские попытались построить Всеволодоблагодатский завод, но попытка оказалась не удачной. В конце XIX в. возникла идея строительства металлургического завода еще севернее. И проект этот принадлежал потомственному дворянину Христиану Яковлевичу Талю.
              Немного предыстории. В 1832 году горным инженером Протасовым на берегу реки Тыньи (или Малой Лозьвы), в 6 верстах от впадения ее в реку Лозьву, у зимовья Веселого были открыты магнитные железняки. Спустя 40 лет они были обследованы горным инженером Аносовым, а в 1878 году отведены действительному статскому советнику Переяславцеву (1). 9 декабря 1881 года Горный Департамент Министерства Государственных Имуществ сообщает Уральскому Горному Правлению, что железные рудники Афанасьевский и Северный, находящиеся в Верхотурском уезде в Лялинской казенной лесной даче, отведены, с перечислением растущего на поверхности рудников леса в Горное ведомство. 2 января 1882 года рудники эти были утверждены Горным Правлением за дворянином Талем.
              23 декабря 1883 года Христиан Яковлевич подает прошение главному начальнику Уральских горных заводов, в котором сообщает, что уже два года как он начал добычу руды на Северном и Афанасьевском рудниках и перевозит ее на Сосьвинский завод. Дальность расстояния в перевозке убедила его построить чугуноплавильный и передельный завод на реке Малой Лозьве (тоже Тынья), а для этого он просит отвести место по обоим берегам Малой Лозьвы до реки Большой Лозьвы и по берегу последней 2500 десятин из свободных земель Министерства государственных имуществ. Запрудив Тынью, можно было бы от рудника до завода руду перевозить водой. Таль предлагает: «Пользуясь означенным отводом для выплавки чугуна, передела на железо и сталь и постройки барок, я согласен взамен уплаты за лесной материал на означенной площади, уплачивать с начала заводского действия обыкновенную пошлину с чугуна, выплавляемого на будущем Лозьвинском заводе, не пользуясь льготой. За строевыя же деревья, для постройки барок, уплачивать по существующей таксе» (2). И сверх этого просит разрешить «безвозмездно сплошь вырубить место под завод, селение, пруд и на некоторое разстояние кругом завода для безопасности от леснаго пожара всего примерно 104 десятин и просек достаточной ширины, до 5 саженей, для таковой же цели, по линии отвода внутри онаго» (3). Если отвод будет произведен к весне 1884 г., то весной можно было бы поднять на пароходах все нужные для строительства материалы. И тогда не позже января 1885 г. новый завод приступил бы к производству нужных при постройке барок вещей: якорей, гвоздей, цепей, петлей и т.д. (при Сосьвинском заводе строились барки по заказам из Сибири).
Чтобы решить вопрос со строительством завода началась длительная канцелярская переписка. Прошение Таля было отпрпавлено в Управление государственными имуществами Пермской губернии. Из Лесного отдела Управления поступил ответ, что «в принципе Управление не может не признать полезным для казны всякаго предприятия обещающаго, как и в данном случае, потребление леса в той глухой части Верхотурскаго края, где по ныне почти не было спроса на него, но оно не видит надобности в желаемых г. Талем отчуждениях казенных лесов,…ибо лесом завод может пользоваться из казны на общем основании покупкою», а «землю под заводские строения проситель может получить…путем аренды долгосрочной или даже потомственной» (4). И добавляет, что детали будущей сделки, т.е. возможность отвести то именно место, какое указывает проситель, арендную цену, места будущих рубок для завода могут быть обговорены только после командировки «особаго лица для надлежащих исследований» (5). А на это Управление может решиться после одобрения проекта Таля в Министерстве государственных имуществ. В свою очередь Уральское горное правление сообщило Талю, что условия, на которых он просит приграничить казенные земли и леса для проектируемого им по р.Лозьве чугуноплавильного и железоделательного завода, не могут быть приняты: так как льготою от платежа податей пользуются только те горные заводы, которые будут вновь выстроены на землях, принадлежащих заводчику на праве полной собственности.
                26 марта 1884 года Таль подает новое прошение, в котором сообщает, что он согласен возвести новый чугуноплавильный и железоделательный завод по реке Малой Лозьве (она же Тынья) на условиях предлагаемых Управлением, т.е. получить необходимый для действия завода лес по правилам и место для постройки завода на праве потомственной аренды. По его расчету выходило, что для действия будущего завода понадобится 3600 куб. саженей древесины и просит отвести лес, считая от завода вверх по правому берегу р.Большой Лозьвы, шириною до пяти верст. Также просит отвести 104 десятины на правом берегу Лозьвы для устройства пристани и особой полосы земли шириною в 50 саженей и длиною около шести верст от означенной пристани до Северного рудника, для устройства предполагаемой железной дороги. 19 апреля 1884 г. Уральское горное правление выносит решение: «Принимая во внимание, что возведение новаго чугуноплавиленнаго и передельнаго завода на севере Верхотурскаго уезда по р.Малой Лозьве обещает для казны выгоды как от эксплуатации произрастающих там почти без употребления лесов, так и от взимания с выплавляемаго чугуна подати, и при том не только не сократит действие ближайшаго завода Сосьвинскаго, но послужит к дальнейшему его развитию и без сомнения принесет пользу в экономическом отношении и местному населению, Горное правление полагает:…просить ходатайства Горнаго департамента на дозволение г. фон Талю устройства означеннаго завода» (6). И только спустя четыре года, после подачи Талем первого прошения, министр государственных имуществ, рассмотрев означенное ходатайство, «удовлетворить таковое не признал возможным».
                   Нам не известно по каким причинам не было удовлетворено прошение Таля. Пусть он не построил Лозьвинский завод, но, начав в 1882 г. разработку Северного железного рудника, стал основателем поселка Северный Ивдельского района. Надо признать, что Христиан Яковлевич был, несомненно, незаурядной личностью. В 70-х годах XIX в. он выходил с проектом строительства железной дороги от станции Кушва до реки Сосьва. Пусть не им и с некоторыми изменениями, но проект этот был осуществлен в начале XX в. И завод он все-таки построил – Сосьвинский чугуноплавильный, став таким образом основателем еще одного поселка – поселка Сосьва Серовского района. Пока мало нам известно о Христиане Яковлевиче, но надеюсь, что дальнейшие поиски принесут новые сведения о человеке, внесшем свой вклад в развитие нашего края.

                                                            
  Примечания


1.      ГАСО. Ф.435. Оп.1. Д.362. Л.37 об.
2.      Там же. Ф.55. Оп.2. Д.530. Л.4.
3.      Там же. Л.4.
4.      Там же. Л.10.
5.      Там же. Л.10 об.
6.      Там же. Л.14 – 14 об.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 17.07.2011 :: 10:24:43
Статья опубликована в журнале «Веси». Екатеринбург, 2006. № 10. С.56-57.


ДОКТОР  МЕДИЦИНЫ  ИВАН  БЕЛАВИН



                История не делается сама собой. Историю свершают люди, каждый на своем месте. В том числе и врачи. История Богословского горного округа знает не мало замечательных врачей, таких как Герасим Сергеевич Носов, Макар Григорьевич Балановский, Григорий Максимович Громницкий, Петр Иванович Вагнер, Александр Андреевич Миславский и Константин Дмитриевич Михайлов. Каждый из них достоин отдельного рассказа. Но сейчас речь пойдет об одном из них, который более полувека своей жизни посвятил лечению людей, который более 40 лет прожил в округе. Это старший врач Богословского горного округа, доктор медицины Иван Иванович Белавин. В словаре Венгерова приводится дата его рождения – 1851 г. Значит в 2006 г. исполняется 155 лет со дня его рождения.
                  Иван Иванович окончил курс и получил звание врача в Петербургской Медико-хирургической академии в 1877 году и тотчас по окончании был мобилизован на румынский фронт, где и провел в качестве военного врача всю Русско-Турецкую кампанию 1877-78 годов.
                  После демобилизации Белавин занял место штатного ординатора хирургического отделения Обуховской больницы в Петербурге. Работая здесь, Иван Иванович, несмотря на свои молодые годы, своей серьезностью, любознательностью, любовью к науке вообще и избранной им специальности хирурга в особенности вскоре обратил на себя внимание своих старших товарищей и руководителей. Ему не только поручались ответственные операции в стенах этой больницы, но он как вполне определившийся, опытный и знающий хирург неоднократно командировался в другие губернские города (Новгород, Псков и т.д.) для консультации и производства той или иной сложной, ибо хирургия в те далекие годы даже в губернских городах, не говоря уже об уездных, была поставлена далеко не удовлетворительно, и опытных хирургов было крайне недостаточно.
                  В 1886 году в Богословском заводе (ныне г.Карпинск) умер доктор Михайлов и Иван Иванович был приглашен врачом в Богословский округ, в котором и прослужил до самой своей смерти.
                  Жаждой работать, желанием приносить пользу людям в заброшенных, отдаленных, отрезанных бездорожьем от более культурных центров, подобно Богословскому заводу, можно объяснить, что Иван Иванович променял карьеру столичного хирурга на скромную должность заводского врача.
                 По его чертежам, под его личным наблюдением была выстроена больница в Богословском заводе, по своему оборудованию, по санитарно-технической продуманности одна из лучших заводских больниц дореволюционного Урала. Из глухой, заброшенной участковой больнички Иван Иванович своей неутомимой энергией сумел создать образцовую больницу, которая на протяжении многих десятков лет обслуживала высококвалифицированной помощью почти весь северный край.
                 Что касается его 44-летней деятельности в Богословском заводе, то таковую описать в кратких словах нельзя, да едва ли это является необходимым, ибо всякий трудящийся  не только Богословска, Турьинских рудников (ныне г.Краснотурьинск) и Надеждинска (ныне г.Серов), которые он обслуживал хирургической помощью на протяжении многих лет, но и других районов северного края, - знал доктора Белавина. Трудно было найти семью, которая хотя бы раз не обращалась за помощью к Ивану Ивановичу. Согласно свидетельствам его современников, Иван Иванович приехал в Богословск молодым, полным сил врачом и сразу окунулся в лихорадочную врачебно-хирургическую работу, которой посвятил всю свою долгую жизнь.
                     Еще рельефнее свидетельств старожилов говорят факты, зафиксированные в архивных журналах. Количество произведенных им операций учесть не представляется возможным, они исчисляются многими тысячами, им ежедневно на протяжении многих лет производилось от двух до четырех операций.
                  Иван Иванович всю свою жизнь прожил в Богословском заводе и редкие свои отпуска использовал с научной целью. Так, он несколько раз во время отпусков работал в любимой Обуховской больнице, также один свой отпуск посвятил осмотру и знакомству с лучшими заграничными клиниками, был в Берлине, Вене и клиниках Швейцарии. Многие годы он преподавал в Турьинском горном училище такой предмет, как «Подача первоначальной помощи в несчастных случаях». До самой смерти он не прерывал своей связи с научной медициной и даже в последние годы жизни просиживал вечера над развернутой книжкой очередного номера медицинского журнала.
                 Во время гражданской войны, во время голода и эпидемии, когда многие врачи по тем или другим причинам оставили  службу, Иван Иванович остался верен своему врачебному долгу, остался с теми рабочими, с которыми долгие годы переживал и светлые, и тяжелые минуты.
                 Казалось бы, 77-78 лет дают право на отдых, но трудно было представить Ивана Ивановича вне его любимого дела. Он жил созданной им больницей, не пропуская ни одного дня, чтобы не сделать вечернего обхода больных; находил время сам заехать на квартиру по вызову, не передавая этой работы фельдшеру; охотно выступал с санитарно-просветительными лекциями.
                 Будучи высокообразованным врачом, высококвалифицированным специалистом, он в то же время являлся поразительно скромным, отзывчивым и гуманным человеком, за что вполне заслужил глубокое уважение как своих сослуживцев и подчиненных, так и горячую любовь своих многочисленных пациентов. Так, в 1907 году население округа избрало его и геолога Е.Д.Стратановича выборщиками в Государственную Думу.
                В феврале 1927 года рабочими организациями Богословского завода тепло отпразднован был 50-летний юбилей врачебной деятельности Ивана Ивановича. Они в третий раз поставили вопрос о награждении его званием Герой труда (перед этим чествовали его в 1921 и 1923 годах). 19 ноября 1928 года на заседании пленума Уралпрофсовета рассмотрено ходатайство областного комитета Медсантруда о присвоении звания Герой труда Ивану Ивановичу Белавину. 1 декабря соответствующее ходатайство было направлено в ВЦСПС для передачи последним на утверждение ВЦИКа.
                   24 октября 1930 года Иван Иванович скончался. И те теплые слова на могиле покойного многочисленных рабочих, прибывших со всех концов района, проводить своего любимого доктора, стали подтверждением его полезной многолетней деятельности.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 24.07.2011 :: 19:39:18
Статья опубликована в историко-краеведческом приложении «Богословский родник» № 1 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 17 января 2003. № 5. С11.


ВЕСНА  1759  ГОДА


     Указ из Берг-коллегии о разрешении строительства завода на реке Турье, как теперь уже известно, был получен в Екатеринбурге 8 марта 1759 года. Походяшин в это время находился здесь же, так как, ознакомившись с указом, уже на следующий день подает в Канцелярию Главного заводов Правления доношение, в котором, во-первых, сообщает, что уже летом собирается начать строить завод на речке Павде, «дабы она без государственной и всенародной пользы в туне не была». Намерен строить здесь одну действующую и одну запасную домну, молотовые фабрики и медеплавильные печки, «смотря по благонадежности медных руд». Также сообщает, что намерен построить медеплавильные печки и молотовые фабрики на речках Ляле и Мурзинке, вместо определенной для этого ранее речки Нясьмы, «ибо оные речки против Нясьминского места признаваются за полезные и способнее, и от рудников ближе». Но он в это время уже был занят строительством Петропавловского завода и собирался приступить к строительству завода на р.Турье, которые надо было построить за три года со дня указа о разрешении строительства. Поэтому в помощь для строительства завода на р.Павде он пригласил в компаньоны тульского купца Василия Артемьевича Ливинцова, «ибо мне одному…при строении всех тех заводов и в одно время присмотреть и во всем надобном исправиться не только есть трудно, но и не возможно». И просит Канцелярию дать ему указ о позволении строительства завода на р.Павде. Во-вторых, он просит Канцелярию прислать к нему уже известного пробователя Леонтия Яковлева. Прислать и велеть ему освидетельствовать место под завод на р.Турье и рудники, которые были найдены в 1758 г. Кроме этого велеть Яковлеву сделать отвод лесов к будущему заводу.
     Рассмотрев доношение Походяшина, Канцелярия выносит определение: послать Яковлева и «под завод место и рудники…отвесть в силу указа из Берг-коллегии». Если же рудники окажутся разработанными и благонадежными, «то оным, в силу берг привилегии и регламента, надлежащий отвод учинить…отвести по 250 сажень долготы и широты по горному обыкновению, и поставить грани, и, выкопав ямы, положить нетленные вещи, яко то уголь или береста, и тому подобное (делалось для того, чтобы в случае чего доказать свои права на рудник или границу – прим. М.Б.). И, учиняя всем тем заводам и рудным местам чертежи с ясными обстоятельными описаниями, по возврате сюда объявить в канцелярию». А также произвести отвод леса к будущему заводу для заводского строения и на угольное жжение, «смотря по густоте и величине». По существовавшей в те времена вальдмейстерской (лесной – прим. М.Б.) инструкции леса отводились по годовой потребности завода. Но Петропавловский завод еще не был построен и потому Яковлеву предлагалось ориентироваться на годовые нормы казенных Полевского и Сысертского заводов, наметить границы отвода, в нужных местах поставить «грани», составить чертеж с описанием. Походяшину же указывалось употребить лес ближний к заводу. Подряд, а не выборочно. В первую очередь вырубать лес в том месте, где будет находиться заводской пруд, а также стараться употребить лес, поваленный непогодой и пожаром, «дабы оной напрасно не погнил».
     В это время унтер-шихтмейстер Яковлев находился на Алапаевском заводе, куда был послан Канцелярией депутатом для проведения следствия по делу о мастеровых и работных людях Сусанского завода и крестьянах Мурзинской слободы, которые «якобы не были у исповеди и святого причастия». Но к следствию он приступить не успел, так как был вызван в Екатеринбург. 14 марта он получил указ отправляться к Походяшину на речку Турью. Но в его судьбе происходит новый поворот. В 50-е годы XIX века, в царствование Елизаветы Петровны, происходила раздача казенных заводов в частные руки. Так граф И.Г.Чернышев получил по указу 10 апреля 1757 года два Юговских завода, находившихся южнее нынешнего г.Перми. По этому указу все, кто ранее служил на этих заводах, был здесь переписан и положен в подушный оклад, должны были быть возвращены на Юговские заводы. А Леонтий Яковлев в 1746-1747 гг. служил на этих заводах пробирным учеником. Поэтому старший пробователь Екатеринбургской лаборатории, унтер-шихтмейстер Леонтий Федорович Яковлев, человек, внесший значительный вклад в первые годы промышленного освоения Северного Урала, в том числе давший положительную оценку месту под строительство завода на р.Турье, т.е. фактически утвердивший местоположение будущего г.Карпинска, вместо очередной командировки на Север, отправился на Юговские заводы.
     А все те дела, которые должен был исполнить Яковлев у Походяшина, Канцелярия поручила Екатеринбургскому школьному подмастерью (учителю – прим. М.Б.) Петру Феофановичу Солонинину.   

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 31.07.2011 :: 13:17:43
Статья опубликована в историко-краеведческом приложении «Богословский родник» № 1 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 17 января 2003. № 5. С.12-13.


ЗАПИСИ  ИЗ  ЖУРНАЛА  ПЕТРА  СОЛОНИНИНА


     16 апреля 1759 г. Канцелярия Главного заводов Правления определила послать к Походяшину вместо унтер-шихтмейстера Яковлева школьного подмастерья Петра Солонинина. В ходе своей поездки на Север Солонинин вел журнал, в который подробно записывал все о проделанной работе. Своего рода дневник, благодаря которому нам стали известны события, произошедшие в наших краях почти два с половиной столетия назад. Итак, давайте и мы отправимся вслед за Солонининым на Северный Урал.
     Получив указ 19 апреля, в тот же день выехал из Екатеринбурга. Как и сейчас, путь в те времена пролегал через Верхотурье, куда он прибыл 28 числа. Здесь он пробыл до 3 мая, как сам пишет, «за зделанием судна для сплытия до новостроящегося Петропавловского завода». Была весна и, очевидно, сухопутная дорога была непроезжая. Более удобным в то время года был водный путь по р.Сосьве. На Петропавловский завод он прибыл 12 мая и жил здесь до 20 числа «за ожиданием рудоискателя Посникова…, который находился в лесах за приисканием руд». Вероятно, Посников понадобился ему для сопровождения на р.Турью, где было найдено место под строительство завода. Прибыв на Турью, Петр «под заводское и хоромное строение, и на выпуск скота указную дистанцию отвел, считая каждый бок по три версты». Кроме этого он определил высоту будущей плотины, установил, что здесь можно будет построить 12 молотов для перековки чугуна в железо и одну домну. Дело в том, что в это время еще не были открыты богатейшие Турьинские медные рудники и поэтому на будущем заводе медеплавильное производство не планировалось быть основным. Чугун для перековки в железо должны были доставлять с Петропавловского завода, а домна нужна была для переплавки руд с железных приисков, найденных между Турьей и Каквой летом 1759 г. и осмотренных Солонининым позднее.
     25 мая Петр приступил к отводу лесов будущему заводу. Для этого он прошел по левой стороне Турьи вниз по течению 16 верст 430 сажень от заводского места. Здесь должна была проходить восточная граница отвода. В этом месте была поставлена грань, которая обычно представляла из себя затес на дереве, где писались или вырезались буквы («литеры»). На этот раз было написано: Г.Н.Л.К.З.Н.Т.З.М.П., что означало «грань назначению лесов к новостроящемуся заводу на речке Турье заводчика Максима Походяшина». С этого места Петр двинулся в северном направлении и в журнале дается описание отвода лесов. Для примера приведу небольшой отрывок: «От назначенной грани, которая поставлена по край речки Турьи идено лесом смятником (смешанным лесом – прим. М.Б.) 200 сажень. При конце сего смятника пришло гаревой место (выгоревшее – прим. М.Б.), по которому лес мелкой березник. И оным гаревым местом идено разстояния 5 верст 40 сажень. И при конце оной меры пришла дорога с реки Сосвы, от деревни Канаткиной, по которой ездят на Петропавловский завод». Для измерения применялись специальные инструменты: мерительная цепь, цулег, компас с перекрестными линиями и ватерпасом. А упомянутая деревня Канаткина находилась на левой стороне Сосьвы, чуть выше по течению от впадения в нее Турьи. И сейчас еще на современных картах можно найти в этих местах урочище Новая Канатка. Жили здесь ясачные вогулы Канаткины.
     Через несколько дней Петр вышел к речке «Волчанке», возле которой была поставлена еще одна грань. К этому времени закончились продукты и пришлось отправиться на Петропавловский завод, где он и пробыл со 2-го по 6-е июня. Отдохнув и захватив «харчевые» припасы, Солонинин продолжил отвод леса. Перейдя на левую сторону Волчанки и пройдя 12 верст вниз по течению, он повернул в направлении Сосьвы, к которой вышел через 7 верст. Отсюда Петр уже пошел вверх по течению Сосьвы до дороги, шедшей из Петропавловского завода до юрт вогула Прокопия Марсина (сейчас это поселок Марсята на берегу Сосьвы – прим. М.Б.). Перейдя дорогу, затем речку Атюс, он дошел до грани, поставленной Леонтием Яковлевым летом 1758 г. при отводе леса к Петропавловскому заводу. Теперь путь лежал на запад, вдоль линии, отведенной Яковлевым. Так он дошел до юрт вогула Крылышка на речке Вагран. От вогульских юрт вверх по течению Ваграна, мимо озера Вагранского (Крылышкино – прим. М.Б.) Солонинин дошел до дороги, шедшей с озера Княсьпинского на речку Вагран. 25 июня он возвратился на Петропавловский завод.
     1 июля он не стал продолжать отвод, а отправился в Лялинскую волость для осмотра приисканных рудных мест, которые находились в районе речек Конжаковки, Серебрянки и Елфа (Иова – прим. М.Б.). К сожалению, Петр не пишет в своем журнале, как он добирался с Петропавловского завода до Конжаковского Камня. Но скорее всего через старый Лялинский завод (сейчас село Караульское Новолялинского района – прим. М.Б.), от которого когда-то шла дорога на казенный Конжаковский рудник. Известно только, что на дорогу он потратил 5 дней и приступил к осмотру рудных приисков 5-го июля. За пять дней он освидетельствовал 1 железный и 17 медных приисков, а так как прииски оказались еще не разработанными, то «указной дистанции» он им не назначил. Но для того, чтобы на них кто-либо другой не претендовал, он на стоящих вблизи приисков деревьях написал «литеры». А также делает вывод, что если рудники окажутся благонадежными, то добытую руду «возить способнее гужем, а водяной коммуникации способной нет». И возить на завод на речке Павде, если он там будет построен, так как до Петропавловского завода через Лялинский получается около 200 верст. По возвращении 15 июля на Петропавловский завод Петр заболел и проболел до сентября.
     Оправившись от болезни, он вместе с екатеринбургским мастером водяных колес Анисимом Ломаевым 1-го сентября вновь отправился в Лялинскую волость, где они на этот раз осматривают места для строительства заводов на речках Павде, Ляле и Мурзинке. Вернулись они на Петропавловский завод 21 сентября. Отдохнув несколько дней, Петр 25 сентября снова продолжил отвод лесов. Сейчас он двинулся в южном направлении. Пройдя мимо Княсьпинских и Валенторского озер, он вышел к Какве и двинулся вниз по течению реки. 4-го октября Петр осмотрел медный прииск недалеко от Каквы, а 5-го возвратился на Петропавловский завод, где пробыл до 28 октября. За это время он осмотрел рудные прииски, найденные рудоискателями летом 1759 г. Три медных в районе Петропавловского завода и два железных в районе будущих Турьинских рудников. Продолжив отвод лесов, он к 10 ноября дошел до юрт вогула Тараканкова, стоявших на берегу Каквы и возле дороги, шедшей из деревни Коптяковой на речку Турью. Возможно, это район нынешнего детского лагеря «Солнечный» и в будущем здесь возникнет Каквинское зимовье на Верхотурском тракте, идущем до Богословского завода. Закончились продукты и, чтобы пополнить припасы, Солонинин вынужден был вернуться на Петропавловский завод. С 15 ноября, пройдя вдоль Каквы около 30 верст и дойдя до дороги, проложенной на Петропавловский завод из деревни Коптяковой, Петр повернул на север. Пройдя между Каквой и Турьей 18 верст, он 25 ноября вышел к тому месту, откуда им 25 мая был начат отвод лесов. В начале декабря им были осмотрены еще 3 рудных прииска – один медный на Колонге, возле Петропавловского завода, и два железных, между реками Турьей и Каквой. Вполне вероятно, что железные прииски, осмотренные Солонининым в далеком 1759 году, те самые железные рудники: Ауэрбаховский и Воронцовский, разработка которых началась в конце XIX века. Таким образом, завершив свою работу на Северном Урале, Петр возвратился в Екатеринбург 1-го января 1760 г.
     По возвращении в Екатеринбург им была составлена смета, по которой выходило, что для работы домны, кричных молотов, якорной и колотушечной фабрик, медеплавильных печей, заводу на Турье в год потребуется 48 521 короб древесного угля, а на 60 лет 2 911 260. Кроме этого на заводские потребности, то есть на распиловку в тес соснового леса на 60 лет понадобится «36 000 дерев; березового на молотовища, на клинья, долони, на наделки, гнеты, втулки…на 60 лет 144 000 дерев». К рудникам железным на обжиг руд, к медным на укрепление шахт и штолен 10 416 десятин. «Всего во ограничении к оному новостроящемуся на речке Турье заводу лесных и безлесных мест назначено площади 2000 верст квадратных». А 6-го марта 1760 г. смету, описание и чертеж отвода лесов, рапорт о проделанной работе, Петр передает в Канцелярию.
     В заключение хотел бы обратиться с просьбой к предпринимателям г.Карпинска. В Свердловском областном архиве хранится чертеж территории под строительство завода на р.Турье, составленный Петром Солонининым в 1759 г. Может быть, кто-то найдет возможность профинансировать копирование этого чертежа для городского краеведческого музея.


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 24.03.2012 :: 11:41:56
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда

Верхотурье, 2012. Вып.3. С.240-248..


