НЕМЦЫ НА РЫБАЛКЕ.
Я предлагаю вам трилогию о рыбалке, это первая часть. Не смотрите на объём - читается очень легко и интересно. Две другие части намного смешней, чем эта, но без неё смысл их будет неясен.
... Есть у меня друг. немец. Немец самый что ни на есть породистый, чистокровный, хотя и потомок в каком-то там колене русских эмигрантов. Большой любитель рыбалки; настолько большой, что при слове РЫБА он делает стойку и с затуманившимся взором начинает пускать слюни...
Зовут его Курт. Познакомились мы с ним в Германии; довелось мне там работать по контракту в начале 90 х. Русский матерный он знает в совершенстве (моя заслуга), русский разговорный - со словарём.
И вот захотелось ему как-то поймать БОЛЬШУЮ РЫБУ. Ну, рыбы у нас достаточно, но вот насчёт БОЛЬШОЙ...
Рыба-то есть, но она по причине своих размеров, пропорциональных прожитым годам, настолько премудрая, что изловить её стоит немалых трудов (речь не идёт о рыбе весом менее пуда).
Пошёл я на поклон к знакомому егерю.
Дедок в таком возрасте, что ещё Наполеона, наверное, помнит... Но, тем не менее, сколько я его знаю, всегда бодр и прыток не по годам.
Всю жизнь он прожил на реке и всю Большую рыбу чуть ли не поименно знает. Слово за слово, пузырьком по столу, разговорил я деда. Вытер дед усы и молвил:
- Будет тебе БОЛЬШАЯ рыба!
Звоню Курту, сообщаю радостную весть.
Проходит некоторое время, он прибывает. Утыканный, как ежик колючками, удилищами и обвешанный всякими прибамбасами.
Едем к деду. У деда есть лодка. Большая лодка, ровесница деда, но такая же крепкая и добротная. Плавает на ней дед, или, как он выражается ХОДИТ, таким образом: берет длинный и прочный шест, стоя на носу лодки втыкает шест в дно, и идёт к корме, держась за шест. Так повторяется несколько раз. А когда лодка наберёт скорость, можно просто стоять на корме, и шестом, как говорит дед, - "подсовываться". Управляется он с этим шестом просто феноменально, и скорость лодки вполне приличная.
Ну так вот, приехали мы с Куртом к деду; приезд, как полагается, обмыли и стали снасти настраивать. Курт уже `на полуспущеных` (немец он и есть немец, что с него взять!) пытается сотворить какую-то, по его разумению, СУПЕРСНАСТЬ для СУПЕРРЫБЫ.
Дед посмотрел, сказал; "Выкинь!" и принёс из сарая верёвку толщиной с палец, и крючки, похожие на якорь от авианосца. Глаза у Курта стали как блюдца, но так как немцы народ деликатный, то он промолчал.
Затем дед повертел в руках всякие супернаучные приманки, и тоже отбросил их в сторону.
Тут уже стало интересно и мне.
Приволок дед древний Карамультук и, не сходя с места, уконтрапупил пару каркуш. Обсмолив паяльной лампой, дед приладил их к своим крюкам. В метре от наживки присобачил пару кирпичей. Снасть готова.
Курт в ступоре.
Дед добывает из сарая пару камер от грузовика, берёт насос, и всё это тащит в лодку. Курт молчит, но его глаза говорят за троих. Грузимся в лодку. Дед, по одному ему ведомым приметам, находит в реке место, накачивает камеры, вяжет к ним свои снасти, и швыряет всё за борт; потом спокойно суётся к берегу, и идёт домой.
Курт в задумчивости; я, если бы не знал деда, тоже уже был бы весьма озадачен.
Дело к вечеру, доедаем шнапс и - спать. 
Утром мы с Куртом порываемся на реку, но дед нас удерживает. Занимаемся хозяйством, причём Курт всё время пристаёт к деду с вопросами о том, кого же мы ловим. Дед отмалчивается.
К вечеру берём удочки, и идём ловить "просто рыбу".
Курт вылавливает солидного леща кило на 4 весом и, счастливый, сообщает о том, что БОЛЬШУЮ РЫБУ поймал. Сфотографировавшись с ней, собирается выпустить в реку.
Отбираем у него рыбу.