БАТМАНОВЫ  С  БОГОСЛОВСКИХ  ЗАВОДОВ

     
     Сначала несколько слов об этимологии фамилии. В Толковом словаре Даля встречается слово батман, тюркского происхождения и означающее меру веса, весьма разнообразной – и в 10 фунтов и в 26 пудов (1). В Интернете фамилия Батманов, так и производится от этого слова. У Фасмера есть еще слово батаман, означающее «домовой» (2). Что более правильно – не мне судить.   
Наверное, первое упоминание о роде Батмановых на территории современной Свердловской области мы находим в ревизской сказке Николае-Павдинского завода от 29-го августа 1795 г., входившего в число Богословских заводов. Сейчас это поселок Павда Новолялинского городского округа. Где говорится «о уступленных господином обер-правиантмейстером Походяшиным в пользу банковых заводов людях». В 1791 г. владельцы Богословских заводов братья Походяшины продали заводы в казну и о тех, кто поступил в казну вместе с заводами, стали говорить «из людей Походяшиных». Откуда и когда появились Батмановы у Походяшиных?
В 1757 г. верхотурский купец Максим Михайлович Походяшин начал промышленное освоение Северного Урала. В короткое время им были разработаны Турьинские медные рудники, построены Петропавловский, Богословский и, совместно с тульским купцом Ливенцовым, Николае-Павдинский заводы. Огромное хозяйство требовало и огромного количества рабочих рук, а их не хватало. С 1762 г. положение еще более осложнилось: по императорскому указу приобретать крепостных теперь могли лишь дворяне, а Походяшин имел лишь купеческое звание. К тому же в 1770–1775 гг. кончились сроки работы приписанных крестьян на заводах Походяшина. Необжитый, суровый край, тяжелые условия труда на заводах и рудниках не могли привлечь вольнонаемных работников. Перед Походяшиным стояла задача: любой ценой приобрести необходимую рабочую силу.
     В это же время, в 1756 г., бароном Николаем Григорьевичем Строгановым на речке Пожве в Соликамском уезде был запущен в действие Пожевский чугуноплавильный и железоделательный завод. После смерти сына Николая Григорьевича, Сергея, его вдова в 1773 г. продала Пожевский завод с вотчинным имением сенатору Всеволоду Алексеевичу Всеволожскому за 300 тыс. рублей. Как указано в купчей, продавался «чугуноплавиленный железоделаемый, называемый Пожевской, завод со всеми железными и медными особливыми и общими… рудниками и рудными приисками с приписанными и по разделу доставшимися тому заводу… деревнями». 30 мая 1773 г. в Берг-коллегию поступила просьба В. А. Всеволожского о разрешении заложить завод. Неожиданно появилась и через полгода состоялась еще более выгодная сделка с купцом и заводовладельцем Максимом Михайловичем Походяшиным. 
Вместо того, чтобы заложить Пожвинский завод, что было уже разрешено Берг-коллегией, Всеволожский решил «продать» Походяшину три четверти его с приписанными крепостными. 15 января 1774г. Берг-коллегия удовлетворила и такую просьбу заводчика.
Согласно этой сделке Походяшин приобретал три четверти рудников и приисков из приписанных к Пожевскому заводу, которые за истощением рудных запасов были заброшены, три четверти заводских строений, которые еще предполагалось соорудить, но самое главное – 3900 душ из вновь приписанных к заводу крепостных. Походяшин приобрел именно то, что ему требовалось – «работных людей». Прошло два года. 10 февраля 1776 г. Берг-коллегия официально разрешила Походяшину перевести крепостных, приписанных к Пожевскому заводу, на Петропавловский и Богословский заводы.
     Вернемся теперь снова на Николае-Павдинский завод 1795 г. Можно сказать, что Николае-Павдинский завод стал «родовым гнездом» Батмановых. Именно отсюда они расселились по Богословскому горному округу и его окрестностям. В этом году здесь зафиксирована семья Василия Ивановича Батманова, которому было 59 лет. За 5 лет до ревизии он овдовел. С ним записаны три его сына: два Якова, которые уже обзавелись своими детьми, и Алексей, дочь Мария к этому времени вышла замуж за работника того же завода Анику Борисова Морова. Все они числились здесь и по ревизии 1782 г. (3). Есть все основания предполагать, что в конце 70-х годов XVIII в. они были переведены с Пожевского завода. 
     В конце XVIII в. они все еще живут в Николае-Павдинском заводе. Сыновья Василия Ивановича, Яков малой и Алексей, были работниками при молотовой фабрике с жалованьем 36 руб. в год (4). В горную службу вступали рано, уже в 13-летнем возрасте, так называемые «малолеты», получая жалованье 6 коп. в день (5). Производственная необходимость вынуждала перемещать людей по всему горному округу, с одного места на другое. И постепенно представители рода оказываются в Богословском заводе и Турьинских рудниках. При каждом заводе и рудниках была заводская (горная) школа, что давало возможность для карьерного роста после окончания школы. Практически казенные заводы, как в XVIII в., так и в XIX, стали своеобразной «кузницей» или школой, где воспитывалось, взросло уральское чиновничество, и не только горное. Не остался в стороне от этого процесса и род Батмановых. 
     Как правило, после окончания школы наиболее одаренные подростки начинали службу писцами в заводских и горной конторах, или определялись в чертежные Богословского завода или Турьинских рудников для «обучения маркшейдерскому искусству». После обучения становились маркшейдерскими учениками, один из низших горных чинов, с которого обычно и начиналась горная карьера. Служившие при конторах, проходили все ступеньки «приказнослужительской» лестницы. Так Алексей Яковлевич, начинал писцом в конторе Николае-Павдинского завода. В дальнейшем – копиист, подканцелярист, канцелярист. В 1820 г. он работал в должности заводского бухгалтера, с жалованьем 276 руб. в год. Довольно высокий оклад. Закончил службу губернским регистратором (6). Но губернский регистратор – это еще не классный чин, не обер-офицерский.
     Первым из Батмановых, кто дослужился до обер-офицерского чина был младший брат Алексея Яковлевича, Илья, который также, как и старший брат начинал свою службу писцом в конторе Николае-Павдинского завода. В 1820 г. он унтер-шихтмейстер 1-го класса в должности провиантского смотрителя Богословского завода, с окладом, правда, немного поменьше, чем у брата – 240 руб. в год. В этой должности он прослужил до 1837 г., когда приказом по Корпусу горных инженеров, согласно Указу Правительствующего Сената, будучи уже коллежским регистратором, т.е. классным чиновником, был произведен в губернские секретари. Буквально через год, он производится в коллежские секретари, что соответствует 10-му классу Табели о рангах (7).
     Еще больших высот достиг его сын – Александр. Уроженец Николае-Павдинского завода, он начинал служить в чертежной Богословского завода. Был унтер-шихтмейстером 3-го, 2-го класса. Служил надзирателем в партии по поиску золотосодержащих россыпей, помощником архитектора Богословских заводов, помощником смотрителя главной чертежной. Был командирован комиссионером в Екатеринбург для сдачи меди на Монетный двор, доставляемой с Богословского завода. Будучи унтер-шихтмейстером 1-го класса был определен к должности чиновника по разным поручениям Богословских заводов. В 1843 г. горный начальник Богословских заводов полковник Протасов обращается к главному начальнику Уральских заводов генерал-лейтенанту Глинке с ходатайством о награждении Александра Батманова 150 рублями серебром, за открытие золотоносных россыпей по речке Каменке, недалеко от Турьинских рудников, где предполагалось добыть более 50 пудов золота. Смотритель главной чертежной и минерального «музеума», казначей и экзекутор в главной конторе. По просьбе переведен на Екатеринбургские заводы и определен помощником управляющего чертежной Екатеринбургского завода. Здесь был произведен в первый классный чин – коллежские регистраторы. С 1851 по 1857 – производитель дел в Комитете по постройке Уральского горного училища и заводского госпиталя, исправлял должность эконома Уральского горного училища. Получил учрежденную в память войны 1853-1856 гг. светлую бронзовую медаль на Владимирской ленте для ношения в петлице. По просьбе переведен в штат Уральского горного правления и определен казначеем и экзекутором. С середины 60-х годов он снова на родных Богословских заводах. В 1873 г. он уже надворный советник в должности 2-го члена главной конторы Богословского горного округа и заведующий местной метеорологической обсерватории (8). Первым браком он был женат на Марии, дочери протоиерея Богословских заводов Ивана Денисовича Луканина (9), после смерти которой он женился на дочери священника Турьинских рудников Михаила Петровича Задорина, которая в 1889 г. проживала в Екатеринбурге на Васенцовской улице (10). В 1862/3 учебном году передает экспонаты для минералогического собрания Екатеринбургской мужской гимназии (11), в которой учился его сын Николай и который по окончании гимназии был определен стипендиатом от горного ведомства в Петербургскую медико-хирургическую академию. Николай первый из Батмановых получил высшее образование. После академии, в звании лекаря, он был отправлен в распоряжение главного начальника Уральских заводов для определения на уральские заводы (12). Дочь Вера была замужем за горным инженером, из дворян Новгородской губернии, смотрителем Турьинских медных рудников Апполинарием Александровичем Черкасовым (13), позднее коллежский советник, управляющий Павловским сереброплавильным заводом на Алтае.
     Следует сказать, что еще трое Батмановых окончили Екатеринбургскую мужскую гимназию. Это Алексей Никифорович Батманов и два его брата Алипий и Валериан, которые, между прочим, тоже стали врачами (14). Их отец, Никифор Алексеевич, был двоюродным братом уже упомянутого Александра Ильича и начинал службу писцом в Турьинских рудниках, постепенно поднимаясь по служебной лестнице: урядник горного ведомства, канцелярский служитель, коллежский регистратор, губернский секретарь, коллежский секретарь. В 1873 г. он титулярный советник, в должности провиантского смотрителя Турьинских медных рудников и золотых промыслов (15). Где-то в это же время Никифор Алексеевич с семьей переезжает в Екатеринбург, где работал кассиром банкирской конторы товарищества Печенкина и К° и проживал в собственном доме по Покровскому проспекту (магазин «Аметист») (16). Дослужился до управляющего. Первым браком был женат на дочери верхотурского купца (позднее мещанина) Мартемьянова (17). От этого брака у него было два сына: Алипий и Алексей. Вторым браком был женат на дочери губернского секретаря, секретаря Богословского завода Евграфа Дмитриевича Безсонова, которая была младше его более чем на 20 лет. От второго брака дети: Павел, Юлия и Валериан.
     Его старший сын Алипий после Екатеринбургской гимназии поступил в Петербургскую медико-хирургическую академию, после которой долгие годы служил военным врачом. Сперва в 84-м пехотном Ширванском полку, в результате чего им была написана работа «Эпидемия крупозной пневмонии в Ширванском пехотном полку», а в начале XX в. служил в Перми – старшим врачом 232-го Ирбитского резервного батальона, позднее 194-го пехотного Троицко-Сергиевского полка. Дослужился до коллежского советника (по другим данным до статского советника) (18). Его жена, Александра Ананьевна, была членом Пермского дамского попечительства о бедных, попечительницей детского приюта «Ясли» в Слободке, районе Перми. После революции жили в Харькове, где по сведениям был почетным гражданином и была создана стипендия его имени. Умер перед войной. У них был сын Никифор – очень одаренный молодой человек, который женился на чешке и уехал жить в Чехословакию (19).
     Алексей Никифорович родился 3-го октября 1861 г. в Турьинских рудниках (20). Окончил Екатеринбургскую гимназию, учился в Петербургском университете. Разделял взгляды народников. Уже в это время у него проявились задатки библиотекаря. Так в 1884 г. у него при обыске был найден склад книг, легальных и нелегальных со штемпелем «Библиотеки С.-Петербургской Корпорации». Личный дворянин. Был нотариусом в Екатеринбурге. Но, наверное, самое главное событие в его жизни – это участие в инициативной группе по организации в Екатеринбурге публичной библиотеки.
     Павел Никифорович учился в Красноуфимском реальном училище, где получил агрономическое образование. Работал агрономическим смотрителем Пермской губернской земской управы в Екатеринбургском и Соликамском уездах. Был действительным членом Пермского губернского статистического комитета, агентом кустарно-промышленного банка Пермского губернского земства, агрономом Соликамского уезда, производителем работ отряда по устройству переселенческих участков Пермского губернского Управления государственными имуществами (21). Умер в 30-е годы в Оренбурге (22).
     Валериан Никифорович родился в 1883 г. в Екатеринбурге. Окончил экстерном Екатеринбургскую гимназию, Казанский университет и работал врачом на Сысертских заводах. Здесь, в 1916 г., он сочетался браком с Александрой Марковной Турчаниновой. Так род Батмановых породнился с родом заводовладельцев Турчаниновых. Потомки В.Н.Батманова сейчас живут в Нижнем Тагиле (23).
     Переводы случались не только внутри горного округа. Так в 1820 г. мастеровой Осип Яковлевич находился в Петербурге «у заводчика Берда в обучении к ремеслам» (24). Направлялись в другие места и не только на горные должности. В 1836 г. Иван Батманов был определен пансионером Богословских заводов в аудиторскую школу при петербургском батальоне военных кантонистов, которая готовила военных юристов (25). Унтер-шихтмейстер Василий Прокопьевич Батманов в 1847 г. служил в Ирбитском уездном казначействе (26). Канцелярский служитель Осип Батманов, был отправлен в Кунгурский уезд (27). Правда, пока не известно на какую должность он там был определен. Многочисленные потомки другого брата, Михаила, перед революцией 1917 г. проживали в Турьинских рудниках. Один из них был старшим штейгером Ауэрбаховского железного рудника. При том же руднике работали уже и женщины из рода Батмановых – машинистками, паспортистками, статистками (28). Большинство же представителей рода оставались мастеровыми. В середине XIX в. Батмановы стали селиться и за пределами округа. Так мастеровой Николае-Павдинского завода Никифор Семенович, женившись на дочери жителя д.Безсоновой (ныне Новолялинский городской округ), осел здесь, став родоначальником местной ветви Батмановых (29). Представители которой живут в деревне и до сих пор.
Суровые 30-е годы XX в. коснулись и рода Батмановых. 10 лет ИТЛ получил заведующий экскаваторным цехом Богословских угольных копей (ныне г.Карпинск) Григорий Иванович Батманов. Три сына Алексея Никифоровича Батманова были репрессированы. Борис был расстрелян, Игорь погиб в лагерях, Владимир, будущий известный ученый-фенолог, тоже не избежал лагерей (30). Только Вячеслав, окончив УПИ, работал на Надеждинском (Серовском) металлургическом заводе, на Уралмаше. Занимался исследованием и разработкой технологии сварки и ремонта стальных и чугунных отливок. Автор 5 монографий (31).
     Не обошла стороной Батмановых и война: 6 человек из Ново-Лялинского района и 2 из соседнего Нижне-Туринского не вернулись домой.
     Вот вкратце вся 200-летняя история небольшого уральского рода Батмановых из маленького заводского поселка Павда.



ПРИМЕЧАНИЯ:


1. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1 (А-З). М., 2003. С.93.
2. Фасмер Макс. Этимологический словарь русского языка. Т.1 (А-Д). СПб., 1996. С.133.
3. ГАСО. Ф.24. Оп.25. Д.57. Л.42 об., 95.
4. Там же. Оп.12. Д.1806. Л.300 об. – 301.
5. Там же. Л.305 об. – 306.
6. Бессонов М.С. История Северного Урала в лицах (1589-1917). Биографический справочник. Екатеринбург, 2011. Вып.1 (А-Д). С.81.
7. Там же. С.82.
8. Бессонов М.С. История Северного Урала в лицах (1589-1917). Биографический справочник. Екатеринбург, 2011. Вып.1 (А-Д). С.78-79.
9. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.43. Л.1349 об.
10. Симанов И.И. Город Екатеринбург. Екатеринбург, 1889-1998. С.431.
11. Будрин В.И. 50-летие существования Екатеринбургской мужской гимназии. 1861-1911. Екатеринбург, 1911. С.44, 123.
12. ГАСО. Ф.43. Оп.1. Д.103. Л.731.
13. Там же. Ф.6. Оп.6. Д.7. Т.3. Л.32 об.
14. Будрин В.И. 50-летие существования Екатеринбургской мужской гимназии. 1861-1911. Екатеринбург, 1911. С.126, 128, 143.
15. Бессонов М.С. История Северного Урала в лицах (1589-1917). Биографический справочник. Екатеринбург, 2011. Вып.1 (А-Д). С.83-84.
16. Симанов И.И. Город Екатеринбург. Екатеринбург, 1889-1998. С.232, 975.
17. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.101. Л.365 об.
18. Бессонов М.С. История Северного Урала в лицах (1589-1917). Биографический справочник. Екатеринбург, 2011. Вып.1 (А-Д). С.81.
19. Кузнецова Т.И. Батмановы // Сплетались времена, сплетались страны…Екатеринбург, 2010. Вып.28. С.11.
20. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.123. листы в деле не пронумерованы.
21. Бессонов М.С. Материалы биографического словаря Уральского Севера (Ба-Бе) // Сплетались времена, сплетались страны. Екатеринбург, 2007. Вып.19. С.80.
22. Кузнецова Т.И. Батмановы // Сплетались времена, сплетались страны…Екатеринбург, 2010. Вып.28. С.13.
23. Пирогова Е.П., Неклюдов Е.Г., Ларионова М.Б. Род Турчаниновых. Екатеринбург, 2008. С.158, 160.
24. ГАСО. Ф.24. Оп.33. Д.992. Л.250 об.
25. Там же. Ф.45. Оп.3. Д.16. Л.23 об.
26. Там же. Ф. 698. Оп.1. Д.143. Л.231 об.
27. Там же. Ф.45. Оп.1. Д.13. Л.8 об.
28. Бессонов М.С. История Северного Урала в лицах (1589-1917). Биографический справочник. Екатеринбург, 2011. Вып.1 (А-Д). С.85.
29. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.91. Л.818 об.
31. Книга памяти жертв политических репрессий. Свердловская область. Екатеринбург, 1999. Т.1 (А-Б). С.170.
32. Инженеры Урала. Энциклопедия. Екатеринбург, 2001. С.51.



Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 08.04.2012 :: 14:23:20
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2012. Вып.3. С.274-280.



ТРИ  ПОКОЛЕНИЯ  ВАГНЕРОВ – МЕДИКОВ, УЧЕНЫХ,

ПИСАТЕЛЕЙ  И  ХУДОЖНИКОВ.



              Очевидно, для многих фамилия Вагнер ассоциируется с Рихардом Вагнером, великим немецким композитором. Но жили Вагнеры и в России. В словаре Брокгауза и Ефрона сказано, что «Вагнеры – дворянские роды, из которых древнего происхождения только два, восходящие к самому концу XVII столетия и записанные в 1 часть родословной книги, один – Саратовской губернии, другой – Гродненской губернии» (1). Возможно, что рассматриваемая семья имеет отношение к дворянству Гродненской губернии. Наиболее известным, из трех поколений, является Вагнер Николай Петрович – зоолог и писатель XIX в.
                Его отец, Петр Иванович, родился в 1799 г. в Западном крае, нынешняя территория Белоруссии. После окончания Пинского уездного училища отправился в Дерпт, где в местном университете изучал фармацию и 17 января 1819 г. получил диплом на звание аптекарского помощника. Но, вероятно, аптекарская служба не привлекла молодого человека, и он решил заняться изучением медицинских наук в Виленском университете. Занятия шли успешно и 20 апреля 1824 г. Петр был зачислен в число казенных студентов, а 20 января 1826 г. окончил курс лекарем первого разряда, с правом соискания степени доктора медицины.
                После окончания университета Петр Иванович отправился на далекий Урал, где был определен врачом в Богословский завод (ныне г.Карпинск) (2). В это время на Богословских заводах служил маркшейдер Всеволод Андреевич Грубер, через которого Вагнер знакомится с его сестрой Ольгой, вдовой надворного советника, профессора политической экономии и статистики, библиотекаря научной библиотеки Казанского университета Петра Сергеевич Кондырева, которая становится женой Петра Ивановича (3). У Ольги Андреевны, от первого брака, были две дочери – Поликсения и Александра, которые в дальнейшем воспитывались в семье Вагнеров. Не много о семье Груберов. Еще один брат, Еварест Андреевич, был товарищем по университету великого геометра Николая Ивановича Лобачевского, оба были однокурсники, сидевшие на одной студенческой скамье. Еварест Андреевич долгое время был попечителем Виленского учебного округа, а затем Казанского (4). Их отец, Грубер Андрей Егорович, служил маркшейдером на Урале и еще в 1774 г. исследовал Турьинские рудники Богословских заводов (ныне г.Краснотурьинск). 19 июля 1829 г. у Петра Ивановича и Ольги Андреевны родился сын Николай (5).
                Вскоре после рождения сына, в августе месяце, лекаря 1-го отделения Вагнера переводят на Златоустовские заводы. Во время проезда через Екатеринбург, Петр Иванович был приглашен на службу на Верхисетские заводы Яковлева и 22 октября заключил контракт с управляющим заводами Егором Китаевым, оставаясь при этом на службе по горному ведомству. По контракту «обязывается он, Вагнер, как по всем оным, так и принадлежащим к ним Деревням, золотым и медным промыслам, заниматься пользованием больных и лично и чрез лекарских Учеников, смотря по обстоятельствам. Для чего, находясь в особенности при Главном Верхьисетском Гошпитале, по требованиям Заводскаго Начальства на его щет, объезжать нередко и другия заводы, деревни и промысла, исполняя должность врача» (6), « в случае надобности и появления повальных скотских болезней и падежа» предупреждать и отвращать «таковыя несчастныя случаи надлежащими мерами», обучать способных мальчиков «лекарской науке», «обязывается свидетельствовать скоропостижно и насильственно умерших, по делам Полициями производимым», производить оспопрививание детям заводских людей (7).
                 В 1831 г. Петр Иванович был возведен Виленским университетом в степень доктора медицины за предоставленное им сочинение: «Медико-топографическое описание Богословского завода» (8), а в мае 1832 г. заводоначальство Верхисетских заводов свидетельствует, что доктор медицины Петр Иванович Вагнер «оказал полное усердие к обязанностям его и дал многократные доказательства своего искусства, как в пользовании внутренних всякаго рода болезней, так и в хирургических операциях». Им производились такие операции, как «килосечение при ущемлении паховой грыжи», «искуственное образование зрачка, при совершенном заращении природнаго и наружном частном бельме», операции катаракты, «отсечение верхняго плеча», «изсечение рака на икре правой ноги» и «изсечение рака нижней губы» (9). Указом Правителствующего Сената от 31 августа 1839 г. он производится в надворные советники (10).
                 Минеральные богатства Урала, очевидно, настолько заинтересовали Петра Ивановича, что занятие минералогией стало его любимым делом. Собирая и изучая уральские минералы Вагнер в даче Нейворудянского завода открыл, как он тогда полагал, новый, еще неизвестный минерал, который он назвал в честь попечителя Казанского учебного округа Михаила Николаевича Мусина – Пушкина пушкинитом. Описание этого минерала было опубликовано в 1840 г. в «Ученых Записках Казанского университета». Сейчас пушкинит признается разновидностью эпидота.
                 Увлечение минералогией так повлияло на Петра Ивановича, что он решается сменить род своей деятельности. В 1840 г. он со всем своим многочисленным семейством, кроме Николая, на Урале у него родились сын Михаил и дочери Евгения и Юлия (11), переезжает в Казань, где 12 апреля был утвержден профессором Казанского университета по кафедре минералогии и геогнозии, а также преподавал сравнительную анатомию. Два года, с 1845 по 1847, преподавал зоологию, ботанику и ориктогнозию в Казанской духовной академии. Поселившись в Казани, он занялся устройством минералогического кабинета и с этой целью в 1841 г. ездил в Москву, Петербург, Дерпт и Вильну. Научные исследования изменили свой характер; он занялся геологией местного края, совершив в 1843-1844 гг. поездки по Казанской, Саратовской и Оренбургской губерниям, в 1846 г. предпринял путешествие в Киргизскую степь и к Каспийскому морю. С 1853 г. по 1861 г. с целью составления геологических карт, совершил поездки по восточным губерниям Европейской России; результатом этих исследований явились составленные им и изданные в Петербурге в 1855 г. геогностические карты Казанской и Симбирской губерний (12),
              В 1865 г. Петр Иванович оставил Казанский университет, выйдя в отставку, в звании заслуженного профессора. Умер он в Москве 3 августа 1876 г. (13).
              Представителем второго поколения Вагнеров является уже упомянутый сын Петра Ивановича, Николай, детство которого прошло на Урале. Учился в Екатеринбургском уездном училище. После переезда семьи в Казань закончил 2-ю Казанскую гимназию. К ученой среде мальчик привык с детства, бывал в доме Николая Ивановича Лобачевского (ректора Казанского университета). Любовь к энтомологии, пробудившаяся в последнем классе гимназии, приводит Николая на отделение естественных наук Казанского университета. В университете он знакомится с А.М.Бутлеровым, дружба с которым продолжалась до конца жизни великого химика.
                Закончив университет в 1849 г. с золотой медалью и званием кандидата, Николай Петрович преподает естественную историю и сельское хозяйство в Нижегородском дворянском институте. Став адъюнктом при физико-математическом факультете Казанского университета, он начинает здесь читать лекции. В Московском университете держит экзамен на степень доктора естественных наук (14).
                 В начале 1860 г. Николай Петрович в Москве женился на Екатерине Александровне Худяковой и в этом же году избирается экстраординарным профессором зоологии Казанского университета, а через два года и ординарным. Наиболее ценный научный труд Вагнера – «Самопроизвольное размножение гусениц у насекомых». В этой работе он впервые установил факт педогенезиса; открыл, что личинки одного двукрылого насекомого размножаются, развивая внутри тела новые такие же личинки. За это открытие ему была присуждена половинная Демидовская премия. В 1869 г. был организатором 2-го съезда естествоиспытателей и врачей, избирается президентом общества естествоиспытателей при Казанском университете, получает от Парижской Академии наук премию Бордена. В 1871-1885 гг. он профессор Петербургского университета. Один из первых исследователей фауны Белого моря. С этой целью с 1876 по 1887 год совершил пять научных экспедиций на Соловецкие острова. Весной 1882 г. по инициативе Н.П.Вагнера была создана одна из первых в России Соловецкая биологическая станция. Ныне это Мурманский морской биологический институт Российской Академии наук. В 1898 г. он избирается членом-корреспондентом Петербургской Академии наук.
                Уже будучи известным ученым Николай Петрович вступает на литературный путь. Известность на этом поприще ему принесли «Сказки Кота-Мурлыки». в течении трех лет было создано 15 сказок, составивших первый сборник, изданный в 1872 г. «Кот-Мурлыка» стал литературным псевдонимом писателя. Критики высоко оценили «Сказки Кота-Мурлыки». В некоторых отзывах отмечалось, что по глубине мысли и художественности изложения, сказки Вагнера не уступают произведениям Андерсена. Надо сказать, что Николай Петрович был разносторонним человеком. Превосходно он разбирался в живописи. Известен его отзыв о картине Куинджи «Березовая роща». В 1884 г. в Академии художеств Вагнер выставлял свои собственные четыре пейзажа (15).
                В 1877-1879 годах он редактировал литературный и научно-популярный журнал «Свет», придавая большое значение этому изданию как просветительскому, возникшему по замыслу Ф.М.Достоевского («Вы первый заронили в меня мысль о его создании», - писал Вагнер ему 3 октября 1877 г.). В поэтическом отделе журнала печатались стихи Я.Полонского, И.Сурикова, дебютировал первыми стихами С.Надсон, в научно-популярном – статьи А.М.Бутлерова, Д.И.Менделеева.
               Увлекшись модным в те годы спиритизмом, Вагнер немало времени и труда посвятил изучению бессознательной психической деятельности человека, и в особенности медиумических явлений. Результатом этого явился ряд статей в различных изданиях. Убежденный спирит, Вагнер активно полемизировал с Д.И.Менделеевым и другими критиками спиритизма. Ф.М.Достоевский, познакомившись с Вагнером летом 1875 г. и находившийся с ним в переписке, принял участие в этой полемике. Многолетняя дружба Николая Петровича с Бутлеровым, также увлекавшимся спиритизмом, объясняет письмо Вагнера к Л.Н.Толстому по поводу его комедии «Плоды просвещения». В ней он увидел насмешку над собою и покойным другом. В ответном письме Толстой, выразив Вагнеру свое уважение, заверял его: «О вас и о Бутлерове я никогда не думал, пиша комедию». Активно участвуя в работах Русского общества экспериментальной психологии, Вагнер был избран его президентом. Умер Николай Петрович в ночь с 21 на 22 марта 1907 г. в Петербурге (16). 
                   В 1862 г. у Николая Петровича Вагнера родился сын Петр, который в 90-е годы XIX в. учился в Академии художеств у А.И.Куинджи и И.И.Шишкина. В 1899 г. получил звание художника за пейзажи «Пороги» и «Балтийское море». Член-учредитель общества им.А.И.Куинджи. С 1898 г. участвовал в выставках Академии художеств, Товарищества передвижных художественных выставок, Общества им. А.И.Куинджи и др. Много путешествовал, работал в основном как маринист. За картину «Лайбы» в 1905 г. получил премию на конкурсе А.И.Куинджи. Писал и пейзажи. В 1922-1929 гг. преподавал в Высшем художественно-техническом институте (ВХУТИН) в Ленинграде, где и умер в 1932 г. (17). 
                   Второй сын Николая Петровича, Юлий, родился 1-го декабря 1865 г. в Неаполе. Учился в 8-й Петербургской гимназии. В 1884 г. поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета, которое и закончил кандидатом в 1888 г. Во время учебы работал на Соловецкой, Севастопольской и Неаполитанской биологических станциях. Был хранителем зоотомического кабинета Петербургского университета. В 1890 г. был членом бюро VIII съезда русских естествоиспытателей и секретарем зоологической секции (18). С 1898 г. профессор зоологии в Киевском политехническом институте. Научные труды Юлия Николаевича касаются анатомии беспозвоночных и морфологии и систематики Aphaniptera; в этой области он считался одним из лучших специалистов (19).

ПРИМЕЧАНИЯ:


1. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Биографии. М., 1992. Т.2. С. 815.
2. Венгеров С.А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. СПб., 1895. Т.IV. Отдел II. С.24.
3. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.38а. Л.916.
4. Вагнер Н.П. Из жизни великого геометра // Книжки недели. СПб., 1894. № 3. С.12.
5. ГАСО. Ф.6. Оп.3. Д.29. Л.1025 об.
6. Там же. Л.65 об., 66.
7. Венгеров С.А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. СПб., 1895. Т.IV. Отдел II. С.25.
8. ГАСО. Ф.72. Оп.1. Д.1356. Л.93, 93 об.
9. Там же. Ф.41. Оп.1. Д.1098. Л.136 об.
10. Там же. Ф.6. Оп.3. Д.29. Л.2673 об.
11. Венгеров С.А.Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. СПб., 1895. Т.IV. Отдел II. С.26.
12. Венгеров С.А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. Петроград, 1915. Т.I. С.105.
13. Бессонов М.С. Андерсен из Богословска // Уральский рабочий. № 167. 2 сентября 1999 г.
14. Бессонов М.С. Забытый сказочник // Карпинский рабочий. № 8. 26 января 2001 г.
15. Бессонов М.С. Андерсен из Богословска // Уральский рабочий. № 167. 2 сентября 1999 г.
16. Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. М., 1972. Т.2. С.144.
17. Венгеров С.А. Критико-биографический словарь русских писателей и ученых. СПб., 1895. Т.IV. Отдел II. С.26.
18. Брокгауз Ф.А., Ефрон И.А. Энциклопедический словарь. Биографии. М., 1992. Т.2. С.815.
               


                   

                                                                                                   
                                                                                                   


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 21.04.2012 :: 14:14:20
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда.
Верхотурье, 2012. Вып.3. С.3-6..

                       

ПОТОМКИ  ПЕРВОГО  СТРОИТЕЛЯ  ПЕТРОПАВЛОВСКОГО  ЗАВОДА


     Известно, что Первым строителем Петропавловского завода был мельничный мастер, за уставщика, Екатеринбургского завода Иван Савастьянов. Известны некоторые факты из его биографии и даже то, что он умер при строительстве завода.
     В последнее время появились данные, что некоторые из его потомков также были связаны с Северным Уралом и, в частности, с Петропавловским заводом. У Ивана Савастьянова был сын Сергей, который служил унтер-шихтмейстером на Серебрянском заводе и у которого, в свою очередь, были сыновья Алексей и Иван (1). Алексей служил маркшейдерским учеником в Березовских золотых производств горной экспедиции (2). Его сын Дормидонт дослужился до берггешворена, полицмейстера Златоустовского завода (3). Но нам интересен Иван Сергеевич Савастьянов.
     Иван Сергеевич родился около 1778/1780 гг. В 14 лет начал службу маркшейдерским учеником «у сочинения планов» на Березовском золотопромывальном заводе. В сентябре 1795 г. он подает доношение в горную экспедицию Пермской казенной палаты с просьбой перевести его в город Пермь, где в то время проживали его родственники (4). Просьба его была удовлетворена и он был переведен на Мотовилихинский завод на должность заводского надзирателя. В 1796 г. был назначен управителем каравана с железом уральских заводов по рекам Каме и Волге до Дубовской пристани. В 1798 г. произведен в унтер-шихтмейстеры и Канцелярией Главного заводов Правления был вновь назначен сопровождать караван с железом, сталью и мрамором с Уткинской пристани на Чусовой до Санкт-Петербурга. По прибытии в 1799 г. в Петербург произведен в шихтмейстеры 14-го класса. После возвращения на Урал был отправлен на Гороблагодатские заводы, где исполнял должность валдмейстера (лесничего – прим. М.Б.) Баранчинского завода. В дальнейшем его судьба целых 20 лет была связана с Богословскими заводами.
     В декабре 1799 г. Иван Сергеевич переводится на Богословские заводы, где был определен сначала помощником управителя Богословского завода, а затем припасным смотрителем. В дальнейшем служит в Турьинских рудниках смотрителем Фроловского рудника. 14 января 1804 г. назначается помощником управителя, а с 1 сентября управителем Петропавловского завода. С 1 мая 1809 г. по 1 ноября 1810 г. он управитель Богословского завода, где, кроме этого, исполнял должности полицмейстера и денежного казначея. В 1811 г. переводится на должность полицмейстера Турьинских рудников, а также исполнял должность горного смотрителя Фроловского и Першинского рудников. С декабря 1814 г. он помощник управителя рудников и смотритель салосвечной фабрики. В 1817 и 1818 гг. был представляем к чину берггешворена. 19 августа 1819 г. Иван Сергеевич вновь назначается управителем Петропавловского завода, а в декабре 1820 выбран обществом горных чиновников комиссионером для закупки провианта в уездах Пермской губернии. Был членом Горного Совета Богословских заводов (5).
     Летом 1821 г. горный начальник Богословских заводов обер-бергмейстер М. Клейнер был назначен горным начальником Златоустовских заводов и как он пишет: «...усмотрел я необходимость в приглашении из других начальств практических и расторопных горных чиновников, из числа каковых зная г. шихтмейстера Савастьянова по службе его в моей команде при Богословских заводах, я его приглашал перейти в Златоуст, сколько по известной мне его расторопности, усердию на пользу службы и опытности в производстве медных рудников, по части заводской медиплавиленной и железоковательной и по делам полицейским...». Предполагалось назначить Савастьянова полицмейстером Златоустовского завода (6). Но, сменивший Клейнера, горный начальник Богословских заводов Фереферов воспротивился этому, объясняя, что «как чиновник сей находится ныне под судом по делу о притеснениях мастеровым в бытность его Управителем при Петропавловском заводе, то он уволен может быть не прежде, как тогда, когда дело по Военному Суду приведется к решению» (7). На что Клейнер возражал «что по доносу коллежского регистратора Шеина о притеснениях шихтмейстера Савастьянова дело было обследованием окончано и донесение перваго признано не основательным...почему сие обстоятельство не заслуживало никакого внимания...Итак задержан был Савастьянов безвинно к угнетению его и по видимому в том намерении, дабы оставался на службе в Богословске» (8). И все-таки Иван Сергеевич был переведен на Златоустовские заводы, где с 16 марта по 1 мая 1822 г. исполнял должность полицмейстера. После увольнения Клейнера он тоже уволился и переехал в Екатеринбург (9). К сожалению, о дальнейшей его службе пока ничего не известно. Вторым браком Иван Сергеевич был женат на Серафиме – дочери священника Красной слободы Ирбитского уезда Алексея Карпинского (10), который являлся, скорее всего, родственником горным инженерам Карпинским, которые, как известно, происходили из тобольского духовенства. По исповедным росписям 1823 и 1838 гг. он с семьей был прихожанином Сошествиевской церкви Екатеринбурга. У него были: жена Серафима Алексеевна и дети: Мария, Федор, Николай, Александр и Елизавета (11). Был возведен в дворянское достоинство.
     О судьбе Федора данных нет, а вот о Николае и Александре сведения имеются. Николай Севастьянов родился 5 декабря 1819 г. в Петропавловском заводе (12). Окончил Екатеринбургское горное училище и в 1835 г. поступил в штат Уральского горного правления, где проходил службу в качестве подканцеляриста, канцеляриста, столоначальника. В 1840 г. получил первый классный чин коллежского регистратора. Когда в 1841 г. Ревдинском заводе Демидовых были возмущения углежогов, был командирован секретарем в Военно-судную комиссию. Позднее был секретарем 1-го Департамента горного правления, чиновником особых поручений при главном начальнике Уральских горных заводов В.А.Глинке. В 1848-1850 гг. неоднократно командировался на Нижегородскую и Ирбитскую ярмарки для покупки припасов для уральских казенных заводов и продажи металлов. По распоряжению главного начальника Уральских заводов поручена доставка казенных металлических караванов 1851 г., на правах комиссионерства и зачислен в штат Уральского горного правления. 10 марта 1851 г. назначен главным смотрителем казенных металлических караванов Уральских заводов (13). Был награжден орденом св. Анны 3-й степени, получил знак отличия за XV лет беспорочной службы и учрежденную в память войны 1853-1856 гг. светлую бронзовую медаль, на Владимирской ленте, для ношения в петлице (14). В 1858 вышел в отставку в чине надворного советника. В 1860 купил 3-этажный каменный дом в центре Екатеринбурга, перестроил его по проекту архитектора А.И.Падучева. Известный в Екатеринбурге, как «Дом Севастьянова». В 1874 продал дом казне под размещение Екатеринбургского окружного суда, переехал на жительство в Санкт-Петербург. Владел золотыми приисками в Чердынском уезде, Надеждинской мануфактурной фабрикой, Тюшевским пивоваренным заводом в Красноуфимском уезде. Член-учредитель УОЛЕ. Умер в 1883 г. (15). Был первым председателем Екатеринбургской уездной земской управы (1870) (16).
     Александр Севастьянов родился около 1821/1822 гг. Служил в Уральском горном правлении чертежником, межевщиком, горным землемером. Вышел в отставку в 60-х гг. XIX в. Имел прииски в Оренбургской губернии. Был гласным Екатеринбургской городской Думы, возглавлял комиссию по организации сети городских начальных училищ. Завещал Екатеринбургу капитал в 8600 руб. для расходования ежегодных процентов с него на выдачу пособий бедным ученицам начального народного училища. Член-учредитель УОЛЕ. Умер в 1890 г. (17).    

ПРИМЕЧАНИЯ:


1. ГАСО. Ф.24. Оп.12. Д.1791. Л.60 об.-61.
2. Там же. Д.1799. Л.79 об.
3. Там же. Оп.23. Д.4675. Л.690 об.
4. Там же. Оп.12. Д.1802. Л.149.
5. Там же. Оп.33. Д.1157. Л.10-13,17-18.
6. Там же. Д.1157. Л.32 об.
7. Там же. Л.15.
8. Там же. Л.33 об.
9. Там же. Л.18.
10. Там же. Ф.6. Оп.3. Д.19. Л.322 об.
11. Там же. Оп.2. Д.444. Л.85; Д.479. Л.149.
12. Там же. Оп.3. Д.20. Л.211.
13. Там же. Ф.24. Оп.13. Д.503. Л.214 е-215.
14. Там же. Д.514. Л.133-136.
15. Зорина Л.И. Севастьянов Николай Иванович // Екатеринбург. Энциклопедия. Екатеринбург, 2002. С.509.
16. Адрес-календарь и справочная книжка Пермской губернии. 1911 г. Пермь, 1910. С.33.
17. Зорина Л.И. Севастьянов Александр Иванович // Екатеринбург. Энциклопедия. Екатеринбург, 2002. С.508-509.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 29.01.2014 :: 14:38:28
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда. Екатеринбург, 2014. Вып.5. С.34-42.


ПРЕДСТАВИТЕЛЬ  ДОМА  РОМАНОВЫХ  И  БОГОСЛОВСКИЕ  ЗАВОДЫ


     В этом году в России отмечается четырехсотлетие дома Романовых. Празднование приурочено к воцарению Михаила Федоровича Романова на русский престол 11 июня 1613 года. Казалось бы, какое отношение наш край имеет к этому событию. Но все по порядку.
     В ноябре 1841 г. указом императора Николая I герцог Максимилиан Лейхтенбергский был назначен к присутствию в Совете и Ученом Комитете Корпуса горных инженеров, т.е. герцог был причислен к этому Корпусу. А в феврале 1844 г. император поручил ему главное заведывание институтом Корпуса (Горным институтом).
     11 августа 1845 г. Главный начальник Уральских горных заводов В.А.Глинка получил предписание от Министра финансов Вронченко, в котором министр сообщал, что по повелению императора герцог Лейхтенбергский отправился для осмотра Уральских горных заводов и ознакомления с их местностью. В поездке герцога сопровождали: начальник штаба Корпуса горных инженеров, сенатор, генерал-лейтенант Константин Владимирович Чевкин, адъютант герцога князь Петр Романович Багратион; секретарь, коллежский асессор Евгений Адольфович Мюссар, доктор Фишер и передовой фельдегерь.  Для путешественников были приготовлены 27 лошадей, а именно: тройка для фельдегеря и по шестерке под четыре экипажа. Маршрут следования из Екатеринбурга на север предполагался такой: Невьянский завод наследников Яковлева, Нижнетагильский завод Демидова, Гороблагодатские заводы (Кушвинский, Баранчинский, Серебрянский, Верхне-Туринский и Нижне-Туринский заводы). От Гороблагодатских заводов путь пролегал на Верхотурье, деревню Безсонову, станции Латинскую, Лобвинскую (здесь 23 сентября предполагался обед), Каквинскую, Богословский завод (24 сентября осмотр завода), Турьинские рудники (25 сентября осмотр рудников и ночлег), осмотр Покровского, Петропавловского и Чернореченского рудников золотых промыслов и 26 сентября выезд в Верхотурье. Глинка собирался сопровождать путешественников.      
     Так как в это время горный начальник Богословских заводов Матвей Иванович Протасов был болен, то прием высоких гостей возлагался на его помощника майора Григория Григорьевича Москвина. Ему вменялось: приготовить для приема высокого гостя дом горного начальника в Богословском заводе, дома управителей в Турьинских рудниках и на золотых промыслах, привести в должную исправность и не укоризненную чистоту присутственные места, госпитали, школы, богадельни, тюрьмы, фабрики. Было предложено собрать и расположить в систематическом наилучшем порядке планы, чертежи и модели заводских механизмов, рудничные планы. Лаборатория, минералогический кабинет и библиотека находились бы в готовности на случай, если герцог соизволит обратить на них свое любопытство. Принять меры, чтобы пути к разным замечательным местам в заводах и в округе вообще представляли полное удобство для проезда. Чтобы офицеры и нижние чины в одежде строго соблюдали форму, званию каждого присвоенную, и, чтобы наконец «мастеровые были одеты в приличное платье и никто бы из них не смел являться в рубищах, что часто они делают не от нужды, а от одного лишь небрежения к опрятности». Также принять меры, чтобы «во время обозрения заводов Его Высочеством не было каких-нибудь беспорядков или излишней суетливости; и для того все офицеры должны находиться при своих местах и чтобы каждый из них благовременно по возможности приготовился к ясным и верным ответам на вопросы о предметах ведению его порученных». И чтобы при этом не было бы каких-то лишних расходов. «При представлении не нужно изысканной роскоши и щегольства; не от них зависит истинное достоинство заводов, а от технического совершенства, порядка и экономии».
     Москвину были высланы подробные рекомендации о встрече герцога начальствующими лицами округа. На границе округа высокого гостя должен был встречать заводской лесничий и после рапорта сопровождать гостей до завода; у шлагбаума завода встречает с рапортом заводской полицмейстер; в самом заводе встречает с рапортом горный начальник заводов (в данном случае помощник начальника Москвин) на правом фланге почетного караула, правее командира линейного Оренбургского батальона № 9; в заводе и в рудниках, заводские управители и смотрители встречают Его Высочество и представляют рапорты о благополучии завода и рудников; заводские медики у дверей при входе в госпиталь подают рапорты о числе больных.
     Кроме того, предписывалось предоставить сведения, относящиеся к Богословским заводам, из 20 пунктов: краткий статистический обзор горнозаводского округа, с топографическим описанием Турьинских рудников; список чиновников, служащих по Богословскому горному округу; ведомость о количестве жалованья, провианта и задельной платы мастеровым и семействам их; ведомости о числе и сословии учеников и учениц; краткий обзор выгодности действия округа заводов; ведомости о казенных заведениях; ведомость о числе больных, находящихся при госпиталях и т.п.
От Москвина также требовалось донести: к каким золотоносным приискам в округе удобнее всего можно будет проехать Его Высочеству, чтобы осмотреть их. В своем рапорте, от 7 сентября, майор Москвин ответил, что в округе в настоящее время действуют золотые промыслы: а) Пуинской дистанции, в окрестности Воскресенского медного рудника, Мостовой рудник, расстоянием от Богословского завода в 88-ми верстах, доступ до которого чрезвычайно затруднителен, б) ближайшие в окрестности Турьинских рудников Каменской дистанции, Покровский рудник, расстоянием от рудников в 10-ти верстах, на котором действует одна фабрика с двумя бутарами и две фабрики с обыкновенными станками, в) Петропавловской дистанции, Петропавловский рудник или так называемый Песщанской, расстоянием от рудников в 9-ти верстах; на нем действуют: одна фабрика с чашами и одна с бутарами и обыкновенными станками, и г) Чернореченский промысел, расстоянием от Турьинских рудников в 18-ти верстах; на нем действуют две фабрики с бутарами и обыкновенными станками. Проезд на все промыслы почти везде одинаков, но для осмотра Его Императорскаго Высочества герцога Лейхтенбергскаго предпочтительнее можно избрать последний промысел Чернореченский, «по более обширному его действию против других и по большему заведению механических устройств и железной дороги». На этом же промысле были заведены артели для вольных людей и мастеровых, содержащихся в исправительной казарме. «Вообще осмотр этого рудника во всех отношениях будет любопытнее противу других, как по богатству золотоносных песков, так и в минералогическом отношении и по его устройству и обширности, да и окончательное исправление дороги от Турьинских рудников к Чернореченскому промыслу, уже начатое, будет сопряжено с меньшими для заводов разходами».
     В своем письме, от 10 сентября, генерал-лейтенант Глинка разрешил Москвину: переместить больных из старого Турьинского госпиталя в госпиталь, устроенный на Каменском золотом промысле; в доме горного начальника, где была назначена квартира для Максимилиана Лехйхтенбергского, устроить подъезд на фасадной линии дома со стороны заводского пруда; дороги на золотые промыслы привести в такое положение, чтобы потом можно было проезжать в обыкновенных тарантасах; «впрочем я уверен, что на исправление особенных расходов употреб##ть не должно, тем более, что это было бы не сообразно с желанием Его Высочества. Надобно главнейшее заботиться о том, чтобы мосты везде были прочны и безопасные»; и посоветовал оставить в комнатах герцога цветы, какие там были.
     Интересно, что 20 сентября у герцога Лейхтенбергского был день рождения, а 28 день тезоименитства. И Глинка направляет в Нижне-Тагильские, Гороблагодатские и Богословские заводы письма «Всеми силами желал бы устроить, чтобы он эти дни провел в Екатеринбурге. Но желательно чтобы везде, где тогда случится быть, Его Высочество провел столь замечательные для нас дни с удовольствием. Прилично было бы в них поздравить Герцога охотою, или каким-нибудь горным празднеством», «Его Высочество, как любитель охоты, где только возможно участвовал в ней», «не знаю, будет ли возможность, но хорошо бы сформировать охоту наиболее нашему краю свойственную, например на медведя и в особенности на сохатого».
     17-го сентября герцог выехал из Екатеринбурга. В Богословский завод он приехал, как и намечалось, 23-го сентября. По причине бездействия в это время Богословского завода, гости покинули Богословские заводы на день раньше намеченного, 25-го сентября. Один любопытный факт. В 1844 г. в Турьинских рудниках началось строительство новой каменной Максимовской церкви и когда 24-го сентября 1845 г. герцог, при посещении рудников, не нашел там церкви, кроме забутки для фундамента, он приказал ускорить, сколь возможно, возведение храма.
     Всего три дня пробыл герцог Максимилиан Лейхтенбергский на Богословских заводах, но отголоски этого посещения не оставляли в покое заводы еще несколько лет. Сенатором Чевкиным было приказано комиссионеру Богословских заводов, коллежскому секретарю Толстых добыть несколько экземпляров букландита (черно-зеленый минерал эпидот – прим.М.Б.) из горы по реке Туре, находящейся вблизи Верхотурья. Посредством шпуровой работы, вытребованными с Богословских заводов, бурщиками было добыто 20 камней.
     Герцог Лейхтенбергский пожелал получить сведения о том: сколько медной окалины получается при медеплавильной операции на казенных и частных заводах Урала и за какую цену можно купить ее от заводов. Майор Москвин в рапорте, от 6 ноября 1845 г., сообщил, что на Богословском заводе за 1840-1844 гг. получено окалины 14 пудов 20 фунтов, в которой заключается меди 11 пудов 10 фунтов, на сумму 78 руб. 75 коп. 12 марта 1846 г. один пуд штыковой медной окалины Богословского завода был отправлен на Ослянскую пристань Гороблагодатского горного округа для отправки с весенним караваном в Санкт-Петербург.
     26 октября 1845 г. Главный начальник Уральских заводов В.А.Глинка направил письмо майору Москвину, в котором пишет: «Его Императорскому Высочеству Герцогу Максимилиану Лейхтенбергскому угодно иметь образцы рыб обитающих в водах нашего края». Глинка просит Москвина, чтобы тот с наступлением зимы распорядился заготовить по несколько экземпляров всех сортов рыб, какие только находятся в реках и озерах Богословского округа, и приказать составить, сколь возможно, полную коллекцию из тех сортов, которые или вовсе не встречаются, или редко ловятся в водах Европейской России. После этого прислать ее в замороженном состоянии к горному начальнику Екатеринбургских заводов к половине января будущего 1846 г. для отправки в Санкт-Петербург с зимним транспортом золота. При составлении иметь в виду, чтобы все экземпляры посылаемых рыб были малых, по возможности, размеров для удобнейшей перевозки коллекции по назначению.
     30 ноября 1845 г. генерал-лейтенант Глинка направил письмо горному начальнику Гороблагодатских заводов полковнику Фелькнеру: «Его Императорскому Высочеству Герцогу Лейхтенбергскому угодно иметь коллекцию чучел из зверей обитающих на Урале…Мне известно, что Гороблагодатские и Богословские леса могут доставить без всякого затруднения, многочисленную и разнообразную коллекцию животных», которая предназначалась для музея в Эйхштедте, в Баварии. Предлагалось заготовить зверей в зимнее время и, по мере приобретения, каждый экземпляр в неповрежденном виде замороженными доставлять в Екатеринбург, где из них будут приготовляться чучела под руководством механика Тета и прапорщика барона Таубе. При этом Глинка добавил: «Излишним считаю, просить Вас, чтобы заготовление зверей было сделано по самым умеренным ценам: я уверен, что Вы постараетесь всеми зависящими мерами способствовать к удовлетворительному выполнению желания Его Высочества». Аналогичное письмо было отправлено и майору Москвину. Какие же звери в это время водились в Гороблагодатском округе и, скорее всего, в Богословском, и по какой цене их можно было приобрести видно из рапорта полковника Фелькнера: «Бурундука в 5 коп., белок: обыкновенную 20 коп., Летягу 65 коп. Соболей известных здесь в округе под имянами: Кибаса (очевидно, кидаса – прим.М.Б.) 16 руб., Осиновика 12 руб. и Чернаго 27 руб.; Куницу за 9 руб., Лисиц называемых здесь: Огневками за 11 руб., Чернодущатых по 15 руб. и Чернобурую за 50 руб., Норки по 1 руб. 30 коп., Выдру в 20 руб., Росомагу за 7 руб., Рысь в 28 руб., Волка за 15 руб., Медведей: за Муравейника 25 руб. и за Пестуна 45 руб., Польскаго козла с рогами 10 руб. Оленя с большими рогами 20 руб., Сохатаго с рогами 60 руб., Горностая 40 коп. и Ласточку (очевидно, ласка – прим.М.Б.) 5 коп., всего 23 вида на 372 руб. 65 коп. ассигнациями».
     К 1 апреля 1846 г. с Богословских заводов в Екатеринбург были доставлены: волк, лисица, олень, росомаха и две белки. К февралю 1847 г. были изготовлены чучела: сохатого, двух оленей, волка, рыси, лисицы и соболя, которые хранились в Екатеринбургском музеуме. Не понятно почему не было отправки в 1846 г. От горного начальника Екатеринбургских заводов полковника П.Е.Ахматова поступило предложение отправлять зверей в замороженном состоянии в Санкт-Петербург, для приготовления чучел там, «так как искусных мастеров для приготовления чучел здесь не находится». 4 апреля 1847 г. Глинка пишет Ахматову «Ныне приняв во внимание, что доставка этих чучел водою, могла бы быть вредна для мехов, я сочел за лучшее оставить их здесь до зимы», чтобы отправить с зимним транспортом золота.
     Прошел еще один год и в ноябре 1848 г. новый горный начальник Екатеринбургских заводов подполковник П.М.Карпинский в своем рапорте В.А.Глинке сообщает: «что шкуры чучел, не были при набивке подготовлены предохранительными веществами, обыкновенно употребляющимися для сохранения подобных предметов, а потому оказались сильно попорчены молью и не могут заслуживать хранения в собрании Его Высочества». Делать нечего и приходится начинать заготовку новых зверей. В декабре 1848 г. Глинка высылает предписание горному начальнику Богословских заводов подполковнику Г.И.Кенигу о ловле новых зверей. Кенигом для этого дела были командированы лесовщики. Но удобное для добычи время, осеннее, было упущено и охотники возвратились пустыми. Вновь лесовщики были командированы Кенигом только осенью 1849 г. И только в марте 1850 г. Кениг рапортует Глинке, что под присмотром мастерового Мамышева в лесах Богословского округа заготовлены звери: волк, две лисицы, белка и заяц, а больше добыть зверей было «неудобно по случаю жестоких в настоящую зиму морозов». 28 марта Кениг посылает Глинке новое сообщение, в котором пишет, что лекарским учеником, урядником 1-м статьи Павлом Чигиринским заготовлены 15 штук разного рода птиц и зверьков: рябчик, пальник, тетерка, кукша, ворон, воробей, лесной щегленок, утка, клест, горностай зимний, выдра молодая или норка старая и еще три птицы, наименования которых неизвестны, из которых он сделал чучела. Готлиб Иванович пишет, что находит эти чучела довольно хорошими и по окончательной отделке их можно поместить в какой-либо музей, но для приведения этих чучел в надлежащее совершенство при здешних заводах совершенно нет средств. И если и впредь, без особых расходов, через Чигиринского приготовлять «особенно малого возраста птиц», то просит прислать один или два фунта самой мелкой дроби, которой здесь достать нельзя. Чучела были отправлены в Екатеринбург, где оказалось, что белка и горностай оказались испорченными, из трех неизвестных птиц одна оказалась овсянкой, а двух других не оказалось. А 2 мая 1850 г. подполковник Карпинский наконец доложил Глинке, что шкуры разных зверей и птиц, обитающих на Урале, отправлены в Санкт-Петербург. На этом можно поставить точку о пребывании герцога Максимилиана Лейхтенбергского на Богословских заводах.
     Так кто же такой герцог Лейхтенбергский и какое он отношение имеет к дому Романовых? Его полное имя Максимилиан (-Эжен-Жозеф-Огюст-Наполеон) Богарнэ, 3-й герцог Лейхтенбергский, князь Эйхштедтский. История этого французского рода началась, по крайней мере, в конце XIV века, а одна из его ветвей в 1764 году получила от французского короля титул маркизов. Один из представителей этой семьи виконт Александр де Богарнэ играл заметную роль в событиях французской революции 1789-1794 годов. Как и многие ее участники, он окончил свои дни на гильотине во время якобинского террора. Но у него осталась вдова – красивая креолка родом с острова Мартиника, далекой французской колонии, Мария-Франсуаза-Жозефина, урожденная Ташэ де ля Пажери. Вдова Богарнэ затем вышла замуж вторично. И на этот раз ее мужем стал французский генерал Наполеон Бонапарт, который в 1804 г. провозгласил себя императором Франции. Жозефина стала императрицей.
Но детей у нее и Наполеона не было. Зато она имела их от первого брака: сына Эжена (Евгения) и дочь Гортензию. Наполеон усыновил их. Эжен сразу же высоко поднялся по военной и государственной лестнице. Наполеон сделал его принцем империи и вице-королем Италии. Гортензию он выдал замуж за своего брата  - Луи. Они стали королевской четой Голландии. Надо заметить, что впоследствии сын Луи и Гортензии восстановил Французскую империю и занял престол под именем Наполеона III.
После свержения Наполеона Эжен Богарнэ в 1817 г. получил от своего тестя короля Баварии Максимилиана I Иосифа титулы герцога Лейхтенбергского и князя Эйхштедтского. Женился он на баварской принцессе, еще когда Наполеон был в силе, в 1806 г. От этого брака родилось два сына и четыре дочери.
С 1835 г. герцогом Лейхтенбергским стал младший сын Эжена Богарнэ – Максимилиан. Сперва он служил в баварской армии, а в 1837 г. приехал в Россию, женился на дочери Николая I Марии и поступил на русскую службу. С Россией он связал всю свою жизнь. Указом от 2/14 июля 1839 г. император пожаловал герцогу титул Императорского Высочества, а указом от 6/18 декабря 1852 г. даровал потомкам Максимилиана и Марии Николаевны титул и фамилию князей Романовских. Позже Александр II включил их в состав Российской Императорской фамилии. Таким образом, эта ветвь Императорского Дома носила два титула – герцогов Лейхтенбергских и князей Романовских.
Сам Максимилиан, помимо военных занятий, приобрел известность научными трудами в области гальванопластики и электрохимической металлургии. Он основал в Петербурге гальванопластический завод, а свои опыты проводил в специальной лаборатории, которая вначале размещалась в Зимнем дворце. Принимал он активное участие и в строительстве первых в России железных дорог. За свои научные работы был избран почетным членом Петербургской академии наук, возглавлял также Академию художеств. У Максимилиана и Марии Николаевны было четверо сыновей и три дочери.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 29.01.2014 :: 14:50:07
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда. Екатеринбург, 2014. Вып.5. С.122-127.