Законопослушный Курт, узнав о том, что мы собираемся рыбу съесть, рыбу, пойманную (о ужас!) без лицензии, да к тому же не прошедшую санитарного контроля, пришёл в неописуемый ужас, и, с дрожью в коленках, всё ждал появления `полицая, готового нас
немедленно арестовать и оштрафовать.
Дрожал он до первой рюмки; потом с аппетитом уписывал жареного леща и нахваливал искусство деда.
На следующее утро одной из камер, торчащих поплавками посреди реки, на месте не оказалось.
Дед с азартно заблестевшими глазами потёр руки и сказал;
- Ну ребяты, хороший поросёнок уцепился! Давненько я таких не лавливал. Надо же, кирпич за собой таскает! Айда в лодку, счас мы его, супостата, изловим!
Прыгаем в лодку, начинаем поиски. Весь день кружим по реке, расширяя круги, а камеры всё не видно. Наконец, к вечеру, дед утомился и решил сойти на берег перекусить. Я тоже увязался с ним: рыбалка рыбалкой, а "кусать-то хоца".
Курт, охваченный азартом, решил продолжить поиски самостоятельно. Обнаружил он камеру прямо напротив того места, куда мы подошли после сытного ужина. Нашёл он её, видимо, перед самым нашим приходом, а посему все дальнейшие события мне довелось наблюдать со стороны.
Итак, Курт узрев камеру, подплывает к ней и цапает веревку. Сом, недовольный тем, что его потревожили, немедленно несётся прочь, попутно выдёргивая из лодки Курта, как пробку из бутылки. Тот ещё в полёте соображает, что рыбка шутить не намерена, а посему пора делать ноги.
К нашему берегу (ширина реки в этом месте метров 150) он подплыл (или подбежал, кто его знает: во всяком случае, во время заплыва он не погружался в воду больше, чем по пояс) минут через 5. Это, я думаю, тянет на мировой рекорд!..
Далее было делом техники. Дед метнулся к соседу, схватил вёсла, прыгнул в его лодку, и на всех парах помчался к выныривающей из воды камере. Из воды он её доставать не стал; просто привязал к ней верёвку, а верёвку зацепил за нос лодки.
Мы стояли на берегу и наблюдали, как сом катает деда по реке. Курт забыл про свою мокрую одежду, с глазами, как у совы, смотрел то на меня, то на деда в лодке, и беспрестанно вопрошал;
- Was ist das? - иногда вставляя: 
- Ничего сепе!
Потаскав деда с полчаса, сом утомился, и дед стал потихоньку править к берегу.
Подошёл сосед, заинтригованный неожиданной прытью деда, взяввшего его вёсла и лодку.
Всей толпой уговорить сома вылезти на берег - мы не смогли. Пришлось соседу заводить свою древнюю `Ниву`и тащить рыбку с её помощью.
Вытянули. Померили. 2 метра 70 см. Вес почти 200 кг. Репа - как котел. Чавкает. Хвостом по песку возит.
Курт от радости чуть его не целует; всю плёнку в фотоаппарате перевёл, чуть не изнасиловал видеокамеру - всё старался запечатлеть этого сома.
Сом в обхвате поболее полметра, такой  упитанный, что на его фоне Курт
выглядел, как цыпленок.
Смотрю, сосед бензопилу тащит; сома разделывать собрался. Курт чуть ли не в крик, руки растопырил, сома защищает. Матом, как пьяный сапожник, верещит, и меня поближе подтягивает.
Не дал сома зарезать, отпустили мы его обратно в реку. Да и дед слезу пустил, говорит:
- Как в молодости побывал! Не осталось сейчас почти таких гигантов!
Обмыли мы сомово освобождение.
На следующий день Курт со всеми сфотографировался, снасти свои все деду подарил, и проводил я его в
Неметчину, полного впечатлений о РУССКОЙ РЫБАЛКЕ.
                                          (Fila)

                                                 Немцы на рыбалке
                                                      (часть 3-я).
Теперь я уж сам при этом присутствовал, проникся, так сказать...
Улеглась вся шумиха, все успокоились, кроме немцев. Они ведь рыбу ловить приехали. Отошли они от стресса, пошушукались между собой, и постановили: "*** с ней, с БОЛЬШОЙ РЫБОЙ, половим хотя бы обычную".
Дед был не против. Предложил половить щук.
Все проголосовали ЗА. Готовятся снасти, смазываются катушки на спиннингах, одеваются сапоги-скороходы; в общем - обычная суета.