Судьба Ивана Хлепятина – поверенного Максима Походяшина


     Летом 1772 г. главный межевщик Канцелярии Главного заводов Правления (далее Канцелярия – прим. М.Б.) Афанасий Кичигин отвел место под новое екатеринбургское кладбище, на которое предполагалось перенести старую Богоявленскую деревянную церковь. Но этот перенос не состоялся за «не имением кошту» у екатеринбургских жителей.
     В мае 1778 г. в Тобольск прибыл екатеринбургский купец Иван Иванович Хлепятин и 26 мая подал епископу Варлааму прошение, в котором выразил сожаление, что на кладбище Екатеринбурга до сих пор не построена церковь и  выразил намерение «соорудить каменного здания одно престольную во имя Успения Пресвятыя Богородицы церковь собственным своим коштом». 15 апреля 1781 г. Хлепятин подает в Канцелярию доношение, в котором сообщает, что «строющаяся за городом Екатеринбургом Успенская Богоматери каменная церковь, под присмотром моим, доходит в клаже кирпичом во окончание» и просит выделить двести бревен круглого кондового леса на полы, потолки и лестницы на крышу, а также триста тонких бревен для «огорожения усопших тел». Купцу был выдан билет на вырубку возле Екатеринбурга просимого числа бревен соснового леса. Предположительно церковь была освящена 31 мая 1782 г. В 1783-1785 гг. к Успенской церкви был пристроен каменный придел во имя Тихвинской Божией Матери, давшему название будущему монастырю. Позднее на екатеринбургском кладбище, при Успенской церкви, был устроен «обще жительский призирательный дом», где во второй половине 1798 г. поселились восемь сирот. Собственно с этого и началась история Ново-Тихвинского женского монастыря. Наверное, действительно можно сказать, что купец Хлепятин стоял у истоков монастыря. А кем он был? Что известно нам о его жизни?
     Иван Иванович Хлепятин (он же и Артемьев) происходил из соликамских посадских людей. По переписи 1710 г. в г.Соликамске учтены четыре двора представителей рода Хлепятиных. Отец Хлепятина, упомянутый в синодике Богоявленской церкви г.Соликамска, служил своему земляку, заводчику Михаилу Турчанинову, а в 20-е годы XVIII в. оказался причастен к нашумевшему делу о контрабанде в Сибирь китайского золота. Кстати, не маловажный факт - по записи в синодике известно, что в роду Хлепятиных были монашествующие (к сожалению, по записи не понятно кто это был – мужчина или женщина).
     По словам самого Ивана Ивановича в 1745 г. он был сборщиком подушных денег в Соликамском посаде, а в дальнейшем, как соликамский купец, находился для «купечества» в г.Верхотурье, как «самом ближнем к г.Соли Камской месту». Здесь и состоялось его знакомство с верхотурскими купцами Максимом Походяшиным и Алексеем Власьевским, которые в 1753 г. получили разрешение на поиск руд в Сибирской и Оренбургской губерниях. Руду они нашли и через два года получили разрешение на строительство собственного завода на речке Язагаш, притоке Енисея, в том же Красноярском уезде. В эти годы и становится Хлепятин поверенным купцов Походяшина и Власьевского. 11 марта 1756 г. он подает доношение в Канцелярию, в котором просил определить к обучению пробирному искусству служителя Походяшина, Дмитрия Хлепятина, который являлся сыном его брата Семена. После обучения Дмитрий был обязан отправиться на Язагашский завод для «пробования медных и железных руд». Одновременно, по указу Главного магистрата, от 2 января 1756 г., Хлепятин был принят в екатеринбургский посад.
     После того, как купцом Походяшиным в 1757 г. были найдены руды в северной части Верхотурского уезда и началось строительство Петропавловского завода на речке Колонге (ныне г.Североуральск), Иван Иванович становится поверенным только одного Походяшина, каковым он и оставался по 1765 г. Помогает в строительстве завода, участвует в высылке в работу приписных к заводу крестьян Чердынского уезда и т.д. В 1759 г. его племянник, Дмитрий Семенович Хлепятин, был послан Походяшиным на Пермские казенные заводы для обучения плавки меди.
     В начале 60-х годов XVIII в. Хлепятин вместе с племянниками обосновался в Екатеринбурге, где в 1761 г. был определен Тобольской питейной конторой поверенным Екатеринбургской питейных и конских сборов конторы вместе с верхотурским купцом Василием Яковлевичем Замятиным. Здесь же в конторе служили приказчиками и его племянники Дмитрий, Петр и Николай Хлепятины. Кроме этого Хлепятин занимался соляным подрядом и доставлял соль в Екатеринбург с озера Эбелей. В 1762 г. на берегу Исети он строит новый дом с поварней. В октябре 1763 г. Хлепятин с сыном Яковом, с племянниками Дмитрием, Петром и Николаем подают челобитную в Екатеринбургскую ратушу об исключении их из соликамского купечества и «по долговременному их в Екатеринбурге житью и заведению собственных своих домов, лавок, кожевенных, мыловаренных промыслов» принятии в екатеринбургское купечество. Их челобитная была удовлетворена и в 1765 г. Хлепятины были записаны в екатеринбургское купечество. По указу Гороблагодатского горного начальства, от  17 октября 1764 г., занимался поставкой припасов на местные казенные заводы.
     Наверняка знакомство с заводчиком Максимом Походяшиным повлияло на Хлепятина. Он тоже стал заниматься поиском руд и в 1765 г., посланными от него людьми, был найден прииск железной руды. Вместе с другими екатеринбургскими купцами и племянником Дмитрием разрабатывали на паях Шиловский, Черновский и Троицкий медные рудники, руду с которых поставляли на Екатеринбургский завод. Известно о благотворительности Походяшина, на средства которого было построено несколько церквей в Верхотурье, на Богословском и Петропавловском его заводах. Так и Хлепятин Иван Иванович в августе 1766 г. оплатил около сорока пудов листового кровельного железа на крышу строящейся Сошествиевской церкви, а в 1768 г. в колокольне этой же церкви на его средства был устроен придел во имя святителя Николая Чудотворца.
     29 марта 1764 г. обращается в Канцелярию с просьбой построить каменную палатку для разных припасов, скупил большинство харчевен при гостином дворе, первым начал торговать виноградным вином, его можно назвать и первым садоводом Екатеринбурга, в праздники по его почину устанавливались временные шатры, где помимо вина торговали и снедью. После того, как у него сгорели деревянные харчевни, он в 1768 г. подает в Канцелярию доношение, в котором просит отпустить ему камень-плитняк, кирпич, железные, чугунные и деревянные припасы для строительства каменных, а для кладки харчевен выделить двух мастеров и арестантов. В начале 70-х годов он заключает соглашение на четыре года на поставку медной монеты из Екатеринбурга до Москвы и Твери водным транспортом. В это же время екатеринбургский купец первой гильдии Хлепятин приобрел у екатеринбургского купца Федора Бармина пильную и мукомольную мельницы в шести верстах от Екатеринбурга вниз по Исети, где указом Государственной мануфактур коллегии, от 2 июля 1774 г., ему было разрешено строительство шляпной фабрики и бумажной фабрики на три ролла.
     После освящения в 1782 г. Успенской церкви Иван Иванович Хлепятин прожил еще полтора года и умер в конце 1783 г. У него остался сын Яков, служивший каптенармусом в Преображенском полку. Во второй половине XVIII в. Хлепятин Иван Иванович, наверное, был одним из самых активных представителей екатеринбургского купечества и, возможно, архивные документы откроют нам еще новые факты из его биографии.      

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 29.01.2014 :: 14:57:29
Статья опубликована в Вестнике истории Верхотурского уезда. Екатеринбург, 2014. Вып.5. С.215-220.


ОТКРЫТИЕ  ЦЕРКВИ  В  ПЕТРОПАВЛОВСКОМ  ЗАВОДЕ


В челобитье Походяшина, поданном 27 ноября 1757 г. его поверенным Иваном Хлепятиным в Берг-коллегию, говорится о его желании построить «железоделаемый и медиплавиленный» завод на речке Колонге и «именовать те заводы будет во имя верховных апостолов Петра и Павла Петропавловскими». Можно предположить, что Максим Михайлович, еще не приступив к строительству завода, предполагал построить там Петропавловскую церковь.
     В доношении в Тобольскую духовную консисторию, датированном 11 апреля 1758 г., Походяшин сообщает, что Петропавловские заводы начаты строением с марта месяца и что при строении «мастеровых и всякаго звания людей, нынешняго лета находится будет от пятисот и болше», что при дальнейшем строительстве заводов население будет увеличиваться, что заводы находятся на дальнем расстоянии от жилых мест, а значит «находящимся там людям по христианской должности ныне без священника преминовать никак невозможно, чтоб те християне без исповеди и бес приобщения святых христовых тайн при окончании жизни того дара не лишились». Исходя из этого он намерен построить своим коштом церковь во имя верховных апостолов Петра и Павла. Строительство церкви он обосновывает нуждами находящихся на заводе христиан, а также живущими поблизости вогулов, которые «хотя и крещены», но за дальностью церквей и за редким приездом сюда священников «к содержанию христианского закона разуметь и понять не могут». Походяшин просит консисторию дозволения построить «на первый случай» деревянную церковь, чтобы «в таковых бы местах православие размножилось» и, если будет разрешено, то причислить к Петропавловской церкви и новокрещенных вогул, которые до этого относились к приходу церкви Кошайского погоста, находящегося в 200 верстах. А пока церковь будет строиться, то определить сюда священника для «исповедывания болных и приобщения святых христовых тайн», которому он обязался производить денежное вознаграждение по 30 рублей в год.
     Доношение было подано в консисторию 27 апреля. А уже 4 мая префект Тобольской семинарии архимандрит Михаил и протопоп Василий Русанович подписали указ консистории, по которому заказчику Верхотурского духовного правления протопопу Кириллу Яковлеву было приказано заложить церковь в Петропавловском заводе на «удобном безопасном и не водоподъемном месте» и строительство производить по подобию прочих «грекороссийских церквей с поспешением», то есть восемь аршин в длину, четыре аршина в ширину и шесть аршин в вышину. Пока же церковь будет строиться исполнять церковные требы там было приказано священнику Христорождественской церкви Дерябинского погоста Ивану Епифаниеву, который в это время находился за некую провинность в Верхотурском Николаевском монастыре. Церковь была заложена в Петропавловском заводе протопопом Кириллом Яковлевым 7 июля 1758 г. За заложение церкви с Походяшина были взяты пошлинные деньги 1 рубль 30 копеек, а со священника Ивана Епифаниева за перевод 2 рубля. Очевидно, это Иван Епифаниев исповедывал и отпевал Первого строителя Петропавловского завода Ивана Савастьянова, который умер в июне 1759 г. при строительстве завода.
     Прошел год и Максим Михайлович 4 мая 1759 г. отправляет доношение Павлу митрополиту Тобольскому и Сибирскому, в котором пишет, что «церковь ныне совершенно построена и ко освящению вся в готовности», что приготовлены и исправны святые образы для иконостаса, церковные сосуды, священническое облачение, книги церковного круга и прочее. Походяшин просит освятить построенную церковь, а 15 июня подписывает обязательство, в котором утверждает, что церковь всем укомплектована и обязуется содержать священно и церковнослужителей за свой счет, то есть священнику 24 рубля, а дьячку и пономарю по 10 рублей в год. Сверх того обещает за отправляемые требы особую плату, как от своего дома, так и от заводских служителей. Для освидетельствования готовности церкви к освящению в Петропавловский завод был отправлен священник Сретенской церкви Салдинского погоста Василий Дерябин, который и совершил осмотр 30 июня.
     Священником Дерябиным был составлен реестр:
     «Реэстр колико и каковой в показанном Петропавловском заводе при вновь построенной Петропавловской церкви утвари имеется о том значит ниже сего.
А имянно
Сосуды
Потир сребрянной под резбой и золотом
Дискос и звезда сребряные под золотом
Гробница оловянная
Два креста сребренные под золотом
Напрестолное и жертвенниковое одеяние голевое
Воздухи и покровы голевые
Завеса фанзова
Иконостас работы столярной под золотом

Святых образов
Образ Христа Спасителя
Распятие господа нашего Иисуса Христа
Три образа пресвятыя Богородицы, в том числе один Покрова
Храмовой святых первоверховных апостолов Петра и Павла
Образ святителя Христова Николая Чюдотворца
Образ святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова
Трех святителей Василия Великаго, Григория Богослова и Иоанна Златоустаго
Пророческия и апостолския
Образ новоявленного святителя Димитрия митрополита Ростовского чюдотворца

Священническаго облачения
Двои ризы голевые, одне новые, а другие старые
Два подризника голевые
Двои поручи, пояс, три епитрахили голевые

Книг
Напрестолное Евангелие новое под бархатом, на нем евангелисты сребрянные чеканные под золотом
Устав церковной
Триодь цветная
Триодь постная
Два октоиха
Требник болшой
Псалтир со возследованием
Минея прздничная
Минея общая
Служебник
Апостол
Часослов
Ирмологии
Псалтир малая
Служба святителю Димитрию Ростовскому
Два кадила медные
4 колокола
Первой весом      - 3 пуда
Второй            - 1 пуд 20 фунтов
Третий            - 30 фунтов
Четвертый            - 15 фунтов».
     В это время в Краснослободском остроге служил священник Федор Карпов, который с 1757 г. был болен и не мог исполнять свои обязанности. На его место временно был определен священник Куяровской слободы Иван Хитров. 21 сентября 1759 г. жители Краснослободского острога, собравшись, пожелали определить дьякона местной Богоявленской церкви Льва Карпинского (племянника Федора Карпова) в священники. Вручив ему свой приговор, отправили в Тобольск к митрополиту Павлу, чтобы он попросил о посвящении его в священники. В своем приговоре они охарактеризовали дьякона как «состояния доброго не пьяница не убиица и никаких подозрителных поступок от него не бывало».
В октябре 1759 г. Максим Михайлович Походяшин, очевидно, находился в Тобольске, где повстречался с Львом Карпинским, которому и предложил место священника в новой церкви с окладом 24 рубля в год. Карпинский с этим условием согласился. 23 октября Походяшин подал прошение митрополиту Павлу с просьбой определить Карпинского к Петропавловской церкви, который 24 октября был произведен в пресвитеры (священники). Лев Карпинский был сыном протопопа Краснослободского острога, 23 июля 1745 г. был взят в Тобольскую семинарию, в 1759 г. ему было 26 лет.   
25 октября 1759 г. митрополит Павел подписал «благословенную» грамоту на освящение Петропавловской церкви. Освящение церкви должен был провести архимандрит Верхотурского Николаевского монастыря Тихон. Грамоту и антиминс для освящения принял священник Лев Карпинский.
По духовной росписи Петропавловской церкви за 1760 г. в Петропавловском заводе было 47 дворов, в которых проживало 144 мужчины и 132 женщины, всего 276 человек. При церкви был священник Лев Карпинский и дьячок Николай Зеленцов. Прошло больше года и 1 февраля 1761 г. Лев Карпинский отправляет прошение митрополиту Павлу, в котором жалуются на Походяшина «поныне немалую за далним разстоянием претерпеваю в потребных случаях нужду пребываю, а означенный заводчик Походяшин по подписке своего денежнаго жалованья и по днесь не производит. От чего уже я нижайший в крайний пришел разорение», что прочих доходов не имеет, а хлебные и харчевые припасы здесь очень дорогие и на пропитание свое, жены и детей приходится покупать «дорогою ценою без уступки». Он пишет, что в Краснослободском остроге у него живет мать, имеется дом, пашенные земли  «а нынеча без него тот ево родителский дом раззаряется и родителница оставшая в том доме сиротствует» и просит перевести туда священником к Богоявленской церкви.
Тобольская духовная консистория 14 марта отправляет указ в Верхотурской духовное правления, чтобы там определили стоит ли переводить  Карпинского в Краснослободский острог или нет. Краснослободское духовное правление тоже направляет прошение на имя митрополита Павла, с просьбой о переводе священника Карпинского в острог к Богоявленской церкви. И 31 декабря 1761 г. митрополит Павел подписывает грамоту о переводе Льва Карпинского в Краснослободский острог.
Если честно, то как-то с трудом верится, что Походяшин не нашел 24 рублей чтобы заплатить священнику, перед этим истратив немалые, очевидно, средства на строительство церкви и ее украшение. Вероятно, Карпинский где-то как-то лукавит. Скорее всего поводом послужила удаленность завода от жилых мест и естественные трудности возникавшие при его строительстве. Интересен такой факт – пройдет 60 лет и в Петропавловском заводе родится правнук Льва Карпинского, Николай Иванович Севастьянов, будущий владелец знаменитого в Екатеринбурге «Дома Севастьянова».

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 05.03.2014 :: 10:59:59
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 11 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 28 ноября 2013. С.2.


КАК  ТУРЬИНСКИЕ  РУДНИКИ  ЧУТЬ  НЕ  СТАЛИ  КАРПИНСКОМ


     После Октябрьской революции 1917 г., в 20-е и 30-е годы, по стране прокатилась волна переименований городов и более мелких населенных пунктов: Санкт-Петербург стал Ленинградом, Екатеринбург – Свердловском и т.д. Не миновала эта напасть и Северный Урал. Так, в 20-е годы город Надеждинск (ныне г.Серов) предлагалось переименовать в Северорыковск в честь видного советского государственного и политического деятеля, председателя Совета Народных Комиссаров СССР Алексея Ивановича Рыкова, а Богословск - в Сенокосовск в честь местного революционера Николая Николаевича Сенокосова. Почему эти названия не были утверждены, пока не известно. И все-таки в 1934 г. Надеждинск был переименован в Кабаковск, в честь первого секретаря Свердловского обкома ВКП(б) Ивана Дмитриевича Кабакова. После того как в 1937 г. И.Д.Кабаков был репрессирован, городу ненадолго вернулось его прежнее название. В 1939 г. Надеждинск снова был переименован в г.Серов, в честь Героя Советского Союза Анатолия Константиновича Серова. Указом Верховного Совета СССР поселок Угольный был преобразован в город Карпинск в честь уроженца Турьинских рудников, первого президента Академии наук СССР Александра Петровича Карпинского.
     Но давайте вернемся на два года назад, когда 1 июля 1939 г. на объединенном заседании Президиума Серовского городского Совета и горкома ВКП(б) рассматривался вопрос об административном делении сельской местности и пригорода города Серова. Тогда было вынесено Постановление: считать необходимым образовать из населенных пунктов, административно подчиненных городу Серову два самостоятельных района и город Серов с сельской местностью. К г. Серову должны были отойти сельсоветы: Филькинский, Большеивонинский, Андриановский и Красноярский. В состав первого вновь образованного Сосьвинского района должны были войти: Сосьвинский поселковый совет и сельсоветы Кошайский, Усть-Хмелевский, Денисовский, Романовский, Верх-Сосьвинский, Перовомайский и Масловский. Второй вновь образованный район должен был получить название Карпинский! В Карпинский район вошли бы поселковые советы: Карпинский, Рудничный, Угольный, Петропавловский и сельсоветы: Воронцовский, Покровский, Волчанский, Галкинский.
На заседании было решено просить Президиумы облисполкома и обкома ВКП(б) ходатайствовать перед Президиумом Верховного Совета РСФСР об утверждении указанного административного деления.      В связи с предстоящим разукрупнением Серовского района и созданием трех районов с центрами в городе Серове, рабочем поселке Сосьва, рабочем поселке Турьинские рудники просить обком ВКП(б) пересмотреть свое решении от 23 июня 1939 г. об образовании райцентра в поселке Угольном, так как наиболее целесообразным центром в смысле лучшего сообщения с остальной территорией района являлся рабочий поселок Турьинские рудники.
Тогда же было вынесено еще одно Постановление: «в связи с предстоящим районированием Серовского района и организацией в рабочем поселке Турьинские рудники районного центра, создается в области два административных района, что может вызвать неудобства по линии связи и посылки различных грузов». Поэтому Президиум горсовета и горком ВКП(б) г. Серова просили Президиумы облисполкома и обкома ВКП(б) войти с ходатайством в Президиум Верховного Совета РСФСР, «о присвоении имени Карпинский рабочему поселку Турьинские рудники, где родился великий ученый Александр Петрович КАРПИНСКИЙ».
Почему не было присвоено Турьинским рудникам имя Карпинского пока не известно. Но через два года имя Карпинского было присвоено поселку Угольный.
Вот такая история с переименованиями.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 25.04.2015 :: 01:12:47
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 4 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 22 апреля 2015. С.2-3.


В ПОИСКАХ РОДОНАЧАЛЬНИКА КАРПИНСКИХ


31 марта 2015 г. исполнилось 74 года как поселок Угольный был преобразован в город, который получил название Карпинск. Для большинства людей фамилия Карпинский ничего не говорит. Наиболее известным носителем фамилии является российский советский геолог, академик Петербургской АН (1896), первый выборный президент АН СССР (1917-1936) Александр Петрович Карпинский. Александр Петрович родился в 1847 г. в Турьинских рудниках Богословских заводов (ныне г. Краснотурьинск Свердловской области) в семье горного инженера. В 1941 г. его именем был назван соседний с Турьинскими рудниками поселок Угольный (Богословск), который стал называться город Карпинск.
Династия горных инженеров Карпинских, наверное, была самой многочисленной, в своей среде, в дореволюционной России, поэтому фамилия наиболее известна среди геологов и историков горного дела. Материалы к генеалогии рода собирала дочь и секретарь академика, Татьяна Александровна Толмачева-Карпинская. Наиболее же полные и достоверные данные по генеалогии этого рода собраны Михаилом Михайловичем Карпинским, праправнуком другого дяди академика Карпинского, – Михаила Михайловича Карпинского. По их изыскания род  происходил от Михаила Федоровича Карпинского (1746-1789), протоиерея Софийского собора г. Тобольска.
Со 2-й половины XVIII в. и до начала XX в. в Тобольской, Пермской и Екатеринбургской епархиях зафиксированы священнослужители Карпинские. Из этой ветви наиболее известным был протоиерей Федор Львович Карпинский, служивший в г. Екатеринбурге в конце XVIII-начале XIX вв. Федор Львович также начинал служить в Софийском соборе г. Тобольска. Автор статьи «К генеалогии Карпинских» Заблоцкий Е.М. предполагал, что деды Михаила Федоровича и Федора Львовича Карпинских были братьями.
Если мы заглянем в Интернет, то заметим, что фамилия Карпинский имеет преимущественно корни из западных губерний Российской империи. «Польские родословные книги сообщают, что фамилия Карпинских происходит от названия городка (а может быть сельца или усадьбы) Карпин в «земле Нурской», то есть возле города Нур на реке Буг в Восточной Польше или от названия области в районе реки Нужец или в другом написании - Нурсец (Nursec). Согласно «Этимологическому словарю польских фамилий», населенный пункт Карпин, от которого пошла фамилия Карпинских, находится в «гмине» (административная единица) Домбрувка недалеко от городка Остролека. А «Польская Дворянская Энциклопедия», говорит, что «Карпинские по прозвищу Короповичи известные, по крайней мере, с 1500 года, принадлежавшие к гербу Кораб, происходят из усадьбы Карпин возле Острова Мазовецкого. Интересно, что многие из этих Карпинских были православными священниками. Один из них Яков Иванович Карпинский, архимандрит Иакинф в разные годы был настоятелем таких монастырей, как Кирилло-Белозерский, московских Донского и Новоспасского».
Польского происхождения придерживались и представители рассматриваемого нами рода. Так среди горных инженеров существовало семейное предание, по которому «во времена царствования царя Алексея Михайловича из Польши (точнее, с Правобережной Украины Речи Посполитой) из-за смуты и преследований православных униатами, бежали 2 шляхтича – братья Карпинские. Во время Отечественной войны 1812 г.  и пожара Москвы, документы, подтверждающие дворянство их рода, были их потомками утрачены (сгорели),  но по чинам и орденам, Карпинские этой ветви получили право на Российское дворянство, которое они и оформили надлежащим порядком.
Подобная версия происхождения рода существовала и среди священнослужителей Карпинских Пермской и Екатеринбургских епархий.
     Автору данного исследования давно хотелось объединить две ветви этого рода Карпинских: горных инженеров и священнослужителей, но не было доступа к документам Тобольского архива. Автор предполагал, что польская версия происхождения имеет право на существование, так как во 2-й половине XVII в. в Западной Сибири и на Урале было много ссыльных из западных областей России и почему бы среди них не могли оказаться и предки Карпинских.
     В 1758 г. верхотурский купец Максим Михайлович Походяшин приступил к строительству завода на реке Колонге на севере Верхотурского уезда. Одновременно со строительством завода он приступил и к строительству там деревянной церкви во имя верховных апостолов Петра и Павла. Документы о строительстве и открытии церкви случайно попали в руки автора. По документам стало известно, что Походяшин, будучи в 1759 г. в г. Тобольске, пригласил на место священника во вновь открывающуюся церковь диакона Богоявленской церкви Краснослободского острога Льва Карпинского, который только что был произведен во священника. Два года прослужил Лев Карпинский в Петропавловской церкви Петропавловского завода, а в декабре 1761 г. был определен священником к Богоявленской церкви Краснослободского острога. Упоминался в документах и родной дядя Льва Карпинского – священник той же Богоявленской церкви Федор Карпов (!).
     Не вызывало никаких сомнений, что священник Лев Карпинский явился отцом будущего екатеринбургского протоиерея Федора Львовича Карпинского. В таком случае, естественно, упомянутый священник Федор Карпов мог быть отцом будущего тобольского протоиерея Михаила Федоровича Карпинского, ставшего родоначальником ветви горных инженеров. 
     По документу за 1741 г., найденном в Тобольском архиве удалось выяснить, что в Богоявленской церкви Краснослободского острога в это время служили «протопоп Илья Иванов, его брат того ж острогу поп Михаило Иванов, его же протопопов брат дьячок Федор Иванов» и упоминались протопоповы дети Дмитрий и Лев.
Резонно встал вопрос, а почему собственно надо искать «Карпинских»? Ведь не Илья Иванов, ни его братья Михаил и Федор не назывались Карпинскими, а Федор в 1759 г. назван Карповым. Не следует ли в более ранних документах обратить внимание на Карповых? И действительно в переписной книге Тобольского уезда 1710 г. нашли запись: «В слободе Нижна Ницынская (или Красная слобода – прим. М.Б.) …Во дворе Богоявленской церкви священник Петр Карпов штидесяти лет. У него дети. При той же Богоявленской церкви во дьячках Иван тритцати лет. У Ивана дети: Иван семи лет, Илья четырех лет.
Во дворе подьячей Андрей Карпов сын Попов сорока пяти лет.
Во дворе бывшей подьячей Илья Карпов сын Попов пятидесят трех лет.
Во дворе судной избы писчей дьячек Михайло Ильин сын Поповых тритцати лет».
По более ранней переписной книге Тобольского уезда переписи Льва Поскочина, 1680-1683 гг.: «Нижняя Ницынская Красная слобода на реке Нице. В той слободе острог стоячей. В остроге две церкви Богоявления Господня, другая Святыя Великомучениц Екатерины со всякими церковными утварьми. У тех церквей ружники: Во дворе поп Карп Георгиев. У него дети: Петр, у тех церквей в попех, Илюшка во дьячках, Ондрюшка 15 лет. У Илюшки сын Мишка полутора году. А та ево пашенная и не пашенная церковная земля подле речку Мизинку».
Самым же ранним документом, на данный момент, в котором упоминаются представители данного рода является крестоприводная книга Сибирских уездов 1676 г.: «Да Нижние ж Ницынские слободы церковники: Дьячек Петрушка Карпов. Попов сын Илюшка Карпов».
Следует упомянуть еще один документ, в котором вместе записаны три брата: Илья, Михаил и Федор Ивановы. Это перепись служилых людей Тобольского уезда 1720 г.: «Краснослобоцкого острогу: Церковные причетники: Дьячек Иван Петров сын Попов тритцати девяти лет. У Ивана дети: Илья тринатцати, Михайло семи, Федор четырех лет.
Приказной избы подьячей Михайло Андреев. Подьячей Василей Михайлов сын Ильиных. Бывшей подьячей Илья Карпов сын Попов. Бывшей писчей дьячек Никита Ильин Попов».
     По клировой ведомости Ирбитского уезда за 1890 г. в Богоявленской церкви Красного села служил священник Николай Александрович Карпинский. То есть с первого упоминания в 1676 г. и до 1890 г. представители рода прослужили в Богоявленской церкви Красного села (Нижней Ницынской, Красной слободы, Краснослободского острога) более 200 лет. Сейчас это село Краснослободское в Слободо-Туринском муниципальном районе Свердловской области.
     Подведем итог: удалось 1) соединить две ветви рода Карпинских: священнослужителей и горных инженеров; 2) установить родоначальника рода: священника Нижней Ницынской Красной слободы Карпа Георгиева (1680-1683 гг.); 3) опровергнуть польское происхождение рода. Оказался самым настоящим уральским родом; 4) фамилию Карпинские братья Дмитрий, Лев Ивановы и Михаил Федоров получили во время или после учебы в Тобольской духовной семинарии и стали родоначальниками урало-сибирских Карпинских; 5) потомки первых поколений рода также могут носить фамилии Карповых, Поповых и Ильиных.
     P.S. Кстати, дочь, упомянутого выше, священника Льва Карпинского – Елена умерла в 1825 г. в Богословском заводе и похоронена на старом кладбище возле Казанской церкви. Автор статьи еще в конце 70-х годов XX в. видел надгробную чугунную плиту, на которой была надпись, что здесь похоронена «девица Елена Карпинская». К сожалению, эта плита, как и многие другие, до наших дней не сохранилась.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.04.2016 :: 00:03:47
Статья опубликована в литературно-художественном альманахе
«Качканарские грани». Качканар, 2016. № 5. С.198-205


ГОРА КАЧКАНАР И НИКОЛАЕ-ПАВДИНСКИЙ ЗАВОД


     Первоначальная история приисков железной руды горы Качканар довольно таки малоизвестна. В 1770 г. гору посетил известный ученый П.С.Паллас, который в своей работе и рассказал немного об этой истории. Так получилось, что у автора данной статьи скопились несколько документов по истории Николае-Павдинского завода (ныне это п. Павда в Ново-Лялинском городском округе) в 60-е годы XVIII в., которые связаны с историей железных приисков горы Качканар. Думаю, читателям будет интересно узнать, что происходило в это время более подробно.
      11 апреля 1768 г. в Канцелярию Главного Правления Сибирских, Казанских и Оренбургских заводов (далее Канцелярия – прим.М.Б.) в Екатеринбурге поступило доношение от приказчика Николае-Павдинского завода Силы Хотенова. Завод в это время принадлежал тульскому купцу Василию Артемьевичу Ливинцову меньшему и верхотурскому купцу Максиму Михайловичу Походяшину. Место под строительство завода на речке Павде было найдено людьми Походяшина еще в 1758 г. Указом Берг-коллегии от 18 января 1760 г. было разрешено строительство завода, которое и началось в феврале 1761 г.
     В своем доношении приказчик Хотенов жаловался Канцелярии, что для выплавки чугуна завод употребляет руду только с одного Нясьминского рудника, которая одна «без смесу, за неимением других руд, в плавке не способна» и «по видимому от такой малой сыпи горновой камень скоро розгарает», а от этого выплавляется мало чугуна. Отчего казне и заводосодержателям «воспоследует каждой год убыток». Да и железо в ковке   
«весма ломко и сетковато». Других же руд, годных к плавке, не имеется. Были два отведенных рудника на Сухом камне – Андреяновский и Васильевский, но руда в них прекратилась. И просил приказчик Канцелярию определить во владение к Николае-Павдинскому заводу отведенные еще в 1762 г. «в горе Кескенаре два железные рудники в урочищах по течению реки Иса с правую сторону: первой в полугоре магнитной близ речки Сухой, второй от перваго в четырех с половиной верстах по горе Кескенаре с правую сторону реки Иса, которые во владении состоят к казенным Гороблагодатским Кушвинским заводам». Приказчик сетует на то, что завод очень надеялся на разработку этих рудников и «ежели б ведая, что оные рудники не впусте, то б в строение завода конечно означенные содержатели Ливинцов и Походяшин не вступили б».
     И действительно, еще 12 октября 1760 г. в Канцелярию было подано доношение от сына Максима Походяшина – Василия, при котором он представил рудные каменья с шести медных и железных приисков, найденных вблизи будущего завода на речке Павде. Василий просил опробовать каменья и, если они окажутся благонадежны, то записать их к будущему заводу. А после разработки данных приисков, прислать человека для отвода и «поставления указных граней». К доношению прилагалась роспись приисков с указанием когда, кем и в каких местах они были найдены. Среди них были и интересующие нас железные качканарские: «2) Мая 22 числа Верхотурской волости новокрещенными вогулцы Герасимом Палкиным с товарыщи вниз по течению речки Ису с правой стороны, близ падуна речки называемой Сухой, течением с левой стороны. Разстоянием от помянутого Иса с устья речки Сухой например в 3-х верстах. 3) Того ж мая 31 числа Верхотурской волости новокрещенными вогулы Игнатьем Ивановым Калтамасовым, Яковом Киселевым с товарыщи по течению вниз речки Иса, разстоянием в 4-х верстах называемой горе Канченара, от Магнитной в 2-х верстах». Руды были опробованы в Екатеринбургской лаборатории и показали высокое содержание чугуна в центнере руды: первый 59, а второй 57 фунтов. Как видим, доношение было подано еще до начала строительства завода и Походяшины обосновано надеялись на разработку качканарских железных приисков.
     Давайте вернемся в 1768 г. На доношение приказчика Хотенова Канцелярия подняла документы и была составлена можно, наверное, сказать историческая справка. Оказалось, что еще 27 февраля 1755 г. коллежским асессором Бахаревым была составлена ведомость об отдаче Кушвинских Гороблагодатских казенных заводов в партикулярное содержание графу П.И.Шувалову. Так как об этом периоде истории качканарского железорудного месторождения найдено, пока, мало документов, то посчитал уместным привести отрывок из ведомости полностью: «на Касканаре и Сухой речках разстоянием от новостроющагося Нижнотуринского заводу по прямой линии в 27-ти, а от Кушвинского заводу в 70-ти верстах в полу горе на восток. Также наверху той горы на запад разработано старых ширфов восемь, да вновь штейгером Марковым в 1753-м году выкопано четыре ширфа и в тех ширфах значит признак железной руды. А в 1754-м году июня 11 дня, в бывшую кушвинскую заводскую кантору от обор штейгера (что ныне бергмейстер) Данил Келлер сообщением обявлено, что он на Касканарской горе признак железной руды осматривал, а по осмотру ево явилось каменья по всей горе шоломистые и одного виду, сверху с малыми видимыми гнездами железной руды, а в середине серой камень. И разведывание на горе учреждено с четырех сторон прорезанием рвов и ширфами, в коих в глуб явился серой без рудного знаку между глиною, которая не имеет о надежности примечания твердой камень. Да над речкою Исом по течению на правой стороне, в горе называемой Магнитной обыскан служителями заводчика Гаврила Осокина, разстоянием от Нижнотуринского заводу в 22, а от Исовского, назначенного под завод места, помянутого ж заводчика Осокина в 21 версте. Оной разработан ширфами крестообразно в 7 верстах, а в середине магнитной руды обойдено ширфами ж, во оных значит железная руда. Обысканной же в 1753-м году в называемой вогулцами Болшей Касканарской горе, вниз по течению речки Иса на правой стороне, от горы Магнитной на запад разстоянием например в 6-ти, а от Нижнотуринского заводу в 30 верстах. И по верху той горы имеются голые четыре сопки. Около оных сопок на оной горе разработано 15 ширфов и значит железной руды доволно и к произведению горной работы надежной».
     27 сентября 1762 г. в Канцелярию поступило доношение от Николае-Павдинской заводской конторы с просьбой отысканные два железных прииска «1)…Верх Туринской волости деревни Палкиной новокрещенным вогуляком Яковом Киселевым железной магнитной руды прииск, в показанной волости в урочищах называемой горе Кеченаре, с приезду от вышеписанной деревни оная гора склонение имеет на зимней восток, в полугоре того прииска пробит ширф, ис которого выбрасывана земля круглою кучею. И в той куче в вершине положены нетленные вещи: уголь и бересто. 2) по течению реки Иссу с правую сторону, разстоянием в пяти верстах. От речки называемой Сухой например в 1 версте, а от реченного Николаепавдинского завода по новопрочищеной дороге в 35-ти верстах» отвести к заводу.
Для отводу названных приисков от Канцелярии был послан унтер-шихтмейстер Василий Раздеришин. 13 декабря 1762 г. он подал в Канцелярию рапорт, в котором сообщал, что ездил на качканарские прииски. В близи этих приисков в деревне Палкиной Верх-Туринской волости (ясачных вогул – прим.М.Б.) проживали новокрещенные вогулы Игнатий Калтамасов и Яков Киселев, которые сказкою показали, что прииски найдены ими и никому другому не отданы, в отвод не отведены и ни за кем не записаны, а уступлены ими заводчикам Ливинцову и Походяшину. «И по тем обстоятелствам он Раздеришин отвод тем рудникам, означенным заводчиком Ливинцову и Походяшину ограничил, с поставлением граней и положением при том нетленных вещей», а также составил чертежи. Только вот при возвращении в Екатеринбург он узнал, что по отдаточной ведомости 1755 г. данные прииски отданы Гороблагодатским заводам. И просил Канцелярию эти прииски «по не знанию оным заводчикам хотя и отведены, но за вышепрописанными обстоятелствы за ними за настоящей отвод их не числить». 25 января 1763 г. Канцелярия определила, так как прииски «в прошлом 1754-м году отданы обще з Гороблагодатскими заводами во владение покойному генерал фелдмаршалу графу Петру Ивановичю Шувалову, и в ведомость внесены, в таком случае оных здешная Канцелярия во владение им заводчикам Ливинцову и Походяшину отдать не может».
В ведомости от 2 июля 1763 г., составленной Николае-Павдинской заводской конторой, среди рудников обысканных и разработанных до 1763 г. мы встречаем «Отведенные, токмо не имеется владенного указа: Растоянием от заводу например в 35 верстах, по течению реки Иса с левой стороны в полугоре называемой Кескенаре. При оном работано отвалом длиною 3, шириною по поверхности 1 сажен, глубиною 1 ½ аршин. Руда магнитная, между сероватыми камнями, болшими крепкими рудными каменьями. При оном добыто руды 1000 пудов. Оная в завод не вожена». В ведомости от 3 июля 1765 г. упомянут и второй прииск «разстоянием от 4-го вдоль по горе в 4 ½ верстах. По поверхности горы между сопками ширф длиною, шириною и глубиною по 1 сажени. А от ширфа идено отвалом шириною 1 ½, глубиною 1 аршин. Руда разборным камнем, при котором в нынешней половине работы не происходило».
     С 1763 г. Гороблагодатские заводы вновь стали казенными и 16 мая 1764 г. в Канцелярию был подан рапорт от гиттен-фервальтера Гороблагодатского горного начальства Алексея Княгинкина. Этот рапорт любопытен тем, что в нем упоминалось о том, что, оказывается, на качканарские прииски претендовал и Кыновский завод тайного советника барона Николая Строганова. Но указом государственной Берг-коллегии от 28 января 1764 г. качканарские рудные места закреплялись за Гороблагодатскими заводами. При передаче Гороблагодатских заводов из партикулярного содержания в казенное была составлена ведомость, в которой дано описание качканарского прииска: «на Касканарской и Магнитной горах, где прежде в казенном содержании было разведывано и ширфы биты, ныне из оных добыто железной руды со стороны заводчика Ливинского (Ливинцова – прим.М.Б.) например на обоих горах до дву тысяч пуд. И та руда и поныне лежит на тех горах. Ко оной же Магнитской горе прорублена дорога шириною на сажень или более, которую дорогу прорубали от той Магнитской горы до Усольской дороги ж, за наем заводчика Ливинскова, деревни Палькиной вогуличи».
     25 мая 1768 г. в Канцелярии состоялось заседание, на котором было заслушено доношение приказчика Николае-Павдинского завода Хотенова и справка о качканарских приисках. Оказалось, что, по имеющимся в Канцелярии чертежам, гора Качканар находилась за отводною к Гороблагодатским заводам лесов межою. Почему-то этого столько лет не замечали. И главный командир над Гороблагодатскими и Камскими заводами генерал-майор А. Ирман объявил, если в будущем производство Гороблагодатских заводов расширяться не будет, то добываемой ныне в горах Благодати, Голой и других рудниках железной руды вполне будет достаточно, а «следственно за неотдачею промышленникам железныя руды и оставатся будут без всякаго плодоприношения». Только вот ведь незадача – заводчикам Ливинцову и Походяшину во владении этими приисками было отказано. Поэтому Канцелярия была вынуждена обратиться в Берг-коллегию с просьбой, чтоб та своим указом разрешила Николае-Павдинскому заводу добывать железную руду на горе Качканар.   
     Разрешительный указ из Берг-коллегии был получен только 16 октября 1768 г. А уже 21 октября Канцелярия постановила послать из канцелярской чертежной унтер-шихтмейстера Егора Южакова, которому было поручено освидетельствовать действительно ли два железных качканарских прииска находятся не в отводных к Гороблагодатским заводам лесах. 28 октября Южаков отправился в путь, взяв для общего свидетельства от Гороблагодатского горного начальства маркшейдерского ученика Дмитрия Южакова. 27 ноября ими был составлен рапорт, который был подан в Канцелярию 8 января 1769 г.
     По приезде на место они при поверенном со стороны заводчиков Ливинцова и Походяшина приказчике Николае-Павдинского завода Федоре Бравине осмотрели железные прииски и оказалось: «при номере первом, называемом Магнитном, руднике явилось, что на самой горе в сопке разработанной развал крестообразно длиною восем сажен, шириною в одном в верхнем конце двух, в другом нижнем одной саженях, глубиною в верхнем широком конце два аршина, в нижнем один аршин, в котором значит магнитной не богатова содержания камень. Толко в одном широком верхнем конце между рудным сероватым твердым камнем и простирается оной в глуб между полдня и севера по болшой часть на восток в длину на две, в ширину на одну саженях, в другом конце лежит железная руда между твердым серым болшим камнем с видом малой части магниту, от того ж развал в восми саженях на север разработанной ширф квадратно по два аршина глубиною один с половиною аршин, в котором значит между серым крепким камнем неболшей признак железной руды, а магниту во оном ширфу (кроме того что в вышеписанном развале значит) в других местах по поверхности горы в отводе и за отводом нигде не видно, да и разработан болше того что в дву местах не имеется, а руды по всей горе значит между серым крепким болшим камнем и простирается более на восток. Добытой руды на оном руднике имеется в разных кучах пуда до тысячи. 2 номер, называемой Кесканарской, которой состоит вдоль по горе от перваго рудника в четырех с половиной верстах по поверхности горы Кескенару между сопками, при котором разработано в трех местах неболшие развалы, в которых руда значит между разборным твердым камнем, положение имеет между полдни и востока. При котором руднике имеется добытой руды пуд до дватцати тысяч».   
Был сделан отвод по 250 сажень в длину и ширину, поставлены грани с нетленными вещами, составлены чертежи (есть план местности с указанием приисков – прим.М.Б.). С приказчика Николае-Павдинского завода Бравина была взята подписка, чтобы не добывать из шурфа, разработанного обер-штейгером Келлером, магнитного камня, так как он в будущем может понадобиться для казенных нужд, а также и «пожегов огня вблизости ево не клали, от которого бы отгореть и не годным быть не мог». С новокрещенного вогула деревни Палкиной Верхнее-Туринской волости Якова Карпова сына Качайкова была взята подписка, что означенные два прииска состоят в порозжих и не отведенных никому лесах по течению реки Иса с правой стороны, в расстоянии от деревни Палкиной примерно в сорока верстах, а от реки Иса в пяти верстах. Первой называется Магнитный, второй в горе Кесканаре и состоят от отводной грани Гороблагодатских заводов в трех верстах, т.е. действительно не в отводных к Гороблагодатским заводам лесах.
4 марта 1769 г. Канцелярия определила, что два качканарских железных прииска считать действительно отведенными Николае-Павдинскому заводу заводчиков Ливинцова и Походяшина и дать заводской конторе о владении ими указ, с приложением чертежа. И уведомить об этом Гороблагодатское горное начальство.                      
     Есть еще два документа, в которых упоминаются качканарские прииски. Когда профессор Паллас в августе 1770 г. находился в Челябинске, то требовал присылки к нему из архива Канцелярии, интересующих его документов, в том числе и «объявления о горе Касканаре, которой еще в 1768 году осмотрена была».               
В ведомости от 4 марта 1772 г., составленной Николае-Павдинской заводской конторой, мы еще раз встречаем упоминание о качканарских приисках: «Разработанные железные рудники:..5) Званием Магнитной, разработан развалом крестообразно глубиной в 2 аршина, в которой значит магнитной небогатого содержания камень, между рудным серым твердым камнем, при том же и железная руда между таким же камнем. 6) Званием Кескенарской, по поверхности горы Кескенару, между сопками в разработанных трех развалах и по всей горе значит между серым разборным камнем руда. Оные рудники Магнитной и Кескенарской хотя к плавке предвидятца и способны, точию за неимением людей работы на них не производитца».      
     Так как больше документов по истории качканарских приисков за этот период, пока, не найдено, то, наверное, на этом можно поставить точку. Или многоточие…? 

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Вячеслав Мадулин в 09.06.2016 :: 11:22:44
Спасибо, интересно.

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 26.06.2016 :: 21:13:57
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 4 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 27 апреля 2016. С.6.


ЛИСТАЯ  МЕТРИЧЕСКИЕ  КНИГИ


      Год назад авторы книги «От приписной до приходской» приступили к осуществлению проекта «Пока человека помнят, он продолжает жить», то есть к составлению списков похороненных на старом кладбище при церкви Казанской иконы Божией Матери.
      Как уже сообщалось ранее, записи об отпевании и погребении фиксировались в метрических книгах Введенского собора Богословского завода, которые находятся на хранении в Государственном архиве Свердловской области (ГАСО) в Екатеринбурге. Сохранились метрические книги с 1801 г. по 1917 г. Не за все годы сохранились метрические книги и даже из сохранившихся исследователю выдают не все, по причине ветхости книг. В основном это касается метрических книг 2-й половины XIX в.
     На первом этапе были обработаны доступные метрические книги с 1805 г. по 1916 г. Но почти половина дел оказалась не доступной по указанной выше причине. И только благодаря помощи и телефонному разговору главы городского округа Карпинск Андрея Алексеевича Клопова с начальником Управления архивами Свердловской области А.А.Капустиным было получено разрешение на работу с закрытыми делами. Прошел год и, думаю, что можно дать краткий обзор о проделанной работе и подвести некоторый итог. 
       Обработаны метрические книги за 80 лет с 1801 по 1916 гг. Из них набраны на компьютере записи за 68 лет, с 1801 по 1907 гг. А это около 11000 записей или имен. Составлен список фамилий умерших – примерно 1900. Есть фамилии, которые встречаются на протяжении всего периода и потомки которых живут в Карпинске до сих пор: Башеневы, Вахрушевы, Вологжениновы (Воложениновы), Горбуновы, Демидовы, Дерябины, Донских, Дюльдины, Зуевы, Исаковы, Клейменовы, Коробейниковы, Мелехины, Миковы, Неволины, Новожиловы, Поляковы, Савиновы, Сенокосовы, Собковы, Старковы, Черепенины, Шляевы, Шмаковы и др. Есть фамилии, которые встречаются в первые годы, но на протяжении времени исчезают из истории завода. Другие люди (фамилии) появляются позднее и,  потомки которых, также проживают в настоящее время в городе: Корионовы, Кузьмины, Паневы, Шаньгины и др. Некоторые встречаются непродолжительное время или вовсе единичным случаем.
     В первые годы XIX в. население Богословского завода можно разделить на две категории: это те, кто в 1791 г., после продажи Походяшиными заводов в казну, стали называться казенными мастеровыми или «из людей Походяшиных» и те кто работал на заводах по найму – «вольнонаемные», происходившие из крестьян, посадских (мешан), ямщиков, в основном, уральских уездов: Верхотурского, Соликамского и Чердынского, некоторые из которых жили и работали здесь еще с походяшинских времен. К первым следует отнести: Башеневых, Горбуновых, Донских, Дюльдиных, Зуевых, Клейменовых, Неволиных, Савиновых, Черепениных, Шляевых. Из верхотурских ямщиков происходили Исаковы, Коробейниковы, Сенокосовы, Собковы; Дерябины из верхотурских крестьян; Вологжениновы (Воложениновы) из крестьян Чердынского уезда; Новожиловы из крестьян Соликамского уезда, а Вахрушевы из соликамских мещан и т.д.  Примерно с 1809 г. все вольнонаемные были переведены в категорию мастеровых и все стали называться мастеровым Богословского завода.
     В разные годы и смертность была различная. Так, например, за десять лет с 1801 г. по 1810 г. умерло 1267 человек, в среднем по 126 в год. При этом в 1805 г. умерло 82 человека, а в 1809 г. 246. Большую часть умерших составляли дети в младенческом возрасте от нескольких часов до нескольких лет. В большинстве случаев дети умирали от родимца и поноса. По динамике смертности можно даже отследить и периоды развития завода. Так после 1861 г., когда заводское население получило право свободного передвижения, население Богословского завода сократилось и, соответственно, сократилась смертность. Естественно, когда в конце XIX и начале XX вв. Богословский округ переживал бурный рост, а отсюда и рост населения, то и смертность выросла. Кстати, в эти годы на Богословском заводе было много переселенцев из западных уездов Пермской губернии и Вятской, Вологодской и других губерний, что и нашло свое отражение в метрических книгах начала XX в. 
     С 1831 г. идут записи, что человек похоронен «на общем кладбище», с 1840 г. «на приходском».  С конца XIX – начала XX вв. некоторых жителей Лобвинского, Баронского, Тулайского, Князькинского (Княсьпинского) зимовий стали хоронить на своих кладбищах. Кстати, в этих зимовьях проживали представители отдельных фамилий (родов): на Лобвинском – Котковы и Зуевы, на Каквинском – Савиновы и Петровы, на Баронском – Корионовы, на Тулайском – Тотменины (Тотмянины), на Княсьпинском – Корионовы и Кузьмины. В метрических книгах встречаются многочисленные записи об отпевании жителей Турьинских рудников, меньше Николаепавдинского и Петропавловского заводов.
     Записи представляют интерес не только как генеалогический источник, но и как исторический. По ним можно проследить продвижение своих предков по службе, начиная от служителей, писцов, копиистов, подканцеляристов, канцеляристов, маркшейдерских учеников, унтер-шихтмейстеров и урядников. Некоторые получали и классные чины: коллежских регистраторов, губернских и коллежских секретарей, титулярных советников и т.д. Можно узнать кто из горных инженеров (офицеров), горных и статских чиновников, священно и церковнослужителей, купцов, врачей и аптекарей, военных офицеров жил, служил на Богословском заводе, умер здесь и похоронен на старом кладбище.
     Интересна и медицинская статистика: узнаем, от каких болезней умирали наши предки, в каком возрасте. Узнаем, какие необычные имена носили наши предки: Авив, Осий, Ионафан, Ераст, Флорентий, Фронтасий, Илария, Фирмин, Лолий, Пиригрим (или Пилигрим), Сатурн и другие. А это уже антропонимика одно из направлений ономастики – раздела лингвистики (языкознания).
     Все кому интересны свои корни, история родного города могут посмотреть эти записи на сайте Карпинского краеведческого музея: http://karpinskmuseum.ru/ и сайте Введенского собора: http://богословск.рф/

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.07.2016 :: 22:51:08
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 7 к газете «Карпинский рабочий» № 30. Карпинск, 27 июля 2016. С.4-6.