Один Курт грустит. Приехал-то он в этот раз БЕЗ снастей! Ну дед, добрая душа, достает из сарая кружкИ.
Рыболовы поймут, а для не рыболовов поясню.
Кружок - это круг из лёгкого твёрдого материала (чтобы плавал), выкрашенный с одной стороны ярким цветом, а с другой стороны в него вставлен небольшой шестик. Леска намотана на кружок и пропущена через шестик. К леске привязан крючок с наживкой. Когда рыба берёт, она срывает леску с шестика и переворачивает кружок, одновременно сматывая леску с кружка. По плавающему перевёрнутому кружку (для этого его и красят) определяется поклёвка.
Ну так вот, рассказал дед Курту что с чем едят, и посоветовал для приманки наловить лягушек (щука на них хорошо берёт).
Взгромоздились на лодку и - на острова. Двое немцев пошли вдоль берега со спиннингами, я забросил пару донок на судака, дед взялся кашеварить, ну а Курт взгромоздился на лодку и поплыл расставлять кружкИ к зарослям камыша, предварительно наловив хороших, отборных лягушек.
Дед наловил на уху окуньков, ершей и прочей мелочи (хоть и мелочь, но уха вкусная!), заварил, меня позвал, выкушали с ним по соточке, лежим у костра, балдеем. Уха доспевает, водочка теплом по желудку растеклась, на песке у костра уютно, - лепота, одним словом.
Слышим, немцы идут, переговариваются. Подходят довольные: один хорошего жереха вынул, второй пару тоже хороших щук. В общем, довольны.
Присели к нам, накатили по 100, мы тоже. Пошёл у нас
разговор, каждый по-своему трёт, но, как говорится, рыбак рыбака... В общем, друг друга понимаем, ведём неспешную беседу.
Уха готова, пора ужинать. Курта всё нет.
Наконец показывается. Злой, как сто индейцев. Подходит к костру. Молчит. Наливает себе, высасывает, не закусывая (!!!) и подсаживается к костру.
Мы с дедом встревоженно смотрим друг на друга (ну рефлекс уже!), потом дед осторожно спрашивает Курта, что случилось.
И тут Курт вскакивает, с остервенением плюёт себе под ноги и разражается речью. Что это была за речь!!!
На двух языках, с пляской и жестикуляцией, с подпрыгиваниями и подвываниями, с пробежками вокруг костра, и потрясанием кулаком в сторону камышей.
Мы с дедом с восхищением заслушались, причём дед внимал, открыв рот и с уважением покачивая головой в такт словам.
Ну что это была за речь!!! По-моему, даже жерех и щуки на кукане - и те заслушались.
Да! С момента нашей последней встречи Курт значительно опередил своего учителя, т.е. меня. Ему и в подмЁтки теперь не годились сантехники, сапожники и слесари. Из его уст лилась МУЗЫКА!!! По-русски из этой речи мелькало лишь одно цензурное слово - ЛЯГУШКИ, а по-немецки вообще - одни предлоги.
Немцы тоже раскрыли рты и внимали, боясь пошевелиться.
Наконец Курт успокоился.
Дед сразу налил ему ещё 200, и сказал, что такой музыки давно не слышал. Немцы уважительно кивали.
Курт высосал шнапс, успокоился окончательно и, позвав нас с собой, пошёл к лодке, выписывая ногами кренделя.
Заинтригованные, мы гуськом поплелись следом. Взгромоздились в лодку. Курт везёт нас к камышам. Подплываем.
Он, ни слова не говоря, берёт в руки кружок, на крючок сажает лягушку, и опускает кружок в воду.
Вопросительно смотрим.
Успокаивающий жест. Снова смотрим. Кружок покачивается на воде. Проходит минуты 3. Около кружка всплывает насаженная на крючок лягушка и преспокойно взгромождается на кружок, напрочь забыв свою прямую обязанность. Курт шлёпает по воде шестом, лягушка исчезает в воде. Спустя несколько минут всё повторяется.
Так как кружков у Курта было около полутора десятков, да ещё расплылись они друг от друга, то получается, что всё время Курт был занят "разгоном демонстрации". Учитывая немецкую терпеливость и расстояния между кружками... Словом, было от чего прийти в ярость!
Когда до ВСЕХ дошло, от хохота проснулись спавшие на деревьях вороны...
                                                         (Fila)

отменная трилогия!!! спасибо за хорошее настроение1!!!

давно так не смеялся 

Аж настроение поднялось