БАРОНЕССА – СЕСТРА ДЕКАБРИСТА


     14 декабря 2015 года исполнилось 190 лет со дня событий, произошедших на Сенатской площади в г. Санкт-Петербурге – восстания декабристов. Восстание было организовано группой дворян-единомышленников, многие из них были офицерами гвардии. Они попытались использовать гвардейские части для недопущения вступления на трон Николая I. Целью заговорщиков было упразднение самодержавия и отмена крепостного права. Восстание разительно отличалось от заговоров эпохи дворцовых переворотов по своим целям и имело сильнейший резонанс в российском обществе, значительно повлиявший на общественно-политическую жизнь последовавшей за ним эпохи правления Николая I.
         Восстание было подавлено. Всего к следствию было привлечено 579 человек.13 июля 1826 г. в кронверке Петропавловской крепости казнены пять декабристов: Михаил Бестужев-Рюмин, Пётр Каховский, Сергей Муравьёв-Апостол, Павел Пестель, Кондратий Рылеев.                   Остальных лишили чинов и дворянства. В зависимости от степени вины их разделили на 11 разрядов: 107 из них отправлены в Сибирь (88 на каторгу, 19 на поселение), 9 разжалованы в солдаты, 40 декабристов были осуждены другими судами, 120 подверглись внесудебным репрессиям (заточение в крепость, разжалование, перевод в действующую армию на Кавказ, передача под надзор полиции и др.).
На территории современной Свердловской области тоже есть места, где отбывали ссылку декабристы. Это Пелым (сейчас Гаринский городской округ), где жили Враницкий Василий Иванович и Бригген Александр Федорович. В городе Туринске отбывали ссылку: тот же Бригген А.Ф., Ивашев Василий Петрович, Басаргин Николай Васильевич, Пущин Иван Иванович, Анненков Иван Александрович, Оболенский Евгений Петрович и Семенов Степан Михайлович.
Интересно, а связана ли история Карпинска как-то с декабристами? Пусть даже косвенно.
В метрической книге Введенского собора Богословского завода за 1819 г. есть такая запись «30 марта у помощника горному начальнику маркшейдера Шлегельмильха умре жена Екатерина Иванова горячкою, 24 лет». Кто такой Шлегельмильх?
Шлегельмильх Андрей Карлович родился около 1784 г. в семье механика, машинного мастера Санкт-Петербургского монетного двора, лютеранского вероисповедания. В 1802 г. окончил Петербургское Горное училище (в будущем институт), после окончания которого начал службу унтер-шихтмейстером 1-го класса в Берг-коллегии. В 1803 г. получил чин шихтмейстера 14-го класса, в 1804 г. шихтмейстера 13-го класса. Направлялся в командировки на заводы Демидова и в Сердополь (Финляндия) для осмотра свинцовых и медных руд (1805 г.), на разведку угля в Боровичи и Сызрань (1806 г.), на серные прииски в Новгородской губернии (1808 г.). В 1808 г. был переведен в чертежную Горного департамента. В 1810 г. направлен на завод хирургических инструментов в Петербурге для производства опытов с приготовлением литой стали. В 1811 г. удостоен чина маркшейдера 9-го класса, а после принятия Саткинского завода в казну назначен его управителем (1813 г.). Некоторое время служил младшим помощником начальника чертежной  Департамента горных и соляных дел. Управитель Златоустовского завода с 1815 г.
С 1818 г. Андрей Карлович служил на Богословских заводах помощником горного начальника Богословского горного округа с окладом 1500 рублей в год; член Горного Совета Богословских заводов. Обер-гиттенфервальтер 8-го класса (1826 г.). По данным на 23 сентября 1845 г. ему 61 год, он обер-бергмейстер 7-го класса, член Главной конторы Богословских заводов с 11 июня 1830 г., женат, имел трех дочерей. Последнее упоминание о нем находим в метрической книге Максимовской церкви Турьинских рудников (ныне г. Краснотурьинск) за 1847 г. в записи от 23 июля, где записана дочь крепостного Шлегельмильха – Елизавета Павлова Абрамова.  Брат Андрея Карловича – Александр, после окончания Горного училища преподавал в нем геогнозию и ориктогнозию, был академиком Академии наук по минералогии.
Уже через четыре месяца после смерти Екатерины Ивановны, 30 июля 1819 г. Андрей Карлович сочетался вторым браком с Любовью, дочерью берггауптмана 6-го класса, старшего члена Главной конторы Богословских заводов Михаила Пахомовича Корина.      
В январе 1815 г., будучи управителем Златоустовского завода, Андрей Карлович женился на Екатерине Ивановне Штейнгель, которая жила в это время в Златоусте со своей овдовевшей в 1804 г. матерью – Варварой Марковной. В 1815-1824 гг. здесь неоднократно бывал ее брат, будущий декабрист, Владимир Иванович Штейнгель.
Их отец, барон Иоганн Готфрид фон Штейнгель, получил образование в Лейпцигском университете. Ему было немногим более 20 лет, когда он покинул Пруссию. В 1771 г. был принят на службу в Астраханский карабинерный полк, в котором храбро сражался в 1772-1774 гг. против турок. Затем служил в Пермской губернии. В 1781 г., находясь в Екатеринбурге, тайно обвенчался с купеческой дочерью Варварой Разумовой.
13 апреля 1783 г. в г. Обвинске Пермского наместничества (сейчас село Обвинское Карагайского района Пермского края), где Иоганн Штейнгель служил капитан-исправником, у них родился сын Владимир. Через четыре года отец был назначен капитан-исправником Нижнекамчатского округа, а в 1790 г. переведен в Иркутск, где родились дочери: Татьяна (1791 г.), Екатерина (24 ноября 1795 г.), Мария (1798 г.).
14 августа 1792 г. Владимир Штейнгель стал воспитанником Морского кадетского корпуса. 9 мая 1795 г. ему было присвоено звание гардемарина. Еще более повезло с товарищами. "На учебную скамейку сел рядом с Беллинсгаузеном",- писал впоследствии Штейнгель (будущий первооткрыватель Антарктиды – прим.М.Б.). Окончив в 1799 г. Морской корпус, Штейнгель плавал мичманом на судах Балтийского флота, посетил Голландию и Англию. Все свободное время он отдавал самообразованию.
"В 1805 году,- вспоминал Штейнгель,- мне был вверен новый транспорт "Охотск" и предписано доставить в Петропавловскую гавань провизию для корвета "Надежда", долженствующего возвратиться из Японии. Вместе с тем посылались и депеши к капитану Крузенштерну со вручением ему первого ордена Св. Анны 2-й степени..." На несколько лет задержался в Иркутске, где возглавлял Иркутскую морскую команду. Обследовал все Забайкалье, побывал на Амуре. В Кяхте в доме директора местной таможни действительного статского советника Вонифатьева Штейнгель встретился со своей будущей женой.
В 1810 г. вышел в отставку в чине капитан-лейтенанта, а сибирский генерал-губернатор Пестель определил его своим чиновником по особым поручениям.
В 1812 г. оставил службу в Министерстве внутренних дел и "явился в ряды защитников Отечества". В чине штаб-офицера он в составе 4-й дружины петербургского ополчения участвовал в Отечественной войне 1812 г. и в заграничном походе, о чем впоследствии рассказал в книге "Записки о С.-Петербургском.ополчении". За боевые подвиги под Полоцком и Чашниками на реке Березине награжден орденом Св. Анны 2-й степени и двумя орденами Св. Владимира 4-й степени с бантом.
По возвращении из заграничного похода в Россию Штейнгеля назначили адъютантом и правителем военных и гражданских дел канцелярии московского главнокомандующего и генерал-губернатора А. П. Тормасова. Много сил и времени будущий декабрист отдавал составлению плана застройки сожженной Москвы и правил вспоможения разоренным жителям.
В 1819 г. в Петербурге был издан "Опыт полного исследования начал и правил хронологического и месяцесловного счисления старого и нового стиля". По мнению советских ученых, этот капитальный труд Штейнгеля не утратил своего значения в наши дни и "во многом отвечает современным требованиям".
Летом 1823 г. Штейнгель приехал в Петербург, где впервые встретился с Кондратием Федоровичем Рылеевым. В 1824 г. Штейнгель снова приехал в Петербург и остановился у И. В. Прокофьева, директора Российско-Американской компании, правителем дел которой оказался Рылеев. Штейнгель и Рылеев в этот приезд еще более сблизились. Рылеев рассказал Штейнгелю о существовании тайного общества и предложил стать его членом. Рылеев передал со Штейнгелем письмо Ивану Ивановичу Пущину, который ввел Штейнгеля в курс дела, подчеркнув при этом, что одной из целей общества являются действия "против злоупотребления и невежества". Одновременно он познакомил Штейнгеля с проектом конституции, составленным Северным обществом (точнее, Н. М. Муравьевым).
Вступить в тайное общество Штейнгеля побудило знакомство с многими сторонами жизни России, что позволило ему "приглядеться ко всему, что мешает благосостоянию народному". По просьбе Рылеева Штейнгель стал писать "Манифест к русскому народу". Главная его мысль заключалась в следующем: когда "великие князья не хотят быть отцами народа, то осталось ему самому избрать себе правление".
Через шесть дней после разгрома восстания на Сенатской площади Штейнгель уехал из Петербурга в Москву, где 2 января 1826 г. был арестован и доставлен в Зимний дворец па допрос к царю. "Штейнгель, и ты тут? - сказал Николай I.- "Я только был знаком с Рылеевым",- отвечал я.- "Как ты родня графу Штейнгелю?" - "Племянник его, и ни мыслями, пи чувствами не участвовал в революционных замыслах, и мог ли участвовать, имея кучу детей!" - "Дети ничего не значат,- прервал государь,- твои дети будут мои дети. Так ты знал о их замыслах?" - "Знал, государь, от Рылеева".- "Знал и не сказал - не стыдно ли?" - "Государь, я не мог и мысли допустить дать кому-нибудь назвать меня подлецом!"
Штейигеля осудили на 20 лет каторжных работ. Однако вместо Сибири его ожидала крепость Свартгольм, где он провел в заточении целый год, а затем был отправлен в Восточную Сибирь. Из Читы со своими товарищами по тайному обществу Штейнгель был переведен в Петровский завод. Здесь Штейнгель подружился с М. А. Бестужевым, который впоследствии вспоминал: "Казематная жизнь сначала сблизила, а потом соединила меня со Штейнгелем неразрывными узами самой чистой, бескорыстной дружбы».
Рядом манифестов срок каторжных работ был сокращен с 20 до 10 лет. В 1836 г. Штейнгеля отправили сначала на поселение в село Елань, в 67 верстах от Иркутска, затем перевели в город Ишим Тобольской губернии. В 1842 г. генерал-губернатор Западной Сибири Н. Д. Горчаков приказал сослать Штейнгел; в город Тару, сообщив шефу жандармов Бенкендорфу "что Штейнтель занимается редакциею бумаг у губернатора и потому имеет влияние на управление [Тобольской] губернии, что он находит неприличным". Эта новая ссылка совпала с выходом в свет одного из важнейших географических трудов Штейнгеля. В 1843 г. в "Журнале Министерства внутренних дел была опубликована его монография "Статистическое описание Ишимского округа Тобольской губернии".
Трудно предположить, что после этой публикации Штейнгель 14 лет сидел сложа руки и не проявлял интереса к изучению Сибири, хотя после того, как его отправили в город Тару, где он томился восемь лет, он, по-видимому, прекратил ученые занятия. Во всяком случае, не известно ни одной из его работ, относящихся к 1843-1851 гг.; не напечатал он ни одной строчки и после того, как в 1851 г. его перевели в Тобольск. Правда, не исключено, что все это время он трудился над мемуарами, которые увидели свет через несколько десятилетий после его смерти.
В 1856 г. декабристы были освобождены из ссылки, им возвращались чины, звания, имущество. "Для немногих оставшихся в живых изгнанников радость полная,- писал Штейнгель,- но и тут не без отравы. Въезд в столицы запрещен!" "Вскоре нашли,- вспоминал Штейнгель,- что неприлично и неуместно жить мне в лицее (директором которого был его сын). Сват мой адмирал Анжу приютил меня на своей квартире».
В Петербурге Штейнгель сначала работал над своими воспоминаниями, а затем опубликовал целый ряд естественноисторических работ, посвященных главным образом исследованию и освоению Дальнего Востока, Камчатки, северной части Тихого океана, Алеутских островов и Русской Америки. Все эти статьи были направлены на защиту русских национальных интересов на севере Тихого океана. 30 декабря 1862 г. он опубликовал "Заметки старика" о деятельности русских промышленников на Алеутских, Командорских, Сандвичевых островах. Штейнгель особо подчеркивал роль Российско-Американской компании в укреплении позиций России. Эта идея еще более отчетливо проводилась им в статье "Материалы для истории русских заселений по берегам Восточного океана", которая являлась как бы продолжением "Заметок старика".
20 сентября 1862 г. Штейнгель скончался. "Человек, боровшийся со злом и неправдой, всю жизнь терпевший страдания, изведавший всевозможные лишения и бедствия и едва ли обретший даже на закате дней своих спокойствие и счастье, с таким избытком был одарен душевными силами, что не изнемогал, не падал на тернистом пути своей долговременной жизни». Так писал известный прогрессивный исследователь движения декабристов М. И. Семевский в некрологе, который поместила петербургская газета "Современное слово" 23 сентября 1862 г. Его хоронили видные писатели и ученые того времени.
Штейнгель Владимир Иванович был похоронен на Охтенском кладбище в Петербурге. А его сестра, баронесса Екатерина Ивановна Шлегельмильх (урожденная Штейнгель), упокоилась на старом кладбище Богословского завода возле церкви во имя Казанской иконы Божией Матери. А казалось бы всего одна ничего не значащая строчка из метрической книги...

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 01.12.2016 :: 10:59:41
Статья опубликована в историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 9 к газете «Карпинский рабочий». Карпинск, 25 октября 2016. С.4-6. 


ВАСИЛИЙ  АГАФОНОВ – УЧАСТНИК
РУССКО-ЯПОНСКОЙ  ВОЙНЫ


     В 2014 г. в России, и не только, отмечали 100 лет с начала Первой мировой войны. Тогда газета «Карпинский рабочий» собирала информацию об участниках этой войны. В том же году исполнилось 110 лет с начала еще одной войны – русско-японской. А были ли среди участников этой далекой войны богословцы?
     Работая с метрическими книгами Введенского собора Богословского завода, в метрической книге за 1906 г. я наткнулся на такую запись: «25 октября уволенный в запас флота 3-го флотского экипажа команды минного транспорта «Амур» машинист из сельских обывателей Богословской волости Василий Стефанов Агафонов, православный, первым браком, 28 лет, сочетался браком сельского обывателя Иоанна Григориева Раева дочь Евгения, православная, первым браком, 19 лет. Поручители по жениху были сельские обыватели: Михаил Васильев Караваев и Василий Иоаннов Агафонов; по невесте сельские обыватели Иоанн Иоаннов Раев и Феодор Петров Будаков». Меня заинтересовал минный транспорт «Амур». Начались поиски. И вот что удалось выяснить.
     Кораблестроительной программой 1895 г. в России предусматривалась постройка двух минных транспортов водоизмещением не менее 2000 т (по 450-500 мин). Предназначались они не только для оборонительных, но и для активных минных постановок у берегов противника. По своей сути проектируемые корабли являлись минными заградителями, но в связи с отсутствием такого класса в русском флоте их официально назвали «минными транспортами». 15 марта 1898 г. Балтийский завод получил наряд на постройку первого, а 17 апреля – второго корабля, которые получили названия «Амур» и «Енисей».
     В течении зимы-весны 1900 г. на обоих кораблях интенсивно велись достроечные работы, чтобы с началом навигации приступить к ходовым испытаниям. 5 января в мастерской Балтийского завода испытывались паровые машины «Амура», а 10 февраля – «Енисея», после чего их разобрали, погрузили на корабли и начали монтаж. «Енисей» начал кампанию 24 октября 1900 г., а 31 октября главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал С.О.Макаров доложил, что испытания постановки мин с «Енисея» закончено и признано удовлетворительным, 11 ноября транспорт окончил кампанию. Кстати, по предложению изобретателя радио А.С.Попова каюту боцмана под полубаком переоборудовали в радиорубку.
     1 августа 1901 г. состоялся высочайший смотр «Енисея» после чего оба транспорта стали спешно готовиться к переходу в Порт-Артур. 15 августа «Амур» и «Енисей» вышли из Кронштадта на Дальний Восток (командиры капитаны 2 ранга В.Л.Барщ и К.А.Грамматчиков). 6 марта 1902 г. в Порт-Артур прибыл «Амур», а 22-го и «Енисей». 30 июля начальник эскадры Тихого океана вице-адмирал Н.И.Скрыдлов в рапорте изложил свое мнение о прибывших кораблях: «Оба транспорта немедленно по присоединении к эскадре начали службу и ни машины, ни котлы не требовали никаких исправлений, что следует поставить в заслугу, как строившему их Балтийскому заводу, так и личному составу, совершившему на них переход из России».
     6 июля оба транспорта окончили кампанию по постановке мин и вступили в вооруженный резерв. 12 июня 1903 г. штабом эскадры был разработан план, по которому Талиенванский залив перекрывался минным заграждением. Несмотря на признаки приближавшейся войны с Японией, транспорты в целях экономии средств длительное время находились в резерве. Лишь 18 января 1904 г. они начали кампанию и уже через три дня участвовали в выходе Порт-Артурской эскадры в море. 
     В ночь на 27 января 1904 г. без объявления войны японские миноносцы атаковали стоявшую на внешнем рейде Порт-Артура русскую эскадру. Во время атаки «Енисей» находился в гавани, «Амур» же, как дежурный корабль вместе с эскадрой – на внешнем рейде Порт-Артура. Вражеские торпеды его миновали, и утром он вошел в Восточный бассейн. 29 января «Енисей» подорвался на собственной мине и затонул.
     30 января транспорт «Амур» был отчислен от эскадры в число судов прибрежной обороны, а 3 февраля он успешно поставил 121 мину в бухтах Керр и Дип, а 5-го февраля 99 мин в Талиенванском заливе. По настоянию коменданта крепости было решено заминировать минами бухту Десяти Кораблей, чтобы воспрепятствовать высадке вражеского десанта в тылу Кинджоусской позиции. С этой целью 10 февраля контр-адмирал М.Ф.Лощинский вышел туда на минном транспорте «Амур», где было поставлено 20 мин. 28 февраля «Амур» в сопровождении миноносцев вышел в море для постановки мин на месте, с которого японские корабли обстреливали город и крепость. В районе в 2-3 милях от Ляотешана успешно были поставлены 20 мин. На этом закончились русские минные постановки мин начального периода войны. В Талиенванском заливе и ближайших бухтах было поставлено 717 мин.
     22 апреля 2-я японская армия начала высадку у Бидзыво. Превосходство японцев на море стало подавляющим. Для того, чтобы сократить сухопутные коммуникации, японцы намереваются перевести высадку ближе к объекту атаки в бухту Керр. Но там стояли мины, выставленные минным транспортом «Амур». 29 апреля миноносец № 48 при тралении коснулся мины и затонул через 7 минут после взрыва. При этом погибли шесть и ранило 10 человек. 1 мая паровой катер «Мияко» коснулся пропущенной русской мины и после взрыва затонул через 23 минуты. При взрыве погибло 2 матроса. После гибели миноносца № 48 и «Мияко» тральные работы в бухте Керр были прекращены, от идеи высадки здесь японцы отказались.
     Начиная с 26 апреля «Амур» был готов к выходу на постановку. Однако ночью выходить было опасно из-за японских миноносцев, а днем вблизи Порт-Артура находились крупные корабли противника. Кроме того, ночная постановка не гарантировала точности. Шанс скрытно поставить мины на пути движения японских блокирующих сил был только при наличии туманной погоды в течение не менее 3 часов.
     Для прикрытия высадки войск, главные силы японского флота начали тесную блокаду Порт-Артура. Было обращено внимание на то, что японские блокирующие силы ежедневно следуют по одному и тому же маршруту. Решено было воспользоваться этим. 1 мая «Амур» вышел на постановку мин. Минеры транспорта сработали безукоризненно. Все 50 мин встали удачно в линию.
     На следующий день, 2 мая блокаду у Порт-Артура поддерживал отряд под командованием адмирала Насиба в составе броненосцев «Хатсусе», «Сикисима», «Яшима», крейсера «Касаги» и авизо «Тацута». Поблизости находились крейсера «Акаси», «Сума», «Чиода», «Акицусима», «Такасаго», канонерские лодки «Удзи», «Осима», «Акаги» и миноносцы. Некоторые из них благополучно прошли по месту, где накануне «Амур» поставил мины.
     В 10 ч. 50 м. броненосец «Хатсусе» подорвался на мине. Взрыв произошел в корме, и в результате сразу же затопило румпельное отделение. Адмирал Насиба приказал кораблям своего отряда изменить курс, но через несколько минут подорвался на мине броненосец «Яшима». Броненосец получил пробоину с правого борта; не прошло и несколько мгновений, как последовал второй взрыв. Адмирал немедленно послал на помощь к «Яшима» крейсер «Такасаго», а к «Хатсусе» «Касаги». «Касаги» следовал к «Хатсусе», чтобы взять его на буксир, но в 12 ч. 33 м. этот броненосец подорвался на другой мине. В течение одной-двух минут броненосец «Хатсусе» затонул. При этом погибли 36 офицеров и кондукторов, 445 нижних чинов и 12 вольнонаемных служащих.
     На броненосце «Яшима» команда боролась за живучесть корабля, но остановить распространение воды по внутренним помещениям не удавалось. Стало ясно, что корабль обречен. Сначала портрет императора торжественно перевезли на крейсер «Сума», а затем команда построена на шканцах. Под звуки национального гимна и троекратное «банзай» спустили флаг, после этого экипаж организованно оставил броненосец, который спустя некоторое время затонул.
     Гибель одного японского броненосца и подрыв второго были настолько неожиданными для русского командования, что развить и закрепить его атакой остальных кораблей оно не сумело. За весь период металлического кораблестроения, ни до, ни после русско-японской войны русским не удалось в открытом море потопить ни одного линейного корабля противника. Гибель двух из шести (одной трети) броненосцев японского флота была замечательным успехом. Казалось, что еще не все потеряно, и ход войны на море, а значит и на суше может быть переломлен. Личный состав эскадры в Порт-Артуре воспрянул духом. Тем более, что в начале мая японцы понесли и другие потери – и тоже от мин.
     4 мая японский миноносец «Акацуки» находился в 8 милях от Ляотешаня, где коснулся мины и после взрыва затонул. Погибли командир С.Наодзиро, 6 офицеров и кондукторов, 16 матросов. Вероятно, «Акацуки» погиб на минах, поставленных минным транспортом «Амур».
     10 мая «Амур» занимался тралением (подрывом мин) на рейде. Ночью 14 мая русские войска оставили город Дальний и отступили к Порт-Артуру. В этот день командование эскадры решило для предотвращения обстрела с моря флангов обороны крепости произвести минную постановку в бухте Тахэ. В море вышел «Амур» и постановка 49 мин прошла успешно. 17 мая 1904 г. контр-адмирал Витгефт приказал снять все 75-мм пушки с «Амура» и передать их на заканчивающий ремонт эскадренный броненосец «Цесаревич».
     22 мая «Амур» вышел в море на очередную постановку 50 мин у Голубиной бухты. В.К.Витгефт считал эту постановку последней для «Амура», так как кончался запас мин на транспорте. Большие минные заграждения ставить было уже нечем, а из-за малых постановок рисковать столь ценным кораблем не стоило. Но, наткнувшись на мины, пришлось вернуться в гавань. 2 июня командующий эскадрой приказал командиру «Амура» самому протралить фарватер для обеспечения выхода на постановку мин. В Голубиной бухте минный заградитель получил подводную пробоину от удара о камень. В результате было затоплено пять отделений междудонного пространства и три угольные ямы. Ремонтировать минный транспорт не стали в связи с недостатком мин в Порт-Артуре, и в дальнейшем он использовался как база траления. Личный состав занимался изготовлением и ремонтом тралов, участвовал в тралении, строительстве укреплений и боях на сухопутном фронте. 26 ноября 1904 г. «Амур» был потоплен в доке артиллерийским огнем. 20 декабря корабль был взорван экипажем перед падением крепости.
     22 июня японская канонерская лодка (корабль береговой обороны) «Каймон» обеспечивала противоминные действия в бухте Тунгкау, где подорвалась на мине и затонула. Погибло 22 человека. Причиной гибели этого корабля была мина, поставленная «Енисеем» или «Амуром».
     Выставленные транспортами минные заграждения задержали начало эксплуатации японцами порта Дальний, не позволили им высаживать десанты в тыл русских войск, ограничили обстрелы с моря фортов, города и порта, сделали невозможной тесную блокаду Квантунского полуострова. Минная угроза сузила оперативный простор японского флота, привела к серьезным потерям, вынудила противника тратить время и силы на противоминные действия. Из 1066 мин, выставленных русскими кораблями у Порт-Артура, 837 (78,5%) пришлось на долю «Амура» и «Енисея». 
     Контр-адмирал Витгефт обратился к Главнокомандующему с просьбой наградить командира «Амура» золотой саблей «За храбрость», наградить семерых офицеров и выделить для нижних чинов 20 знаков отличия военного ордена. Наместник не только утвердил все представления командующего эскадрой, но некоторым офицерам назначил награды более высокие, чем испрашивались. Зато нижним чинам вместо 20-ти выделили всего 12 Георгиевских крестов.
     Все участники войны с японцами на Востоке были награждены медалями «В память русско-японской войны». Медаль имела три вида. Серебряной награждали участников защиты Порт-Артура, светло-бронзовой – всех непосредственных участников войны, а темно-бронзовой – не принимавших участие в боях, но находившихся на службе на Дальнем Востоке. Вероятно, и Василий Степанович Агафонов был награжден серебряной медалью, как участник защиты Порт-Артура. К сожалении, о жизни его пока ничего не известно. Но, возможно, в Карпинске до сих пор живут потомки Василия Степановича и Евгении Ивановны Агафоновых. Может быть, у них сохранились семейные фотографии с изображением Василия Степановича, информация о нем, а даже и медаль, как семейная реликвия.
     Конечно, все слышали о легендарном крейсере «Варяг», но, оказывается, не менее легендарным был и минный заградитель «Амур», на котором служил наш земляк Василий Степанович Агафонов – участник вышеописанных событий.

                                                     






Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 05.02.2017 :: 17:52:22
Статья опубликована в газете «Рабочий Волчанск» 3 февраля 2017 г., № 4. С.3


КТО  ПОХОРОНЕН  В КАРПИНСКЕ У  СТЕН  ВВЕДЕНСКОГО  СОБОРА?


     Два года назад, по инициативе авторов книги «От приписной до приходской» М.Э.Бураева и М.С.Бессонова, была начата работа над проектом: «Пока человека помнят, он продолжает жить». Задачей которого было возвращение из небытия имен тех кто похоронен на старом кладбище возле церкви во имя Казанской иконы Божией Матери. Результатом работы должно стать установление Поклонного креста в память тех кто погребен не только на этом кладбище, но и на других, кто жил, работал на Богословском заводе, в Карпинске. То есть Поклонный крест должен стать своеобразным местом памяти всех кто на протяжении 250 лет создавал историю заводского поселка, города.
     За два года были просмотрены метрические книги за 110 лет, с 1801 г. по 1917 г.  Выявлено 18476 имен. С 1828 г. в разделе о смерти появляется графа «где погребены»: «в кладбище», «на общем кладбище», «на приходском кладбище». Несколько десятков умерших были погребены на кладбищах Лобвинского и Баронского зимовьев и в других местах.
Как-то закрепилось мнение, что возле Введенского собора были похоронены родители изобретателя радио Александра Степановича Попова. Но, оказалось, это не совсем так. Мать Александра Степановича, Анна Степановна, была похоронена на приходском кладбище возле церкви во имя Казанской иконы Божией Матери. Были выявлены имена четырех человек погребенных в ограде Введенского собора. Это горный начальник Богословских заводов подполковник Константин Данилович Романовский; заштатный священник Красногорского села Верхотурского уезда Тимофей Тимофеевич Тимофеев; протоиерей Введенского собора Степан Петрович Попов и священник Введенского собора Евлампий Иванович Уваров. Что же известно на данный момент о тех, кто похоронен возле Введенского собора?

Романовский Константин Данилович


В метрической книге за 1866 г. сохранилась запись: «13 декабря умер/16 декабря погребен Корпуса Горных Инженеров подполковник Константин Данилов Романовский, 40 лет, умер от чахотки. Погребение совершали: протоиерей Андрей Коровин, священники Алексей Бабин, Михаил Чемесов, диакон Аристарх Дерябин, дьячок Филипп Пономарев, дьячок Анатолий Флоровский, пономарь Василий Молоковский; при Введенском соборе».
Константин Данилович Романовский родился в Миасском заводе в 1826 г.  Его отец, надворный советник, штаб-лекарь Данило Константинович, происходил из польских дворян, который начал службу лекарским учеником в полку. Затем служил уездным лекарем в Новороссийской губернии, уездным лекарем в Верхнеуральске, штаб-лекарем на заводах Кнауфа в Пермской и Оренбургской губерниях. С 1811 г. заведующий госпиталем на Златоустовских заводах, куда входил и Миасский завод. В госпитале Миасского завода Д.К.Романовский начал службу в 1821 г., в формулярных списках его имя значится до конца 1830-х гг. В Миассе семья Романовских жила в деревянном доме на 2-й линии улицы Трактовой (Кундравинской). У Данилы Константиновича было две дочери: Прасковья и Любовь, которая вышла замуж за горного инженера Ивана Ивановича Редикорцева, бывшего горным начальником Богословских заводов до К. Д. Романовского, и пять сыновей: Владимир, Александр, Николай, Константин и Геннадий.
     Константин Данилович учился в Горном институте в Петербурге, который и окончил в июне 1847 г. в чине поручика, получив при выпуске в награду паяльный прибор Платнера. Распределен он был на Златоустовские заводы. В 1850 г. он в Екатеринбурге – помощник управляющего Центральной лабораторией Уральских заводов, в 1852 г. он уже исправляющий должность управляющего лабораторией. В том же 1852 г. по приказу главного начальника горных заводов Урала В.А.Глинки производил пробу и химическое разложение отвальных шлаков от медной плавки на Богословском заводе. В 1857 г. в чине штабс-капитана исполнял должность старшего смотрителя по управлению золотых промыслов в округе Гороблагодатских заводов.
     В 1861 г. Константин Данилович уже подполковник Корпуса горных инженеров, а в 1865 г. управитель Миасского завода и золотых промыслов Златоустовского горного округа. Романовский занимался минералогией и в 1863 г. им была издана «Таблица для определения минералов и руд помощью паяльной трубки». Был действительным членом Уфимского губернского статистического комитета и принимал активное участие в его занятиях. Занимался древностями и имел коллекцию монет и других предметов. Когда Императорская археологическая комиссия обратилась к членам губернских статистических комитетов к содействию ей своими изысканиями, то Константин Данилович осенью 1865 г. занялся исследованием курганов возле Миасского завода, где было найдено много вещей интересных в археологическом отношении. Это были первые раскопки с научной целью в здешнем крае. Находки из курганов поступили в музей при статистическом комитете. Также в музей были переданы Романовским медное копьё и медный наконечник стрелы, найденные в разрезе при добыче золотоносных песков при Атлянском золотом руднике.
     Приказом по Корпусу горных инженеров от 30 августа 1865 г. Константин Данилович был награжден орденом Святого Станислава 2-й степени. А приказом от 18 сентября того же года Романовский был назначен горным начальником Богословских заводов. Живя в Богословске, продолжал сотрудничать с Уфимским статистическим комитетом и просил не слагать с него, из-за перевода в другую губернию, звания члена. К сожалении, на посту начальника Богословского горного округа К.Д.Романовский пробыл чуть больше года и умер от чахотки 13 декабря 1866 г. Приказом по Корпусу горных инженеров от 20 января 1867 г. он был исключен из списков. Судя по метрическим записям, он был первым кто удостоился чести быть похороненным в ограде Введенского собора.
     У Константина Даниловича Романовского была жена Елизавета и дочь Варвара, которые с 6 февраля 1870 г. получали пенсии из эмеритальной кассы горных инженеров: вдова 107 руб. 22 коп., а дочь 35 руб. 73 коп. Дочь Варвара впоследствии вышла замуж за горного инженера, статского советника Николая Александровича Пушковского, бывшего в 1891-1897 гг. горным начальником Гороблагодатских заводов. У них были дети: Борис и Марионилла. Так что, вполне возможно, найти потомков Константина Даниловича Романовского.
     Младший брат К.Д.Романовского, Геннадий Данилович Романовский, тоже был горным инженером. Проводил разведочные работы в Подмосковном угольном бассейне, в Поволжье на Самарской Луке. Изучал геологию Туркестана и вместе с И.В.Мушкетовым составил первую геологическую карту региона. Впервые в отечественной практике осуществил механизированное бурение. Руководил бурением глубоких скважин на подземные воды в окрестностях Петербурга, в Крыму. Предсказал нефтеносность Урало-Волжского района и Ферганской долины. Профессор Горного института, заведующий кафедрой горного и маркшейдерского искусства. Тайный советник, член Горного ученого комитета.
     Кстати, Геннадий Данилович тоже посещал наши края. В своей статье «О золотопромышленности на Урале», опубликованной в Горном журнале в 1868 г., он писал: «…познакомившись с хозяйственною и техническою частями вообще казенных промыслов и осмотрев главнейшие разрезы и промывки на промыслах в Златоустовском, Екатеринбургском и Богословском округах, я заметил еще следующие условия, неблагоприятные для казенной добычи золота…». В том же году у него вышла статья «О турьинских медных рудах и рудниках в Богословском округе».   
     Еще одни брат, Николай Данилович Романовский, тоже был горным инженером, статским советником, помощником управляющего технической частью Санкт-Петербургского монетного двора.
     В 2016 г. исполнилось 190 лет со дня рождения Константина Даниловича Романовского, а 13 декабря 2016 г. (по старому стилю) 150 лет со дня его смерти. Известный уфимский и оренбургский историк-краевед XIX в. Руф Гаврилович Игнатьев в некрологе, опубликованном 23 февраля 1867 г. в Уфимских губернских ведомостях, писал так: «Романовский принадлежал к тем честным труженикам, которые ищут познаний для знания. – Статистический Комитет лишился в нём полезного сочлена. Достойно помянуть его добрым словом!». 

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 28.05.2017 :: 12:44:19
Статья опубликована в Историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 3 к газете «Карпинский рабочий» № 12. Карпинск, 29 марта 2017. С.4-5.
 

ИЗ  РОДА  СИБИРСКИХ  ЗОЛОТОПРОМЫШЛЕННИКОВ


     Хотел бы продолжить знакомить читателей «Богословского родника» с теми, кто похоронен на старом кладбище при Казанской церкви и их родственным окружением. В метрической книге Введенского собора Богословского завода за 1910 г. есть такая запись: «26 октября умерла от рака вдова статского советника Татьяна Христофорова Наумова, 58 лет». Татьяна Христофоровна происходила из рода сибирских купцов-золотопромышленников Поповых, которых считают первыми сибирскими золотопромышленниками.

ПОПОВЫ


     Сами же Поповы происходили из Верхотурья. Так в ревизской сказке купцов и мещан г. Верхотурья за 1816 г. среди купцов 1-й гильдии записаны Андрей Яковлевич Попов (54 года) и его племянники Федот Иванович (34 лет) и Степан Иванович (28 лет) Поповы. Купец 1-й гильдии Иван Яковлевич Попов, которому на момент предыдущей ревизии (в 1812 г.) было 59 лет, умер в 1813 г. Еще один их брат Петр Яковлевич Попов (60 лет) по ревизии 1812 г. числился среди купцов 2-й гильдии, но «по не объявлению капитала перемещен в верхотурские мещане в 1814 г.». С Петром записаны его сыновья Иван, Николай и Семен. Сыновья четвертого брата, Алексея Яковлевича Попова, Андрей (24 лет), Василий (21 года) и Христофор (16 лет) в 1813 г. с объявленным капиталом переписались из 2-й гильдии в третью. 
     В дальнейшем Андрей Яковлевич Попов с племянниками Федотом и Степаном Ивановичами Поповыми по указу Пермской казенной палаты от 23 ноября 1822 г. были отчислены в семипалатинское купечество, а Андрей и Христофор Алексеевичи Поповы по указу той же казенной палаты от 13 мая 1826 г. отчислены в усть-каменогорские 2-й гильдии купцы (Василий Алексеевич умер в 1823 г.). В Верхотурье оставались только дети Петра Яковлевича Попова, ветвь которых пресеклась.
     Вся последующая деятельность Поповых была связана с Сибирью. Из биографического справочника «Томские купцы…» можно узнать, что Андрей Яковлевич, в своё время, служил управляющим Богословскими горными заводами Походяшиных. С 1810-х занимался винными откупами, арендовал казённые Каменский, Боготольский и Екатерининский винокуренные заводы, в 1828-1832 гг. – Падунский винокуренный завод в Тобольской губернии. Входил в число крупнейших винных откупщиков Сибири, вместе с племянниками Федотом и Степаном Поповыми получил более 1 миллиона рублей прибыли.
     В 1827 г. получил разрешение Комитета министров на поиски и разработку золотосодержащих песков в сибирских губерниях. Организованные им поиски увенчались первым успехом: в 1828 г. в Липченской волости Тюменского округа Тобольской губернии было открыто 4 золотосодержащих прииска, в Томском округе открыт 31 прииск, в следующем 1829 г. открыто 10 золотых приисков на притоках р. Берикюль в Мариинском округе. Со своим племянником, Федотом Ивановичем Поповым, организовал золотопромышленную компанию (1830 г.), одну из первых в Сибири.
     Был для своего времени достаточно свободомыслящим человеком. Являлся одним из первых томских благотворителей: совместно с племянником Федотом Ивановичем построил церковь в томском пригороде на р. Басандайке. Завещал 15000 рублей на строительство в Томске здания мужской гимназии, 40000 рублей – на открытие Сибирского женского института, 50000 рублей – на учреждение банка в Верхотурье. Но решением императора Николая I основная часть завещанных денег (255000) была направлена на устройство Сибирского общественного банка, открытого в Томске в 1844 г. На проценты с доходов банка – по 2000 рублей ежегодно – предполагалось открытие и содержание двух женских учебных заведений, в их числе – Мариинской женской гимназии в Томске. Был удостоен почётного звания коммерции советника. Главными наследниками Андрея Яковлевича стали племянник Степан Иванович Попов и племянница Татьяна Ивановна, жена купца Е.В.Филимонова. Последние шесть лет жизни болел и безвыездно жил в С.-Петербурге, где скончался 20 декабря 1833 г. и был похоронен в Александро-Невской лавре.
     Попов Федот Иванович в 1830 г.был удостоен почётного звания коммерции советника. Купил в Томске дом у мещанина Степнова и устроил кожевенное и салотопенное заведения вблизи Томска. В 1820-х брал подряды на перевозку по Сибири железных товаров, доставлял свинец с Нерчинских горных заводов в Петербург, медные деньги из Томска и Барнаула – в Екатеринбург. Вместе с дядей, Андреем Яковлевичем, снаряжал поисковые партии; в 1830 г. генерал-губернатором Западной Сибири был признан «равным участником» компании А.Я.Попова в организации приисков золотосодержащих песков. В феврале 1832 г., незадолго до своей смерти, составил компанию с И.Д.Асташёвым. Сам лично участвовал в поисковых экспедициях, во время одной из них сильно простудился и вскоре скончался от скоротечной чахотки 20 апреля 1832 г. Оставался холостым, всё свое имущество завещал брату Степану Ивановичу Попову. 
     Попов Степан Иванович числился семипалатинским 1-й гильдии купцом, имел сословное звание потомственного почётного гражданина, почётное звание коммерции советника. Занимался соляными откупами, организовал доставку соли из Коряковского озера (на севере современной Республики Казахстан) в Тобольскую губернию; в 1839-1842 гг. выполнял винные откупа в Самарской губернии (559000 рублей ежегодно).
     Получил наследство брата Федота Ивановича (в том числе 2000 десятин земли в устье р. Басандайки) и дяди Андрея Яковлевича. В 1833 г. (по другим сведениям в 1839 г.) приобрел земельный участок (3000 десятин) в Спасской волости Томского округа по течению р. Басандайки у статского советника К.В.Меллера, оформил его на имя своей дочери и построил на нём винокуренный завод, названный в честь дочери Александринским. Кроме того, на его землях в пригороде Томска действовали кожевенная мануфактура, мыловаренное и салотопенное заведения.
     Состоял в золотопромышленной компании с Андреем Яковлевичем Поповым, не позже 1834 г. вошёл в «Компанию по производству золотых промыслов господ надворного советника Асташёва и коммерции советника Степана Попова. В 1833 г. получил официальное разрешение на поиски руд в Баян-Аульском и Каркаралинском округах Семипалатинской области, открыл залежи серебро-свинцовых и медных руд и каменного угля, организовал их добычу. В 1844 г. построил Благодатно-Стефановский серебро-свинцовый и медеплавильный завод в Каркаралинском округе, в 1849 г. Александровский плавильный завод в Баян-Аульском округе, затратив на их устройство около 3000000 рублей. За 1844-1851 гг. получил 25 пудов серебра, 20000 пудов свинца, а в течении одного 1851 г. на его рудниках и приисках было добыто 52600 пудов каменного угля, 775000 пудов серебросвинцовых и медных руд. В годы Крымской войны 1853-1855 гг. обеспечивал поставки свинца в военное ведомство.
     Осваивал рудные богатства Северного Казахстана, общался с казахским просветителем Чоканом Валихановым, исследователем П.П.Семёновым-Тяньшанским. При одном из серебросвинцовых заводов устроил небольшой музей, собирал и записывал легенды и предания. Завёл под Семипалатинском хуторское хозяйство, производил опыты по акклиматизации различных растений, был избран членом-корреспондентом Московского общества сельского хозяйства.
     За крупные вклады в благотворительность и меценатские пожертвования Степан Иванович был награжден орденами св. Станислава 3-й степени и св. Анны 3-й степени. Умер 7 марта 1852 г. и был погребен в приделе церкви, построенной близ р. Басандайки. 
     В семье Степана Ивановича Попова было трое детей: сыновья Николай (родился в мае 1815 г. в Верхотурье), Александр и дочь Александра, вышедшая замуж за статского советника П.Д.Завелейского.
     Попов Николай Степанович унаследовал вместе с братом Александром всё горнозаводское хозяйство отца, а также его земли и недвижимое имущество, которое оценивалось без малого в 1500000 рублей. Они же приняли и все обязательства по долгам, достигавшим 500000 рублей. Для выплаты долгов братья вынуждены были заложить несколько рудников, но вследствие неумелого хозяйствования долги выросли до 4000000 рублей. На рудники и заводы Поповых был наложен арест.
     Заботясь о доброй памяти об отце, братья Поповы старались выплачивать долги из доходов предприятий и выплатили около 400000 рублей. Николай Степанович предполагал продать Басандайское имение для завершения выплаты долгов, но не успел, так как умер в 1870 г. После его смерти Басандайская лесная дача, или Храпинский бор, получили в наследство его вдова, Александра Михайловна (урожденная княжна Баратова), и сын Степан Николаевич. В 1879 г. для оплаты кредиторской задолженности было продано с торгов недвижимое имущество в составе Басандайского имения с усадьбой и мельницей.
     Попов Андрей Алексеевич, сын Алексея Яковлевича Попова, был усть-каменогорским купцом 2-й гильдии, потомственным почётным гражданином. Занимался добычей золота. В 1844 г. внес деньги на открытие первого в Томске Мариинского детского приюта. Пожертвовал на строительство Троицкого кафедрального собора золотой крест весом в полтора фунта (600 граммов), украшенный бриллиантами и изумрудами. Его брат Христофор Алексеевич Попов тоже был усть-каменогорским купцом 2-й гильдии, потомственным почетным гражданином, томским домовладельцем. Братья принимали активное участие во внешнеторговых операциях на Сибирской линии. По некоторым данным в 1834 г. привозили на линию товаров на 42000 рублей. Неоднократно отправляли товарные караваны в казахскую степь, Среднюю Азию и северо-западный Китай. В 1851 г. Андрей и Христофор Алексеевичи Поповы вошли в компанию организованную Степаном Ивановичем Поповым.
     Попов Христофор Алексеевич был женат на Александре, дочери золотопромышленника Мины Яковлевича Щепоткова. Имел пятерых детей: Николая, Алексея, Василия, Варвару и Татьяну. Чтобы немного узнать о Татьяне Христофоровне давайте обратимся к эссе «Из глубины веков», написанного женой её правнука Линой Петровной Широких.
     Вот что она пишет: «Татьяна Христофоровна рано осталась сиротой и была отдана в приют, организованный её же родителями. Позднее она была передана опекой семье Сапожниковых, где в 1869 г. произошла её первая встреча с будущим мужем Николаем Ивановичем Наумовым. После окончания Томской Мариинской гимназии некоторое время служила счетоводом на золотых приисках Лидии Алексеевны Шанявской.   
     Вскоре Таня получила пособие для поездки в Петербург, куда приехала 7 августа 1873 г. и поступила в Медико-хирургическую Академию. Таня с подругой Маней Гейштор входили в кружок сибиряков, занимались просветительством и распространением литературы. Татьяна Христофоровна окончила Медико-хирургическую Академию в составе первого выпуска женщин-врачей в России. В Петербурге произошла вторая встреча с Николаем Ивановичем Наумовым, а в 1874 г. состоялась их свадьба. После вынужденного переезда в Сибирь, из-за гонений на мужа, стала первой женщиной хирургом-гинекологом Сибири. Была активной народницей, применявшей свой врачебный опыт среди крестьян. За доброту и большую помощь женщинам поселок недалеко от города Томска в её честь назван Наумовкой»
. После смерти мужа в 1901 г. Татьяна Христофоровна жила в семье дочери Веры Николаевны Наумовой-Широких, которая была замужем за инженер-технологом, помощником главноуправляющего Богословским горным округом Иваном Ивановичем Широких.
     Сибирский просветитель, этнограф, путешественник, археолог Александр Васильевич Адрианов писал о Поповых: «Эта фамилия, которая, составляя лучшее украшение Томска, должна быть запечатлена в его летописях как фамилия благодетелей города на вечные времена. Для старого и малого из купеческой среды она навсегда должна остаться символом той общественной роли, какую может и должен выполнить каждый местный представитель капитала, в его заботах о благе и процветании его родного угла».

                                         Михаил Бессонов, историк-архивист

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 04.06.2017 :: 14:03:11
Статья опубликована в газете «Рабочий Волчанск» № 21 от 2 июня 2017. С.1-2


СТОЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ  ДЕПУТАТСКОГО  КОРПУСА  НА  КАРПИНСКОЙ  ЗЕМЛЕ


     Прошло сто лет с событий, которые изменили не только историю России, но и историю всего мира. В 1917 г. в России произошли две революции: Февральская (23-28 февраля по старому стилю) и Октябрьская (25-26 октября по старому стилю). В результате Февральской революции был создан высший исполнительно-распорядительный и законодательный орган государственной власти – Временное правительство, которое в период своего существования по октябрь 1917 г. провело ряд реформ. В том числе произошло реформирование местных органов власти и самоуправления. В аппарате местной власти происходили процессы децентрализации и демократизации — под сильным давлением снизу. Были ликвидированы посты генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников, полицейские и жандармские должности и управления. Местную администрацию возглавили губернские, городские и уездные комиссары Временного правительства.
     Значительно расширялись объем полномочий и компетенция земских и городских органов самоуправления. Впервые создавались волостные земские учреждения: волостные земские собрания и управы. В связи с этим упразднялись волостные органы и соответствующие им должности (волостной сход, правление, суд, волостной старшина). Волостные и уездные земские учреждения стали избираться на основе всеобщего, равного и прямого избирательного права при тайном голосовании. Постановлением Временного правительства от 21 мая 1917 г. было утверждено «Временное положение о волостном земском управлении», которое было опубликовано в Вестнике Временного правительства 25 мая.
     По Правилам приведения в действие временного положения уездные земские управы не позднее двух недель со дня обнародования должны были определить «по каждой волости число членов избирательной комиссии…, а также особое лицо для председательствования в означенной избирательной комиссии», устанавить границы земских волостей, определить общее число волостных гласных по каждой волости. При определении числа гласных волостных земских собраний наблюдается, чтобы для волости с числом жителей наиболее близким к среднему по волостям уезда устанавливалось 35 гласных; для волостей с большим населением означенное число гласных соответственно увеличивается, а для волостей с меньшим населением в той же мере понижается. Списки лиц, имеющих право участвовать в выборах волостных земских гласных, должны быть составлены волостною избирательною комиссиею по каждому сельскому избирательному округу не позднее месяца со дня обнародования настоящих правил. 
     Председатели волостных избирательных комиссий должны в течение трех дней после оглашения списка избранных волостных гласных созвать и открыть первое волостное земское собрание. Реформа затронула и территорию Богословской волости. В Государственном архиве Свердловской области (ГАСО) сохранилось 13 протоколов заседаний (собраний) гласных Богословского волостного земства за период с 17 сентября 1917 г. по 4 января 1918 г. Ведомcтву волоcтного земcтва, в пределах волости, подлежали,  дела меcтного общеcтвенного xозяйcтва и упpавления. В ряде рассказов постараюсь информировать читателей о том, как проходили эти заседания, какие вопросы поднимались и решались.
     Председателем избирательной комиссии Богословского волостного земства был юристконсульт Богословского горного округа Станислав Казимирович Орловский, который и открыл первое заседание 1-й сессии гласных (депутатов) 17 сентября 1917 г. Позволю себе перечислить всех гласных присутствовавших на этом собрании, возможно, их потомки до сих пор живут в Карпинске: Левин А.П., Раев С.Г., Панев Евгений Петрович (монтер телефонной службы), Ивашев Трофим Константинович (счетовод Богословского завода), Белавин Иван Иванович (врач), Белошейкин Петр Емельянович (токарь Богословского завода), Приходько Пантелеймон Васильевич (горный инженер), Барышников Александр Петрович (заведующий техническим и чертежным бюро Богословского горного округа), Черных П.В., Черневский Константин Иванович (в 1916 г. помощник заведующего Воронцовским рудником), Авраамов Павел Яковлевич (провизор), Алексеев Алексей Ильич (фельдшер), Коноплев Павел Григорьевич (счетовод Богословского завода), Гвоздев Семен Петрович (священник), Чазов Павел Андреевич (учитель), Тимофеев Максим Васильевич (заведующий лабораторией Богословского завода), Воеводкин И.Л., Жуков Николай Яковлевич (счетовод каменноугольной копи), Зверев Д.Е., Агафонов И.И., Аникин Иван Петрович (электромонтер), Тюфтяев Алексей Васильевич, Грехов Николай Тимофеевич, Якимов С.П., Кайгородцев А.И., Юрлов Степан Андреевич (мастер Богословского завода), Климов Виктор Васильевич (помощник бухгалтера Богословского горного округа), Марьев А.Т., Хасанов Галим, Фахрутдинов, Исаков П.П., Брезгин Е.П. Отсутствовали Шляев Ф.М. и Амутных Ф.К.
     До избрания президиума председательствование на собрании было передано старейшему из гласных Белавину, который и приветствовал собрание. Поприветствовал собрание и уездный комиссар северного района Тюфтяев, а Левин огласил декларацию на задачи волостного земства. Белавин предложил избрать президиум общих собраний гласных записками и закрытой баллотировкой. Что и было исполнено. Председателем был выбран Чазов, товарищем председателя (заместителем – прим.М.Б.) Авраамов, а секретарем Коноплев.
     Чазов передал собранию привет и пожелания от местных земских учителей и учительниц, а также огласил повестку дня: 1) Определение количества членов в волостную управу. 2) Установление окладов жалования председателю и членам волостной управы. 3) Выборы председателя и членов управы. 4) Выборы членов мирового суда. 5) Выборы заместителя председателя управы.
     Гласный Приходько предложил в ознаменование открытия волостного земства открыть народный дом в Богословском заводе. Обсудив данное предложение, собрание постановило при первой же возможности открыть таковой.
     По повестке дня было решено: избрать в волостную управу председателя и двух членов; закрытой баллотировкой были установлены оклады жалования председателю 350, а членам управы 250 руб. в месяц; председателем управы большинством голосов был избран Тюфтяев Алексей Васильевич, а членами Белошейкин Петр Емельянович и Жуков Николай Яковлевич; членами мирового суда были избраны Аникин Иван Петрович и Панев Евгений Петрович, а кандидатами к ним Грехов Николай Тимофеевич и Тимофеев Максим Васильевич.
     Так как А.В.Тюфтяев в данный момент занимал должность уездного комиссара и по этой причине не мог вступить в долность председателя волостной управы, то собрание постановило предоставить ему месячный отпуск на предмет увольнения от должности комиссара. А для скорейшего разрешения этого вопроса было решено просить телеграммой Министра внутренних дел освободить Тюфтяева от должности комиссара. Заместителем же управы был выбран Белошейкин П.Е. На этом первое заседание было закрыто.
     Следующее заседание состоялось 20 сентября в 7 часов вечера в здании Богословского общественного собрания.
     Председателем была оглашена повестка дня, в которую вошли вопросы: 1) Школьный. 2) Продовольственный. 3) О передаче дел от комитета общественной безопасности в ведение земской управы и об охране населения. 4) О приискании здания для помещения управы. 5) О передаче дел волостного правления волостной управе. 6) Назначение окладов жалования служащим управы. 7) О средствах. 8) О здании строящейся гимназии.
     По первому вопросу председатель рассказал собранию о тяжелом и безобразном положении, в котором находилась и находится в настоящее время школа в Богословском заводе. Гласный Приходько доложил собранию, что по осмотре здания новостроящейся школы им и гласным Барышниковым выяснилось: «а) При недостатке рабочих сил постройка здания в текущий учебный сезон закончена быть не может. б) Если же нанять достаточный комплект соответствующих рабочих, то означенное здание может быть приготовленным для занятий к 1-му января настоящего учебного сезона, но без оштукатурки. в) Кладка нескольких печей в здании закончена, но печи не просушены и если здание школы оставить в не закупоренном виде, то от наступивших заморозков печи легко могут быть разрушены». Для просушки печей Приходько предложил нанять сторожа.
     После всестороннего обсуждения этого вопроса собрание постановило: 1) Принять надзор за окончанием работ по постройке школы на себя. 2) Избрать школьно-строительную комиссию из пяти человек, которой поручить, совместно с управой, составить смету на окончание постройки училища и делегировать членов комиссии в Верхотурскую земскую управу для личных переговоров о средствах на достройку. Открытым голосованием в комиссию были выбраны: Барышников, Приходько, Воеводкин, Агафонов и Чазов. 3) В виду того, что на угольных копях в настоящее время не имеется училища и вследствие чего не создается возможным большинству граждан, населяющих угольную копь, учить своих детей – поручить школьно-строительной комиссии совместно с управой и гласными копей разработать проект и приложить все усилия к открытию смешанной русско-татарской школы на угольных копях.
     Во время обсуждения продовольственного вопроса председателем собрания был оглашен текст телеграммы Министра продовольствия, присланной Надеждинской районной Продовольственной управой, в которой указывалось, что до издания Временным правительством соответствующего постановления, продовольственное дело должно вестись на прежних основаниях и частичная передача его по усмотрению отдельных продовольственных Комитетов не должна быть допускаема. После обмена мнений, для упорядочения продовольственного дела в Богословском заводе, собрание постановило: предложить местной Продовольственной управе иметь двух платных членов с окладом жалования по 250 руб. в месяц и предложить кандидатов на занятие этих должностей. Выборы отложить до приискания кандидатов.
     По третьему вопросу управе было поручено немедленно приступить к принятию дел от Комитета общественной безопасности. После всестороннего обсуждения вопроса об охране населения постановили: поручить управе совместно с начальником милиции разработать план по охране населения и доложить таковой ближайшему земскому собранию.
     По вопросу о подыскании помещения для управы постановили: поручить управе войти в переговоры с торговлей сельского общества о выяснении условий, на каких торговля согласится представить управе пользование зданием волостного правления. Кроме того составить план и определить стоимость ремонта этого здания.
     Так как передача дел от волостного правления управе намечалась на 21 сентября, то обсуждение этого вопроса отпало.
     Открытым голосованием служащим управы были установлены следующие оклады жалования: секретарю от 200 до 250 руб. в месяц; 3 служащим – 300 руб.; сторожу – 50 руб.; 3 мальчикам – 75 руб.; 2 сторожам при арестном помещении – 100 руб.; на отопление, освещение, поддержание чистоты и канцелярские расходы – 200 руб. Всего 975 руб.
По вопросу о средствах постановили поручить управе обратиться с просьбою в Верхотурское уездное земство о выдаче ссуды волостной управе в сумме 10 000 руб. для ведения дел до 1 января 1918 г.
Выяснение истории по вопросу о здании новостроящейся гимназии постановили передать школьно-строительной комиссии.
По исчерпывании повестки дня председатель собрания огласил отношение Управления Богословского горного округа, которым земское собрание ставилось в известность о следующем: Надеждинская районная управа запретила Управлению округом закупать местное сено для собственных нужд. С прекращением подножного корма потребность сена Управлению равна 4000 пудов в сутки. Срочная немедленная поставка местного сена, безусловно, необходима, иначе лошади округа погибнут и округ встанет.
После обсуждения означенного отношения постановили: «просить Надеждинскую районную управу разрешить округу закупку сена на местных сенных рынках лишь при условии возмещения закупленного сена – сеном заготовленным округом из других мест, дабы местное население не оставить без сена, причем цены на сено, доставленное округом взамен купленного не должны быть выше существующих в Богословске и сено качеством должно быть подходящее». Так закончилось второе заседание Богословского волостного земства.

(продолжение следует)


                             
     Михаил Бессонов
                 историк-архивист, член Союза журналистов России


Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 22.07.2017 :: 14:02:29
Статья опубликована в Историко-краеведческом выпуске «Богословский родник» № 4 к газете «Карпинский рабочий» № 16. Карпинск, 26 апреля 2017. С.4-5 и «Богословский родник» № 5 к газете «Карпинский рабочий» № 21. Карпинск, 31 мая 2017. С.3.


ИЗ  РОДА  СИБИРСКИХ  ЗОЛОТОПРОМЫШЛЕННИКОВ


     В предыдущей статье рассказывалось о Татьяне Христофоровне Наумовой из рода золотопромышленников Поповых. Но её муж, Николай Иванович Наумов, и дочь Вера Николаевна Наумова-Широких тоже неординарные личности, которые заслуживают отдельного рассказа.

НАУМОВЫ


     Наумов Николай Иванович родился в Тобольске 16 мая 1838 г. в семье чиновника, служившего в тобольской магистратуре, а потом в Омске прокурором. Мать умерла рано, когда Коле исполнилось только семь лет. О своем детстве Николай Иванович вспоминал: «Дом наш в г. Омске выходил окнами на площадь перед крепостным валом. Летом, обыкновенно в одиннадцать часов утра, на этой площади производили учение солдат, и тут же их секли и розгами, и палками, и шомполами от ружей. Далеко разносились крики терзаемых жертв. На этой же площади гоняли сквозь строй и солдат, и преступников…Я плакал, забивался в подушки, чтобы не слышать барабанного боя и раздирающих душу криков...». Когда Коле шел девятый год, его отца перевели на службу в Томск советником Губернского правления. Мальчик начал учиться в Томской гимназии, где познакомился с Н. М. Ядринцевым (сибирский писатель и общественный деятель, исследователь Сибири и Центральной Азии – прим.М.Б.). После грубого замечания инспектора о бедной одежде мальчика, оскорбленный отец забрал Николая из гимназии.
          В 1856 г. поступил на военную службу юнкером в 5-й Сибирский линейный батальон. Благотворное влияние на молодого Наумова оказал офицер А.А. Зерчанинов, под руководством которого юноша занимался своим самообразованием. Находясь на военной службе, Н.И.Наумов написал первый рассказ «Случай из солдатской жизни», который был опубликован в 1859 г. под псевдонимом «Вольноопределяющийся Н. Корзунов» в редактировавшемся Н.Г.Чернышевским «Военном сборнике».
Стремясь к образованию, в 1860 г. вышел в отставку и приехал в Петербург, где готовился к экзаменам экстерном за гимназический курс и в качестве вольнослушателя посещал занятия в университете. За участие в студенческих волнениях 12 октября 1861 г. он был арестован и заключен в Петропавловскую крепость, из которой 17 октября был переведен в Кронштадт. 6 декабря 1861 г. был освобожден и исключен из университета.
       В 1861-1862 гг. в журнале «Светоч» появляется цикл его рассказов «Мирные сцены военного быта», печатаются рассказы в журналах «Народная беседа» и «Искра». К этому времени относится начало сотрудничества Николая Ивановича в журналах «Современник» и «Отечественные записки». В 1862 г. сблизился с каракозовцами (вошел в худяковскую коммуну) и был арестован по подозрению в участии в обществе «Земля и воля», но через два месяца освобожден за недоказанностью его вины. Большой успех выпал на опубликованный в «Современнике» в 1863 г. задушевный рассказ из народной жизни «У перевоза». Первые же произведения Наумова выявили демократическую направленность его творчества, устойчивый интерес к жизни пореформенного крестьянства, но в то же время показали слабое еще знание жизни народа.
       В 1864 г. Николай Иванович возвратился в Сибирь. Его влекло туда желание ближе познакомиться с народной жизнью и надежда, что честным исполнением своих обязанностей он сможет принести пользу крестьянам. Будучи участковым заседателем Тобольского земского суда, много ездил по сибирским деревням.Сближается с членами «Общества независимости Сибири» Н.М.Ядринцевым и Г.Н.Потаниным (русский географ, этнограф, публицист, один из основателей сибирского областничества – прим.М.Б.). В сентябре 1865 г. в Тобольске у него был произведен обыск, и, хотя ничего существенного не было обнаружено, его арестовали по делу сибирских «сепаратистов». Следствие затянулось и только 8 апреля 1868 г. Н.И.Наумов был освобожден от суда.
       После освобождения Николай Иванович служил участковым заседателем земского суда в Кузнецке, Мариинске, Томске, бывал в Тисуле, Осинниках. Находясь на государственной службе, стремился приносить народу осязаемую пользу, но после нескольких лет пришел к заключению, что быть одновременно честным человеком и чиновником совершенно невозможно. Так и не написав ни одного произведения, в 1869 г. оставил службу и вернулся в Петербург.
       На петербургский период пришелся расцвет литературной деятельности и известности Н.И.Наумова, когда его лучшие очерки и рассказы публикуются в журналах «Дело», «Отечественные записки», «Русское богатство», впоследствии составившие сборники: «Сила солому ломит» (1874), «В тихом омуте» (1881), «В забытом краю» (1882), «Паутина» (1888). Особый успех имел сборник «Сила солому ломит» (рассказы из быта сибирских крестьян), изданный кружком чайковцев. Книга имела свыше 400 страниц текста и по цензурному уставу 1865 г. была освобождена от предварительной цензуры. Каждый рассказ начинался с новой страницы и имел свой заглавный лист. Это позволяло дробить книгу на мелкие брошюры и распространять в народе. Чтение рассказов Наумова давало возможность пропагандистам-народникам ставить вопросы об эксплуатации, кулачестве, тяжести податей. В записной книжке Софьи Перовской (одна из руководительниц революционной народнической организации «Народная воля» - прим.М.Б.) сохранился вопросник по рассказам "Юровая" и "Крестьянские выборы", помогавший целенаправленно вести беседу с крестьянами. После "процесса 193-х" (1877--1878) сборник был запрещен. По свидетельству Г. В. Плеханова (теоретик и пропагандист марксизма, философ – прим.М.Б.), «В семидесятых годах Н. И. Наумов пользовался огромной популярностью в самых передовых слоях нашей народнической (тогда самой передовой) „интеллигенции“. Его произведениями зачитывались. Особенный успех имел сборник: „Сила солому ломит“».
       Здесь в Петербурге в 1874 г. состоялась свадьба Николая Ивановича Наумова и Татьяны Христофоровны Поповой. В 1879 г. он близко сошелся с кружком писателей-народников. В круг его друзей входят А. М. Скабичевский (русский литературный критик и историк русской литературы – прим.М.Б.), С. Н. Кривенко (русский публицист народнического направления – прим.М.Б.). Несмотря на довольно активную писательскую деятельность Наумова в начале 80-х годов, литературный труд не обеспечивал писателя и его семью.
       В 1884 г. из-за тяжелого материального положения писатель был вынужден снова вернуться в Сибирь на казенную службу, как ни тягостна она для него была. В городе Мариинске Томской губернии Наумов занял должность непременного члена присутствия по крестьянским делам. Он старался облегчить участь крестьян, с которыми он сталкивался; особенную энергию проявлял в деле устройства крестьян-переселенцев. «В течение девятилетней службы крестьянским чиновником в двух округах Томской губернии, Мариинском и Томском, я изо дня в день по свежим впечатлениям записывал все, что доводилось мне подметить и слышать», – писал Николай Иванович об этом периоде в одном из своих писем.
В 1886 г. в «Сибирском сборнике» появляется его очерк «Эскизы без теней», написанный на основе личных наблюдений в Мариинском округе. В 1888 г. в «Сибирской газете» (Томск) были опубликованы «Сцены из жизни темного люда». И только через шесть лет, в 1894 г., журнал «Русское богатство» печатает его очерк «Картинка с натуры», а в первом выпуске «Алтайского сборника» публикуется его рассказ «Сарбыска». Н.И. Наумов снискал славу «зачинателя художественной прозы народничества» и первого бытописателя сибирской деревни. Главная тема его рассказов и очерков – сибирская пореформенная деревня: эксплуатация деревенской бедноты и коренного сибирского населения кулачеством, торговцами и чиновниками. В 1897 г. в Петербурге известная издательница О.Н. Попова выпустила двухтомное собрание сочинений писателя.
       В последние годы жизни Николай Иванович был разбит параличом, работать не мог. Умер от туберкулеза в ночь с 8 на 9 декабря 1901 г. в Томске и похоронен на кладбище Иоанно-Предтеченского женского монастыря. 29 мая 1968 г. на доме, где жил писатель, была установлена мемориальная доска в его честь. К сожалению, в наше прагматичное время дом снесли и на его месте возвели элитное жилое здание. Архив Н.И.Наумова хранится в библиотеке Томского университета.
     У Николая Ивановича и Татьяны Христофоровны Наумовых было пятеро детей: Николай, Вера, Екатерина, Татьяна и Иван. С историей нашего края связано имя Веры Николаевны Наумовой-Широких.
     Вера Николаевна родилась 23 ноября 1877 г. в Санкт-Петербурге и в этом году исполняется 140 лет со дня ее рождения. По воспоминаниям родственников, крёстным отцом Веры был М. Е. Салтыков-Щедрин. В 1884 г. семья переехала в Сибирь, а в 1886 г. в г. Томск. « В моей семье концентрировались лучшие передовые люди, в большинстве – политические ссыльные. В нашем доме постоянно бывал известный писатель К.М.Станюкович. Он был моим первым учителем французского языка. Помню хорошо в нашем доме В.Г.Короленко, Г.И.Успенского (приезжавшего в 1888 г. в Сибирь на открытие I Сибирского университета), народовольца Д.А.Клеменца, отбывшего каторжные работы и вышедшего на поселение, Чайковцева, Синегуба, редактора «Русского богатства», Иванчина-Писарева и др. С момента открытия в Томске университета в нашей семье группировались передовая профессура, боровшаяся с попечителем Западно-Сибирского учебного округа, известным реакционером Флоринским. Такова была среда, окружавшая мое детство», - писала в 1942 г. В.Н.Наумова-Широких.
     Уже в Томской Мариинской женской гимназии, куда она поступила в 1886 г., Вера Наумова сделала первые революционные шаги, принося в класс нелегальную литературу. Окончив в 1895 г. гимназию с серебряной медалью, она отправилась в Петербург. Первый год она жила в семье известного писателя Г.И.Успенского, а затем в семье двоюродного брата. Новым этапом становления личности была учеба Веры на историко-филологическом факультете Высших женских (Бестужевских) курсов с 1896 г. по 1900 г. Она сразу стала участницей революционных студенческих демонстраций у Казанского собора, вступила в общество «Красного Креста» и Сибирское землячество. Летом 1898 г. в составе группы филологов и историков в течение двух месяцев посетила Грецию, Италию и Францию. Посещение крупнейших западноевропейских музеев и библиотек стало выдающимся событием в её жизни, определившим её отношение к значимости печатного и рукописного слова. Проявив незаурядные способности к языкам и научно-исследовательской работе, была оставлена «для усовершенствования» ещё на два года. С учетом ее научных работ она была принята в качестве младшего ассистента на кафедру профессора И.А.Шляпкина и вела семинарий по русской литературе XV-XVIII вв. для I и II курса слушательниц.
     С 1902 г. началась трудовая деятельность Веры Николаевны как профессионального педагога в Петербургской женской гимназии и народной учительницы в воскресной школе повышенного типа для взрослых рабочих на Балтийском судостроительном заводе, где в течение двух лет вела занятия по русскому языку и словесности. Здесь она познакомилась со своим будущим мужем инженер-технологом Балтийского завода Иваном Ивановичем Широких, уроженцем Богословского завода. Их свадьба состоялась в 1902 г., а так как отец Веры Николаевны к этому времени умер, то посаженным отцом был Дмитрий Иванович Менделеев.
     В 1904 г. семья переезжает в Богословский завод, где Иван Иванович Широких стал служить помощником главноуправляющего Богословским горным округом. На новом месте Вера Николаевна не только продолжила педагогическую деятельность, но и организовала для взрослых рабочих постоянные вечерние курсы, где в течение десяти лет преподавала русский язык и словесность, а также занималась с детьми рабочих немецким и французским языком. При непосредственном участии В.Н.Наумовой-Широких была открыта прогимназия по системе совместного обучения в Надеждинском заводе (ныне г. Серов).
     Педагогическая деятельность Веры Николаевны была продолжена в Пермском отделении Петроградского университета (1916-1917 гг.), где она читала выездные, эпизодические курсы по истории литературы XVIII-XIX вв. В 1918 г. семья переезжает в Томск. Здесь В.Н.Наумова-Широких работала доцентом, затем заведующей кафедры литературы историко-филологического факультета Томского университета, где ею читались самостоятельные курсы «Западное влияние на русскую литературу XVII в.» и «Литература эпохи энциклопедистов XVIII в.». В 1919 г. умер муж и Вера Николаевна осталась с двумя сыновьями на руках.
     В 1922 г. она была выбрана по конкурсу директором библиотеки Томского университета. Под её руководством библиотека стала одной из самых крупных и богатейших библиотек Советского Союза. В Томске В.Н.Наумова-Широких осуществляла активную общественно-педагогическую деятельность. Преподавала литературу и русский язык в Народном университете и Воскресном университете для взрослых рабочих, на курсах по подготовке в вуз рабочей молодежи при Томском университете. За долгую и плодотворную жизнь ею было прочитано более 200 докладов для населения в различных городах Сибири. В 1920-е годы она состояла членом многих общественных организаций: Общества «Долой неграмотность», Общества по борьбе с алкоголизмом. Была членом-учредителем Общества изучения Томского края при Томском краевом музее. Во многом благодаря В.Н.Наумовой-Широких 28 сентября 1930 г. состоялось торжественное открытие педагогического факультета Томского университета.
     Вера Николаевна, как и многие другие в те годы, изведала горечь и боль необоснованных тяжких обвинений. Постановлением ОГПУ от 18 мая 1933 г. она была привлечена в качестве обвиняемой в участии в контрреволюционной повстанческой организации и была осуждена к лишению права проживания в 12 пунктах Уральской области, Томского округа и пограничной полосе с прикрепленным сроком на три года. Но в связи с преклонным возрастом и болезненным состоянием была оставлена в Томске. Очевидно, сыграло роль и заступничество Н.К. Крупской и А.М. Горького. Кстати, Надежда Константиновна Крупская дала такую оценку деятельности В.Н.Наумовой-Широких: «Мы высоко ценим Ваше культурное серьезное отношение к библиотеке, книге, читателю и уверены в том, что ещё много лет будете образцом советского библиотекаря».
     В 1938 г. по приказу Народного комиссариата просвещения она посетила Францию, Бельгию и Чехию для изучения постановки библиотечного дела. По возвращении с 1 августа 1938 г. по 17 апреля 1939 г. она работала заместителем директора по научной работе Всесоюзной библиотеки им. В.И. Ленина, а затем главным библиографом Всесоюзной книжной палаты в Москве.
     С начала Великой Отечественной войны Вера Николаевна была эвакуирована в Томск и с 10 июля 1942 г. была вновь назначена директором Научной библиотеки Томского государственного университета. В 1948 г. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР за многолетнюю общественно-педагогическую деятельность В.Н.Наумовой-Широких было присвоено почетное звание «Заслуженный деятель науки РСФСР». Скончалась Вера Николаевна в Томске 3 мая 1955 г.
     Известный советский поэт Павел Антокольский посвятил ей своё стихотворение:

Вы героиня русского романа,
Сибири снежной милое дитя.
*      *      *
Жизнь – далеко не промельк быстротечный,
Воистину она вам удалась.
Вот почему в тиши библиотечной
Не спит хозяйка, не смыкает глаз.


                                                          Михаил Бессонов
                           историк-архивист, член Союза журналистов России

Заголовок: Re: Статьи М.С.Бессонова по истории северной части Верхотурского уезда
Создано Mihail в 03.05.2018 :: 12:54:04
Статья опубликована в газете «Рабочий Волчанск» № 30 от 4 августа 2017. С.1, 3


СТОЛЕТНИЙ ЮБИЛЕЙ  ДЕПУТАТСКОГО  КОРПУСА  НА  КАРПИНСКОЙ            ЗЕМЛЕ

                                                   
  (продолжение)


       В предыдущий раз читатели познакомились с историей создания Богословского волостного земства в Богословском заводе и узнали, какие вопросы решались на двух первых заседаниях гласных. Давайте продолжим знакомство с решаемыми вопросами дальнейших заседаний.
       Третье заседание первой сессии гласных Богословского волостного земства состоялось 22 сентября 1917 г., на котором гласный А.П. Левин внес внеочередное заявление о скорейшей выдаче казенного пайка солдатским женам. Левин сообщил, что волостной старшина отказался выдавать пособия солдаткам за неимением служащих при волостном правлении. Тогда гласный П.В.Приходько предложил услуги своей канцелярии для совместной с волостным старшиной выдачи денег солдатским женам 23 сентября, с чем земское собрание согласилось.
       Второе внеочередное заявление Левина было о неаккуратном посещении гласными земских собраний. После обмена мнений постановили: поручить президиуму известить всех гласных о том, что посещение гласным земских собраний обязательное. В случае неявки сообщать президиуму о причине таковой.
       Гласными буроугольной копи было внесено внеочередное заявление о возмещении прогонных расходов по поездкам на земские собрания. После обсуждения этого вопроса постановили: прогоны гласным с Угольной Копи возмещать по действительной стоимости из средств волостного земства.
Исчерпав внеочередные заявления, земское собрание перешло к очередным делам.
       Первым вопросом рассматривалось установление окладов жалованья служащим управы. Так как этот вопрос рассматривался на предыдущем собрании открытым голосованием, то было решено на этот раз проголосовать закрытой баллотировкой. Результаты получились следующие: секретарю 24 голоса за, против 1 от 200 до 250 руб., 3 служащим единогласно 300 руб., 1 сторожу единогласно 50 руб., 3 мальчикам единогласно 75 руб., 2 сторожам при арестном помещении 100 руб.; отопление, освещение, содержание чистоты и канцелярские расходы 200 руб., всего 975 руб.
       Второй вопрос был о выборе кандидатов в члены Продовольственной управы, но так как кандидаты в члены управы не были намечены, то постановили поручить волостной управе, а также всем гласным подыскать и заручиться согласием кандидатов и сообщить их имена земскому собранию. Жалованье членам Продовольственной управы закрытой баллотировкой было единогласно установлено от 250 руб. до 350 руб. в месяц. Вопрос о назначении суточных был оставлен открытым.
       Следующий вопрос касался выборов членов в Земельный комитет. В виду того, что Земельный комитет уже существовал, то перевыбранными единогласно оказались те же лица, а именно: Агафонов И.И., Белошейкин П.Е., Панев Е.П., Исаков П.П. и Медведевский Е.П. Кандидатами: Якимов С.Н., Калистратов К.А., Воложенинов В.И.
     Член управы П.Е.Белошейкин доложил земскому собранию, что определенного плана по охране населения Богословского завода управой еще не разработано. Высказанные соображения Белошейкиным по этому поводу собрание не удовлетворили, вследствие чего постановили означенный вопрос вновь передать волостной управе для детальной разработки плана охраны.
     На этом собрание было закрыто.
     Четвертое земское собрание было открыто во вторник 26 сентября в 7 часов вечера в помещении Союза инженеров, на котором присутствовало 25 гласных.
     В начале заседания председатель собрания П.А. Чазов зачитал выписку из протокола общего собрания рабочих и служащих буроугольной копи от 20 сентября 2017 г., в котором указывалось, что вследствие ликвидации комитета по оказанию помощи солдатским женам на каменноугольных копях остались не израсходованными деньги в сумме 1048 руб. 44 коп. Кроме того, имеющиеся в распоряжении председателя просветительной комиссии гр. Славнина деньги в сумме 500 руб. и всего 1548 руб. 44 коп. передать немедленно в распоряжение Богословского волостного земства на предмет устройства здания для смешанной русско-татарской школы на каменноугольных копях, приспособив таковую для обслуживания библиотеки-читальни и народного дома.
     Заслушав означенную выписку, земское собрание постановило:
     «а) Предложенные суммы общим собранием рабочих и служащих Каменноугольной копи в распоряжение Богословского Волостного Земства на предмет постройки здания для смешанной русско-татарской школы на копи – принять.
     б) В виду того, что сумма денег 1048 руб. 44 коп. находится на хранении в Богословском Обществе Потребителей, то президиумом был поставлен на голосование следующий вопрос: угодно ли Земскому собранию оставить эту сумму денег на хранении в Обществе Потребителей или переложить в другое учреждение». Открытым голосованием 12 голосов за, против 8, при 4 воздержавшихся постановили хранение суммы денег 1048 руб. 44 коп. оставить в Обществе потребителей.
     В связи с предыдущим вопросом встал новый - где хранить суммы денег, принадлежащие Волостному Земству. После обсуждения этого вопроса постановили: Дальнейшее хранение денег, принадлежащих Богословскому Волостному Земству, должно быть в Государственной Сберегательной кассе. Также был решен вопрос о сумме денег, которую можно хранить в кассе волостно управы. После обмена мнениями постановили 12 голосами за, 8 против хранить в кассе волостной управы суммы денег не свыше 500 рублей.
     Был оглашен протокол школьно-строительной комиссии от 24 сентября об избрании председателем комиссии П.В.Приходько и решении ряда других вопросов касающихся школы. Доклад был принят к сведению.
В связи с протоколом школьно-строительной комиссии член управы Белошейкин доложил земскому собранию, что в личных переговорах с Управляющим округом, последний изъявил свое согласие построить школу за счет волостного земства на буроугольных копях, для чего просил представить план школы. Заслушав доклад, постановили: воспользоваться предложением Управляющего, поручив волостной управе совместно со школьно-строительной комиссией разработать и представить в самое непродолжительное время подробный план на постройку здания для школы на буроугольных копях.
       Было оглашено отношение комиссара северного участка Верхотурского уезда А.В.Тюфтяева за № 129, в котором приводилась телеграмма Губернского комиссара следующего содержания: «Освобождение Вас в настоящий момент должности уездного комиссара в видах Правительства крайне не удобно». Заслушав и приняв отношение комиссара к сведению, собрание постановило обсуждение этого вопроса отложить впредь до получения ответа на телеграмму, посланную земским собранием Министру внутренних дел с просьбою об освобождении А.В.Тюфтяева от должности уездного комиссара.
       Провели выборы кандидатов в члены Продовольственной управы. Выбранными закрытой баллотировкой оказались: Иванов Василий Павлович 18 голосов за, при 6 воздержавшихся; Каледин 11 голосов. Выбранных кандидатов постановили предложить Продовольственной управе. Кроме того поручили волостной управе провести переговоры с Управляющим Богословским горным округом о скорейшем освобождении В.П.Иванова от должности лесничего для занятия должности члена Продовольственной управы.
       Заслушали внеочередное заявление гласного Н.Т.Грехова о принятии мер по борьбе со спекуляцией. После обмена мнениями постановили внести в (на)каз Продовольственной управе пожелание бороться самыми решительными мерами со спекуляцией во всех ее видах.
     Было зачитано отношение Управления Богословского горного округа за № 3145 следующего содержания: «У Управления Округом имеется запасов зерна и муки примерно на две недели. Ожидать привоза из Сибири водой вследствие мелководья нельзя. Необходим срочный привоз по железной дороге». Приняв сообщение к сведению, земское собрание постановило: «поручить члену волостной управы Белошейкину и гласному Приходько поехать в уездную Верхотурскую Продовольственную управу и если потребуется, то и в губернскую с ходатайством о скорейшей доставке припасов продовольствия для населения Богословского завода».
     Этим собранием закончилась первая сессия гласных Богословского волостного земства.
                                                     Михаил Бессонов
                                                     историк-архивист

Форум на Краснотурьинск.ру » Powered by YaBB 2.5 AE
YaBB © 2000-2011. Все права защищены.